Может ли кино спасти жизнь?

Во время съемки фильма «Битва за жизнь». Ирина Пегова в роли психолога Марины

Афиши российских кинотеатров пестрят яркими постерами. Комедии, фантастика, детективы, триллеры… И кажется, что здесь есть все для того чтобы отлично провести время с попкорном, пережить какой-то новый опыт, всплакнуть или от души посмеяться.  

Но может ли кино по-настоящему менять нас, повлиять на наши судьбы или даже спасти чью-то жизнь? Оказывается, может.

Три года назад многодетная мама – режиссер Елена Пискарева – сняла короткометражное игровое кино со звучным названием «Живи». В центре сюжета –    истории женщин, пришедших на аборт. Фильм настолько реалистично передал все происходящее в клинике, что после просмотра многие написали Елене, что изменили свое решение прервать беременность.

Так фильм «Живи» прокричал: «ЖИВИ!» – тысячам маленьких жизней.

В настоящее время Елена заканчивает работу над новым, уже полнометражным фильмом, с не менее символичным названием – «Битва за жизнь».

Мы встретились с Еленой Пискаревой, чтобы поговорить о ее новом проекте.

Режиссер Елена Пискарева и актриса Елена Панова в Доме для мамы.

– Лена, поскольку я и сама режиссер, то очень хорошо понимаю, что темы, которые ты выбираешь для своих фильмов, – абсолютно некоммерческие. Такое кино не покажут в широком прокате, на него сложно получить государственное финансирование, а у тебя четверо детей, нужно зарабатывать деньги, нужно на что-то жить. Почему ты осознанно выбираешь то, что не приносит тебе доход и широкую популярность?

– Да, это так, фильм не имеет коммерческого потенциала. Об этом мне единогласно говорили все продюсеры, к которым я обращалась. Но после неожиданного успеха «Живи», а сейчас это более трех миллионов просмотров на ютубе, люди стали писать мне свои личные истории. С кем-то из них мы встречались и разговаривали. Со мной выходили на связь акушеры-гинекологи, предабортные психологи, то есть те люди, которые оказываются последней преградой между женщиной и абортом. Также меня приглашали в роддома и перинатальные центры на дежурства. Получилось так, что меня буквально погрузили в эту тему на год. Было ощущение, что все, что сейчас лежит в коллективном бессознательном под спудом на эту тему, просится наружу. Моя задача была все это озвучить. То есть тема меня сама нашла, и я не могла отвертеться.

Тема меня сама нашла, и я не могла отвертеться

– Интересно, если продюсеры отказались помочь в финансировании, считая твой фильм невыгодным проектом, то на какие деньги вы в итоге снимали?

– Деньги на фильм давали люди, никак не связанные с киноиндустрией. После выхода интервью на портале Православие.Ru меня поддержали ваши читатели, они отправляли деньги на открытый сбор на сайте Планета. Патриархия предоставила нам для съемок больницу Святителя Алексия и Дом для мамы. Но основные средства дал один верующий человек, который захотел остаться неизвестным.

– Как ты сама думаешь, почему он захотел помочь?

– Есть такие люди, которые помогают не за имя в титрах, и им не нужны благодарности, – этот человек просто понимал всю важность этой темы и очень хотел, чтобы фильм состоялся. Во славу Божию.

Фото со съемок

– Расскажи, пожалуйста, кратко, о чем фильм «Битва за жизнь»?

– В фильме три основных сюжетных линии: главный врач небольшой клиники, который пытается изменить ситуацию в своем роддоме в пользу рождения; история предабортного психолога Марины Антоновой – наш главврач берет ее в клинику на полставки, чтобы рассказывать обо всех последствиях прерывания беременности, чтобы женщина могла принять взвешенное решение; и, наконец, третья линия – это история молодой женщины Юли, которая рожает, несмотря на давление со стороны родителей и отца ребенка. Это линия борьбы за свое дитя, осознание своего материнства и огромная проснувшаяся материнская любовь...

