Серебряная цепочка

О храме Святого великомученика Георгия Победоносца в центре Самары, людях, которые его возводили, не дав разорваться серебряной цепочке, связующей времена, и как они менялись, пока вершили это святое дело 20 лет назад.

Храм святого великомученика Георгия Победоносца в Самаре

…доколе не порвалась серебряная цепочка,
и не разорвалась золотая повязка,
и не разбился кувшин у источника,
и не обрушилось колесо над колодезем.
(Еккл. 12, 6)

Начало

Конец XX века в России справедливо считают вторым Крещением народа нашей страны. Вновь вернувшиеся к вере отцов люди, в том числе и у нас в Самаре, испытывали духовный порыв, желание сделать что-нибудь важное, значимое, чтобы выразить свою любовь ко Христу – ведь приближалось двухтысячелетие Его рождения.

Такое дело нашлось: на собрании православной инициативной группы архиепископ Самарский и Сызранский Сергий (ныне митрополит) предложил оформить это народное устремление к Богу в общественное движение «Самара православная», руководить которым выпало автору этих строк.

Решили взяться за организацию строительства храма: это будет достойное дело для всех, у кого проснулась душа, кто решил потрудиться во славу Христа.

Это было 20 лет назад – но каждый день того времени помнится особенно

Это было 20 лет назад – но каждый день того времени помнится особенно. Ведь этот порыв устремленности к Богу можно сравнить лишь с теми «клейкими листочками», о которых так проникновенно написал Федор Михайлович Достоевский. С той свежестью, чистотой, которая есть весной – также раскрывается и наша проснувшаяся душа, устремленная к Богу.

Близилось и 55-летие Победы в Великой Отечественной войне. И эта дата органически соединилась с первой; и сразу определилось место, где должен стоять храм – на площади Славы, у огня, горящего в память всех, кто ковал Победу, – на высоком берегу Волги, в центре нашего города.

Место определилось как нельзя более подходящее. И с точки зрения градостроительной – здесь сходятся осевые близлежащих улиц; здесь храм органически впишется в облик площади Славы, продолжая движение к небу устремленного ввысь памятника нашим землякам, творцам самолетов и космических кораблей; отсюда он хорошо будет виден и со стороны города, и со стороны Волги.

И, что еще очень важно, – храм будет нашей памятью о порушенном Воскресенском соборе, который стоял в центре Самары и был гордостью не только нашего города, но и всей волжской земли; памятью о новомучениках Российских, в том числе и о епископе Исидоре, которого посадили на кол большевики именно в этом месте.

Однако одно дело – народное стремление к благому делу, другое – его осуществление.

Первое испытание оказалась непредвиденным и непреодолимым: власти не давали разрешения на отвод земли именно в выбранном для строительства месте. Аргументы выдвигались такие:

– храм нельзя строить, потому что здесь сыпучие грунты, они не выдержат подобное сооружение;

– здесь законченный архитектурный ансамбль, не следует его нарушать;

– население города многоконфессиональное, нехорошо выделять Православие среди других исповеданий.

Не правда ли, ситуация очень похожа на те, которые происходят и сегодня во многих наших городах?

Но у всех, кто взялся за праведное дело, были свои контраргументы:

– на таком же холме через площадь стоит Дом правительства – куда более массивный, чем будущий храм, и он не обваливается, не «съезжает» к Волге;

– архитектурный ансамбль площади как раз и будет венчать храм, как издревле велось во всех русских городах;

– в Самаре на центральной улице и по сей день стоят католический костел и протестантская кирха, но никто из населения города (на 90 процентов русского) не говорит о приоритете верующих католиков и протестантов над православными христианами.

И что же? Позиция власти не менялась, казалась несокрушимой. Но не менялась и позиция народа: росло число ходатайств, писем в самые высокие инстанции. И была еще сила, которую невозможно было победить: молитва всей православной Самары.

За три года, в которые возводился храм, многие непреодолимые преграды рушились внезапно, «вдруг», словно по решению какой-то силы, которая существовала помимо воли людей. Это проявилось с самого начала того дела, о котором ведется рассказ: власти «вдруг» разрешили строительство, когда, казалось, дело было утоплено в бюрократических проволочках.

Здесь уместно вспомнить высказывание святителя Филарета, митрополита Московского, современника Пушкина:

«Можно сказать, что не столько человек созидает и посвящает храм Богу, сколько сам Бог дарует храм человеку».

