Русская Православная Церковь XX век 15 сентября / Православие.Ru

1960 — По требованию Совета по делам Русской Православной Церкви от управления Ташкентской и Среднеазиатской епархии устранен архиепископ Ермоген (Голубев).

Владыка мужественно защищал Церковь, препятствуя закрытию приходов в своей епархии.

Совет обвинил его в том, что он «взял на себя функции религиозных обществ по ремонту и охране молитвенных зданий, создав при епархиальном управлении специальный аппарат во главе с инженером-строителем». В указе об увольнении владыки употреблена своеобразная формулировка: не «на покой», как обычно, а «с предоставлением ему отпуска», срок которого, правда, Синодом не был ограничен. Отпуск продолжался до июня 1962 г., когда владыка Ермоген получил назначение на Омскую кафедру. Святейший Патриарх и члены Синода высоко ценили этого архипастыря, велика была его популярность и среди верующих мирян.

Таким образом, устранением митрополита Николая (Ярушевича) чистка епископата не ограничилась. В марте 1960 г. от управления Казанской епархией был отстранен и уволен на покой архиепископ Иов (Кресович). Он ездил по городам и селам и призывал свою паству твердо стоять за храмы Божии, не допускать упразднения приходских общин. Архиепископ Иов был арестован, ему предъявили обвинение в сокрытии доходов и неуплате налогов. В июне 1960 г. Верховный суд Татарской АССР приговорил его к лишению свободы и конфискации имущества за неуплату налогов с так называемых «представительских сумм», которые по закону и не подлежали налогообложению. Это был просто предлог, и митрополит Николай (Ярушевич) не скрывал этого в беседе с архиепископом Брюссельским Василием (Кривошеиным): «Архиепископ Иов предложил все уплатить, что с него требуют. Тем не менее его приговорили к трем годам!» Через 10 лет сам владыка Иов, в то время занимавший Уфимскую кафедру, рассказывал все тому же архиепископу Василию: «Знаете, когда я попал в тюрьму, все меня бросили, все отреклись от меня... Испугались. Один митрополит Николай не испугался. И до суда, и после осуждения поддерживал меня чем мог, писал мне. Он один!»

1965 15 сентября — 7 декабря — В Риме работала четвертая сессия Второго Ватиканского Собора.

С 30 мая по 15 июня епископ Маурианский Иоанн Виллебрандс и о. Петр Дюпре находились в Советском Союзе. В ходе своего визита они побывали в Москве, Ереване, Эчмиадзине, Тбилиси, Киеве, Пскове, Ленинграде.

Главной целью визита епископа Виллебрандса была передача приглашения Русской Церкви от председателя Секретариата по вопросам христианского единства кардинала Беа на участие наших наблюдателей в работе четвертой сессии Второго Ватиканского Собора.

Положительное решение по этому вопросу было дано в определении Священного Синода Русской Православной Церкви от 5 августа 1965 г.:

«1. Наблюдателями Московского Патриархата на четвертой сессии Второго Ватиканского Собора назначить профессорапротоиерея Виталия Борового и архимандрита Ювеналия (Пояркова).

2. Наблюдателям на четвертой сессии Второго Ватиканского Собора, как и в прошедшие сессии, систематически делать доклады преосвященному председателю Отдела внешних церковных сношений, который будет информировать Священный Синод о работе Второго Ватиканского Собора. От него же наблюдатели получают и указания относительно их должности и деятельности».

Подчеркивание обязательной отчетности в определении Синода связано в первую очередь с тем напряжением, которое было у православных после решений третьей сессии Собора.

Всего на четвертой сессии Собора были приняты 11 схем, которые получили окончательное утверждение в качестве 2 Конституций, 6 декретов и 3 деклараций (всего же на Втором Ватиканском Соборе были приняты 4 Конституции, 9 декретов и 3 декларации). Конституции имели вероучительное (доктринальное) значение для Римско-католической Церкви.

Соборные декреты, не нося доктринального значения, имели скорее практическое значение. Что же касается деклараций, то они представляли собой заявления Собора по определенным вопросам, не имеющим первостепенного вероучительного характера.

Всеми присутствующими на Соборе наблюдателями был отмечен тот факт, что, оставляя личности и сообществу право на поиск, выбор и принятие веры, Римско-католическая Церковь отстаивала принцип нахождения истины только в ней самой: «Ибо по воле Христовой Католическая Церковь — наставница в истине, и обязанность ее — возвещать ту Истину, Которая есть Христос, аутентично учить ей и вместе с тем своей властью провозглашать и утверждать нравственные принципы, проистекающие из самой человеческой природы».

