Леонид Решетников: «Окончательная победа глобализации – это и есть конец истории»

– Вы задали Вопрос, ответ на который требует серьезных и, наверное, долгих размышлений. И все-таки я попробую… Сразу хочу сказать, что по смыслу «агрессия» и «чужебесие» – слова разные. Чужебесие – это когда человек, народ так «заражается» чужой культурой, традициями, порядком, что начинает их навязывать несогласным, в том числе силой, напрочь забывая о своем, родном, Богом данном. Считаю, что такая болезнь охватила российское общество, прежде всего образованную его часть, в конце XIX – начале XX века. Заразные процессы развивались, конечно, более длительное время, но именно в упомянутый период они стали болезнью.

Аристократия, дворянство, служилый слой, разночинцы в своем большинстве с вожделением смотрели на Европу, видя в ней образец для подражания как в культурном, так и в политическом и экономическом плане. Православная цивилизация, носителем которой была императорская Россия, казалась им отсталой, не способной воспринять прогресс. Некоторые круги в своей критике шли до конца, отрицая Россию как таковую и выдвигая полубредовую идею всемирного социалистического отечества. Чем это вызывалось? Апостасией, отходом от Бога, от веры под воздействием значительного повышения жизненного уровня населения во второй половине XIX века. Многие не выдерживали испытания богатством или достатком, многим захотелось отбросить строгие моральные правила, жить охольно (тогда это называлось «свободно»), пойти по пути, по которому уже двинулась Франция и другие европейские страны. Мешала монархия, уж слишком много обязанностей накладывала она на образованный класс. Прежде всего, обязанность беззаветно служить России.

В результате – военный заговор в разгар мировой войны и февральский государственный переворот 1917 года. Это была страшная беда для России, ее народа. Осуществлялась попытка смены тысячелетнего цивилизационного кода нашей страны. Ведь Россия не была ни Европой, ни Азией. Это отдельная, самобытная цивилизация, в ряде своих черт творчески переработавшая византийское наследие. Эта попытка совершалась при прямом участии западных стран, прежде всего Англии, а также Франции и США. Когда, разрушив государственное управление и внеся смуту в головы и души народа, февралисты поняли, что им не удается перевести Россию на «европейские рельсы», они вынужденно «умыли руки», уступив место наиболее радикальным и разнузданным перестройщикам. Те взялись ломать цивилизационный код с исступлением и дикой яростью. Однако большевистская программа провалилась довольно быстро, если мерить историческими мерками – к середине 60-х годов. Потом лишь стремились удержать то, что, благодаря жесточайшим репрессиям, как-то слепили.

В 1991 году все рухнуло. Казалось, русский народ, имеющий перед глазами страшный кровавый опыт XX века, уйдет от ложного выбора – западный капитализм или очередной социализм-коммунизм. Но русские слишком долго были под гнетом чужих идей, чужебесия. У власти оказались «новые февралисты». Ельцину достаточно было облететь на вертолете статую Свободы, чтобы уразуметь, куда вести Россию. Началась очередная перенастройка нашего цивилизационного кода. И опять нагло, агрессивно. Представляете, что происходило в головах русских (безусловно, и в головах других народов России, но сейчас говорю о наиболее многочисленном из них) из поколения в поколение, из рода в род. В 2000 году этот процесс приостановлен, потому что стало ясно – вновь быть большой беде, Россия не выдержит.