Храм святого великомученика Георгия Победоносца зимой

Ступени к Богу

Все важнейшие события строительства храма, вплоть до его полного освящения и первой Божественной литургии, проходили именно в памятные дни, связанные с событиями Великой Отечественной войны.

Солнечным днем 22 июня 1999 года архиепископ Самарский и Сызранский Сергий отслужил молебен и освятил крест на том месте, где будет стоять храм. День этот выбран неслучайно: 22 июня 1941 года началась война с фашизмом, начались испытания нашего народа и его путь от тяжких страданий и поражений – к Победе над врагом.

Сразу несколько строительных организаций готовы были взяться за возведение храма. Предпочтение было отдано «Волготрансстрою», одному из крупных подразделений «Балтийской строительной компании». «Волгатрансстрой» возглавляет Вячеслав Валентинович Сонин, в то время молодой, но уже опытный специалист. В годы Перестройки он создал кооператив «Транспортный строитель», а затем – крупную фирму «Волгатрансстрой», подразделение «Балтийской строительной компании».

В Петербурге он нашел единомышленников, и именно у них увидел, что строительные работы здесь тесно сопряжены с духовным деланием, – у «Балтийской строительной компании» был уже накоплен немалый опыт реставрации порушенных и строительства новых храмов. Здесь уместно вспомнить Игоря Александровича Найвальта († 2018 г) – удивительного человека, посвятившего жизнь храмостроительству. Десятину от прибыли компании и часто свои личные деньги он отдавал на возведение Домов Божьих, на многие благотворительные православные дела. Всего им построено 72 храма, и ровно столько же лет он прожил! Последний – дивной красоты храм во имя Святого благоверного князя Игоря Черниговского в Переделкино, где резиденция Патриарха.

То, что сделала «Балтийская строительная компания» в знаменитых пригородах Петербурга и в самой северной столице России, произвело в душе Сонина тот сдвиг, который и определил его работу на годы вперед.

Специалисты, которых подбирал Вячеслав Валентинович, были близки ему по духу. Они также обладали тем же стремлением к новому, творческому делу. Не все еще понимали, что, взявшись за строительство храма, они делают шаг к новой для себя жизни, что это лишь первый шаг к Богу.

– Лишь потом я понял, что, взявшись за такое дело, никак нельзя обойтись без молитвы, без веры в Бога, – вспоминает архитектор Юрий Иванович Харитонов. – Сначала это был для меня всего лишь новый строительный объект. Интересно было справиться с чисто архитектурным заданием. Я понимал, что храм должен быть во славу наших воинов, памятью о павших и живых. Но как выразить в архитектуре и славу Христу, и память о разрушенном Самарском Воскресенском соборе? Я нашел листы с чертежами храма церковного архитектора Священного Синода конца XIX века Эрнеста Ивановича Жибера, – по его плану строился в Самаре Воскресенский собор. Изучил, по возможности, проекты храмов, которые строились в подобных случаях – к значимым историческим датам. И, учитывая наш ландшафт, наши особенности и возможности, выполнил первый план и макет храма. Если его сравнить с тем, что получилось, многое изменилось в архитектурном решении. Так же, как менялся и я сам, и мое понимание смысла жизни и веры.

Многое изменилось в архитектурном решении. Так же, как менялся и я сам, и мое понимание смысла жизни и веры

Юрий Харитонов изучал византийскую и древнерусскую архитектуру не только по чертежам, но и ездил по тем местам в современной Турции, где в древности процветали византийские города. Был он и в Греции, и на Балканах. В России он побывал почти во всех городах, где сохранились храмы первых веков Православия.

Он отыскал не только детали лепнины, украшений стен, столпов, но и современных умельцев, способных выполнить уникальные, «штучные» заказы.

Работа над мозаичными панно храма

Удивительно, что сегодня нашлись мастера, способные творить на уровне их пращуров. Ученые люди скажут, что это наследственные особенности. А верующий человек скажет, что у нас вновь родились и стали мастерами русские люди – по Промыслу Божьему.

И вот что еще стало заметно с началом строительства храма: стали, как бы сами собой, возрождаться и забытые было традиции.

Когда по городу и области разнеслась весть о том, что храм все-таки строится на площади Славы, в центре Самары, нашлось немало людей, которые захотели внести свою, хотя бы малую лепту в это благое дело. В «Самаре Православной», приложении к областной газете, которую мне довелось редактировать, регулярно публиковались списки тех, кто оказал посильную помощь.

