Только молитвою и постом.
Часть 3. Постскриптум

Части 1, 2

Об отце Василии Борине и о том, как жилось в его неординарной обители, я хотел давно написать. Хотел, но побаивался. Духовник Пюхтицкого монастыря архимандрит Гермоген вообще не советовал без нужды появляться в Васк-Нарве. Для людей без серьезного духовного опыта общение с батюшкиными постояльцами чревато большими опасностями.

Отец Василий Борин. Фото: Марина Юрченко / Православие.Ru

По неофитской прыти мне хотелось скорейшего выздоровления сына. Но этого не произошло. Батюшка с самого начала предупреждал меня, чтобы я умерил свои желания и не досаждал Господу преждевременными просьбами.

С Петей все же произошло определенное чудо. Он был неконтактен. Весь в себе. Никто ему не был интересен. Теперь – наоборот. Он всех любит. С ним очень трудно гулять: со всеми встречными здоровается и подает руку. Некоторых норовит поцеловать. Был мрачен и угрюм. Теперь всегда улыбается. Его трудно было причащать. После Пюхтиц и Васк-Нарвы его трудно удержать: расталкивает народ, чтобы первым подойти к чаше.

«Дух прав обновился в утробе его». Я благодарен Богу за это. У Пети своя миссия. Он показывает, как нужно радоваться при встрече с людьми тем, кто и с соседями не здоровается.

Мне позвонили несколько человек, кто в разное время побывал в Пюхтицах и Васк-Нарве. Я просил их поделиться воспоминаниями об отце Василии. К моему удивлению, все опрошенные помнили лишь атмосферу и общую картину. Благодарили за то, что мне удалось их передать. Один архимандрит рассказал о беседе с отцом Василием. Тот приказал ему (тогда молодому иеромонаху) никогда не заниматься отчиткой. И еще он сказал, что не надеется по своей немощи изгнать из человека мучителей-бесов, а лишь просит Бога облегчить страдания бесноватым. Ну, а если удается помочь кому-нибудь полностью избавиться от «квартиранта», то никогда успех не приписывает себе. Никто, как Господь. Не дай Бог почувствовать себя великим праведником.

Васкнарва, Ильинский скит Пюхтицкого монастыря. Фото: Н. и Е. Андрущенко / sobory.ru

Как только батюшка запер двери, со всех сторон стали раздаваться стоны, крики, жуткие звуки и, как она выразилась, «звукоподражания котам, петухам, собакам и прочим тварям». Батюшка громко приказал:

– А ну тихо! Кто тут у вас главный бес?

И вдруг субтильная дама, стоявшая рядом с ней, громоподобным басом проревела:

– Ленин.

Это было и смешно, и страшно. В конце семидесятых годов так не шутили. А если и шутили, назвав Ленина бесом, то прямехонько попадали в мордовские лагеря для политических.

Батюшка иногда рассказывал о войне, но мне не пришлось услышать эти рассказы. Знаю только, что его, как и всех более-менее здоровых молодых людей, живших в Эстонии, немцы призвали в армию. Но служил он в каких-то вспомогательных частях и в боях не участвовал.

Расспрашивать о войне эстонских жителей было небезопасно. Одну часть успела забрить в солдаты отступавшая Красная армия, другая часть попала в немецкие войска. Некоторые даже служили в СС.

Несколькими годами раньше приезда в Васк-Нарву я проехал по старообрядческим деревням с моим другом – сотрудником древлехранилища Пушкинского Дома Глебом Маркеловым. Он надеялся найти старообрядческие рукописные книги. Улов оказался скромным. В одной из деревень мы встретили поэта Евгения Рейна, сопровождавшего своего приятеля – собирателя икон и живописи. Рейн смешно рассказал о постигшей его спутника неудаче. Тот накануне их поездки в Эстонию приобрел две картины Куинджи. Оказалось, что этот «Куинджи» живет в городе Изюме Харьковской области и выдает в день по нескольку шедевров. С этим коллекционером и Рейном мы провели вечер в каюте стоявшего на приколе катера. Они пытались разузнать у хозяина плавсредства, у кого есть ценные древности. Достали водку. Вскоре подошел еще один потенциальный информатор из местных русских. Насколько я понял, ничего путного узнать от них не удалось. Зато после третьей выпитой честной компанией бутылки мы стали свидетелями старой «разборки».

Один из потомков блюстителей чистоты веры неожиданно обратился к своему земляку:

– А помнишь, как мы вломили вам под Великими Луками!?

– Зато мы вам… – далее шло название неизвестного мне местечка.

Оказалось, что один из них служил в Красной армии, а другой – в войсках вермахта. Им было, что вспомнить.

Васкнарва, Ильинский скит Пюхтицкого монастыря. Фото: Н. и Е. Андрущенко / sobory.ru

Батюшка выслушал рассказ влюбленного юноши и говорит:

– А что ты от меня хочешь? Благословения на прелюбодеяние?

– Да нет. Духовного совета.

– Так беги от нее без оглядки. Вот тебе мой совет.

– Но мы любим друг друга. Я без нее жить не могу. И она без меня.

– Да она ж без тебя уже двоих родила от законного мужа. Значит, может и без тебя жить. Сейчас тебя любит. Завтра другого полюбит.

– Нет. У нас – это на всю жизнь.

– А чего ты ко мне тогда приехал, если знаешь, что у тебя будет на всю жизнь? Это мне тогда надо у тебя советов просить, если ты такой прозорливый.

Юноша смутился и замолчал.

– Беги от нее. И телефон ее забудь. Она тебя через три года съест – и только перья от тебя останутся.

Через три года я встретил этого молодого человека на Невском проспекте. Он и вправду был съеденным – не съеденным, но каким-то обглоданным. За три года он страшно постарел и в 22 года выглядел на все 35.

Вместо кудрявого блондина передо мной стоял человек с плешью до середины головы. Как говорил батюшка, «только перья останутся». Прическа его, действительно, походила на остатки оперения. Он производил впечатление не только обглоданности, но и общипанности. Пророчество батюшкино сбылось.

А тогда он переправился с помощью местного «харона» со своей дамой сердца на другую сторону Наровы и отправился по местному «золотому кольцу» в поисках старца, который бы благословил его на вожделенный брак. Он собирался добраться в село Каменный Конец к отцу Василию Швецу, а если тот не благословит, то в Печоры к отцу Иоанну (Крестьянкину).

Тщетно я пытался убедить его послушать отца Василия и не искать по миру старца, который исполнил бы не Божию, а его волю. Боюсь, что он все же нашел и уканючил какого-то батюшку…

Васкнарва, Ильинский скит Пюхтицкого монастыря. Фото: Николай Малых / sobory.ru

Удивительно то, что в коммунистическую эпоху именно на Чудском озере были явлены три старца: отец Василий Борин – на северном его берегу, отец Иоанн Крестьянкин – на южном, а отец Николай Гурьянов – прямо посередине. Для любителей чудес подарочек: чудо Чудского озера! Правда, южная часть называется Псковским озером, но водоем один.

Похоронен отец Василий у алтаря восстановленного им храма Илии Пророка. Я узнал о его кончине только через месяц после его похорон. А храм вместе с постройками превращен стараниями матушки Варвары и пюхтицких сестер в скит Пюхтицкого монастыря. Батюшка говорил матушке Варваре: «Для тебя скит выстроил».

Мало кто из сестер верил в это. От России их отрезали. Кому еще скит понадобится?! Но понадобился. Стоит. Говорят, очень красивый. И это батюшкино пророчество исполнилось.