Церковь Воздвижения Креста Господня

Улица Воздвиженка. Открытка XIX в.
Улица Воздвиженка. Открытка XIX в.
Церковь Воздвижения Креста Господня стояла напротив здания Военторга на одноименной улице – Воздвиженка, там, где сейчас находится подземный переход. До 1814 года она была соборным храмом Крестовоздвиженского монастыря, по которому была названа улица, после революции переименованная в улицу Коминтерна (по находящемуся на ней зданию, где Коминтерн работал в первые годы после революции), а потом в проспект Калинина – также по угловому зданию с Моховой, где находилась приемная «всесоюзного старосты».

По упразднении монастыря в 1814 году после нашествия Наполеона церковь стала обыкновенным московским приходским храмом.

История древней Крестовоздвиженской церкви овеяна множеством легенд.

Одна из них гласит, что в середине XV века на этом месте стоял дом любимца Василия Темного, князя Ховрина, чьи владения простирались от Старого Ваганькова (за Музеем изящных искусств) до Поварской и Арбата к Москве-реке. На его дворе стояла деревянная церковь. Потом на месте своего дома князь выстроил новую, каменную, и вскоре основал здесь монастырь и сам принял в нем иночество.

Когда в 1440 году казанский хан Махмед явился в Москву, схимник Крестовоздвиженского монастыря, вооружив монашескую братию, присоединился к начальнику московского войска князю Юрию Литовскому и неожиданно напал у Арбатских ворот на казанцев, грабивших город. Отбив у них плененных женщин, детей и граждан московских, он на том же месте окропил всех святой водой.

Летопись повествует о другой истории Крестовоздвиженской церкви: в 1540 году в Москву из Ржева принесли две чудотворные иконы – Богоматери и Воздвижения. Их встречали малолетний великий князь Иоанн (будущий царь Иван Грозный) с митрополитом за Неглинной, и на этом месте был поставлен памятный Крестовоздвиженский храм. Хотя в 1899 году здесь было найдено погребение 1538 года, и это может подтверждать версию о князе Ховрине.

Так или иначе, но церковь точно известна со времен Ивана Грозного. Тогда она была деревянной, и именно от нее вспыхнул страшный пожар 1547 года. За день до пожара к церкви пришел юродивый Василий Блаженный и «плакашеся неутешно» перед ней. Долго народ гадал, от какого горя плачет юродивый, а следующий день был в Москве такой пожар, в котором погибали каменные здания и плавилось железо.

В том же 1547 году был впервые упомянут в летописи и Крестовоздвиженский монастырь. Он тогда назывался монастырь Воздвижения Честного Животворящего Креста Господня, «что на Острове». Предполагают, что в той местности тогда находился небольшой лесок среди полей, и отсюда произошло такое старомосковское название. После пожара церковь отстроили в камне, и стояла она в этом монастыре.

В петровское время храм был перестроен из плинфы, как тогда называли кирпич, тогда же Воздвиженкой была названа Смоленская улица. Новую церковь возводили около 20 лет – работам помешал указ Петра о запрещении каменного строительства в Москве, когда все силы и средства должны были быть брошены в Петербург. Интересно, что храм возведенный, «иже под колоколы», был одним из самых последних в городе, построенных в традиции допетровского зодчества – в стиле московского барокко. Впрочем, другие исследователи называют стилем церкви южнорусское (в первую очередь украинское) деревянное зодчество. А в 1848 году арх. П.П.Буренин построил самостоятельную колокольню.

В 1812 году монастырь по одним сведениям, почти не пострадал, по другим – пострадал так, что из-за этого и был упразднен. Доподлинно известно то, что он был разграблен захватчиками. В нижней церкви они устроили конюшни, а в алтаре расставили походные кровати для французских солдат. В иконостас вбивали гвозди для сбруи, деревянные части храма вместе с иконами жгли вместо дров. В последних числах августа, накануне вступления Наполеона в Москву, монахи вывезли ризницу в Вологду, засыпали монастырские ворота землей, а имущество спрятали в подпол – там оно и было обнаружено французами.

В 1814 году соборную Крестовоздвиженскую церковь обратили в приходскую, а на территории бывшего монастыря построили дома для семейств церковнослужителей кремлевского Успенского собора, заселенные в 1820 году.

В Крестовоздвиженском храме были похоронены многие русские государственные деятели – канцлер и руководитель внешней политики России М.И.Воронцов, принимавший участие в дворцовом перевороте, который привел к власти Елизавету Петровну, и много сделавший для Ломоносова; московский генерал-губернатор В.Я.Левашов, занимавший этот пост в годы правления Елизаветы, боярин Стрешнев.