Работа над мозаичными панно храма

Рядом с теми, кто радовался, что в центре Самары будет храм, нашлись и те, кто препятствовал строительству

Но рядом с теми, кто искренне радовался, что в центре Самары будет храм, нашлись и те, кто всеми силами препятствовал строительству. Это не только наша знаменитая бюрократия. Это и наши не менее знаменитые обыватели из близлежащих к центру Самары домов. Они наотрез отказывались видеть строительную площадку рядом со своими домами. Посыпались письма в разные инстанции. Назревал суд, остановка стройки.

Но строители повели дело так, что к ним невозможно было придраться. Грузовые машины двигались по дороге, проложенной за стеной, отделявшей дворы домов от строительной площадки. Землю из вырытого котлована вывозили с предельной аккуратностью – ведь стройка велась не только рядом с жилыми домами, но и с Мемориалом воинской славы, Домом правительства, одной из центральных улиц города.

Высокая культура стройки была обеспечена без каких-либо особых усилий руководителей, ведь строительство храма благословил Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II.

Это произошло во время визита Святейшего в Самару 19 октября 1999 года.

Утро того памятного дня выдалось пасмурное, холодное. Но когда прибыл Патриарх, ветер утих, на небе раздвинулись тучи и выглянуло яркое солнце. По специально построенному помосту Патриарх подошел к строящейся стене и заложил в нее металлическую капсулу с посланием к потомкам.

Святейший Патриарх Алексий II закладывает капсулу с посланием потомкам в основание храма Георгия Победоносца. Слева – владыка Сергий, справа – Вячеслав Сонин. 19 октября 1999 года

Торжественные, незабываемые минуты. Владыка Сергий благодарит Святейшего. Затем Вячеслав Сонин дает обещание от имени всех строителей – выполнить все работы в срок, с высоким качеством. Строительство будет обеспечено специалистами и техникой «Волгатрансстроя» безвозмездно.

Патриарх благословляет строителей. Они склоняют головы, крестятся.

А солнце светит все ярче, и день становится не по-осеннему теплым.

Люди стали чище душою. Это было видно по тому, как они относятся к делу

– И благословение Патриарха, присутствие на стройке других духовных лиц, да и само дело настроило наших строителей на особый лад, – вспоминает Александр Кузин, главный инженер проектной организации, созданной при «Волгатрансстрое». – Люди стали чище душою, вот в чем секрет перемен. Это было видно по тому, как они относятся к делу. Даже как разговаривают. Обычно ведь как: крики, а то и матерщина. А тут – все другое. Все понимали, что строят храм. И что интересно – никаких таких бесед на эту тему не было. Все получалось само собой. А ведь такой объект был не только для меня первым. Все начинали такую работу в первый раз. И чувство ответственности было другое. Взять хотя бы облицовку стен. Ведь рассчитывали каждую деталь по отдельному чертежу. Ошибиться было нельзя. Детали из мрамора, некоторые до трехсот килограмм. Представляете, если была бы хоть небольшая ошибка? Как объясняться с подрядчиком, который изготовлял детали, специально вез их в Самару? Новый заказ? Деньги дополнительные? А крепить как такие детали? Надо было почти для каждого элемента рассчитывать специальное крепежное устройство из нержавеющей стали. Потому что если будет хоть небольшая коррозия, на мраморе появится пятно, подтек, которые невозможно убрать. Я говорю лишь о некоторых проблемах, которые возникали перед всеми нами.

К вере стали приходить многие строители, мастера, инженеры – все, кто принял участие в стройке.

– Я был некрещеным, – немного смущаясь, говорит начальник техотдела Сергей Куриленко. – И понял, что нельзя нехристю заниматься таким делом, как это. 35 лет я был атеистом, а тут осознал, что не верить в Бога нельзя, – и крестился.

Так произошло со многими. Закладывая фундамент под храм, может быть, сами того не понимая, многие закладывали и фундамент своей новой жизни.

В основание храма легла частичка души всех, кто вложил свои «две лепты» в созидание храма

Знаменательно, что фундамент решили делать по новой технологии. Не забивать сваи (жалобщики особенно нажимали на опасность возникновения трещин на стенах домов при вбивании свай в грунт), а сделать платформу, на которой должен стоять храм.

