Учиться видеть в другом самого себя

Умение понимать – одно из важнейших человеческих умений, в котором упражняют нас обстоятельства буквально каждого дня. Это умение многогранно: в него входит и понимание Бога, и понимание происходящего в мире, и понимание других людей, и понимание самого себя. Казалось бы, речь идет о совершенно естественном человеческом свойстве, и вместе с тем настоящее, глубокое понимание дается человеку очень трудно – об этом свидетельствует вся окружающая нас жизнь. Почему же способность к пониманию является столь редкой? И как прийти к умению понимать?

Художник: Анастасия Столбова

Понимание как жизненная необходимость

Наверное, каждому священнику приходится время от времени сталкиваться с такой парадоксальной ситуацией: он видит, как люди, которые прожили вместе много лет и, казалось бы, должны были стать очень близки, совершенно не понимают друг друга. Говоришь одновременно с мужем и женой, пришедшими к тебе с какой-то проблемой, и осознаёшь, что надо «переводить» одному супругу слова другого. Спрашиваешь жену: «Вы сейчас хотели сказать своему мужу то-то и то-то?». Она говорит: «Да» – и муж вдруг словно впервые слышит от священника, что она хотела до него донести.

Почему так происходит, в чем причина этой беды? Зачастую, как ни странно, – в отсутствии убежденности в том, что понимать других людей необходимо. А эта убежденность на самом деле может многое изменить, потому что человек такое существо, что, когда он сталкивается с необходимостью чего-либо, он начинает изыскивать средства, чтобы этого добиться. Самый простой пример: мы все нуждаемся в пище, и, совершенно однозначно, любой человек разберется, как принимать пищу и как он может ее добыть. И если, допустим, ребенку придется за обедом пользоваться ножом и вилкой, увидев их первый раз в жизни, он это так или иначе освоит, – вообще в любой сфере, если человек понимает, что ему что-то очень надо, он научится практически всему.

Почему же понимание является одной из таких жизненных необходимостей? Потому что без него наша жизнь оказывается очень обедненной, очень ограниченной и, по большому счету, для нас самих смутной и непонятной – ведь нас окружают со всех сторон какие-то люди, которые остаются непознанными для нас и потому чуждыми нам. Жить в таком мире на самом деле мучительно. Это особенно явно ощущает человек, который начинает делать первые шаги к пониманию других: он сразу чувствует, насколько ему в повседневной жизни становится легче, насколько она становится отрадней.

Другая причина, тоже очевидная, но уже не столь элементарная, – зацикленность человека на собственной выгоде и на себе самом. Он, может быть, и не против понять другого человека, но не будет этого делать, потому что в таком случае соприкоснется с логикой этого другого, его переживаниями, его желаниями, и ему придется с ними считаться. В каких-то ситуациях обязательно будет возникать внутренний конфликт: отнестись более серьезно к его переживаниям или к своим, к его потребностям или к своим собственным? И человек, который во всем привык видеть только себя и свое, просто не хочет, чтобы это было для него проблемой.

Безусловно, здесь есть некая грань: мы можем вникать в логику другого человека, в его желания, в его рассуждения, но мы не должны в них проваливаться, сливаться с ними, убеждать себя, что это и наша логика, наши желания, наши рассуждения тоже. К примеру, на исповеди каждый священник время от времени слышит то, что далеко выходит за пределы здравого смысла. И этого человека тоже нужно понять, но если от того, что он говорит, внутренне не дистанцироваться, можно со временем самому оказаться достаточно сильно поврежденным. А поскольку сегодня в нашем мире душевное здоровье – это, к сожалению, большая редкость, то это не только пастырский риск – это риск просто общечеловеческий. И нужно минимизировать его в своей жизни, но это, повторюсь, никак не препятствует тому, чтобы других людей понимать.

