Слово о строительстве храмов и «розовом христианстве»

Епископ Душанбинский и Таджикистанский Питирим

Во имя Отца и Сына и Святого Духа! Дорогие отцы, братья и сестры, поздравляю вас с воскресным днём, с памятью святых отцов шести вселенских соборов и с Собором Архангела Гавриила.

Мне сегодня особенно радостно служить в этом храме, потому что по прошествии пятнадцати лет, когда я здесь был алтарником, я сподобился первый раз здесь побывать. Каюсь, что до этого не приезжал сюда, но сегодня эту оплошность свою я исправил и рад всех вас видеть, рад служить в этом храме. И особая моя благодарность, конечно, благочинному – отцу Георгию, который меня где-то год или полтора уже года назад пригласил сюда, в этот храм, послужить; настоятелю отцу Андрею и священникам, отцу Виталию, который остался из старой гвардии. Я всех благодарю, и вас тоже, прихожан, составили сегодня такой молитвенный собор в этом храме, и мы все с вами все усердно помолились Господу.

Вы слышали, наверное, уже сегодня, что я являюсь епископом Душанбинским и Таджикистанским. И так вот из северных краёв меня волей Божией занесло на самый юг и в страну довольно-таки непростую. И вот чем хотелось бы поделиться с вами, какими мыслями и впечатлениями.

Когда я уезжал и сейчас тоже ещё, там, в этих исламских странах происходят очень интересные процессы. Они стремительно исламизируются, буквально на глазах. И не просто исламизируются, как это было ещё, например, три года назад. Там молодёжь ходила в мечети. Практически 99% молодёжи, мужского населения, посещают мечети в Таджикистане, и это с учётом того, что 70% населения в Таджикистане – это молодёжь, люди до 30 лет. Но в последнее время там в мечетях стали раздаваться призывы к тому, чтобы уничтожать христиан, резать христиан. Вот этого не было. Этого не было за всё время существования [там] Церкви: не просто в последнее время, а за все 150 лет, сколько там присутствует Россия, сколько там присутствует Православная Церковь. Всегда очень мирно жили и мусульмане, и христиане. И даже первые храмы в Таджикистане и вообще в Средней Азии, каменные храмы строили именно мусульмане, а не христиане. А сейчас в связи с появлением «Исламского государства», в связи с агитацией экстремистской появляются такие настроения в исламском мире, обращённые именно против нас, против христиан.

Но, если мы обратим внимание на самих себя, на христиан, на то, что здесь творится, в Москве, то [увидим], что здесь идут тоже не очень хорошие процессы. Я с удивлением читаю в новостных лентах о том, что сами православные христиане в Москве борются против строительства православных храмов. Это уже совершенно невиданное дело. Можно понять, когда в 20-30-е годы воинствующие атеисты разрушали храмы, но чтобы сами православные христиане были против строительства храмов, потому что это неудобно им, - вот такого ещё, пожалуй, никогда не было.

И вот эти две угрозы, которые сейчас существуют в мире, очень взаимосвязаны. Именно в последнее время стала усиливаться исламская угроза. Появляется сила, которая может разнести весь христианский мир. Сила, направленная в первую очередь на западный мир, на Европу, Европу, которая стала уже антихристианской — она отказывается от христианских ценностей. Это не просто постхристианская Европа, это уже антихристианская Европа, потому что когда-то она была христианской, и те ценности, которые культивируются в этой Европе, уже являются, действительно, антихристианскими. И здесь вдруг, на Востоке, в арабских странах, возникает сила, которая является антиисламской, которая разрушает ислам тоже изнутри. Вот эти антиисламские настроения и антиисламские силы составляют угрозу именно такому постхристианскому, антихристианскому миру. Потому что, если мы сами, христиане, начинаем бороться против строительства храмов – мы не христиане, мы антихристиане. Это уже настроения антихристовы – и мы даже этого не понимаем!

Откуда такое заблуждение могло появиться в современном мире? Это [произошло] потому, что люди стали жить комфортно. Всего-то 10 лет каких-то мы живём в комфорте – вот эти нулевые годы так называемые. Появилось благополучие. Затянулись таким жирком после страшных 90-х нищих годов и вдруг решили комфортно жить в Православии. А Православие никогда не было комфортным. Это всегда был крест. Сегодня мы с вами в апостольском чтении (1 Кор., 124 зач., I, 10-18) слышали: что такое слово Божие для погибающих? Это юродство. Погибающие никогда не понимают, что такое слово Божие; для них это юродство, безумие. А для спасающихся это сила Божия (см.: 1 Кор. 1, 18; см. также: Деян. 17, 18; Рим. 1, 16). И вот христиане, нынешние христиане, здесь, в Москве, потеряли эту соль (ср.: Мф. 5, 13). Они стали воспринимать христианство, истинное христианство, как безумие, как юродство.

