Терапия психических болезней. Опыт христианского Востока первых веков. Часть 2

В издательстве Сретенского монастыря готовится к выходу в свет книга известного французского психолога и богослова Жан-Клода Ларше «Терапия психических болезней». Предлагаем нашим читателям познакомиться с отрывками из этой работы.

Жан-Клод Ларше

Отцы Церкви часто настаивали на том, что человеческое естество не есть только душа или только тело, но оба они вместе и нераздельно составляют человека.

Утверждая, что тело является составной частью самого человека, признавая за ним равное достоинство с душой^[1] и отказываясь приписывать ему отличные от души происхождение и судьбу^[2], они спорят со спиритуалистическими концепциями, согласно которым тело всего лишь воплощение души, свидетельство ее падения, источник ее нечистоты, могила^[3], которая случайно заточила ее, добавленный и неглавный элемент, тогда как душа одна составляет сущность человека и должна будет проявить себя или достичь исполнения при отделении от тела, через поступательное отрицание последнего^[4].

Утверждая, соответственно, что человек состоит из души и тела^[5], они противостоят всем формам материализма или натурализма, которые отрицают душу, или сводят ее к эпифеномену тела, или считают ее произведенной и зависящей от тела, а тело считают сущностью человека и основой всякого человеческого проявления^[6].

«Душа не есть человек, — пишет святой Иустин Мученик, — но душа человека; тело не есть человек, но тело человека»^[7]. И святитель Ириней говорит: «Ибо, ни плотское создание само по себе не есть человек совершенный, но есть тело человека и часть человека; ни душа сама по себе не есть человек, но душа человека и часть человека»^[8].

Таким образом, человек — это душа и тело вместе, соединение двух субстанций. Отцы Церкви не устают повторять, что человек по природе состоит из двух частей, что его существо не может быть сведено к одной или другой субстанции, что его сущность составлена из двух элементов. «Человек создан по природе и состоит из тела и души», — отмечает в другом месте святитель Ириней^[9]. И Афинагор пишет: «Человек, сделанный из тела и души, двойственен»^[10], «он состоит из двух частей»^[11]. «…Познай, что ты из двух частей состоящий человек, из души и тела; и что… Тот же Бог есть Творец души и тела», — говорит святитель Кирилл Иерусалимский^[12]. Святитель Иоанн Златоуст говорит, что «человек — разумное животное, которое состоит из двух сущностей, из бестелесной души и материального тела»^[13]. У святителя Григория Нисского находим: «Что такое человек? Душа и тело одновременно, или только одно из двух? Но совершенно очевидно, что единство обоих характеризует живое существо»^[14]. Процитируем еще святителя Григория Паламу: «…Только душа или только тело не может называться человеком, но оба вместе, так как они были созданы вместе по образу Божию»^[15].

Утверждение о двойственном составе, о сосуществовании двух субстанций и их четком разделении не выражает, однако, дуалистическую концепцию. «Так как человек, состоящий из души и тела, един…», — подчеркивает святитель Григорий Нисский^[16].

Он тем более един в своих двух природах, что душа и тело происходят от единого акта творения в один и тот же момент. «Так как человек, состоящий из души и тела, един, то нужно предполагать одно общее происхождение его состава…», — пишет святитель Григорий Нисский^[17].

Божественное Слово, уточняет преподобный Никита Стифат, «не поставило вперед одну из двух природ в поддержку второй, так что она предшествовала другой, либо была причиной, либо следствием, будь то тело по отношению к душе или душа по отношению к телу, а напротив, объединило без смешения обе природы в единую субстанцию…». Это объединение, которое Бог осуществляет, при создании человека, одинаково повторяется при замысле каждой личности. Святитель Григорий Нисский утверждает: «При сотворении каждой части не появлялось одно раньше другого — ни душа раньше тела, ни наоборот…»^[18]. «Так что несправедливо было бы утверждать, что душа произошла прежде тела или тело без души, но оба имеют одно начало: по высшему закону [это начало] основывается первым Божиим волеизъявлением, а по другому закону оно составляется в основаниях нашего рождения», — отмечает там же святитель Григорий^[19]. Преподобный Максим совершенно ясно утверждает одновременное начало существования души и тела, так как человек имеет сложную природу: «Всякая сложная природа, как сама, так и ее компоненты, состоит из частей, которые одновременно появились на свет»; «эти составляющие части одновременны друг с другом и с ней, поскольку они сосуществуют при своем появлении на свет и ни одна из них не предшествует другой во времени».