Вы спрашиваете, пошли ли на пользу людям те изменения, которые происходят в России? Если брать в качестве отправной точки 2000 год, то в общем да, мы получили в определенной степени передышку, есть немного времени осмотреться, подумать и решить куда двигаться. Оба пути, которые предлагаются либералами и коммунистами, уже пройдены, и возврата на них быть не должно, если мы не хотим превратить Россию в слепую лошадь, которая бредет по кругу, ничего не соображая. Кстати, и в России, и в Болгарии, да и во всех восточноевропейских странах, находившихся под властью коммунистов, многие мечтали о демократическом пути развития своей родины по образцу Европы. Но представления о европейской демократии, культуре у них были образца 20-х – 30-х годов XX века. Пока мы барахтались на стройках коммунизма, Европа ушла далеко, хотел сказать… вперед, но думаю, точнее будет, просто далеко. Сегодня Европа с ее размытыми нравственными критериями, с потерей вкуса к культуре и искусству, закостенелой бюрократией, с лицемерием и двойными стандартами в политике (внешней и внутренней) вряд ли вызывает у думающих представителей российского общества прежние восторг и желание следовать за ней. Конечно, школьникам старших классов, «вечным» студентам, той части молодежи, которая смысл своей жизни видит только в том, чтобы было как можно больше «бабла», это может и нравится, но будем надеяться, что жива еще творческая часть русской нации.

Бесспорно, у России есть опорные точки для возвращения на естественный, Богом ей определенный, цивилизационный путь развития. Для этого необходимо объективно оценить прошлое, содеянное. Без оговорок и оправданий. России дано все, чтобы быть самостоятельной цивилизацией – огромные природные богатства, территория, талантливые и жизнестойкие русский и другие народы, ее населяющие, и самое главное – православная вера (а для мусульман и иудеев вера в Единого Бога). Нести в мир свет нашей веры, наш взгляд на справедливость и нравственность, на жизнеустройство – вот миссия России, вот наша национальная идея, которую днем с огнем ищут почему-то в здравоохранении, в спорте, в военной мощи…

Очень много и часто в последнее время говорят о духовности, подразумевая под этим театры, музеи, вернисажи, карнавалы, парады оркестров (слава Богу, сюда пока не включают парады геев). Но это к духовности не имеет отношения. Духовность – это значит, по меньшей мере, стремиться жить со Святым Духом в сердце, жить по Божьим заповедям. Если русские вернутся на этот путь, хотя бы в значительной части нации, тогда и Россия будет возрождаться как великая страна, предлагающая иной маршрут развития.

– Как, по Вашему мнению, должна вести себя сегодня Россия по отношению к Болгарии? Вы являетесь директором Российского института стратегических исследований. Долгосрочная стратегия развития России, ее отношений с другими странами, вероятно кроет в себе и разработку определенного механизма действий и той или иной модели поведения? Занимается ли Ваш институт этими вопросами? По каким наиболее актуальным темам работают сегодня сотрудники института? Что такое работа на имидж России в сегодняшних условиях? И что не удается осуществить на поприще «позитивного имиджа России за рубежом»? Почему о стране в большинстве случаев говорят в негативных тонах и красках?

– Россия должна вести себя спокойно. Ведь то, что происходит сейчас в Болгарии, в миниатюре напоминает процессы, происходившие или происходящие в нашей стране. По моему убеждению, Божественная миссия Болгарии – помогать России в ее историческом служении, идти вместе с ней, служить вместе с ней. На начальном этапе Болгария сыграла очень важную роль в формировании цивилизационной миссии России. С ее помощью к нам пришло слово Божие. В 70-х годах XIX века русский народ, восприняв трагическую судьбу болгар как свою собственную, достиг высочайших вершин нравственного, духовного подвига на Шипке, у Плевны, Старой Загоры, Шейново…

Многие десятилетия враги России стремились оторвать от нее Болгарию. Смею утверждать, что ни за одну страну Восточной Европы Запад так не боролся с Россией, как за Болгарию. Думаю, это происходило потому, что значительная часть болгарского народа, если не большинство, осознанно или подсознательно понимала Божественную предопределенность быть вместе с русским народом. Когда же русские свернули со своего пути, отказались от своей миссии, болгары тоже лишились стержневой идеи. Вот что я имел в виду в своем интервью, утверждая, что болгары нас не предавали и спрос за все, что происходило в наших отношениях, прежде всего с русских. Хотя и у болгар своя доля ответственности.

