«Отверженные»: буйство экранизаций, редукция христианских смыслов

Афиша фильма «Отверженные», 1978 г.

Жан Вальжан всегда будет для меня самым настоящим супергероем на все времена.
Хью Джекман

«Нам пришлось немножко переделать сценарий.
Фильм теперь называется “В горах – вот где потеха!”»
Карел Чапек

Современные режиссеры и сценаристы имеют весьма приблизительное представление о христианстве. Они идут по пути наименьшего сопротивления: попросту опускают неудобную тему, превращая переживаемый героями драматический религиозный катарсис в слащавое умиление по поводу общечеловеческих ценностей (в лучшем случае).

Как правило, творцы кино- и телеверсий литературной классики незнакомы с понятийным аппаратом христианина. Они вряд ли правильно понимают значение таких терминов, как искушение, грех, покаяние, смирение и благодать.

Эту печальную тенденцию легко проследить на примере ряда экранизаций великого христианского романа Виктора Гюго «Отверженные», который в подростковом возрасте так меня потряс, что я, советская школьница, спустя несколько лет приняла Крещение.

Современные подростки мало читают, особенно толстые «кирпичи», поэтому с литературной классикой знакомятся в основном через экранизации. Нередко, кстати, добротная киноверсия сподвигает-таки зрителя прочесть книгу – особенно повезло в этом смысле английским романисткам Джейн Остин и Шарлотте Бронте, чьи произведения экранизируются часто, талантливо и близко к оригиналу.

Любовь к этому роману заставила меня пересмотреть все доступные кино- и телеверсии

Не так радужно, к сожалению, обстоит дело с «Отверженными». Любовь к этому роману заставила меня пересмотреть все доступные кино- и телеверсии. Некоторые из них чудовищны. И даже не потому, что плохо сделаны с точки зрения профессионализма режиссеров и актерского мастерства, а в первую очередь потому, что утрачен или полностью извращен смысл.

Рассмотрим это на примерах фильмов 1978, 1998, 2012 годов и мини-сериалов 2000 и 2018 года.

Экранизация 1978 года: противостояние

Режиссер: Гленн Джордан, в ролях: Ричард Джордан (Жан Вальжан), Энтони Перкинс (инспектор Жавер), епископ (Клод Дофен).

Сильно урезан сюжет, полностью выброшены трагическая история Фантины, сюжетная линия Тенардье, ряд эпизодов из биографии Вальжана. Тем не менее фильм в целом получился.

Вальжан-каторжник в исполнении Ричарда Джордана – свирепый и опасный человек. Когда-то он был работящим, добродушным крестьянским парнем, но годы страданий ожесточили его, и теперь он способен на все. Обращение меняет его не сразу – силен бес! – нет, он падает и поднимается, он искушаем, он претерпевает тяжкую духовную брань. «В нравственном законе нет никакой снисходительности. Он тверд, как алмаз»^[1]. Этот нравственный закон, твердый, как алмаз, заставляет Жана вернуться на каторгу ради спасения больного старика Шанматье. И сам Жан – изначально просто физически сильный и смелый мужчина (мало ли здоровяков на свете?), – побеждая своих бесов, превращается в человека, сильного духом. В праведника.

«Отверженные» - 1978. Монсеньор Мириэль, епископ Диньский (Клод Дофен)

Есть еще одна христианская добродетель, о которой, видимо, смутно догадываются создатели фильма 1978 г, – смирение. Это отнюдь не тупая покорность судьбе, это умение жить с миром в душе; поступать как должно, какой бы опасностью это ни грозило; делать добро – и не ждать благодарности.

Экранизация 1978 г, на мой взгляд, дает очень удачный образ епископа Диньского. Это не просто добрый дедушка, который не погнушался клейменым каторжником, да еще и простил ему кражу, – это воин Христов. Перед мужеством этого маленького, хрупкого человека нельзя не преклониться. Сцена, когда Вальжан размышляет, не убить ли хозяина дома, а тот молча молится, притворяясь спящим, просто потрясает. Это и есть смирение – если Господь призовет меня сегодня, что ж, да будет так!

