Светлые мысли отца Теофила (Пэрэяна) для преодоления телесных недугов и внутренних страданий

Архимандрит Феофил (Пэрэян)

Отца Теофила (Пэрэяна) (1929–2009), всеми любимого духовника монастыря Брынковяну (именуемого также Сымбэта де Сус), который расположен в красивейшем месте горного массива Фэгэраш, называли «человеком радости» и «духовником молодёжи». Будучи незрячим, он обладал даром видения в духе, делясь советами и умиротворяя всех, кто стремился познать высокий смысл в личной духовной жизни и последовать ему.

Почитатель и знаток Писаний и житий отцов Добротолюбия, он соотносил свою жизнь с их учением, благодаря чему стал светочем для многих христиан – пользуясь особой любовью у молодежи за реалистичность и взвешенность своих советов, исходящих из полноты чистого сердца. Кстати, батюшка говорил, что в его сердце «нет выходов, только входы. Кто входит, уже не выходит оттуда!»

Он нес свою немощь с надеждой на милость Господа и с радостью

Он нес свою немощь с надеждой на милость Господа и с радостью. О радости батюшка повторял, что это не христианская рекомендация, не благочестивый библейский совет, а Божественная заповедь и долг. Личность становится воистину христианской, когда проявляет себя «человеком радости».

Его советы о роли испытаний, страданий и болезней в нашей жизни, но особенно тот живой пример, который подавал нам он сам, служат для нас «украшениями мысли», как любил повторять отец Теофил, – «думами, которыми будет украшена следующая часть нашей жизни».

Отец Теофил говорил, что страдание является реальностью, проблемой и тайной. Он свидетельствовал:

«Начиная с молодости, я спрашиваю себя, чему служит страдание, и ещё не нашел подходящего ответа. Пришёл к выводу, что для всех людей, для тех, кто страдает, и для тех, кто не страдает, страдание является одновременно и реальностью, и проблемой, и тайной. Реальностью, потому что мы не можем его избежать; проблемой, потому что никому не удалось его решить; страдание остается тайной»^[1].

Но батюшка рассматривал и воспринимал страдание не как некую фатальность, а позитивно, со спасительной целью, добавляя:

«Страдание – это реальность, которую мы вправе избежать, если можем; это проблема, которую мы вправе решить, если оно в наших силах, но мы должны преклониться перед тайной и использовать данное нам страдание для нашего духовного роста»^[2].

Причины заболеваний вписываются в характер тайны. Если для грешников они являются следствием грехов, то в случае с праведниками они представляют собой экзамен веры. Христианская вера и Церковь, учил любимый духовник,

«не хотят, чтобы люди страдали. На службах мы молимся ‟о христианской кончине живота нашего, безболезненной, непостыдной, мирной, и доброго ответа на Страшном Суде Христовом просим”. Церковь желает, чтобы верующие проводили свою жизнь в покое и мире и, насколько это возможно, не страдали»^[3].

С особым душевным равновесием и духовным здравомыслием отец Теофил призывал нас не искать и не испрашивать страданий. И даже тогда, когда они нас посещают, наряду с советом духовника уповать на искусность врачей. Он вполне допускал гомеопатию, иглоукалывание...

Отец Теофил призывал нас не искать и не испрашивать страданий

«В древности люди, – объяснял духовник, – не зная о микробных причинах болезней, никак не ссылались на этот способ, как это сделал бы сегодня современный человек, который знает, что иные заболевания вызваны патогенными агентами, микробными агентами. Древние знали лишь то, что тот, кто благословен Богом, не может страдать, но, если страдает от какой-нибудь болезни, то страдает, потому что это попущено Богом с какой-то определённой целью, с моральной целью; но в большинстве случаев болезнь считается следствием греха, особенно если учесть, что болезнь пришла в мир после здоровья, пришла в мир после того, как человек вначале был полностью здоров, и пришла как некое наказание за впадение в грех; таким образом, болезнь есть следствие впадения в грех»^[4].

В подобном духовном состоянии «страдание может быть принято как дар, как обогащение»^[5].

Отношение к страданию есть отличительное свойство настоящего христианина, ибо две вещи не может сделать не христианин, говорил он: вырастить хороших детей и переносить страдание с благодарностью.

Помимо страданий и телесных недугов, существует в мире и в душе человека немало духовных недугов, гнетущих горестей и много несчастья. Общая причина их всех заключается в отдалении от Бога.

«Сегодня и всегда, – отмечал батюшка, – существуют и люди несчастливые, потому что не идут по пути счастья, потому что не осознают того, что ведёт к счастью, потому что не интересуются тем, что могло бы сделать их счастливыми, потому что ждут от мира сего вещей, которые не может дать этот мир. Мир даёт им то, что имеет, а Бог даёт нечто, что превыше того, что ищут люди в этом мире, и, если не ищешь счастья на пути счастья, неизбежно приходишь к неудовлетворенности, приходишь к терзаниям, приходишь к несостоятельности, чувствуешь себя раздавленным, чувствуешь себя угнетенным»^[6].

Путь избавления от страданий заключается в возвращении к Богу. Приближаешься к Богу – избавляешься от отчаянья

Путь избавления как от физических страданий, так и от моральных терзаний заключается в возвращении к Богу. Батюшка повторял:

«Приближаешься к Богу – избавляешься от отчаянья»^[7].

Приближаться к Богу и жить в Нём – означает восходить по лестнице счастья, лестнице с пятью ступенями, поднимаясь по которым, человек становится: феопистом, феодулом, феогностом, феофилом, макариосом. То есть:

1. верным Богу,
2. слугой Бога,
3. познающим Бога,
4. любящим Бога и, тем самым,
5. счастливым^[8].

И в телесных страданиях, и во внутренних недугах

«мы не одиноки, в этом нас заверяет ‟Духовный Отец христианской надежды”. Бог с нами. Будем верить, что наш Ангел-Хранитель сопровождает нас повсюду, что Божия Матерь хранит нас всегда, и в радости, и в горе. Будем верить, что милость Божия сопровождает нас всегда»^[9].

Я уверен, что иду в Рай. Не из-за моих поступков, а из-за доброты Бога. Почему я должен сомневаться, что Он помилует и спасет и меня?

Таким образом, страдание наше становится

«тайной, которая объединяет нас с Господом, Который любит нас и тогда, когда оставляет нас страдать, и тогда, когда вытирает нам слезы, когда знает, что мы страдаем ради нашего блага»^[10].

Относительно жизни будущей и вечной с той же любовью, надеждой и радостью отец Теофил говорил:

«Я уверен, что иду в Рай. Кто-то может сказать, что я возгордился. Но не из-за моих поступков я верю, что иду в Рай, а из-за доброты Бога. Невозможно, чтобы Бог создал Рай и держал его пустым. Мы должны соотносить себя с Раем, чтобы Рай стал нам в радость, стараться его заполучить, и мы его получим. Ибо Бог является Богом милости и щедрот. На службах мы постоянно слышим, что Бог ‟благ и человеколюбец”. Как же мы можем не верить, что Он благ и человеколюбец, и почему я должен сомневаться, что Он помилует и спасет и меня?»