Сохранившие верность

17 июля — день памяти святых царственных страстотерпцев — семьи последнего русского императора Николая II. Молитвенно вспоминая их, необходимо вспомнить и тех, кто прошел вместе с ними крестный путь, кто сохранил верность в те дни, когда предательство стало обыденностью и нормой.

Архимандрит Николай (Гиббс), бывший учитель ангийского языка св. цесаревича Алексия
Архимандрит Николай (Гиббс), бывший учитель ангийского языка св. цесаревича Алексия
«Кругом измена и трусость, и обман!» — записал император Николай II в дневнике в ночь после отречения. Сказать так он имел все основания: измена царю, подобно эпидемии, охватила все сословия. Предатели были среди великих князей: именно здесь сочинялись грязные сплетни о царской семье, затем спускавшиеся на страницы бульварных изданий и в умы обывателей; не забудем и о том, что двоюродный брат царя Кирилл Владимирович привел Гвардейский экипаж присягать мятежной Думе за сутки до отречения (его потомки ныне претендуют на российский престол, к равному недоумению как противников, так и сторонников восстановления монархии). Предатели были среди генералов: начальник штаба Ставки Верховного Главнокомандующего М. Алексеев и главнокомандующий армиями Северного фронта Н. Рузский сыграли ключевую роль в падении трона, но это были далеко не единственные изменники в генеральских погонах. Предатели были среди офицеров рангом пониже; например, сразу после отречения командир Собственного Его Величества железнодорожного полка Цабель кинулся снимать царские вензеля; его пристыдил солдат, с возмущением отказавшийся участвовать в таком деле. Но и среди солдат предателей хватало с избытком: скоро те, кто присягал на верность государю, будут с быдловатой изобретательностью издеваться над заточенной царской семьей. «Рожу убери, или я стреляю!» — орал один из таких героев революции выглянувшей из окна царевне Татьяне Николаевне, юной красавице, все годы войны трудившейся в лазарете хирургической медсестрой. И подобных шариковых в солдатской форме нашлось немало. Сбывалось страшное пророчество Тютчева из стихотворения, написанного за полвека до рокового 1917-го: «Везде измена — царь в плену!/И Русь спасать его не встанет»…

Но, как всегда бывает в «минуты роковые», предательство одних лишь ярче высветило верность, благородство, самоотверженность других. И люди, сохранившие верность святым царственным страстотерпцам, нашлись тоже. Конечно, их было гораздо меньше, чем предав­ших, что вполне закономерно: избирающих крест всегда меньше, чем тех, кто спасает шкуру.

Имена верных приближенных, добровольно разделивших с царской семьей заточение и ссылку в Сибирь, навсегда вписаны в страницу русской славы. Это убитые вместе с царственными мучениками доктор Евгений Боткин, камердинер Алоизий Трупп, горничная Анна Демидова, повар Иван Харитонов. Кто немного раньше, кто немного позже царской семьи, но за одно-единственное преступление — верность ей — были убиты также гофлектриса Екатерина Шнейдер, гофмаршал Василий Долгоруков, генерал-адъютант Илья Татищев, камердинер Иван Седнев. Можно назвать немало других имен.

Судьбы этих людей заставляют вспомнить слова Спасителя: тогда будут двое на поле: один берется, а другой оставляется; две мелющие в жерновах: одна берется, а другая оставляется (Мф. 24, 40–41). После того как 8 (21) марта одновременно были арестованы государь в Ставке и царица с детьми в Царском Селе, всем служащим революционная власть предложила выбор: уйти или остаться, подчинившись тюремным правилам; потом во дворец уже никого не пустят. Предложением уйти воспользовался генерал-адъютант свиты императора А. Ресин, еще некоторые. Зато графиня Анастасия Гендрикова благодарила Бога за то, что успела вбежать во дворец за два часа до того, как двери захлопнулись. В феврале она уехала в Кисловодск навестить заболевшую сестру. По дороге узнала о событиях в Петрограде и, не повидав сестру, помчалась назад, в Царское Село. «Ангел Настенька», как называли фрейлину Гендрикову, последовала за августейшими узниками в Тобольск. Но в Екатеринбург ей ехать не позволили и заключили в пермскую тюрьму. 4 сентября за ней пришли чекисты. Она спокойно сказала: «Что, уже?» — и по-французски попросила сокамерниц написать ее сестре. Графиню повели на расстрел, но в последний момент экономный чекист пожалел пулю и прикладом снес 30‑летней женщине полчерепа. Труп сбросили в канализационную канаву. Когда впоследствии его обнаружили белые, Гендрикову без труда опознали: тело после 7 месяцев пребывания в нечистотах оставалось нетленным, даже ногти имели розоватый оттенок.

У другой фрейлины, баронессы Софии Буксгевден, в мартовские дни тяжело заболела мать. Баронесса осталась с заключенными, мать похоронили без нее. Иза, как называли ее в царской семье, не могла поехать со всеми в Тобольск — ей предстояла операция аппендицита. Едва встав на ноги, она стала добиваться разрешения присоединиться к сосланным. Разрешение получила в последний день существования Временного правительства и сразу выехала в Сибирь. Но к царственным узникам Изу не пустили, что спасло ей жизнь: после долгих мытарств она оказалась в Англии.

