Вера и вирус

Минул месяц с момента объявления ВОЗ пандемии COVID-19. Достаточный срок, чтобы прошел шок и началась рефлексия. Кризис – это всегда проверка наших взглядов, и уже не первый день с экранов телевизоров и мониторов можно слышать и читать мнения о том, что «мир теперь никогда уже не будет прежним». Но, если взглянуть на ситуацию пандемии как на вызов, урок, шанс изменить что-то в себе самих, то – какими именно «прежними» нам стоило бы, наверное, перестать быть? Нам всем как «человеческой цивилизации» и лично каждому из нас как православному христианину?

Хочется надеяться, что сама ситуация пандемии станет в ближайшем будущем постоянным предметом для критических размышлений и в журнальных статьях, и на философских семинарах. Потому что, как лакмусовая бумажка, она высвечивает несостоятельность многих мировоззренческих установок, ставших безусловными в современной «светско-гуманистической» цивилизации.

Например, сама «вера в прогресс» уже, если верить СМИ, начинает трещать по швам. И дело не только в том, что научно-технический прогресс (вещь очевидная) у наших современников по какой-то нелепости (Френсис Бекон заговорил бы в данном случае об «идолах рынка») автоматически отождествляется с «прогрессом человечества» (вещью совершенно неочевидной, зато активно постулируемой). Дело в том, что и сам научно-технический прогресс перестает уже казаться решением всех проблем человечества (а в этом люди, ценящие «цивилизацию», обычно не только не сомневаются – многие над этим даже не задумываются).

Так, генеральный директор и главный редактор «Независимой газеты» бизнесмен Константин Ремчуков, комментируя пандемию COVID-19 на одном из федеральных каналов, прямым текстом заявил о своем разочаровании в трех «модных» сегодня направлениях, в которые инвестированы миллиарды долларов (а стало быть, и человеческих ожиданий) и которые он сам, по его признанию, всегда пропагандировал: в искусственном интеллекте, биотехнологиях и 3D-принтинге^[1]. Все они не оправдали упований, не стали спасителями в условиях пандемии (время и место роста заболеваемости предсказать не смогли, лекарств и вакцины нет, и даже масок не могут в нужном количестве напечатать). И опять же неважно, что ответят поклоннику прогресса специалисты в данных областях: в любом случае этот ответ будет вариацией на тему уже крылатой фразы: «Ваши ожидания – это ваши проблемы».

Еще один «догмат», который мыслящим людям придется подвергнуть сомнению, напрямую вытекает из веры в «прогресс человечества»: представление о «единой человеческой цивилизации», которая как раз и должна стать смыслом и целью человеческой истории и ответить – естественно, человеческими же силами – на базовые вопросы и запросы человечества. Вариантов «конца истории» много (глобалистский, пожалуй, по-прежнему самый популярный), но, по сути, это различные секулярные реализации одного и того же хилиастического мотива (только место «царства Божия на Земле» занимает «единая и неделимая цивилизация»). Вот по этому учению пандемия COVID-19 бьет уже напрямую. И дело не в том, насколько опасен именно этот конкретный вирус: вопрос в принципиальной уязвимости всех глобальных структур.

Глобальная цивилизация особенно уязвима: любая катастрофа становится катастрофой глобальной

В самом деле, глобальная цивилизация оказывается теми самыми «яйцами в одной корзине», которые не оставляют шанса на выживание в случае цивилизационной катастрофы: любая катастрофа в этом случае будет глобальной катастрофой. Несложно понять, что общества со значительно меньшим разделением труда, в т.ч. с меньшей зависимостью от узкоспециализированных групп населения и от растянутых «по всему экватору» цепочек производства, а значит, и с принципиально меньшей экономической и прочей интеграцией, в случае массового вымирания населения окажутся куда более «живучими», легче восстановятся и быстрее вернутся на прежний уровень. Ведь, в самом деле, когда-нибудь отнюдь не пустой игрой ума могут оказаться вопросы типа «а сколько врачей-инфекционистов (или – премьеров ведущих стран) должны заболеть и умереть за один месяц, чтобы ситуация в мире стала неуправляемой?» И, наверное, в ближайшем будущем ученые вычислят некоторое число N (скажем, по показателям контагиозности, летальности вируса плюс степени распространения эпидемии), при котором та или иная пандемия станет для современной цивилизации фатальной (хотя, к примеру, человечество начала XX века эту заразу переварило бы без значительного регресса в своем развитии).

Иными словами, глобальная цивилизация оказывается колоссом на глиняных ногах, и чем больше технологической нагрузки в этом колоссе, тем слабее вся конструкция. Потому что слабое звено здесь – человек с его неоправданной надеждой на силу прогресса, с его неумением вовремя отказаться от привычного комфорта ради общего блага (что и показывает история развертывания пандемии в Европе и США).