Один мудрый человек сказал, что мы с вами должны наслаждаться Творцом и пользоваться творением, а мы, христиане, стали наслаждаться творением и пользоваться Творцом. Нам должно быть всё удобно: чтобы храмы наши находились в таких местах, которые бы нам не мешали, чтобы вообще Бог нам не мешал. Не мешал нам жить комфортно, не мешал нам жить в благополучии.

Вот такое какое-то «розовое христианство» (термин давно был выдуман, ещё в XIX веке это появилось; Константином Леонтьевым, мыслителем нашим и монахом оптинским), «розовое христианство», разбавленное и разжиженное – вот мы что сейчас наблюдаем. И наказанием такому христианству является этот вот ислам, он уже возник. Они – ревностно ходят в мечети. Они ревностно соблюдают свою уразу. Сейчас там шестидесятиградусная жара, и мусульмане все практически, молодёжь – стопроцентно! – соблюдали уразу, а им нельзя ни есть, ни пить до захода солнца. И они все это добросовестно выполняли. У нас в это время шёл Петров пост, и я видел, как христиане во время Петрова поста едят мясо, едят молочное и так далее – постоянно нарушают пост, даже не стесняясь меня. А мусульмане нет. Даже самые высокопоставленные из них соблюдают уразу, терпят.

И те [люди], которые, может, и неправильно верят в Бога, но ревностно, могут стать наказанием для наших нынешних «розовых христиан» — таких вот расслабленных. Такое часто было в истории. Падение Византийской империи было именно из-за этого, когда христане перестали быть христианами, солью земли (Мф.5,13), когда они перестали сохранять этот мир и поддерживать его, – вот тогда пришли мусульмане и тогда христиане взмолились по-настоящему, но осталось их совсем мало, и храмов осталось совсем мало… И они уже не будут спрашивать, где им строить свои мечети, у тех, которые сейчас сопротивляются строительству храмов! Не дай Бог нам дожить до этих времён. А угрозы эти есть.

Поэтому будем понимать и объяснять тем, которые не понимают, что такое истинное, настоящее христианство, что это самоотвержение, что это хвала Богу и слава Богу, и храмы Божии должны быть в самых лучших местах, самых красивых, а не где-то на пустырях и в таких местах, где [они] недоступны, некрасивых. Наши с вами предки прекрасно это понимали, когда строили храмы в самых лучших местах и всё самое дорогое отдавали именно для храма. Они понимали, что храм – это дом Божий, и всё самое дорогое, всё самое ценное должно быть в этом храме Божием.

Мы с вами видим и этот храм тоже, который никогда не закрывался: насколько он благолепен, сколько осталось в нём старых икон, не разорённых ещё. И особая благодать здесь, конечно, присутствует – в этом храме, в тех храмах, которые не закрывались. И мы должны с вами всё это сохранить, не потерять ни в коем случае. А у нас, конечно, большая опасность это потерять именно из-за нашей теплохладности.

Ведь какая будет самая страшная характеристика христиан последних времён? Именно теплохладность. Именно так их характеризует Откровение Божие, Апокалипсис, — что они будут теплохладными (см.: Откр. 3, 15-16). Эта теплохладность, болезнь теплохладности уже сейчас поселилась в наших сердцах — и в наших умах тоже, когда мы начинаем логически думать, где нам строить храмы и как бы они нам не мешали, чтобы нам было удобно и чтобы все эти удобства совместить. Христианство – это неудобная религия. Она никогда не была удобной (православное христианство).

Те тенденции, которые сейчас у нас появляются, очень опасны. Я вижу их ещё с другой стороны – со стороны исламского мира, и моя прямая обязанность вас об этой угрозе предупредить, потому что ситуация меняется стремительно. Ещё два месяца назад этого не было, не было этих призывов резать христиан. А сейчас они появились. И здесь в Москве всё больше и больше раздаются призывы к тому, чтобы не строить храмов; [идёт] борьба против храмов. Это взаимосвязанные явления. Мы сами вызываем из инфернальных глубин эту страшную силу, которая может нас наказать.

Поэтому будем усердно молиться — мы, те, которые понимают, в чём суть настоящего христианства. Ходить в храм и не лениться ходить в храм. Молиться и поститься. Поститься так, как положено. Потому что те, которые нам противостоят, они это всё выполняют. Поэтому мы должны с особой ревностью [служить Богу], те, которые не постились, те, которые пропускали службы. Нужно сейчас быть ревностными, потому что время наступает очень опасное.

Я вас всех очень рад видеть, благодарю вас и надеюсь, что эта моя первая служба здесь, в этом храме, будет не последней и это станет доброй традицией, и мы с вами будем почаще встречаться, если, конечно, отец благочинный нам разрешит и благословит. И мы будем тогда с вами как-то более знакомы, потому что я уже, честно говоря, <…> многих из вас не узнаю, но это как раз и хорошо. Хорошо, что появляется много новых людей, которые становятся, я надеюсь, вот такими ревностными христианами – не [такими, как] те христиане, про которых я сегодня говорил.

С праздником всех вас поздравляю и благодарю!