«Отверженные»-1978. Вальжан (Р. Джордан) на баррикаде

Неслучайно монсеньор Мириэль так много значит для Жана: так уж мы устроены, что в душе каждого из нас есть «свято место», которое может занять только другой человек. Есть потребность души – не сотворить кумира, нет, но найти воплощение прекрасной идеи в живой человеческой личности. Именно через чувство любви и благодарности к епископу Диньскому происходит обращение Жана. В романе «грехопадение» Жана в эпизоде с монеткой маленького савояра есть очевидное действие Промысла Божьего, прививка от гордыни. Христианин должен уметь падать и подниматься, сознавать собственное несовершенство и не отчаиваться:

И, с отвращением читая жизнь мою,
Я трепещу и проклинаю,
И горько жалуюсь, и горько слезы лью,
Но строк печальных не смываю.

В фильме 1978 г. эпизода с Малышом Жерве нет, но там раскаяние и стыд Жана хорошо показаны в сцене с епископом.

Жан Вальжан (Ричард Джордан, 1978) делает признание в аррасском суде

Эпизод с телегой Фошлевана – искушение: Жан отлично понимает, что сыщик Жавер утвердится в своих подозрениях, но... спасти или не спасти человека – у христианина свободы выбора в данном вопросе нет.

Еще один ключевой эпизод фильма – аррасское дело. Встречается точка зрения, согласно которой Вальжану следовало использовать шанс, который предоставила ему судьба, и похоронить свое прошлое. Речь ведь шла не только о его собственной участи, но и о благополучии зависящих от него людей. Но точка зрения эта – сугубо атеистическая, узкорациональная. Христианин же подобную ситуацию должен истолковать однозначно – как искушение, и Жан это искушение преодолевает (не без мучительной внутренней борьбы, поскольку «дух бодр, плоть же немощна» (Мф. 26, 41)). Христианин предстоит Богу каждым своим поступком. Как обречь невиновного человека на гибель ради своего благополучия, а потом войти в храм Божий, раскрыть Евангелие – и не провалиться сквозь землю от стыда? Людей обмануть нетрудно, собственную совесть и подавно уговоришь – а Бога?

Противостояние Вальжана и Жавера затрагивает проблему свободы выбора и свободы воли

Противостояние Вальжана и Жавера затрагивает важнейшую богословскую проблему свободы выбора и свободы воли. Почему на вопрос полицейского «Почему ты меня отпустил?» Жан отвечает «Выбора не было»? – Свобода воли христианина не есть нечто отрицательное (не-зависимость), а положительное (верность себе, своей сути). Свободу выбора между добром и злом человек создает себе сам. Вот я не курю, и для меня неактуален выбор – курить или бросить (он существует только для курильщика). Поэтому Жан не располагает свободой выбора – спасти своего преследователя или предоставить его судьбе. Его свобода воли как христианина может реализоваться лишь одним-единственным способом.

Вальжан и Жавер постоянно держат один другого в поле зрения, особенно заметно это на баррикаде: ни грохот боя, ни присутствие множества людей не может нарушить их сосредоточенность друг на друге.

Инспектор Жавер (Энтони Перкинс)

Жавер Перкинса – атеист. Он произносит реплику: «Бога нет». Это противоречит роману, согласно которому инспектор – формальный католик-обрядовер: «И, разумеется, духовная власть стояла для него превыше всего; он был набожен, соблюдал обряды, и был так же педантичен в этом отношении, как и во всех остальных»^[2]. Разумеется, неверующий и формальный, впавший в фарисейство христианин – далеко не одно и то же, но и в том, и в другом случае не происходит главного – встречи с Богом. И этот экзистенциальный вакуум – отсутствие Бога – приводит инспектора к самоубийству, когда «горизонтальные» смыслы и ценности его жизни обнаруживают свою несостоятельность и неполноту.

Вывод: рекомендую к просмотру, фильм не бесспорный, но вполне христианский, сохраняющий дух первоисточника.

Фильм 1998 г: «Царь – не настоящий!»

Режиссер: Билле Аугуст, в ролях: Джеффри Раш (Жавер), Лайам Нисон (Вальжан), Питер Вон (епископ), Ума Турман (Фантина).

Целый ряд отступлений от литературного источника, режущих глаз. Но провал данной экранизации обусловлен тем, что там нет Вальжана. Вообще. Не только Вальжана-христианина, но даже Вальжана-человека. И правды Вальжана тут нет. Нет двух мировоззрений, двух героев-идеологов (как говорил великий М.М. Бахтин), двух незаурядных личностей – есть весьма харизматичный Жавер (Джеффри Раш) и никакой Вальжан. Маленький, малодушный человек, который хочет, чтобы его оставили в покое и не мешали вести тихую жизнь благонамеренного обывателя.

