Страх страху рознь

В преддверии Рождества Христова и нового 2016 года усилились так называемые «военные слухи». Собственно, о подготовке к очень трудному времени, которое нас ожидает, и пойдет далее речь.

В преддверии Рождества Христова и нового 2016 года усилились так называемые «военные слухи». Кто-то наслушался пророчеств святых Космы Этолийского и Паисия Святогорца о грядущей войне, кто-то окунулся в бурное море СМИ, где даже «рыбы безгласные» кричат о Третьей мировой войне, ну а кто-то погряз в липком страхе от предсказаний всяких ванг и глоб, которые, кстати, воруют пророчества у святых и выдают за свои, вот только со сроками исполнения плагиат частенько не стыкуется.

Действительно, события ушедшего года: вступление России в войну в Сирии, сбитый российский военный самолет и взорванный пассажирский лайнер, нашествие беженцев и теракты в Европе, не прекращающееся беснование на Украине, война санкций, заявление папы Франциска Вселенскому патриарху Варфоломею, что никаких препятствий к евхаристическому общению католиков с православными нет, а под занавес – принятие закона о легализации однополых союзов парламентом православной Греции – всё это не прибавляет оптимизма во взгляде на наступивший новый год.

Вспоминаются грозные слова Евангелия о последних временах: «Услышати же имате брани и слышания бранем… не ужасайтеся» (Мф. 24: 6). Или еще: «Люди будут издыхать от страха и ожидания бедствий, грядущих на вселенную» (Лк. 21: 26). Заповедано: «Не ужасайтеся!» А люди, тем не менее, будут умирать только от одного страха в ожидании бедствий. И еще – во многих «оскудеет любовь» (Мф. 24: 12). От этого оскудения произойдет великий страх. Ибо, по словам апостола и евангелиста Иоанна Богослова, «в любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершенен в любви» (1 Ин. 4: 18).

Страх страху рознь. Есть страх Божий, который удерживает человека от греха. Это благой страх, сопряженный с боязнью потерять благодать, удалиться и отпасть от любви Божией. О страхе Божием смотри на «Православии.Ru» одноименную главу в «Пути отцов» С.И. Фуделя¹.

«По учению отцов, есть два вида страха Божия: один – новоначальный и другой – совершенный. Первый страх – это страх потерять за свои грехи свое вечное счастье и вместо него обрести вечные муки… “Признак первого страха есть ненавидеть грех и гневаться на него, как гневается на зверя угрызенный им” (преп. Петр Дамаскин. Д. V. 333).

Чтобы уметь любить, надо уметь ненавидеть.

“Имеется, – говорит авва Исаия, – естественная ненависть, и без ненависти к греху и демонам не открывается слава души. Эта (естественная) ненависть превратилась в нас в противоестественную ненависть к ближнему” (От. 208)»².

«Другой страх (совершенный) сопряжен с самой любовью, производя в душе благоговение, чтобы она от дерзновения любви не дошла до пренебрежения Бога. “Первый страх любовь совершенная изгоняет вон (1 Ин. 4: 18) из души, ее стяжавшей и не боящейся уже муки; а второй… она всегда имеет сопряженным с собою” (св. Максим Исповедник. Д. III. 174)»³.

Достигший совершенства в любви, «приобретает уже такую крепость в добре, что его не может поколебать никакое бедствие»

Достигший совершенства в любви, по словам преподобного Ефрема Сирина, «приобретает уже такую крепость в добре, что его не может поколебать никакое бедствие: ни голод, ни нагота, ни уныние, ни болезнь, ни гонение, ни другое какое диавольское искушение, но из всего душа его приобретает новую похвалу и славу в жизнь вечную и соплетает себе венец совершенный и благообразный»⁴.

Большинство людей, даже тех, кто имеет первый страх Божий, страх раба, – это «боящиеся», которые «несовершенны в любви». Это мы с вами. По своей немощи и несовершенству мы боимся и голода, и холода, и войны, и гонений, и болезней, и, конечно же, смерти. При этом страх ожидания бедствий бывает мучительнее самих страданий. Чтобы не так бояться их, нужно к ним подготовиться.

Собственно об этой подготовке к очень трудному времени, которое нас ожидает, и пойдет далее речь. Хочу сразу предупредить, что вести ее я буду не от своего имени, а ссылаясь на живое свидетельство человека, который достиг той самой совершенной любви, изгоняющей страх, пустынника, более 20 лет прожившего анахоретом в горах Кавказа.

Абхазские горы

Звали его иеромонах Гавриил. В армии он и его сослуживец получили смертельную дозу облучения. Сослуживец скончался, а батюшка, а тогда еще просто Гриша, пошел учиться в семинарию, по окончании которой остался в Троице-Сергиевой Лавре, принял постриг с именем Гавриил – в честь святого младенца-мученика Гавриила Белостокского. И хотя был, по обыкновению, рукоположен в диакона, а затем во пресвитера, Литургию служить не мог по состоянию здоровья. Получил благословение служить заказные молебны в Михеевской церкви, откуда его частенько увозили на «Скорой». Лаврский духовник архимандрит Кирилл (Павлов) благословил батюшку на подвиг пустынножительства в горах Кавказа. За 20 лет отшельничества много скорбей и диавольских искушений пережил подвижник. «Если вам всё рассказать, вы не сможете слушать», – делился он с нами, его духовными чадами. Но многое успел рассказать. В том числе и о том, что нас ждет в будущем. В наступившем 2016 году исполняется ровно 20 лет с тех пор, как мы впервые услышали от него о тех страшных временах, которые нас ожидают, и о том, как можно будет их пережить. Далее по тексту следовало бы, как это сейчас принято, написать: людям со слабой психикой советуем воздержаться от дальнейшего чтения. Но, во-первых, жанр триллера в данной статье неуместен, а во-вторых, многие подробности я опущу, чтобы действительно не нагнетать панические настроения.