Для православного мира Второй Ватиканский Собор стал значительной вехой в истории отношений с католичеством. Прежде эти отношения или отсутствовали, или были враждебными. На протяжении веков Католическая Церковь вела широкую прозелитическую работу, пытаясь подчинить своему влиянию Православные Церкви. Второй Ватиканский Собор изменил ситуацию. Цели Римской Церкви остались прежними, но методы и тактика были приспособлены к современным условиям. Отсюда — создание Секретариата для единения, торжественное соборное признание действительности православной иерархии, апостольского преемства и Таинств у православных. На протяжении всех четырех сессий Собора в выступлениях папы, в дискуссиях и постановлениях подчеркивалась горячая любовь к Православию, отмечалось признание его исторических заслуг и даже частичной правоты в соблюдении древнехристианских традиций и особое место, которое занимают православные в истории Церкви и в настоящее время как самые близкие из «отделенных братьев». Это специальное выделение и подчеркнутое преимущество по сравнению с протестантами указывало в первую очередь на главное направление будущей деятельности Ватикана по отношению к православным. Рим любыми способами будет стараться отделить православных от союза с протестантами и приблизить к себе. Это возможно потому, что большинство Православных Церквей существовали в государствах, где господствовала атеистическая идеология. Что касается Восточных Патриархатов, то они испытывали постоянное давление со стороны окружавшего их мусульманского мира. Единственной среди Православных Церквей, пользующихся поддержкой государства, была Элладская Церковь, но ее внутренние проблемы не позволяли ей занять лидирующее положение в православном мире.

Оставался еще и Константинополь. Он имел первенство среди Православных Церквей всегда, и это патриарх Афинагор использовал для повышения своего престижа. Русская Церковь в данный, «хрущевский» период своего существования могла противостоять Константинополю так, как она это делала в послевоенное десятилетие. Положение самого патриарха Афинагора в Турции было также крайне тяжелым. До 1917 г. Российская империя своей мощью защищала и охраняла Православие на Востоке и особенно в Константинополе.

Восток искал помощи. Ее могли оказать США, но они как военный союзник Турции не хотели терять такую идеальную стратегическую базу и портить отношения с Турцией. Всемирный Совет Церквей мог помочь морально, влияя на общественное мнение. И тогда в союзники патриарх Афинагор выбирает Рим. Католическая Церковь сильна, она с успехом влияет на общественное мнение и на международные организации во главе с ООН, может использовать дипломатические каналы для давления на турецкое правительство и вынудить его пойти на уступки в отношении Константинопольской Церкви. Складывается союз: «Константинополь — Рим». В этом альянсе Ватикан может служить Константинополю своей мощью, поддержкой и защитой, а Константинополь готов использовать свое историческое первенство в православном мире для того, чтобы увлечь за собой и другие Православные Церкви на его пути к Риму. На этой почве разворачивались все события описываемого времени, и это стало главным направлением римской политики в отношении православных в грядущих десятилетиях.

Путь к сближению с Римом для Константинопольского Патриархата был тяжелым. В период подготовки Второго Ватиканского Собора патриарх Афинагор еще надеялся на Грецию как на гарант в конфликте с Турцией. Учитывая оппозицию греков к Католической Церкви, он не послал даже своих наблюдателей на первую сессию Второго Ватиканского Собора, хотя хотел это сделать и уговаривал других, включая Русскую Церковь. (Наших наблюдателей в Рим привело давление хрущевского руководства.) Как только со второй сессии усилился нажим турок на Константинопольский Патриархат, перешедший в прямое преследование патриарха Афинагора, он решил искать защиты у более надежного союзника, чем Греция и ВСЦ. Им стал Рим. И дальше все становится понятным: и провозглашение диалога с Римом на Родосе, и посылка наблюдателей из Константинополя на Собор, и назначение «личного представителя» патриарха Афинагора в Риме, и приезды в Рим митрополитов Афинагора Фиатирского из Лондона и Мелитона Илиопольского и Хризостома Мирликийского из Константинополя (председателя и секретаря Родосских совещаний), и возникновение вопроса о снятии анафем 1054 г.

Когда Рим и Константинополь действовали, остальные Православные Церкви молчали. Это безмолвие явилось очень важным доказательством того, что патриарх Афинагор действует от имени всех православных как их глава и выразитель общего мнения. Ватикан знал позицию Русской Церкви: она ясно излагалась нашими наблюдателями через Виллебрандса. Но в то же время она воспринималась как неофициальное мнение, которое можно знать, но с которым не обязательно считаться. Если бы это мнение выразили все Православные Церкви на своем всеправославном совещании, то патриарх Афинагор не смог бы действовать так, как он действовал.

Для Павла VI снятие анафем 1054 г. тоже стало выигрышным. Этот красивый акт перекрыл и компромиссность многих соборных решений, и недостаточную смелость большинства его постановлений. Папа начал свою соборную деятельность со встречи с Константинопольским Патриархом в Иерусалиме и закончил Собор конкретным актом — «примирением» между христианами.