Жавер (Джеффри Раш) Фильм 1998 г.

Напрасно Жавер взывает к этой правде, «к значимому другому», как сказал бы Бахтин. Жавер явно жаждет диалога, а Вальжан столь же явно этого диалога избегает.

« – Ты победил меня.
– Я не хочу никого побеждать, я хочу, чтобы меня оставили в покое!
– Но ты меня ненавидишь?
– Это не так. Я к тебе ничего не чувствую».

А уж финал, когда Жавер прыгает в Сену на глазах у Вальжана, а тот смотрит с каким-то тупым удивлением – и потом уходит, едва ли не танцуя на радостях, что избавился от угрозы ареста… У меня нет слов.

Серьезнейшая ошибка авторов фильма – подмена мотивов Вальжана в истории с Фантиной. Те, кто осилил роман, помнят, что романтических побуждений у героя не было и в помине – только сострадание и угрызения совести за то, что по его недосмотру молодая женщина потеряла место на фабрике, где зарабатывала на жизнь честным трудом. И эта подмена неслучайна: это симптом примитивизации зрительской аудитории – примитивным людям понятны лишь простые предметы. Видимо, поколению зрителей 1998 года было уже сложнее поверить в бескорыстную доброту, чем зрителям 1978 года.

Вальжан (Нисон) и Жавер (Джеффри Раш). «Отверженные»-1998

Инспектор Жавер в исполнении Джеффри Раша не похож на печального невротика, которого играет Перкинс. Этот Жавер – типичный «честный мент», брутальный, грубоватый, ограниченный, но храбрый и несгибаемый – недаром Гюго сравнивал этого персонажа с русским солдатом.

Поколению зрителей 1998 года сложнее поверить в бескорыстную доброту, чем зрителям 1978 года

Вообще-то, если уж сценаристы решили блеснуть оригинальностью и отступить от литературного источника, самоубийство Жавера на глазах у Вальжана – идея довольно интересная. Для чего кончают с собой при свидетелях? В 99 случаях из ста – чтобы спасли, и в ста случаях из ста – чтобы услышали. Это месседж. Так какой же месседж Жавер пытается передать Вальжану? Очевидно, задает вопрос: есть ли в мире что-то превыше закона, существует ли на самом деле милосердие, сострадание, любовь к врагам? Если да – Вальжан остановит его, помешает самоубийству. Если нет – что ж, тогда и жить незачем. И, разумеется, не стал бы Вальжан бессмысленно таращиться на это зрелище (и ни один христианин не стал бы, даже такой немощный, как я).

В фильме есть и другие моменты, вызывающие разочарование и недоумение. Епископ (Питер Вон) крайне неубедителен – как следствие, неубедительно и обращение Вальжана. Вальжан (Лайам Нисон) в приступе гнева наотмашь бьет Козетту по лицу (крупный сильный мужчина – хрупкую девушку, отец – взрослую дочь!), в эпизоде на баррикаде бьет пленного Жавера затылком о кирпичную кладку – связанного-то, отлично!.. Очевидно, создателям фильма сложно представить себе самоотверженную родительскую любовь или милосердие к врагу – так же трудно, как поверить в возможность помощи мужчины женщине без скрытых мотивов.

Что характерно, впечатляющая актерская «обойма» – Лайам Нисон, Джеффри Раш, Ума Турман – «не выстрелила». Не потому, что актеры вдруг разучились играть, – просто этот фильм – наглядная иллюстрация того, как разрушается художественное произведение, лишившись по воле интерпретаторов своей философской, мировоззренческой основы. Как оскудевает его смысловое поле, и остается лишь приключенческая фабула, событийный ряд, вызывающий недоумение: а зачем все это?..

Вывод – весьма неудачная экранизация. Вряд ли кто-то, посмотрев этот фильм, задумается о том, что значит быть христианином, или хотя бы откроет книгу. Многочисленные «графические» сцены насилия делают картину малопригодной для семейного просмотра.

Фильм-мюзикл 2012 года: вопреки общим тенденциям

Режиссер: Том Хупер, в ролях: Хью Джекман (Вальжан), Холм Вилкинсон (епископ), Энн Хатауэй (Фантина), Рассел Кроу (инспектор Жавер), Саша Барон Коэн (Тенардье) и Хелена Бонэм-Картер (мадам Тенардье), Анжольрас (Аарон Тейт), Козетта (Аманда Сэйфрид), Эпонина (Саманта Баркс).