Молиться везде: в поезде, в электричке, в автобусе – у всех на глазах, в любых условиях, не стыдясь

По нашим грехам, или, как он выражался, «когда Церковь согрешит против истины православной веры», попустит Господь войну. Пойдут мусульмане на Русь и много причинят зла, особенно на юге, где «кровь будет по конские уды». Убивать будут с невероятной жестокостью. Наступит голод и полная разруха: «все ваши квартиры со всеми удобствами превратятся в квартиры со всеми неудобствами». Нужно иметь дом с печкой и колодец, запас еды хотя бы на полгода. Даже для московской квартиры на последнем этаже заставил нас купить печь «Булерьян», чтобы хотя бы первое время, когда всё начнется, не замерзнуть. Еще настаивал, чтобы дома всегда был запас продуктов. Мы сопротивлялись – не любим запасов, которые пропадают. Тогда он сам купил нам мешок гороха, который, конечно же, пропал. Не умели мы подъедать и обновлять запасы. Однажды заставил меня съесть прокисшую фасоль и сам ее ел: «Придет время, не найдете и такой еды». Но самое главное, чему он учил, – это молиться. Молиться везде: в поезде, в электричке, в автобусе – у всех на глазах, в любых условиях, не стыдясь. «Во время войны выживут те верующие, которые будут собираться в дома и непрестанно, по очереди, читать Псалтирь. В эти дома бандиты не войдут!» Про непрестанное чтение Псалтири батюшка говорил неоднократно. Нас всех разбил на двадцатки, и мы до сир пор читаем каждый день по кафизме. На вопрос: нужно ли продавать московскую квартиру и покупать дом в деревне? – отвечал: нет, квартиру продавать не надо, но хорошо бы иметь домик рядом с монастырем, на святом месте. «У вас дома будет много людей жить, так что места не хватит», – предсказывал батюшка, когда никакого дома у нас еще и в помине не было. А сейчас вышло, как он и говорил: домик с печкой и колодцем рядом с Троице-Сергиевой Лаврой, и квартира в Москве осталась.

«Надо готовиться к мученической кончине», – я думал: это он про меня. А вышло – свою близкую мученическую смерть предсказывал. Говорят, что его убили охотники, приняв за зверя, когда он в конце октября 1999 года добирался до своей кельи в горах Абхазии. Нашли его только в начале июня следующего года – всю зиму под снегом пролежал, и зверь его не тронул. Похоронили братья-монахи на вершине горы – в месте, где он больше всего любил молиться.

Вдруг он видит, что появилась лестница, по которой спускается Дева с Младенцем

Особенно запомнились два чудесных случая, которые он про себя рассказывал. Причем говорил всегда со смирением и просто, нисколько не превозносясь, что сподобился таких высоких посещений – Спасителя и Матери Божией. Первый случай произошел в его родной Тюмени, когда он был еще совсем ребенком. В комнате, где он спал, находился буфет с посудой. Вдруг он видит, что посуда пропала, а на ее месте появилась лестница, по которой спускается Дева с Младенцем и показывает на него. Младенец сначала не хотел смотреть, но когда Они стали подниматься вверх по лестнице, обернулся и долго с любовью смотрел на маленького Гришу. Второй подобный случай произошел уже в пустыне. Батюшку одолели хульные помыслы. Мысленная брань была настолько сильной, что он изнемог, впал в страшное уныние, и уже не было сил ни молиться, ни жить. И тут он видит перед собой Лик Спасителя, Который смотрел на него с такой любовью, кротостью, лаской, доброжелательностью – не подобрать слов, что это был за взгляд! Помыслы мгновенно рассеялись, а сердце наполнилось сладостью и благодарностью к Создателю, Который не оставил Своего верного слугу.

Если мы будем бояться грешить, все заболеем страхом Божиим, то войны на нашем веку не будет

Потребуется целая книга, чтобы описать всё, что отец Гавриил рассказывал про свою жизнь на Кавказе. И сколько еще утаил, потому что «не можем слушать»! Но одна фраза, которую он столько раз с любовью и болью повторял, запомнилась особенно четко: «Помоги вам, Господи, пережить это страшное время!» Сам отец Гавриил ничего не боялся, а за нас переживал больше, чем родная мать. Много раз нам казалось, что вот уже наступает время испытаний, но очередной кризис проходил, и жизнь налаживалась. Поначалу мы со всеми делились услышанными откровениями, но люди пугались, и мы замолчали. Но сейчас уже все говорят о войне, Россия воюет с исламскими террористами в Сирии и Ираке, в мире стремительно нагнетается очередное безумие, множатся кровавые конфликты, тиражируются образы врагов. И все-таки остается надежда, что наступивший год не станет датой начала большой войны. Пусть он лучше станет годом подготовки к ней. А если мы будем жить так, что каждый год и каждый день станем считать последним, будем бояться грешить, все заболеем этим первым страхом, то войны на нашем веку не будет.