Преподобный Максим подчеркивает, что части обязательно к чему-то относятся и они обе одновременно необходимы, чтобы составить совершенный вид каким является человек. Сама смерть, подчеркивает преподобный Максим, разделяет тело и душу только относительно: ни тело, ни душа не существуют тогда отдельно, но всегда являются душой и телом не только человека, но человека, рассматриваемого как целое, частью которого они остаются^[20].

Несколько этих замечаний показывают нам, что отцы Церкви постоянно пытаются защитить равновесие в понимании структуры человеческого существа: обе его составляющие субстанции различны, не будучи разделены, и объединены, не будучи смешаны. Душа соединена с телом, пишет преподобный Симеон Новый Богослов, «неизреченно и непостижимо и смешана с ним несмешиваемо и неслитно»^[21]. Таким образом, невозможно полностью изучать одно без другого, рассматривать человека через душу, независимо от тела, хотя оба они сохраняют свою природу и в некоторой степени свое собственное предназначение^[22].

Cоединение души и тела означает, что в любой человеческой деятельности они участвуют вместе и испытывают одни и те же движения. Что душа соединена с телом, «это показывает сочувствие, по которому живое существо всецело сочувствует самому себе, как единое», — отмечает Немесий, епископ Эмесский^[23]. Он также замечает, что душа, «будучи многоразличной, представляется и сочувствующей телу, вследствие некоторого сродства с ним, и владеющей им иногда, и от него владеемой»^[24]. «Какая боль, какая радость, какое движение тела, которые не были бы действием общим для тела и души?», — спрашивает святитель Григорий Палама^[25]. Преподобный Максим пишет более конкретно: «Всякая сложная природа <…> обладает своими частями, объемлющими друг друга естественно и по необходимости. Это касается человека и любой другой сложной природы. Душа непроизвольно хранит тело и хранима им; она сообщает ему жизнь, не выбирая его, естественно разделяя его страсти^[26] и боли способностью к их восприятию, которая у нее есть».

Чтобы подтвердить ответственность души и тела за грех, отцы Церкви подчеркивают общность их действий: «В любой деятельности они связаны друг с другом и вместе участвуют в результате. Итак, если они находятся в таком положении, то ожидая, что грядет суд над прожитой жизнью, почему ты отделяешь одну от другого? И так как сделанное является общим для обоих, то почему ты назначаешь суд только одной душе?», — спрашивает святитель Григорий Нисский^[27]. В продолжение этих мыслей отцы Церкви также отмечают, что страсти^[28] являются общими для души и для тела, равно как и добродетели^[29].

Таким образом, всякое движение души сопровождается движением тела, и всякое движение тела движением души^[30]: всякое действие и движение человеческого существа есть движение и действие одновременно его души и тела. Евагрий Понтийский упоминает эту двойную связь^[31], а преподобный Максим описывает ее очень четко: «Говорят, что четыре вещи изменяют телесное устроение и сообщают уму как страстные, так и бесстрастные помыслы: Ангелы, бесы, погода и образ жизни. Ангелы изменяют (это устроение) словом, бесы — прикосновением, погода — своими превратностями, образ жизни — качеством и количеством еды и пития, их излишеством или недостатком. Помимо этого, изменение телесного устроения происходит через память, слух и зрение, ибо душа первая подвергается воздействию печальных или радостных обстоятельств. И подвергнувшись воздействию их, душа (в свою очередь), изменяет и телесное устроение, а оно, изменившись, внушает и уму (соответствующие) помыслы»^[32].