Приятное исключение из общего правила «чем современнее экранизация, тем дальше она от первоисточника».

«Я просто без ума от этого парня. Сейчас каждый день выходят фильмы про якобы крутых ребят, спасающих мир от всякой нечисти, – говорит Хью Джекман о своем герое. – Не уверен, что эти персонажи и правда настолько круты. А вот Жан Вальжан всегда будет для меня самым настоящим супергероем на все времена. Каждая минута в жизни Вальжана – это борьба».

«Отверженные»-2012, Вальжан (Джекман) на баррикаде

Исполнительница роли Фантины Энн Хатауэй назвала его «историей про настоящих людей и настоящую любовь» – и это правда.

Лучшие, на мой взгляд, эпизоды фильма – покаяние Жана Вальжана, смерть Фантины, встреча Вальжана с Козеттой, баррикада. Саша Барон Коэн (Тенардье) и Хелена Бонэм-Картер (мадам Тенардье) хороши безусловно. Украшение фильма. Что характерно, их буффонада выглядит не столько смешной, сколько зловещей, как шутовские выходки свиты Воланда в «Мастере и Маргарите».

Эта парочка недвусмысленно инфернальна, их буффонада вызывает ассоциации не с карнавалом, а с булгаковским балом у Сатаны, она не раблезианская, а бесовская.

На баррикаде Джекман-Вальжан просто до боли похож на «наше всё» (то ли грим неудачный, то ли режиссер неравнодушен к русской классике), но играет великолепно. Эпизод с освобождением Жавера в разных экранизациях выстроен по-разному. В «Отверженных' 78» Джордан-Вальжан немногословен, держится сурово и хмуро, в «Отверженных' 98» Нисон с гулким стуком бьет инспектора затылком о кирпичную кладку, явно колеблясь между желанием убить и намерением спасти. В «Отверженных' 2012» Вальжан-Джекман ведет себя очень доброжелательно, мягко, едва ли не по-дружески. Его партнер Рассел Кроу (Жавер) – король эпизода. Его тоскливый, затравленный взгляд снизу вверх, когда Вальжан направляется к нему, попытка быть гордым и дерзким при виде ножа – и растерянный, смущенный взгляд, когда Вальжан перерезал веревки, – это высший пилотаж!

Жан Вальжан (Хью Джекман) и маленькая Козетта

Экзистенциальный бунт Жавера связан с важной религиозной проблемой – проблемой милосердия и справедливости

Экзистенциальный бунт Жавера связан с важной религиозной проблемой – проблемой милосердия и справедливости. «Да не получу, что заслужил» – эти слова из акафиста Богородице очень точно отражают христианскую позицию в данном вопросе. Человеческая справедливость не бывает полной, ибо никогда не бывает исчерпывающим наше знание о другом человеке. И Бог не справедлив в человеческом понимании – Он милостив, иначе никто не мог бы надеяться на спасение.

Отношения Жана Вальжана и Жавера – это диалог сознаний, каждый из них с помощью другого открывает и познает себя, свою человечность. Если бы не Жавер, Вальжан не узнал бы, что способен на подвиг самопожертвования (дело Шанматье). Если бы не Вальжан, Жавер никогда не открыл бы в себе такие качества, как благодарность, сочувствие и внутренняя свобода (способность переступить готовые правила).

«Отверженные»-2012. Вальжан (Джекман), Фантина (Энн Хатауэй) У сыщика Жавера упрощенные, механистические представления о жизни; в людях он видит функции. Его мир состоит из честных обывателей, угрожающих им преступников и полицейских, защищающих первых от вторых. Двумя высшими взлетами в своей жизни, когда он проявил «своеобразное величие» (с) и благородство, – монрейльским «покаянием» и уходом с улицы Вооруженного Человека, – Жавер обязан Вальжану. Вальжан – единственный, кому удалось высечь из этого кремня искру человечности. Вальжан – единственный, кто способен озадачить Жавера, выбить его из колеи, обнаружив стереотипность и несостоятельность его представлений, поставить его перед сложным нравственным выбором. С другой стороны, каждая встреча с Жавером для Вальжана служит предпосылкой и триггером очередного этапа «возрастания в благодати Божией». Не будь Жавера, не было бы аррасского признания; не будь Жавера, вполне вероятно, не было бы спасения Мариуса, поскольку на баррикаду Вальжан пришел, еще не имея готового решения, в ожидании знака Божьей воли.

