Вера и жизнь

К примеру, митрополит Каллист (Уэр) говорит, что наша социальная доктрина – это догмат о Святой Троице. Смело звучит, не правда ли? Но как практически связывается высокое созерцание трех Лиц в одном Существе с текучей жизнью человеческого общества?

А вот как.

Троица неслиянна. Каждая Божественная Личность не растворяется в другой, не теряет Себя, и именно отсюда рождается уважение к личности человека. Как внутри Троицы, так и в мире людей личность не функциональна, а самоценна.

С другой стороны, Троица нераздельна. Отец не мыслится без Сына и Духа. Дух не мыслится без Сына и Отца. Отобразите это единство на мир людей, и вы получите противоядие против всех видов замкнутости и индивидуализма. Здесь обоснование соборности.

Таким образом, исповедуемый нами догмат Святой Троицы требует от христиан практического уважения к личности, с одной стороны, и стремления к соборности как к свободному союзу на основе взаимной любви – с другой.

Ни коллективизм, перетекающий в стадность, ни эгоизм и полная обособленность корней своих в Троице не имеют. В обществе людей, просвещенных Богопознанием, таким образом, не должно находиться для коллективизма и эгоизма места, но должны они быть вытесняемы правильными формами жизни, родившимися от истинного правила веры.

Это, конечно, тема серьезного исследования, требующая многих страниц печатного текста. В данном случае слова владыки Каллиста – лишь иллюстрация основной идеи: вера влияет на все, и все хорошее из веры выводится. На традиционный вопрос «Что делать?» ответ нужно искать в глубинах церковного опыта.

Один такой ответ у меня есть. Самому мне нешуточно сдается, что этот ответ, как пластырь, приложим ко всякой ране. Но прежде, чем произнести его, хочется мне (не без вредности, каюсь) поднять на кончик пера ту суровую часть читательской аудитории, которая взыскует от пастырей прямых команд и характеризуется повторением одного и того же вопроса: делать-то что?

Я слышу и вы, наверняка, слышите часто подобные речи: «Автор хорошо сказал. Согласен. Но делать что?» Или: «Полностью разделяю вашу точку зрения. Что дальше делать?»

Этот вопрос «Что делать?» задается так часто и с такой раздраженной угрюмостью, что прямо видишь порою перед собой образ сурового соотечественника с лопатой в руках, который хочет спросить: «Что делать?» – но сжатые губы с усилием произносят: – «Где копать?»

Действительно, что же делать, когда «распалась связь времен», когда испорчена экология, когда гаишники требуют взяток, а демография на спаде, и элита оторвана от народа, да плюс наркотики и исламский фундаментализм, и в самолетах летать страшно…

На все вопросы у меня есть один ответ, прямо вытекающий из существа веры. Правда, касается он только православных христиан, но это ой как не мало.

Мой ответ звучит просто: надо служить Божественную литургию.

Гражданин с лопатой, думаю, обидится. Он, быть может, хотел вскрывать заговоры и вешать предателей. На худой конец, землянки рыть, выкидывать паспорта или совершать подобие Исхода. Но я уперто повторю во второй раз, а надо будет – и снова повторю свой ответ на все или почти все вопросы: надо служить Божественную литургию.

Литургия – это ведь всякий раз повторяющееся чудо превращения умственной веры в жизненную силу. Это слияние многих ручейков в одну реку. Согласитесь, каждый из нас в отдельности вряд ли представляет собой хранителя веры и подвижника. Но собранные вместе вокруг таинства Тела и Крови, мы из бессильных по одиночке превращаемся в силу и единство и уже способны на многое.

Апостол Павел, произнося слова: «Когда вы собираетесь в церковь» (1 Кор. 11: 18), имеет в виду не то, что мы приходим в храм, а то, что мы, прежде разрозненные, в одном духе и в одной вере составляем из себя одно тело. Да и одним и тем же словом названа и Церковь, и Причастие. И то и другое – Тело Христово.

Поэтому и нет у живых членов Тела Христова иных путей поиска ответов, как только через Тело Христово и Кровь Его – то есть через литургию.

Там, внутри литургии (как ни странно это покажется тем христианам, которые мыслят Евхаристию не как сердце Церкви, а как «одно из таинств»), действительно находятся многие ответы. Заранее эти ответы не произнесешь. Это не «Апрельские тезисы» и не аналитическая записка экспертного совета. Суть этих ответов в том, что они лично дарятся, даются тому, кто потрудился поставить литургию во главу своей христианской жизни. Такому человеку Бог шепнет на ухо и положит на сердце выход, решение, подсказку, чего бы она ни касалась: детей, работы, выбора жизненного пути, переезда на новое место и т.д.

От нас, священников, требуется, чтобы мы научили людей вначале литургию неопустительно посещать, затем – понять ее ход, последовательность и внутренний строй. Далее путь лежит уже к тому, чтобы литургию полюбить и почувствовать ее силу. Далее священнику можно будет уже несколько и отдохнуть, потому что наученная молиться паства, паства, не могущая жить без Евхаристии, многое начнет делать сама. Причем правильно и без лишней указки. Самого священника эта паства, возможно, благодарно понесет на своих плечах до самых райских врат. Но…

Пока все это будет, надо самому любить Воскресшего Господа и во имя Его не умолкать, разъясняя, разжевывая, толкуя, обрывая речь от изнеможения и вновь начиная заново. В этом смысле уместно вспомнить слова Исаии пророка: «О, вы! Говорящие о Господе, не умолкайте!»

***

Проблем не меряно, а ответ предложен один. Тем не менее, в нем сокрыты и свет, и мир, и сила.

Пусть одни думают, что власть нас защитит. Пусть другие грезят, что «заграница нам поможет». Пусть третьим на все наплевать, а четвертые, устав от жизни, пусть торопят конец света. Церковь должна решать свои проблемы исходя из своей близости к Господу, в соответствии со своей Богочеловеческой природой.

Как, согласно отеческой формулировке, «закон веры рождает образ молитвы», так и образ жизни должен быть рожден верой и из нее должен черпать силы и направление движения.