Сегодня болгарское руководство стремится вписать Болгарию в современное, постхристианское европейское сообщество. Что ж, вольному воля. Но уверен, что это ошибочный путь, он ведет страну к потере национальной идентичности и самобытности, к умиранию тысячелетней болгарской культуры, исчезновению веры, всего того, что делало болгарина болгарином, а Болгарию Болгарией. Кому это нужно? И богатой Болгария в Европе не будет, даже если все распродаст иностранным компаниям. Ведь проблемы Евросоюза очевидны, и еще не известно, как и за счет кого он будет их решать.

Российский институт стратегических исследований занимается анализом политических, экономических, военных, гуманитарных процессов в различных регионах мира. Свои материалы, научные разработки, выводы и предложения мы стремимся доводить до политикоформирующих кругов нашей страны, до широких кругов общественности. Институт издает свой Журнал «Проблемы национальной стратегии», многое публикуется на сайте РИСИ, в отдельных сборниках и монографиях. Работаем ли мы на улучшение образа России? Скорее, мы работаем на Россию, на страну, которая должна идти своим, творческим путем, заимствуя лишь то, что вписывается в наше, русское представление о мире, о добре и зле, о жизненном устройстве. Если у России будет такой образ, то его не надо будет улучшать.

Говорят же о стране в большинстве случаев в негативе по двум причинам. Во-первых, у нас действительно немало проблем, прежде всего из-за продолжающейся разрухи в головах. Во-вторых, многие, кто говорит только в черных красках, принадлежат к той категории людей, которые десятилетиями навязывали России различные «измы», не давая ей быть собой. Вот и сейчас, в момент выбора, они стремятся вылить на нас ушаты грязи, сбить народ с толку, оказать давление, чтобы не позволить ему сделать правильный шаг.

– Вы – глубоко религиозный человек. И Вы, вероятно, опытно знаете, что жизнь течет по своим духовным законам, которые часто не имеют ничего общего с нашими планами и амбициями. Как исцелиться от этого незнания целому обществу, прошедшему столь жестокий путь самоотречения от своих истоков, тому самому обществу, которое не знает внутреннего страха, забыло, что значит быть великодушным и прощающим? Или все, что происходит вокруг нас – это уже запущенный процесс, который невозможно повернуть вспять?

– Трудно, практически невозможно определить степень религиозности того или иного человека, в том числе самого себя. Одно могу сказать: последние лет двадцать своей жизни стремлюсь жить с Богом, находиться в духовной ограде Русской Православной Церкви. Кстати, мое воцерковление произошло в 1991 году в Болгарии. До этого я несколько лет считал себя верующим, но в церковь только захаживал, т.е. был не прихожанином, а «захожанином». Думаю, что это болезнь многих людей, особенно причисляющих себя к интеллигенции. Ведь вообще неверующих немного, в основном к ним принадлежат люди закостенелые в своих взглядах, не способные мыслить или с совсем окаменевшими сердцами. Большинство-то и в России, и в Болгарии осознает или чувствует наличие Высшей Силы, но в суете жизни, в погоне за «хлебом насущным» (для некоторых он выражается в миллионах долларов) не хотят остановиться и прислушаться, что говорит Господь.

Человек на каком-то подсознательном уровне понимает, что если он это сделает, то придется перестраивать свою жизнь, самого себя, отказываться от многого, к чему привык. В принципе он устроился в этой жизни со своими страстями, грехами, слабостями, научился их прощать или даже вовсе не замечать и стал верховным судьей себе и другим. Отсюда традиционные отговорки – наверное, что-то есть на небесах, но неизвестно что точно, а кто доказал, что Иисус Христос действительно был на земле, а зачем идти в церковь, если многие попы грешники, мне не нужны посредники между мной и Богом – и всякая прочая галиматья, которую сотни лет повторяет неразумные. Одна великая старица, святой жизни человек говорила мне в Болгарии: в конце концов, все люди приходят к Богу, только некоторые за несколько секунд до смерти, а это может быть для них слишком поздно.