Но все же самым важным уроком Второго Ватиканского Собора для Православия стала необходимость единомыслия и единения Православных Церквей, чтобы Константинополь не имел права вершить православные дела единолично.

Что касается контактов с Москвой, то Рим будет пытаться их осуществлять через посредничество Константинополя, уверяя при этом, что он хочет иметь дело со всем Православием. Будут вестись разговоры о том, что, зная всю важность всеправославного единения и согласия, Ватикан советует патриарху Афинагору перед каждым его односторонним действием проводить консультации со всеми Православными Церквами. А если это не случится, то Русская Церковь будет высказывать сожаление о «неорганизованности» и «стихийности» действий Константинопольского Патриарха. Дружественные контакты с Русской Церковью будут поддерживаться, зазвучат высокие оценки деятельности наших иерархов, которые ни к чему не будут обязывать. Все деловые контакты поведутся только посредством Константинополя. Дальнейшие события подтвердят правильность этих прогнозов, Русская Церковь сделает все возможное для противостояния союзу Рима и Константинополя.

Одним из важных последствий Второго Ватиканского Собора для Русской Церкви стала активизация католиков в СССР. С одной стороны, Ватикан, а с другой, сами «советские» католики будут предпринимать осторожные усилия по нормализации своей деятельности. И немало было достигнуто уже в ходе работы Собора: поездка литовских и латвийских католиков на заседания Собора, паломничество из Литвы и прием паломников папой (вторая сессия), поставление епископа для Латвии (третья сессия), хиротония в Риме нового епископа для Литвы (четвертая сессия). Велись открытые разговоры в Риме о католическом епископе в Москве, проекты возрождения католических костелов в Киеве и других городах, где имеется значительное количество верующих католиков. И обсуждение этих вопросов шло без каких бы то ни было официальных переговоров с советским руководством.

Все это не могло не волновать Русскую Православную Церковь. Но главные события после Собора могли развернуться на Украине, в ее западных областях. Ясно было: значительная часть бывшего униатского духовенства, не воссоединившегося с Православием, и определенное количество «тайных униатов», а также открытые приверженцы унии начнут активную деятельность по легализации католиков и униатов на Украине. Будет распространяться информация о скором образовании «Киевского патриархата», о возвращении Слипого к своей пастве, о грядущем договоре между СССР и Ватиканом. (Жизнь показала, что и эти прогнозируемые события имели место в реальной жизни.) Все это скажется на нормальной и спокойной жизни в православных приходах Западной Украины. На Западе начнется очередное взвинчивание вопроса об «униатах», по тайным каналам будет осуществляться связь с активистами униатского движения в СССР. А расплачиваться за это придется местным православным. (И эти прогнозы, только в более жесткой форме, подтвердила жизнь.)

Теперь несколько слов о проблеме прямых контактов между Римом и Москвой. Основные устремления Ватикана были направлены на Константинопольскую Церковь. Но для осуществления далеко идущих планов — улучшения положения католиков и легализации униатской Церкви в СССР — Риму нужны были контакты и с советским руководством, и хотя бы формальные отношения с Русской Православной Церковью. При этом ни о каком нашем представительстве в Риме вопрос не ставился. В одной из последних бесед с митрополитом Никодимом перед его отъездом из Рима (после окончания Собора) Виллебрандс прямо сказал ему, что Ватикан видит дальнейшие контакты в форме обмена информацией, изданий, писем, взаимных визитов и посещений, а в случае нужды в прямых контактах по срочным и важным делам можно использовать нашего представителя в Женеве и обращаться к нему. Для Рима в 1965 г. важнее был Константинополь, ибо здесь успех был реальнее достижим. Что касается Москвы, то можно подождать, пока не изменится ситуация, включая и «униатскую». Ждать и поддерживать «дружественные контакты», готовясь к настоящим действиям, когда придет время.

Вот такими трудными и печальными оказались результаты Второго Ватиканского Собора для православных. Но Русская Православная Церковь и в этих сложнейших условиях противостояла католическому давлению. И, как это уже было в послевоенное десятилетие советской истории, действовала параллельно с государством, боровшимся с Ватиканом как с империалистическим противником.

1990 — В Александро-Невском соборе Таллина Святейший Патриарх в сослужении архиереев совершил Божественную литургию и хиротонию архимандрита Корнилия во епископа Таллинского.

Во все дни пребывания Его Святейшества в столице Эстонии богослужения совершались на церковно-славянском и эстонском языках. Святейший Патриарх возглавил торжественный прием, на котором присутствовали духовенство Эстонской епархии, представители христианских конфессий, народные депутаты.

1991 15—19 сентября — Состоялся визит Святейшего Патриарха Алексия II в Курскую епархию.