– Ты сказала, что вы снимали в настоящем Доме для мамы? Расскажи, как съемочная группа реагировала на это?

– Да, в реальном Доме для Мамы, созданном Русской Православной Церковью, на улице Станиславского 22, стр.1. И всего по России создано 67 таких Домов для мам – и это все за последние семь лет!! Только вдумайся – 67 Домов для мам создано Церковью, где можно жить совершенно бесплатно, где тебе и твоему ребенку дадут все необходимое: жилье, питание, одежду, памперсы и т.д.

Выписка главной героини - школьницы Юли из роддома

67 Домов для мам создано Церковью, где тебе и твоему ребенку дадут все необходимое

Когда мы там снимали, мой оператор недоумевал: «Неужели это все реально?! Я не брежу? Неужели такие места действительно существуют?» Я ему отвечала с радостью, что да, и благодаря конкретно нашей работе множество людей узнают об этом. Узнают, что такие дома существуют, и женщинам, попавшим в беду, есть куда пойти...

– Да, мы тоже как-то писали про дома для мам, и про психолога Марину Антонову из подольского роддома. Получается, это реальный персонаж, который вошел в твой фильм?

– Да, именно так. Диски с фильмом «Живи» мы какое-то время распространяли в Подольском роддоме, так я и познакомилась с Мариной. Мы о многом с ней говорили. Потом, уже во время съемок, она приезжала к нам на площадку, чтобы консультировать актрису Ирину Пегову, которая играла в фильме ее саму. Ведь есть вещи, которые знает только она, настоящая Марина Антонова.

– Ирина Пегова ведь известная, востребованная актриса, а у вас малобюджетный проект. Скажи, она сразу согласилась на эту роль?

– Да. Я помню, она прочитала сценарий и пишет мне в ночи: «Вещь важная, я согласна».

– Наверное, это был какой-то новый опыт для Ирины, учитывая всю важность темы фильма? Как считаешь, у нее получилось?

– Думаю, что да. Именно потому, что она не считала это проходной ролью. Я помню, как мы снимали одну ее сцену. Снимали в Подмосковье, в Апрелевке, а у Ирины в тот день была премьера в театре, и ей нужно было уехать в шесть. И мы не успевали снять. Ко мне по очереди подходят второй режиссер, ассистент по актерам: мол, Ирину отпускать надо, время. И вот я подхожу к ней, она посмотрела на часы: «Сцена важная, ее нельзя снять плохо. Снимай. Я по выделенке помчусь». Я ей: «А вдруг пробка, авария, еще что?» Она подумала и говорит: «Снимай. Это же важная сцена».

– Расскажешь, что это была за сцена?

– Разговор психолога с женщиной, которая потеряла ребенка. Сцена о смысле жизни. О любви.

– Расскажи про других актеров – как они реагировали на сценарий?

– Елена Панова тоже прочитала и говорит: «Я умом понимаю, что все это правда, очень натуралистично написано. Но сердцем спрашиваю: неужели все так и есть?» И согласилась.

Эдуард Флеров в роли главврача

Наш чудесный главврач – актер Эдуард Флеров – блестяще исполнил эту роль. Он сказал мне, что участие в таком фильме – его долг. У него была какая-то личная история, и для него фильм был как бы миссией. Он максимально серьезно подошел к изучению сценария и своему персонажу.

– Получается, вся команда ощущала все важность проекта, особую его миссию?

– Да, и они заражали этой энергией всех. Мы даже массовку заразили (смеется).

– Расскажи, как же это случилось?

– Мы снимали массовую сцену выступления главврача перед докторами, в которой он пытается их пробудить, зажечь в них горение к своей профессии, напомнить им, что каждая роженица – это большая ценность, рождение новой жизни.