Нам – русским, болгарам – нельзя оказываться в числе опоздавших. Бог избрал нас, чтобы нести свет православной веры, и мы не вправе отказываться от этой миссии, предавать Господа. Мы же видим, что случилось с нашими странами, нашими народами в результате измены Божественному промыслу. Какие уроки нам еще нужны? Какие еще испытания должны обрушиться на нас, чтобы русские и болгары перестали ставить перед собой ложные цели, служить своим амбициям и страстям? Вы очень хорошо сказали о «жестоком пути отречения от своих истоков», об «обществе, не знающем внутреннего страха». Абсолютно точные формулировки причин происходящего ныне с Россией и Болгарией. Процесс действительно запущен, процесс деградации, разложения. Он, по-видимому, должен дойти до своего логичного конца. Пока не отомрет все то, что наворочено за последние сто лет в России, подлинного возрождения и процветания не будет. Да, уже сейчас у нас заметны ростки духовной реставрации, но они разовьются во всю мощь только тогда, когда полностью погибнет все старое, привнесенное, чужое.

Думаю, что России еще предстоят немалые испытания, прежде чем она выйдет на путь реализации своей национальной идеи. Но она обязательно выйдет. Если нет, то тогда конец истории, которая продолжается, если в мире есть альтернативы. Не вижу, кто, кроме России, мог бы предложить альтернативу единственной на сегодня глобализационной англо-саксонской модели. А окончательная победа глобализации – это и есть конец истории.

– Леонид Петрович, Вы – признанный знаток сложных и неоднозначных проблем, которыми живут сегодня Балканы. Ведь, кроме Болгарии, Вы работали в Югославии, в Греции, бывали в Хорватии, в Албании, в Румынии и в соседних с Балканами странах – Турции, Италии, Австрии… Какие наиболее характерные, по Вашему мнению, процессы происходят сегодня в Болгарии?

– Балканы действительно лет 40 являются зоной моих профессиональных и личных интересов. Придерживаюсь той точки зрения, что Болгария тесно связана с Россией, в том числе на духовном уровне, и все происходящее в ней похоже на российские дела, конечно, со своей спецификой. Поэтому сказанное выше в той или иной степени относится и к Болгарии, и к болгарскому народу. Знаю, что многие со мной не согласятся, но это мое убеждение. Повторюсь, болгары, как и русские в новое время совершают больше ошибок, чем принимают верные решения. Проблема в забвении критерия Истины, данного нам Богом. Без этого критерия невозможно четко определить, где добро, где зло, что полезно человеку, народу, а что ему во вред. Этим пользуются разного рода проходимцы, провозглашающие себя спасителями отечества, но не имеющие за душой ничего, кроме желания править и богатеть любой ценой, в том числе и через продажу национальных интересов таким же зарубежным «спасителям».

– Мы хотим припомнить Ваши слова о том, что мы (то есть Россия) «бросили всю Восточную Европу, мы от нее отказались…». Считаете ли Вы, что был возможен иной сценарий развития событий? Разве было у тогдашней России достаточно экономической и интеллектуальной силы, чтобы изменить состоявшийся сценарий, или Вы не верите в сценарий, скажем, того же Збигнева Бжезинского? Сегодняшние отношения России и Болгарии не строятся ли на решениях, принимаемых в том числе и за пределами двух стран? Насколько ощутимым и определяющим в мировых процессах сегодня является этот самый фактор силы?

– Когда пала Советская власть, были некоторые надежды, что новый режим не пойдет по пути западноевропейского либерализма, а начнет постепенный поворот к возрождению традиционной, исторической России. Но этого не произошло в силу ограниченности интеллектуальных возможностей и знаний бывшего секретаря Свердловского обкома партии, возглавившего страну, его молодежного либералистического окружения, слабости на тот момент Русской Православной Церкви. Надо иметь в виду, что в СССР преследование всего того, что хотя бы как-то напоминало о возможности «третьего пути», осуществлялось значительно жестче, чем в отношении прозападных диссидентов. Недаром пресловутый Бжезинский заявлял, что после падения коммунизма единственным врагом Запада в России является Русская Православная Церковь. Поворот Москвы к исторической России мог бы оказать влияние и на настроения в странах Восточной Европы. Во всяком случае, не все они так рьяно бросились бы в НАТО.