Это значит, что в человеческом существе ни один элемент не может действовать без участия другого. Плоть без души не может ничего совершить, ни душа без плоти, но по разным причинам — телу нужна душа, чтобы жить и двигаться, а душе нужно тело, чтобы проявляться, самовыражаться и воздействовать на окружающий мир^[33]. Так как тело слуга, орган или инструмент души^[34], инструмент, необходимый для выполнения функций по связи с миром и по проявлению своих способностей в условиях земного существования. В этих рамках все действия души, поскольку они проявляются, могут существовать только через тело^[35].

Остается ли душа невыраженной, если телесные органы, необходимые для реализации ее деятельности, находятся не в состоянии осуществлять их инструментальную функцию? Таким примером является зародыш, у которого эти органы еще не развиты, как четко объясняет святитель Григорий Нисский: «…даже если душа не проявляет себя в видимом какими-либо действиями, она тем не менее уже присутствует в зародыше. Ибо и вид будущего человека в этом зародыше в возможности уже есть, но он сокрыт, так как невозможно ему проявиться вследствие необходимой последовательности (развития). Также и душа в нем присутствует, но невидимая; она проявится только при осуществлении ее естественной деятельности, сопровождая рост тела»; «в соответствии с устроением и совершенствованием тела, возрастают вместе с телом и деятельности души»^[36]. Мы увидим в дальнейшем, что так бывает и у взрослого человека при некоторых болезнях, которые затрагивают телесные органы и мешают им осуществлять некоторые возможности души, к осуществлению которых они были изначально предназначены. Но это также справедливо для первых лет жизни, когда душа, хотя она имеет от рождения всю полноту своих возможностей, может их проявить только сообразно развитию организма. Святитель Григорий Нисский пишет так: «…даже если душа не проявляет себя в видимом какими-либо действиями, она тем не менее уже присутствует в зародыше. <…> Также и душа в нем присутствует, но невидимая; она проявится только при осуществлении ее естественной деятельности, сопровождая рост тела»^[37]. «…В соответствии с устроением и совершенствованием тела, возрастают вместе с телом и деятельности души»^[38].

Однако, все эти рассуждения не должны позволить нам забыть, что душа, будучи бестелесной^[39], имеет природу, отличную от природы тела, над которым она обладает превосходством^[40]: именно душа дает жизнь телу, именно ей оно обязано своим формированием, именно она управляет его деятельностью и поддерживает его целостность. Смешение тела и души происходит благодаря последней, которая проникает в каждую его часть и делает тело своим органом. Преподобный Максим отмечает: «Душа, распространяясь по всему телу, обеспечивает ему жизнь и движение, будучи простой по природе и бестелесной, не разделяясь или заключаясь в теле, но обладая каждым из его членов, так как оно предназначено ее принимать в силу от природы заложенной в нем способности вмещать ее деятельность». Преподобный Макарий в свою очередь пишет: «Так и душа, будучи тонким телом, обложилась и облеклась членами сего тела, облеклась оком, которым смотрит, облеклась и этим ухом, которым слышит, и рукою, и ноздрями, и одним словом, душа облеклась всеми членами тела и срастворилась с ними; вследствие чего и совершает все отправления, какие предлежат ей в жизни»^[41]. Немесий Эмесский обобщает все эти аспекты: душа, «будучи бестелесной, проникает всюду … и в то же время она остается неизменной, как несмешиваемые вещи, и сохраняет свою целостность, наконец, она обращает к своей жизни все, в чем бы она не была, и не попадает от него в зависимость. Подобно тому, как солнце своим присутствием превращает воздух в свет, делая его световидным, и свет соединяется с воздухом без смешения, так и душа, соединившись с телом, пребывает в нем совершенно неслитной. Но разница в том, что солнце, будучи телом и будучи ограничено в определенном пространстве, не находится везде, где его свет … тогда как бестелесная и не ограниченная местом душа проникает вся через все и своим светом проникает и все тело; нет ни одной освещенной ею части, в которой она не находилась бы полностью. Ведь не она управляется телом, но сама управляет им; и не душа в теле, как в сосуде или в мешке, но скорее — тело в ней».

Хотя душа управляет организацией и функционированием тела, однако человек только частично владеет своим телом. Уточнив меру этого господства, возможно будет определить сложную природу души. Это определение позволит также уточнить, в какой степени душа независима от тела.