Когда была подготовлена конструкция из арматуры для фундамента и готовились к заливке бетона, владыка Сергий напомнил, что по древней традиции в основание храма всегда бросалась золотая монета. Такая монета с изображением Государя Императора Николая II нашлась у бывшей в то время секретарем «Самары православной» Людмилы Ивановой. Она спешно поехала за монетой домой. И когда вернулась, владыка бросил монету в основание фундамента.

И подумалось тогда, что в основание храма легла как золотая монета, так и частичка души всех, кто вложил свои «две лепты» в созидание храма.

Связь времен

Сейчас, когда видишь прогуливающихся в сквере возле храма родителей с детьми, трудно себе представить, что были заявления, что вот-де строительная площадка «грозит жизни детей». Не стоило бы вспоминать об этом, если бы при строительстве почти каждого нового храма в нашем городе, да и во многих городах России, не возникали подобные ситуации. Есть убежденные в своей правоте люди, которые прямо заявляют, что храмов «понастроили» слишком много.

Этим людям напомним, что в Самаре дореволюционной было 40 только каменных храмов. А в губернии их насчитывалось около тысячи. Воскресенский собор в центре Самары, о котором уже упоминалось, был виден с Волги за много верст. Собор заложили в честь избавления от гибели во время покушения Государя Императора Александра II, названного народом «Освободителем». На освящение собора, строившегося «всем миром», прибыли Государь Император Николай II и его супруга. Собор был величав, поднимаясь пятиярусной колокольней на 80 метров. Колокольный звон плыл по Волге на десятки верст, и пассажиры высыпали на палубы пароходов, чтобы полюбоваться Самарской святыней.

Проблемы, малые и большие, возникали на каждом этапе строительства

Убивали собор три года при безбожной власти. Построили на его месте тяжелое, казарменное здание. А перед ним поставили памятник Куйбышеву, примечательной особенностью которого являются огромные сапоги.

Вот такими же сапогами пытались затоптать Православие. Духовные наследники тех партийных товарищей, которые обещали показать по телевизору «последнего попа в стране победившего социализма», всячески пытались препятствовать строительству храма.

– Когда мы начинали рыть котлован, то сумели сохранить даже три старые липы, которые и по сей день стоят рядом с храмом. – Андрей Палагин, работавший на возведении храма прорабом «от первого колышка» и до завершения строительства, с интересом рассматривает фотографии, сделанные 20 лет назад. – Проблемы, малые и большие, возникали на каждом этапе строительства.

Самарский кафедральный Воскресенский собор Но они сразу же оперативно решались – всегда я связывался с Сониным, и он сразу же откликался, какими бы неотложные делами не был занят. Был создан постоянно действующий штаб, занимающийся стройкой. А ведь тогда у «Волгатрансстроя» шла реконструкция и строительство такого сложного объекта, как железнодорожный вокзал. Это уникальное сооружение надо было построить так, чтобы не нарушалось движение поездов, не убирались бы высоковольтные электролинии над платформами. Применялись новые технологии, Сонин был очень занят. Работал с зарубежными партнерами. Но не было ни одного случая, чтобы он не включился в решение вопросов, возникающих при строительстве храма.

Когда была готова коробка здания и приступили к созданию опор для купольных барабанов, возникли новые проблемы. Но и они решились. Барабаны сделали такими, как в Воскресенском соборе – с узкими стрельчатыми окнами, с полуциркульными арками. Колокольню не строили отдельно – колокола разместили здесь же, на смотровой площадке. Отливали их в Воронеже, на предприятии «Вера»

Так убивали собор

И вот 6 мая 2000 года, в день памяти великомученика Георгия Победоносца, подъемным краном главный купол поднимается с земли. Сотни глаз устремлены к небу. Купол торжественно плывет в весенней синеве. Его вес 8 тонн. Золотые искры вспыхивают на солнце. Купол точно ставится на барабан. Высота – 29,5 метров. Конечно, это не высота порушенного Воскресенского собора, но это достойная память о нем.

Незабываем и день, когда устанавливали крест на главном куполе. Его изготавливали у нас в Самаре, в организации «Евроконструкция», возглавляемой Олегом Александровичем Ивановым.

У Олега Александровича в его трудовой биографии есть примечательный факт – он работал над созданием корпусов космических кораблей «Союз» на Байконуре. Варил швы так, что они и не видны были на обшивке корабля. И вот теперь ему выпало варить кресты для храма. Он с чувством спокойной радости возглавил выполнение этого заказа.