Невозможно в газетной статье сказать обо всех верных, бывших с царской семьей до конца. Но нельзя не упомянуть подвиг двух иностранцев, которые, в отличие от русских подданных, даже не были связаны присягой. Воспитатель наследника, преподававший также всем царским детям французский язык, швейцарец Пьер Жильяр 13 лет верой и правдой служил царской семье. Не колеблясь ни минуты, он разделил с ней заключение и ссылку в Сибирь. Его коллега, Чарльз Сидней Гиббс, учивший царских детей английскому языку, по поручению императрицы как раз 8 (21) марта отправился в город за новостями. Когда вернулся, во дворец уже никого не пускали. Упорный англичанин начинает борьбу за право быть вместе с арестованными и побеждает. Но пропуск во дворец выдали только 2 августа — царскую семью увезли накануне. Гиббс начинает новый этап борьбы и добивается разрешения на поездку в Сибирь, в Тобольске присоединяется к остальным…

Жильяра и Гиббса, несмотря на их протесты, разлучили с царской семьей в Екатеринбурге. Видимо, промыслительно: два беспристрастных иностранца, оставшись в живых, получили возможность свидетельствовать всему миру истину об оклеветанных царственных мучениках. Правда, Гиббс мемуаров не писал и даже осудил Жильяра, в 1921 году выпустившего книгу «Император Николай II и его семья» (после перестройки неоднократно переиздавалась в России). Гиббс считал, что отношения с царской семьей — это слишком личное. Но и он иногда, в минуты откровенности, делился воспоминаниями с самыми близкими: его память сохранила немало драгоценных подробностей…

В 1934 году Гиббс крестился в Православие с именем Алексий — в память о наследнике, год спустя принял монашеский постриг с именем Николай — в память о царе. До конца жизни (он прожил 87 лет) архимандрит Николай бережно хранил реликвии, связанные с царственными мучениками. За три дня до кончины в спальне над его кроватью обновилась когда-то подаренная ими икона…

Когда один берется, а другой оставляется, это происходит не по фатальной предопределенности — люди сами выбирают свою судьбу. Разный выбор сделали два моряка, состоявшие при царевиче дядьками. Боцман Андрей Деревенько с первых дней после отречения царя начал хамить наследнику и всячески проявлять «революционность»; впоследствии выяснилось, что он к тому же воровал вещи своего подопечного. Матрос Климентий Нагорный остался с царской семьей, последовал с ней в Сибирь и был расстрелян одним из первых — в конце мая или начале июня. Расстрелян за то, что не давал спуску охранникам, заступаясь за царевича и великих княжон. Судьбу свою предвидел заранее и ни о чем не жалел. Примечательно, что один из цареубийц, Медведев (Кудрин), говорил о слугах царской семьи: «Мы с самого начала предлагали им покинуть Романовых. Часть ушла, а те, кто остался, заявили, что желают разделить участь монарха. Вот пусть и разделяют…». Вряд ли бандит понимал, что сказал. Разделить участь святых — может ли человек мечтать о большем!

Иногда спрашивают: почему Русская Православная Церковь, в отличие от РПЦЗ, этих верных слуг не канонизировала? Причина, в частности, в том, что некоторые из них были инославными: Трупп — католик, Шнейдер — лютеранка… Но вопросы, связанные с канонизацией, находятся в ведении не мирян, а священноначалия; поэтому будем руководствоваться словами из доклада Митрополита Коломенского и Крутицкого Ювеналия: «…наиболее подобающей формой почитания христианского подвига верных слуг царской семьи, разделивших ее трагическую участь, на сегодняшний день может быть увековечение этого подвига в житии царственных мучеников».

Подробнее о жизни верных царских слуг и приближенных можно прочитать в книгах О. Черновой «Верные. О тех, кто не предал царственных мучеников»; баронессы Буксгевден «Венценосная мученица»; Лили Ден «Подлинная царица»; дочери доктора Боткина Татьяны Мельник-Боткиной «Воспоминания о царской семье»; чудом спасшегося от расстрела камердинера Алексея Волкова «Около царской семьи»; в сборнике «Царственные мученики в воспоминаниях верноподданных»; в книге «Цесаревич Алексей в воспоминаниях его учителей», включающей мемуары Жильяра и биографический очерк о Гиббсе.

Оксана Гаркавенко

17 июля 2012 г.

Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!
Комментарии
Maria16 октября 2012, 21:32
"... в Екатеринбург ей ехать не позволили и заключили в пермскую тюрьму. 4 сентября за ней пришли чекисты. Она спокойно сказала: «Что, уже?» — и по-французски попросила сокамерниц написать ее сестре. Графиню повели на расстрел, но в последний момент экономный чекист пожалел пулю и прикладом снес 30летней женщине полчерепа. Труп сбросили в канализационную канаву. Когда впоследствии его обнаружили белые, Гендрикову без труда опознали: тело после 7 месяцев пребывания в нечистотах оставалось нетленным, даже ногти имели розоватый оттенок.."

...ВЕРНЫЕ(faithful) до конца и спасутся.
Марина18 июля 2012, 01:22
Очень интересно узнать подробности в ДЕНЬ ПАМЯТИ ЦАРСКОЙ СЕМЬИ.
prot Andrei Fillips17 июля 2012, 19:29
Chasto zadayut mne vopros, 'A kak Zarubezhnaya Tserkov mogla by soznatelno kanonizirovat dva inoslavnogo?' Otvet konechno prostoy: V RPTsZ my schitaem, chto eti inoslavnye, vernye do kontsa, krestilis svoey sobstvennoy krov'yu, kak mnogo pervokhristianskikh nekreshchonnykh svyatykh, kotorykh my vse pochitaem.

Chto kasaetsia o. Nikolaya (Gibbsa), Vechnaya emu Pamyat! On predstavlyaet soboy venok ot vsei Pravoslavnoy Anglii v pamyat' Tsartsvennykh Muchenikov.

prot. Andrei Fillips, Angliya.
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBook ВКонтакте Яндекс Mail.Ru Google или введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×