Инспектор Жавер (Рассел Кроу) «Отверженные» - 2012 Хью Джекман и Рассел Кроу блестяще сыграли конфликт мировоззрений, столкновение двух правд. И дело опять-таки не только в том, что Джекман и Кроу – талантливые и очень культурные актеры, глубоко вживающиеся в роль, – Нисон и Раш не хуже! – им есть что играть. Суть произведения сохранена, и в этом смысловом поле есть пространство для реализации актерских концепций. Так, например, Рассел Кроу создал собственную оригинальную трактовку своего персонажа: по его мнению, инспектор храбр физически, в бою, но не обладает мужеством для трудного нравственного выбора, и осознание этой моральной трусости в итоге приводит его к суициду.

В фильме-мюзикле много других актерских удач: Холм Вилкинсон (монсеньор Мириэль), Энн Хатауэй (самая душераздирающая Фантина), Саманта Баркс (страстная и страдающая Эпонина). Харизматичный, но беспощадный Анжольрас (Аарон Тейт) – становится просто страшно при мысли, что революционные студенты одержат победу, и настанет светлое будущее, о котором грезит этот белокурый юный идеалист. Мы уже хлебнули этого светлого будущего, спасибо, не надо!..

Вывод: редкая для нашего времени удача, бережное отношение к литературной основе, картина проникнута христианскими интенциями, смотреть всем.

Французский мини-сериал 2000 г: инспектор Дубровский

Режиссер: Жозе Дайан, в ролях: Жерар Депардье (Жан Вальжан), инспектор Жавер (Джон Малкович), епископ (Отто Зандер), Козетта (Виржини Ледуайен), Фантина (Шарлотта Генсбур), Тенардье (Кристиан Клавье), Туссен (Франсуа Хаджи-Лазаро).

Если в двух словах: фильм ужасен. Чудовищен.

Начинала смотреть этот сериал я с мыслью: «Кому, как не французам, понять и воплотить букву и дух своей литературной классики». Тем сильнее был шок от увиденного.

Жан Вальжан (Депардье) входит в кадр с выражением лица: «Привет, моя фамилия Депардье, я знаменит, а кого я здесь играю?..» – Впечатление такое, что исполнитель главной роли не читал не только романа, но и сценария, а реплики ему подает суфлер.

Вальжан в этом фильме не переживает покаяния и обращения – он просто чувствует себя обязанным епископу, и по сути, как личность, совершенно не меняется, оставаясь вспыльчивым человеком с неукрощенными страстями, угрюмого и тяжелого нрава.

Но главное даже не это, а… любовь Вальжана к Козетте!! Нет, не отеческая. Вполне себе… ну, скажем, романтическая. Видимо, процесс деградации «мастеров культуры» зашел так далеко, что в их головах не укладывается уже не только бескорыстная доброта мужчины к женщине, но и чистая любовь отца к приемной дочери. Авторы, как вы низко мыслите о человеке!

Процесс деградации «мастеров культуры» зашел так далеко, что в их головах не укладывается чистая любовь отца к приемной дочери

Впрочем, это не единственный повод для шока. Туссен (в романе – горничная Козетты, робкая старая дева-заика) в этом сериале – мужчина, и притом самого зверского вида! Беглый каторжник!! И он бежит из дома Вальжана, совершив ограбление!!!

Жавер (Джон Малкович) в этой экранизации – обедневший дворянин, его история подозрительно напоминает историю пушкинского персонажа: его отец «любил псовую охоту». Надо было тогда уж и фамилию сменить на Дубровского. Это более вопиющий пример режиссерского «А я так вижу», чем инспектор-атеист в «Отверженных' 78».

Жавер (Джон Малкович). Мини-сериап 2000 Если автор кого-то из своих героев недолюбливает (вот как Гюго – инспектора), не обязательно с ним соглашаться: трактовку характера можно и оспорить. Но вот сведения, которые автор сообщает о персонаже, игнорировать не следует. Т.е. отношение сценаристов, режиссера, актера-исполнителя к Жаверу может быть сочувственным, но переписывать его биографию – абсурд. Сказано: родившийся в тюрьме ребенок цыганки-гадалки и каторжника – от этой «печки» и танцуйте.