Крест по форме своей опять-таки стал традиционно русским – как на куполах храмов Московского Кремля, как кресты Владимиро-Суздальских церквей. В основании у креста – ладья, или корабль, плывущий в Царство Небесное. Нельзя этот корабль принимать за полумесяц – часто именно так воспринимают купольные кресты люди, не знающие смысла православной символики. Окончания креста не прямоугольные, а полукруглые, как у раскрывшегося цветка. Это говорит, что крест наш – «Животворящий», что он из орудия пыток стал орудием спасения; что на кресте Христос принял страдания за всех нас по воле Божьей и тем даровал нам спасение от грехов.

Когда входишь в строящийся храм и видишь белые стены, готовые к росписи, возникает особое, ни с чем не сравнимое чувство. Стены похожи на снежное поле, готовое вот-вот сбросить с себя зимний покров и пробудиться для разнотравья или колосящихся хлебов – для жизни. Но чтобы эта нива была плодородной, нужен умелый землепашец, который не даст сорнякам прорасти среди хлебов, не даст бурьяну победить цветение трав на лугах.

Нужен был иконописец, «изограф», «богомаз», который бы дал целостное решение стиля и системы образов храма. Чтобы было такое «умозрение в красках», такое «зримое Евангелие», которое вводило бы прихожан храма в мир Божий, в мир, в котором святое воинство отдавало все свои помыслы, всю свою жизнь и дела Богу, славило бы Его.

Таких изографов в России – единицы, но Юрий Харитонов на­стойчиво искал их. Несколько раз приглашал к работе заведую­щего кафедрой монументального искусства Иоанно-Богословского университета Александра Ивановича Чашкина. Но Чашкин был слишком занят, чтобы ехать работать в Самару.

Время шло, и уже было принято решение доверить эту работу нашим мастерам, имеющим некоторый опыт храмовой росписи. Как вдруг, совершенно не зная почему, как позднее признался Александр Иванович, он сел на поезд и приехал в Самару.

Алтарная преграда выполнена в виде кувуклии храма Гроба Господня в Иерусалиме. Иконостас изготовлен из материала, которым пользовались древнерусские мастера: это керамика, ярко белая, увитая золотыми нитями и украшениями в виде орнаментов

Построенный храм произвел на него такое впечатление, что он сразу дал согласие на работу. Хотя дел у него в то время было немало, и он, как обычно, был загружен работой.

– Храм так удачно поставлен, так великолепно создан его облик – такой древнерусский, «византийский», – все мне так пришлось по душе, что я сразу понял: надо приниматься за дело, – вспоминает Александр Иванович. – Юрий Иванович Харитонов словно для меня спроектировал этот храм.

Объем работы предстоял большой, и, как и в прошлые времена, Чашкин принялся за дело с артелью, в которую вошли Валерий Искварин, Елена Соломко, Сергей Серов, Евгений Моргунов.

Образный строй изображений подчинен идее земного воинства, ставшего небесным, свершившего подвиг за веру и Отечество

Весь образный строй изображений подчинен храмовой идее земного воинства, ставшего небесным, свершившего подвиг во имя Господне, за веру и Отечество. Ведь Георгий Победоносец потому и великий воин, потому он так почитаем и в России, и во всем православном мире, что выдержал все мучения, но не отрекся от Христа.

Эта работа выполнилась вдохновенно, как и работы по созданию иконостаса. Он изготовлен из материала, которым пользовались древнерусские мастера: это керамика, ярко белая, увитая золотыми нитями и украшениями в виде орнаментов. Колонки, витые и стрельчатые, делают иконостас нарядным и праздничным, а царские врата с изображением Девы Марии, Архангела Гавриила и четырех евангелистов делают весь иконостас вратами в Божье Царство, где все, что невозможно человеку, возможно Господу.

Иконостас изготовлен в мастерской, руководимой Георгием Волкотрубом, прекрасным мастером из Санкт-Петербурга, им и его сотоварищами.

Вчера, сегодня, всегда

У духовенства накапливался опыт, крепли связи с армейскими подразделениями. И уже никто не удивлялся тому, что воины, проходящие службу в Самаре, каждое воскресенье приходят в храм, исповедуются, причащаются, понимают и духовный смысл богослужений, знают о богатейших традициях Православия и в России, и в Самарской губернии.

С 2006 года священники стали выезжать на боевые учения. И в этом же году родилась еще одна замечательная традиция – со Святой Земли, из храма Гроба Господня, стали привозить в Самару Благодатный огонь.