В истории Москвы Крестовоздвиженская церковь была знаменита тем, что в ней 6 июня 1856 года венчался М.Е.Салтыков-Щедрин с дочерью вятского вице-губернатора Елизаветой Аполлоновной Болдиной. Он познакомился со своей будущей невестой, когда той было около четырнадцати лет, во время ссылки в Вятке, куда был отправлен по высочайшей резолюции в 1848 году за «распространение революционных идей, потрясших Европу». Салтыков, как и Достоевский, посещал кружок петрашевцев, увлекался социалистическими идеями Фурье и Сен-Симона и попал в опалу за свои две ранние «неблагонамеренные» повести – «Противоречие» и «Запутанное дело».

Вскоре после знакомства с семейством Болдиных Салтыков договорился ждать совершеннолетия своей невесты. Он был так увлечен ею, что сам написал целый курс истории России для юной и весьма далекой от подобных интересов девушки, мечтавшей о балах, журфиксах, светской жизни, Петербурге. Потом она всю жизнь жалела, что ее муж «манкировал карьеру» и засел в кабинете писать «Мишелевы глупости» вместо того, чтобы стать министром. Малоизвестно, что именно Елизавета Аполлоновна придумала мужу знаменитый псевдоним: чиновнику было неудобно печатать литературные труды под своей фамилией, и она посоветовала ему взять псевдоним от слова «щедрый», поскольку молодой сатирик в своих сочинениях был щедр на сарказмы. А многолетняя работа над переписыванием набело рукописей мужа стоила ей в старости почти полной потери зрения.

Известно, что сразу же после смерти Николая I из ссылки ему помог выбраться генерал-адьютант П.П.Ланской, женатый на вдове Пушкина и вместе с ней приехавший в Вятку для создания там военных ополченских дружин осенью 1855 года. Его двоюродный брат, С.С.Ланской, ставший министром внутренних дел, служил тогда в Петербурге, и сама Наталья Николаевна написала родственнику ходатайственное письмо о Салтыкове. В ноябре тот доложил о Салтыкове Александру II, и государь разрешил ему «проживать и служить, где пожелает», и снять с него полицейский надзор.

Салтыков захотел вернуться в Петербург и по дороге из Вятки заехал в Тверскую губернию, к своей знаменитой матери – спросить у нее благословения на свадьбу. Его мать, ставшая прототипом сразу двух героинь крупнейших произведений Щедрина – Арины Петровны из романа «Господа Головлевы» и Анны Павловны Затрапезной из «Пошехонской старины», – оказалась резко против бракосочетания сына с юной «бесприданицей», урезала ему месячное содержание и отказалась приехать на свадьбу.

Венчание было назначено в Москве, проездом в Петербург – из-за столичной дороговизны и нехватки средств. Этот брак не был счастливым. Впоследствии из-за расхождения в образе жизни больной Щедрин последние годы прожил обособленно от семьи, денно и нощно в собственном кабинете, где он не только писал, но и принимал посетителей по редакционным вопросам, возглавляя журнал «Отечественные записки» – вплоть до их закрытия в 1884 году. Дверь в квартиру в знаменитом доме №62 (ныне 60) на Литейном проспекте не запиралась, и к нему мог беспрепятственно придти любой человек с улицы.

Видимо, семейный разрыв привел к тому, что после его смерти в этом доме не был создан мемориальный музей Салтыкова-Щедрина, хотя супруга пережила его на 21 год. Личные вещи писателя остались в основном у его дочери, которая после революции уехала за границу. В доме же на Литейном проспекте и сейчас находится обыкновенная питерская коммуналка, хотя у жильцов на стенах висят портреты Щедрина. «Он тут хозяин!» – с некоторым страхом говорят они.

Память о Щедрине, весьма чтимого советской властью, не спасла и московский храм от сноса в 1934 году – в отличие от храма Большого Вознесения у Никитских ворот, спасенного именно памятью о Пушкине.

Священника Крестовоздвиженской церкви арестовали и сослали в концлагерь, где он погиб, а на месте снесенного храма устроили шахту Метростроя. До зимы 1979 года на проспект Калинина выходили только бывшие монастырские ворота, также снесенные при строительстве подземного перехода. Сейчас там простая асфальтовая площадка.

Елена Лебедева

1 сентября 2007 г.

Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×