Принять того, кто думает по-другому

С чего начать учиться пониманию? Наверное, прежде всего нужно принять то, что за ним практически всегда будут следовать какие-то наши действия, и они очень часто будут требовать от нас жертвенности. Если человек перестает видеть эту взаимосвязь, взаимопонимание с людьми начинает утрачиваться.

Если ты считаешь, что есть только два мнения – твое и неправильное, ты оказываешься в клетке, собственноручно закрытой

А следующим шагом должно стать наше признание самим себе в ограниченности нашего опыта, наших представлений, нашей способности восприятия. Тогда, сталкиваясь с тем, что другой человек иначе думает и иначе хочет поступать, мы не будем сразу же выстраивать между собой и им непроницаемую стену. Когда человек считает, что есть только два мнения – его и неправильное, он оказывается в какой-то клетке, собственноручно закрытой, в которую никоим образом не могут войти другие люди. И более всего жаль, что он может очень многого не разглядеть в окружающей его жизни – того, что могло бы привнести в нее какие-то возможности и перемены к лучшему.

Многие из нас находятся в своей жизни рядом с людьми, понимание с которыми как воздух необходимо, но прийти к нему никак не получается, и это превращает нашу домашнюю или профессиональную жизнь в мучение. И оказывается вдруг: то, что ты знаешь о понимании теоретически, очень трудно применить на практике. В этом случае стоит вспомнить об одной простой и важной практической вещи: нужно попытаться увидеть в другом человеке самого себя.

Что это значит, и что это может дать? Дело в том, что у многих из нас в сознании существует разделение: «это – я, а это – они». Мы можем его не осознавать, но стандарты для себя и для другого у нас будут разные. Мне плохо – это вселенская катастрофа, а так же плохо другому – это то, что можно потерпеть. Мы можем иметь какие-то убеждения, но все они вдруг куда-то сдвигаются, когда дело касается нас самих. Мы можем быть сторонниками жестких правил и строгих ограничений, но сами их нарушать и себя всячески оправдывать, считая, что и не нарушение это даже, а исключение. Всё это мешает пониманию других людей очень сильно. А чтобы начать понимать, нужно принять тот факт, что всем людям жизненно необходимо примерно одно и то же. Другой человек точно так же хочет отдыхать, он точно так же хочет, чтобы его любили, причем не за что-то, а просто потому, что он есть на свете; у него точно так же бывают моменты подъемов, спадов и сомнений. Мы можем не ощущать боль другого, когда причиняем ее ему, но стоит нам представить, что то же самое причиняют нам, как тут же многое становится понятно. Конечно, мы в чем-то разные, но в главном, глубинном мы очень схожи, и этого сходства достаточно, чтобы каждый понимал, как дать другому человеку тепло и заботу.

Чтобы уметь слышать других людей, нужно научиться хотя бы просто их слушать

Еще один практический момент – настолько простой и общеизвестный, что мы часто не уделяем ему должного внимания. Чтобы уметь слышать других людей, нужно научиться хотя бы просто их слушать. Можем ли мы, не перебивая, не споря, дать человеку сказать нам то, что он хочет до нас донести? Это должно быть навыком абсолютным. И слушать нужно всегда со вниманием. Можно в разговоре проверять себя: вот человек проговорил что-то – могу ли я пересказать то, что он говорил? Зачастую оказывается, что нет, потому что мысли в это время были заняты чем-то другим.

Почему Господь говорит в Евангелии, что имеющий уши да слышит (см.: Мф. 13: 9)? Потому что человек может слушать и не слышать, но оправдания при этом никакого не имеет – если бы захотел услышать, он бы услышал. В момент побиения камнями архидиакона Стефана, когда его слова с неодолимой силой обличали слушающих, многие затыкали уши, чтобы физически его не слышать. Им казалось, что это дает им какое-то оправдание, но, повторюсь, оправдания никакого нет.