Когда появляется потребность прийти в храм, это уже значит, что ты воцерковленный прихожанин. У храма Георгия Победоносца сложился свой приход. В основном это воины. Но есть и обычные люди из тех домов, что живут в этом районе Самары. Есть и попечители – те, кто стремился сделать все возможное, чтобы храм был построен, чтобы наладилась его повседневная жизнь.

И тогда не прервется та серебряная цепочка, о которой говорит пророк Екклесиаст, – цепочка, связывающая поколения.

В храм приходят и в дни, когда надо принять важное решение в жизни, когда требуется совет духовного наставника.

Первым настоятелем храма стал протоиерей Николай Агафонов, духовный писатель, лауреат Патриаршей литературной премии († 2019).

– Разные бывают случаи, – рассказывает отец Георгий Козин, сегодняшний настоятель храма. – Однажды пришел юноша, который окончательно запутался в своей жизни. Не смог вынести воинской службы, дезертировал. Я спрашиваю: «Тебя унижали? Били?» – «Нет». – «Плохо кормили?» – «Нет». – «А почему сбежал?» – «По дому соскучился». Ушел из части, а потом и ехать домой передумал, и в часть идти боится. Помог парнишке выпутаться. Бывают ведь разные ребята. Бывает, приходят служить такие, что сначала их надо как следует накормить. Бывает и хулиганистый народ – ведь в армии те же ребята, что вчера были городскими или сельскими. Те же у них понятия о жизни, которые приходится менять. Получается это не сразу и не всегда.

Суметь сделать слово живым, наполнить его тем смыслом, который заключен в памяти поколений, – вот что входит в духовное воспитание, которым занимается духовенство храма Георгия Победоносца. Они располагают богатейшим наследием – стоит только прикоснуться к той серебряной цепочке, о которой написано у пророка.

Надо только чаще и громче говорить о тех событиях, когда явлена была сила Божия. И в далекие от нас времена, и во времена более близкие, вплоть до сегодняшних. Например, помнить о том, что Георгиевским крестом награждали воинов Отечества за особое мужество. Георгиевский кавалер был особо почитаем народом.

Георгий Победоносец с копьем, на белом коне, поражающий змия – в гербе нашей страны и сегодня.

Не все знают, что Акт о полной и безоговорочной капитуляции фашистской Германии был подписан именно в весенние дни 1945 года, когда отмечается память святого великомученика. А принимал это Акт маршал Советского Союза Жуков, имя которого – Георгий.

Чем больше узнаешь историю воинской доблести нашего народа, нашего Самарского края, тем больше поражаешься примерам мужества, беззаветной преданности стране, тому поистине массовому героизму, который проявляли наши земляки во время войн, которые приходилось вести нашему народу.

Вот, например, русско-турецкая война 1877–1878 годов. Федор Михайлович Достоевский в своем «Дневнике писателя» поместил статью о подвиге унтер-офицера Фомы Данилова из села Кирсановки Бугурусланского уезда Самарской губернии.

Всего лишь маленькая заметка была напечатана в одной из газет об этом воине. Он попал в плен. Предложили ему: сохраним тебе жизнь, но ты прими нашу веру. Будешь учить стрелять из ружей наших новобранцев. Фома Данилов отказался. Сам кыпчакский хан предлагал Данилову награду, а потом пришел в дикий гнев: как так? Честь оказывают, предлагают деньги и почет, а он упорствует? Но Фома веру свою сберег – ни денег, ни почета не принял. Пытали Фому, да так, что и сказать-то об этом тяжко. Сдирали кожу с живого – но выдержал Фома Данилов, не сдался.

Федор Михайлович написал, отталкиваясь от этой заметки, замечательную статью о самарском воине как о великом праведнике, сумевшем выразить самую суть характера русского человека.

Веру нельзя убить. Храм Св. великомученика Георгия Победоносца в Самаре на центральной площади Славы, сегодня. Слева – монумент в честь создателей самолетов и космических кораблей

Вот она, эта серебряная цепочка, связывающая всех православных людей, от великомученика Георгия Победоносца до самарского воина Фомы Данилова, до сегодняшней молодежи, олицетворением которой стал воин Женя Родионов, на чеченской войне не снявший с себя крест. Отдавший жизнь, но не изменивший вере отцов.

Во имя этой веры построен храм Великомученика Георгия Победоносца, которому сегодня присвоен статус храма-памятника.

Веру Православную русский народ хранил вчера, хранит сегодня.

И будет хранить всегда, какие бы лихолетья ни наступали.