Справедливости ради, нельзя не отметить блестящую актерскую работу Джона Малковича. Эпизоды с его участием – украшение фильма. Жавер, с запястьями, скованными за спиной наручниками, ровной механической походкой уходящий на глубину, пока один лишь цилиндр не закачается на поверхности воды, – аллегория беспощадного самонаказания за трагическую ошибку. И понятно, что Жавер Малковича судит и карает себя сам, не обратившись к Богу, не принеся Ему покаяния.

Жавер Малковича судит и карает себя сам, не обратившись к Богу, не принеся Ему покаяния

«...Нам пришлось немножко переделать сценарий. Фильм теперь называется “В горах – вот где потеха!” – и действие его будет происходить в роскошном горном отеле и на лыжных прогулках. Публика, знаете ли, любит светскую жизнь. Вашу мисс Дези, эту вашу городскую девушку, мы сделаем дочерью американского миллионера, а охотника преобразим в инструктора лыжного спорта. Там будет отменная сценка – как он ночью, крадучись, ретируется из ее спальни. Вот тогда получится “типичное то”. Вы будете в восторге, сударыня, от того, как мы творчески реализовали ваш превосходный поэтический сюжет»^[3] – похоже, создатели мини-сериала руководствовались инструкцией Чапека.

Вывод: этот сериал можно смотреть в переводе Гоблина, он достаточно абсурден для этого. И помнить при этом, что к великому роману Гюго он имеет очень опосредованное отношение.

Сериал BBC 2018 года: Бескровное вторжение

Фантина (Лили Коллинз) Мини-сериал 2018 г. Режиссер: Том Шенклэнд; в ролях: Доминик Уэст (Жан Вальжан), Дэвид Ойелоуо (инспектор Жавер), Дерек Джекоби (епископ), Лили Коллинз (Фантина), Элли Бамбер (Козетта), Адиль Ахтар (Тенардье).

Постмодернистских прочтений классики много, а нервная система у меня одна, поэтому данный сериал целиком я не осилила, только ключевые эпизоды.

В двух словах: это победа политкорректности над здравым смыслом.

Негры в каждом кадре: чернокожий Жавер, чернокожие Гаврош и Эпонина, чернокожие Тенардье и Монпарнас. Примерно половина революционных студентов-баррикадников – чернокожие. Если вы читали роман и помните, что все эти люди белые французы, – тем хуже для вас.

Это победа политкорректности над здравым смыслом

Ни одной яркой актерской работы, кроме, пожалуй, Лили Коллинз (вечная, неизменно трогательная в своей безыскусности история бедной Лизы). Дерек Джекоби, знакомый русскому зрителю по историческому сериалу «Кадфаэль», – прекрасный актер, но предлагаемые обстоятельства слишком абсурдны, чтобы его дарование могло раскрыться. И, как при виде Вальжана-Нисона и Вальжана-Депардье, хочется воскликнуть: «Не верю!» Это просто не Вальжан (и Жавер – не Жавер), так что сюжетообразующий идейный конфликт между героями – носителями принципов христианского милосердия и формальной, законнической справедливости – полностью сведен на нет.

Мини-сериал 2018. Жавер (Ойеллоуо), Вальжан (Доминик Уэст)

Инспектор Жавер в этом сериале буквально одержим Вальжаном, и природа этой одержимости вызывает вопросы. Где политкорректность, там и фансервис^[4].

Если в фильме 1998 г Вальжан отвешивает оплеуху Козетте, то в сериале BBC уже Козетта – воспитанница монастырского пансиона для благородных девиц! – кричит отцу: «Я тебя ненавижу!» и вообще ведет себя как современный трудный подросток.

Вывод: впечатляющий провал. Не могу рекомендовать этот фильм даже зрителям, которых отсутствие христианских интенций только порадовало бы, потому что это просто плохое кино.

В современных экранизациях литературной классики торжествуют подмены, редукция, сведение мотивов героя к примитивным страстным (чтобы не сказать инстинктивным) побуждениям, перекраивание литературной основы в угоду модным тенденциям. И, к сожалению, – намеренное частичное или полное выхолащивание христианских смыслов произведения.

Между тем каждой новой кино- или телеверсии предпосылается реклама, подчеркивающая, что «Отверженные» – роман на все времена, классика, которая актуальна всегда. И это действительно так! Историю Жана Вальжана будут читать столетия спустя, как истории Гамлета или Татьяны Лариной. И очень грустно, что интерпретаторы не имеют уважения к этому великому произведению и используют его как повод для самопрезентации.