Докторов играли актеры массовых сцен. Чтобы вы понимали, это люди, которые ходят с проекта на проект, сидят на сериалах и телешоу и уже ничего при этом не чувствуют. Деньги получил и ушел. И вот, в конце смены ко мне подходит бригадир массовки и говорит, что вся массовка под впечатлением. Они сказали, что ощущали себя так, будто наш главврач обращался лично к ним, пытался их самих пробудить к жизни.

– Лена, скажи, как, по-твоему, «Битва за жизнь» – это миссионерское кино? Ты сама себя считаешь режиссером-миссионером?

– Миссионерское кино подразумевает, что ты понял истину, обладаешь ею, и сейчас ты всех научишь, как жить. Но ведь это абсурд. Истиной во всей полноте обладает только Господь: он знает наши души, обстоятельства жизни, мотивации поступков. И когда мы говорим о миссии применительно к кино, нужно понимать, что любое кино и творчество любого режиссера – это всегда его субъективный срез реальности, его угол зрения. Поэтому надо свое дело делать очень аккуратно, понимая, что ты не миссионер, конечно, а рассказчик, повествователь. Не нужно замахиваться на некую миссию и думать: вот сейчас снимем этот фильм, и он все изменит. Если уж говорить по-взрослому – ну, что он изменит? За сто лет общество сильно и необратимо изменилось: мы живем в постаграрном, индустриальном обществе, где дети невыгодны с экономической точки зрения, они не единицы в общем хозяйстве, а источник бесконечных инвестиций. Семья в целом, как институт, распадается, люди ориентированы на успех и комфорт, а в «обществе комфорта» мотивации на рождение ребенка крайне низкие, потому что ребенок – это для современных людей выход из зоны комфорта, уж не говоря про двоих, троих и больше детей. То есть глобально мы ничего не изменим, но мы хотим достучаться до сердец. Сердец конкретных людей, которые находятся в моменте принятия решения. Так же, как это произошло с фильмом «Живи».

– Очень хочется уже увидеть фильм. Скажи, съемки полностью завершены?

– Да, производство фильма длится более двух лет, и фильм меня полностью выжал. И главная проблема даже не в том, что он сложно-постановочный – при крайне ограниченном бюджете. Проблема в том, что за эти деньги ты пытаешься снять так, как это должно быть снято при полноценном бюджете. Каждый раз стоял выбор: «Ну, сделай как получается, ну, нет ресурсов (на фактурные локации, дорогую технику, реквизит, качественную бутафорию и т.д.), выше головы не прыгнешь». И вся сложность была как раз в этом – «прыгнуть выше головы», когда стучишься в десять дверей, и только одиннадцатая открывается.

– А было такое желание – заморозить проект, дождаться более благоприятного периода, или вообще завершить его?

– Да, честно скажу: было. Когда накануне смены художники приносят бутафорию, а я понимаю, что ее положить в кадр – нельзя. И отменяю смену. В седьмой раз. Отменяю смену, под которую завязаны локации, актерские графики, аренда техники. И никто в этом не виноват: ни бутафоры, ни художники. Виновато только отсутствие бюджета. Потому что качественную бутафорию тебе за миллион рублей сделают на Мосфильме, если хочешь. А если ты хочешь сделать ее за 50 тысяч, то будет вот так: как там молодые бутафоры будут экспериментировать, и как это будет выглядеть в итоге – ты увидишь это только перед сменой. И вот, на седьмой раз уже начинает казаться, что смена никогда не состоится, и фильм мы не закончим, и наваливаются мысли: «Во что я вообще ввязалась?»

– Что же тебе давало силы не сдаваться?

– Понимание: «Делай, что должно. И будь, что будет».

