Еще один цветок с луга духовного

Местом завершения пастырского подвига епископа Вениамина (Милова; † 2 августа 1955) стала Саратовская земля. Но и стены Свято-Троицкой Сергиевой Лавры помнят этого насельника, и жители Сергиева Посада по-прежнему рассказывают о нем и молятся за него. Все новые и новые подробности его жизни, Промыслом Божиим запечатленные в счастливой памяти людей, становятся нам известны. Мы предлагаем вниманию читателей рассказ жительницы Сергиева Посада Софии Ильиничны Бульчук.

В 1946 году состоялось открытие Троице-Сергиевой Лавры, около четверти века находившейся в попрании и запустении. Помню Успенский собор той послевоенной весной: внутри он был весь обледенелый. Отмывали святой алтарь: мама согревала на печке воду (в Лавре горячей воды не было) и носила эту воду из дома в Лавру. Мы жили тогда неподалеку, в пяти минутах ходьбы (Пожарный переулок, 2б, квартира 6). Нашим жильем была пристройка к трикотажной фабрике, рядом с церковным домом (в настоящее время в нем расположился Лаврский странноприимный дом). Именно на этот дом смотрели окна наших комнат. Сегодня на месте нашего бывшего дома располагается автостоянка.

Мама работала нянечкой в больнице и стала прихожанкой Лавры. Поскольку монастырь в то время не мог размещать многочисленных паломников, в нашем доме часто останавливались благочестивые люди, приезжавшие к Преподобному Сергию. В большинстве своем это были москвичи. Мы гордились тем, что у нас находили приют известные впоследствии архипастыри — архиепископ Варфоломей (Гондаровский) и митрополит Симон (Новиков). У нас останавливалась Анна Михайловна Голикова с маленьким сыном Славиком (сейчас это насельник нашей Лавры игумен Питирим). Помню также и маму тогдашнего ректора МДАиС, епископа (ныне митрополита) Филарета (Вахромеева) Александру Федоровну.

Большим почитанием и любовью среди верующего православного народа пользовался вернувшийся из ссылки архимандрит Вениамин (Милов). Мама часто исповедовалась у отца Вениамина и наставлялась его духовными советами. Даже внешность архимандрита Вениамина вызывала к нему особое благоговение — его образ остался в моей памяти на всю жизнь. Одно из его назидательных наставлений я сохранила в памяти еще и потому, что оно касается лично меня. Об этом я считаю своим долгом рассказать.

В сентябре 1947 года я пошла в первый класс семилетней женской школы №6, располагавшейся на месте нынешнего супермаркета «Магнолия», напротив нашего дома в Пожарном переулке. На первом же школьном медицинском осмотре учительница начальных классов Вера Михайловна Перфильева (она потом работала с нами в течение четырех лет) заметила мой нательный крестик и предупредила, чтобы на следующий день я приходила в школу или вместе с мамой, или без креста.

Когда мама пришла к моей учительнице, та потребовала, чтобы я сняла крестик: здесь, мол, не семинария, с крестиком ходить не положено. Мама ответила ей так: «Чему вы поставлены учить, тому и учите, а того, чему учат в семинарии, не касайтесь! Ребенка не тревожьте и оставьте в покое!».

После этого разговора учительница меня действительно больше не беспокоила. Мама часто вспоминала потом об этом мудром совете архимандрита Вениамина. До сих пор в моей памяти служба в Трапезном храме Лавры: мы стоим вместе с мамой, а архимандрит Вениамин поет на левом клиросе.

После ареста архимандрита Вениамина (Милова) в 1949 году и высылки его в Казахстан (он был арестован 10 февраля и 2 апреля осужден постановлением Особого совещания при МГБ СССР как «повторник» за то, что уже был осужден в 1939 году.— В. Т.) общение с ним прервалось навсегда.

Когда я училась во втором классе, мама перешла на работу в нашу школу: работала уборщицей, поскольку больница, прежнее место ее работы, была далеко от нас, а мы с братом Мишей учились рядом с домом. Вспоминая историю с моим крестиком, мама в шутку сказала: «Ну, теперь твоя учительница меня съест!». Но вышло наоборот.

Думаю, по молитвам отца Вениамина мама помогла и самой Вере Михайловне, моей первой учительнице, в обретении собственного пути к Богу и к вере. Вера Михайловна так полюбила маму, что доверила ей свою судьбу. Нельзя забывать о том, что в то время гонений на Церковь за верующими людьми велась слежка, а у некоторых из них впоследствии бывали серьезные неприятности. У Веры Михайловны родилась дочка Оля, и она попросила маму помочь крестить ее, а потом и сына, Сашеньку. Мама выполнила ее просьбы, и они на всю жизнь стали друзьями.

Духовником моей мамы после архимандрита Вениамина (Милова) был архимандрит Доримедонт (Чемоданов, †1950), насельник еще прежней, дореволюционной Лавры. Мама помогала отцу Доримедонту в разных поручениях, прибирала у него. Хорошо помню, как мы с мамой ходили к отцу Доримедонту за благословением в его келью, находившуюся с левой стороны под помещением Патриарших покоев.

В книге протодиакона Сергия Голубцова (Голубцов С., протодиакон. Троице-Сергиева Лавра за последние сто лет. М., 1998.— В. Т.) упоминается об отце Доримедонте как о «почти забытом подвижнике». Но мы не забыли нашего дорогого батюшку: по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II в 1989 году мы перенесли его останки с Никольского старого кладбища, пришедшего в запустение, на кладбище на Северном поселке (теперь и его уже называют старым).

Впоследствии духовником нашей семьи был эконом Лавры архимандрит Дионисий (Садиков, †1968), а затем архимандрит Кирилл (Павлов), духовную помощь которого мы чувствуем и сегодня.

В 1961 году я вышла замуж за выпускника Московской Духовной Академии помощника инспектора Владимира Романовича Бульчука. У нас четверо детей: дочь и три сына. С 2002 года работаю в канцелярии Свято-Троицкой Сергиевой Лавры.

* * *

Почитание Святого Креста не словесно только, но и крестным шествием жизни было основой твердости веры епископа Саратовского и Балашовского Вениамина, семнадцать лет проведшего в лагерях и ссылках за исповедание имени Христова. Смиренной стойкости перед лицом страданий и бед учил он приходивших к нему за помощью и побуждал их к молитвенной надежде на Спасителя, обетовавшего: Вся, елика аще воспросите в молитве, верующе, приимете (Мф. 21, 22).

Будучи профессором Московской Духовной Академии архимандрит Вениамин написал несколько богословских работ, в числе которых «Троицкие цветки с луга духовного» (по воспоминаниям преподобномученика архимандрита Кронида (Любимова; †1937)), представляющие собой короткие рассказы о чудесных проявлениях силы Божией. Подобным цветком, только уже с участием самого составителя того сборника, представляется нам и это повествование. В настоящее время Саратовская епархиальная комиссия по канонизации подвижников благочестия собирает материалы к прославлению приснопамятного епископа Вениамина в лике святых.

Подготовил Валерий Теплов
Фото Валерия Теплова и из архива С.И. Бульчук