Бжезинский и ему подобные могут писать какие угодно сценарии, но реализовать их возможно, если мы сами это позволим. К сожалению, в силу указанных выше причин и русские, и болгары оказываются безоружными перед лицом таких сценариев. Наше оружие мы давно бросили и все еще не хотим поднять его и почистить. «Оружием обыдет тя Истина Его». Это из 90-го псалма. Конечно, внешние силы пытаются активно вмешиваться в дела интересующих их государств. Это всегда было и будет. Но их успех обеспечен лишь тогда, когда мы внутренне слабы, а тем более безоружны.

– В России этот год проходит под знаком 65-летия Победы в Великой Отечественной войне. В одном из своих недавних интервью Вы сказали о том, что Европа могла бы иметь совсем другую политическую модель, и что затягиванию гаек в освобожденных Красной Армией странах во многом поспособствовал Запад и Америка. Поделитесь, пожалуйста, Вашей точкой зрения.

– Победа стала возможной только потому, что война для русского и других народов Советского Союза стала действительно Отечественной. Народ поднялся защищать не режим, а Родину, самого себя от национального гнета и уничтожения. У коммунистического режима накануне войны было много противников. Значительная часть населения считала его чужим. Отсюда столько репрессированных, замученных в лагерях ГУЛАГа. Немало было и таких, кто никак не проявлял свое негативное отношение к режиму, но в сердце его не принимал. Если бы руководство СССР во главе со Сталиным не призвало к защите Отечества, а не только социалистического строя, не ввело в пропагандистскую лексику слова и представления из идейного багажа исторической России, не смягчило свое отношение к церкви, не ограничило политические репрессии, то вряд ли оно смогло бы сплотить народ на тот беспримерный подвиг, который он совершил в Великую Отечественную войну.

Объективный анализ исторических процессов в СССР, впервые вводимых в научный оборот архивных документов показывает, что уже в 30-е годы Сталину стало ясно, что тот строй, который установили большевики, может держаться лишь на постоянных репрессиях, жестком, а точнее, жестоком внутреннем курсе. Серьезные отступления от него вели к падению режима. Но и бесконечное продолжение репрессий также неизбежно вело к краху. Сталин, безусловно, искал решение, но не мог его найти. Все неправедно возникшее, основанное на крови народа, должно было самоуничтожиться. Но война давала некоторый шанс, в том числе во внешнем плане. Возникли союзнические отношения с Англией и особенно с США. Между Сталиным и Рузвельтом сложилось даже нечто похожее на доверительность. Лидер Советского Союза прекрасно понимал, что после Победы придется поднимать лежащую в руинах страну. Народ просто мог не выдержать новых тяжелых испытаний и знакомого до боли сталинского курса «делай через не могу». Сталин реально рассчитывал на западную, прежде всего, американскую, экономическую помощь. Тем более переговоры в позитивном для СССР духе у Сталина с Рузвельтом прошли и в Тегеране, и в Ялте.

Естественно, что в Кремле было понимание и того, что за возможный «план Маршалла» надо будет платить. В качестве такой платы Сталин выбрал Восточную Европу. Получив ее в результате активных и самоотверженных действий Советской Армии с одной стороны, и нежеланием западных союзников вести широкомасштабную войну на европейском континенте, дабы избежать существенных потерь, с другой, Сталин пытался предложить Вашингтону и Лондону своеобразный размен.

В странах Восточной Европы Кремль устанавливает особые, отличные от советского, режимы. Объявлялось о сохранении многопартийности, средней и мелкой частной собственности. В 1944-45 годах в беседах с Димитровым, Берутом, Готвальдом, другими восточноевропейскими лидерами Сталин настойчиво советовал им бездумно не копировать советский опыт строительства государства, учитывать местную специфику, развивать «народную демократию». Какой-то элемент игры здесь, наверное, был, но по большему счету речь шла о суровой необходимости серьезных изменений в курсе на строительство социализма.