Слабое звено здесь – человек с его надеждой на прогресс и неумением отказаться от привычного комфорта

Конечно, наивно думать, что озвученная тема станет предметом широких дискуссий в экспертной среде западного «мирового сообщества». Очевидно, что «ответ элит» будет тот же, что и после событий «9/11», то есть – контроль за индивидуумом и еще раз контроль (контроль, возрастающий по экспоненте в ответ на любую глобальную угрозу, – ведь, и вправду, вирус куда более неуловим, чем террористы). Но для мировоззренческих размышлений ad marginem здесь открываются широкие возможности.

Впрочем, и на уровне культуры осознать вышеописанную шаткость современного глобалистского «столпотворения» именно сквозь призму пандемии (необязательно нынешней), скорее всего, мы сможем далеко не сразу. В нашей истории есть куда более яркие примеры, которые могли бы стать символом современного «вавилонского цивилизационного богоборчества» (и краха нашего «бунта против неба»), однако и они остаются до сих пор не востребованы ни литературой, ни кинематографом. В качестве лирического отступления: чего стоит хотя бы сюжет о нашем родном, советском «небесном “Титанике”», самолете АНТ-20 «Максим Горький» (самом большом в мире на тот момент), который был создан для ведения антирелигиозной пропаганды в 1930-е годы и взорвался в небе над Москвой во время горделивого демонстрационного полета, унеся десятки жизней. Или история кумира декадентской интеллигенции композитора-«богоборца» А.Н. Скрябина, решившего – в духе модных тогда эзотерических учений – создать мистическую «симфонию», которая уничтожит весь материальный мир – и умершего от прыщика на лице. Наконец, тот самый «Титаник» оказывается куда более глубоким символом современной цивилизации, если вспомнить «соименных» ему многочисленных «титанических» героев-«богоборцев» в романтической литературе XIX века.

Так что осмыслить значительно более растянутый по времени сюжет о том, как маленький – нанометры! – вирус рушит очередную попытку мирового строительства «башни до неба», возможно, получится лишь, увидев картину издалека, спустя десятилетия. При этом для нынешней ситуации параллель с последним и самым известным из упомянутых примеров напрашивается сама собой: действительно, «набравшая ход» цивилизация не умеет вовремя затормозить перед опасностью (потому что – а как же экономика с ее «темпами роста»?), до самого последнего момента игнорирует невидимую, «подводную» часть пандемии (до сих пор спорят: то ли 80% зараженных, то ли даже 96% не учтены при тестировании). И когда система начинает захлебываться от наплыва больных, каждая страна начинает бороться за собственное выживание, вырывая друг у друга из рук грузы со спасительными масками и аппаратами.

Наконец, вслед за рассмотренными «догмами», пандемия словно высмеивает и всю «нравственную систему» светского гуманизма, которая сводится к правам и свободам человека (а в ее либеральном варианте – к единственной «заповеди» о той самой «свободе, которая кончается там, где начинается свобода другого»). Для той реальности, в которой существует опасный коронавирус, наши «границы между моей и чужой свободой» – это пустышка, миф, идеологическая выдумка.

Если обратиться непосредственно к этой самой реальности, к злобе дня, то – где кончалась свобода тех, кто отправился на мартовские праздники из России на зарубежный отдых (отправился в ситуации, когда пандемия уже фактически началась, по всей Европе отменялись массовые мероприятия, а новостные программы стартовали со сводок о заболеваемости)? Где начиналось и кончалось их «право на отдых» и «право на свободу передвижения»? И сколько (десятков? сотен? тысяч?) других – их соотечественников – в итоге расплатятся за это своим «правом на жизнь»? Правительство ли виновато в том, что по первому же «чиху» от ВОЗ не ввело сразу «железного занавеса»? Или виновата та самая привычная уже нам система ценностей, в которой любые массовые ограничительные меры по неочевидным (пока) для общества мотивам мы готовы назвать «тоталитарными»?

Пандемия говорит нам: вы все слишком связаны друг с другом, бесконечно зависимы друг от друга

Пандемия как бы говорит: вы все слишком связаны друг с другом по своей природе, слишком неотделимы друг от друга в реальности, чтобы можно было описывать ваши взаимоотношения только через понятия «права» и «свободы» индивидуума. Вы все по самой человеческой сути бесконечно зависимы друг от друга, и не надо жить иллюзиями.

И вновь придется повторить: едва ли «мировое сообщество» в целом прислушается к такому диагнозу, но лично для себя каждый имеет шанс сделать мировоззренческие выводы.

И хотя нынешнюю пандемию (по ее влиянию на историю) многие уже сравнивают с мировой войной, пока неясно, приведет ли ситуация с COVID-19 в итоге к глобальному кризису светского гуманизма, как это (в той или иной степени) случалось в поствоенные эпохи. Но в любом случае люди, «верящие в человека» («прогресс» и т.д.), т.е. прибегающие к светскому гуманизму как к эрзацу религии, на фоне пандемии и ее последствий имеют все шансы задуматься, как минимум, об этой самой суррогатно-религиозной природе своего мировоззрения.

О чем же придется задуматься православным?

(Окончание)