Ты знаешь, в процессе написания сценария я познакомилась с одним замечательным человеком, диаконом, возможно, ты его знаешь. Я сейчас приведу его историю. Он говорил женщинам, собирающимся на прерывание беременности, следующее: «Ты роди, а я возьму ребенка». И так ему принесли троих детей, при этом у них с матушкой своих уже было шестеро. И вот, он сказал мне тогда фразу, которая врезалась мне в память: «Конечно, я переоценил свои силы, конечно, мне очень тяжело, супруге очень тяжело. Но когда я поступил неправильно? Когда увидел этих беременных перед дверями операционной и сказал: ‟Я возьму ребенка, ты только роди”? Я должен был разрешить ей пойти под нож, а сам остался бы в стороне, боясь за собственное благополучие? Нет. Когда же я поступил неправильно? Когда в итоге они принесли мне этих детей? Нет, я поступил правильно, потому что дал им слово, и они мне поверили. А сейчас остается жить с тем, что имеешь». Вот, эти слова полностью отражают то, что я думаю о нашем фильме. Ты вроде все делаешь правильно, правильный выбор, но в итоге становится тяжеловато, но пути назад уже нет: остается жить с тем, что имеешь, и продолжать работу. «Делай, что должно, и будь что будет». Это вообще стало моим принципом по жизни. А если вернуться к фильму – огромным подспорьем, кроме какого-то внутреннего понимания правильности происходящего, конечно, была моя команда.

– Ты сказала, что проект длился два года, – все ли дошли с тобой до конца?

– Нет, половина команды поменялась. Остались самые стойкие. И вот с ними мы действительно стали одним организмом. Я помню, когда у меня уже не было сил, все разваливалось, и мне звонят все по очереди: «Лена, если вы сейчас сдадитесь, то все распадется, потому что вся команда держится только вами, если вы сами перестанете верить, то все потеряет смысл». В общем, «встань и иди» – в прямом смысле…

– Что было самое сложное в процессе съемок? Может, ты чувствовала Божию помощь и поддержку?

– То, что фильм случился, хотя ничего не предвещало хорошего исхода, – уже само по себе чудо и Божия поддержка. Ведь все с самого начала: люди, которых я встретила в процессе сбора материала, кто согласился играть в фильме, кто стал командой, кто помог финансово, – все это нити одного, глубоко промыслительного полотна. Кстати, после съемок нашего фильма две девушки из команды забеременели. «Благодаря вашему фильму», – как сказала мне одна из них. Оказалось, что они с мужем уже давно хотели ребенка, но ничего не получалась, а во время наших съемок получилось. У меня уже достаточно много накопилось таких ситуаций, когда есть четкое понимание, что это – помощь с небес была. Какие-то случаи связаны с кино, но большинство – с моими детьми.

То, что фильм случился, – уже само по себе чудо и Божия поддержка

– Можешь что-нибудь рассказать?

– Почему нет? Когда у нас родился третий ребенок, Николай, произошел такой случай. Малышу было месяца два, он спал в люлечке, которая стояла в проходе между двумя комнатами. И вот я пробегаю мимо него, и вдруг я отчетливо в голове слышу: «Откати люльку от двери, откати люльку от двери». И вот я, не понимая, что я делаю и зачем, откатываю люлечку метра на два. Все это происходило за считанные секунды. И только я ее откатила, по всей квартире пронесся мощный сквозняк и выбил в межкомнатной двери стекло. Стекло полетело на то место, где только что лежал мой ребенок. Я такого мощного сквозняка никогда в своей жизни не видела: оказалось, в этот момент моя мама открыла входную дверь, а муж вышел на балкон. Ты знаешь, когда я вспоминаю эти огромные толстые куски стекла на полу и понимаю, что три секунды назад там лежал мой ребенок… И если бы не… То все… И каждый раз думаю: «Бог рядом, прямо здесь, ближе, чем моя протянутая рука».

В настоящее время Елена Пискарева ищет финансовую поддержку для завершения своего фильма «Битва за жизнь». Просим вас подержать фильм любым посильным взносом: https://planeta.ru/campaigns/123559

Деньги можно перевести как на открытый сбор на Планете, либо переводом на карту Сбербанка: 2202 2013 5345 8975.