Думаю, что если бы Запад по достоинству оценил эту вынужденно протянутую Кремлем руку и пошел на оказание СССР масштабной экономической помощи, то процесс перерождения сталинского коммунистического режима начался бы еще в 1946 году. Но началась «холодная война» – Рузвельт внезапно умер, к власти в США пришел знакомый нам по недавнему прошлому «дуболомный» вариант в лице Трумэна, что весьма обрадовало Черчилля. Дело, конечно, не только в этих персонажах, а в политических и финансовых кругах, которые они представляли. По-видимому, те решили, что в тот момент, когда в Советском Союзе в результате победы державническая линия заставила потесниться коммунистическую, оказание русским серьезной экономической поддержки может привести к появлению на мировой арене мощного экономического, а затем и цивилизационного конкурента.

Запад пошел по проторенному пути – объявил Советский Союз угрозой миру, свернул и не давал развиваться связям в экономике. Практически началась своего рода блокада СССР. Расчет был прост – Сталин от безысходности вынужден будет вновь проводить линию на затягивание поясов и расправу с несогласными и неугодными. В этих большевистско-коммунистических конвульсиях страна дойдет до такого состояния, что ее можно будет брать «голыми руками». Так и получилось. Или почти так.

– Экономическая безопасность России является важным направлением научно-исследовательской деятельности РИСИ. Доступны ли и насколько доступны выводы и рекомендации специалистов института для более широкой публики или доступ к ним имеют лишь руководители страны?

– Наш институт не единственный в России. Есть и другие научные и экспертные центры, которые занимаются разработкой проблем национальной безопасности России, защиты ее национальных интересов. Нынешнее руководство России, в отличие от ситуации 90-х годов, не говоря уже о советском периоде, проявляет большой интерес к изысканиям на этих направлениях. Причем очевидна заинтересованность в разных точках зрения, в альтернативных взглядах и проектах. Это обнадеживает, значит, идет поиск. Но времени у России немного, как, впрочем, и у Болгарии, да и у других стран, даже, на первый взгляд, стабильных. Мировой финансовый и экономический кризис, разразившийся недавно, это лишь грозное нам предупреждение. Пора заканчивать поиск и определяться.

И кто бы здесь сколько не искал дорогу,
Свернет он к Верху, прочее забыв.
Куда идти в России, как не к Богу
Во все другие стороны – обрыв.

Это строчки из стихотворения современной русской поэтессы Елены Исаевой. Поэтическое сердце часто лучше чувствует, где Истина.

Леонид Решетников

Директор Российского института стратегических исследований (РИСИ) Леонид Решетников родился 6 февраля 1947г. в Потсдаме (ГДР) в семье военнослужащего, в 1970 году окончил исторический факультет Харьковского государственного университета. С1971 по 1974 год обучался в аспирантуре Софийского университета (Болгария) и в 1974 году защитил диссертацию, став кандидатом исторических наук. С 1974 по 1976гг. работал в Институте экономики мировой социалистической системы АН СССР. С апреля 1976 года по апрель 2009 года – во внешней разведке. Последняя должность – начальник Информационно-аналитического управления, член коллегии СВР России, генерал-лейтенант. 29 апреля 2009 года Указом Президента Российской Федерации Решетников Леонид Петрович назначен директором Российского института стратегических исследований. Владеет сербским и болгарским языками, может объясняться на греческом. Имеет государственные награды и награды Русской Православной Церкви. Руководит Попечительским советом Новоспасского ставропигиального мужского монастыря города Москвы. Имеет ряд публикаций по темам советско-болгарских отношений в 1917-1945гг., российской эмиграции в Греции, Болгарии, Югославии после гражданской войны в России, по современной политической обстановке на Балканах.