И еще одно умение для понимания других людей обязательно нужно приобрести – это умение в беседе с другим человеком как бы упраздняться. В разговоре нас часто что-то задевает – какая-то деталь зацепила наше самолюбие, от каких-то отдельных слов мы почувствовали дискомфорт. И мы в этот момент всё бросаем, внутренне оставляем этого человека и начинаем заниматься своим самолюбием, своим дискомфортом. А нужно всё это в такой момент убрать и сосредоточиться на собеседнике.

Не нужно в разговоре с другим человеком прежде всего бороться за какую-то свою правду

Не нужно в разговоре с человеком прежде всего бороться за какую-то свою правду. Так мы в лучшем случае останемся одни со своей правдой, а можем остаться одни и со своими заблуждениями, если ошибаемся. К слову, это один из тех моментов, в которых верующий человек может подражать Христу. Господь не врывается, не вламывается в нашу жизнь, не проявляет по отношению к нам никакого насилия. Он позволяет нашим мнениям быть и Сам Себя уподобляет путнику, который стучится в дверь человеческого сердца.

Расширение сердца

Я глубоко убежден в том, что в мире нет ничего интереснее человека. И если мы проживаем жизнь, не интересуясь другими людьми, трудно даже сказать, что это за жизнь. Всегда очень жалко, когда человек живет именно так, потому что тогда его внутренний мир, который может быть буквально чем-то необъятным, космическим, вмещая других людей, становится чем-то плоским и настолько ограниченным, что даже ему самому, одному в нем тесно. И это можно увидеть даже со стороны: человеку, не вмещающему других людей, кем бы он ни был, каким бы воображением ни обладал, чем бы себя ни занимал, всегда плохо с самим собой.

Примеры неспособности понимать даются нам в том числе и в Евангелии. Мы видим людей, которые становятся свидетелями Христовых чудес – и отвергают Его, потому что не понимают, как можно исцелять в субботу, если в этот день ничего делать не положено. И когда они слышат, что перед ними Тот, Кто является Господином субботы, и что не человек для субботы, а суббота для человека, они искренне, от всего сердца ненавидят говорящего это, потому что сказанное не укладывается в рамки их представлений.

И вместе с тем мы видим, что апостолы порой тоже слышат от Христа то, чего и вообразить себе не могли: например, что удобнее верблюду пройти сквозь игольное ушко, нежели богатому войти в Царство Небесное. От этого у учеников в сознании переворачивается вообще всё, потому что они жили с убеждением, что человеческое благополучие является свидетельством о человеческом благочестии. Они вдруг понимают, что то, к чему для них нормально было стремиться, может оказаться препятствием на пути в Царство Небесное, и испытывают такое потрясение, что делают вывод: тогда никто не может спастись.

Но при этом мы видим, что всё это не рождает в них желания отгородиться от своего Учителя, осмеять Его слова или сделать вид, что они их не слышали. И спустя некоторое время мы видим тех же самых учеников людьми с уже совершенно другими представлениями, с другим сознанием. Здесь можно вспомнить слова апостола Павла о том, что он сделался всем для всех, чтобы спасти хотя бы некоторых (см.: 1 Кор. 9: 22). Это и есть то понимание, к которому должен стремиться христианин, – происходящее от расширения сердца до возможности всех вместить и хотя бы некоторым помочь прийти ко Христу.

Если твое сердце не принимает людей, каждый из которых мал, как же оно вместит в себя безграничного Бога?!

Я очень люблю и часто привожу в беседах когда-то меня поразившие слова архимандрита Емилиана Симонопетрского. Он говорит о том, что если человеческое сердце не принимает в себя людей, каждый из которых мал и во многом ограничен, оно тем более не сможет вместить в себя безграничного Бога. И наоборот, если в нашей жизни присутствует диалог с людьми, если мы прислушиваемся к ним, если мы не обесцениваем их, то потихоньку становимся способными воспринимать и вмещать то, что дает Господь, и откликаться на то, что Он прежде всего желает дать нам Себя Самого.

А у преподобного старца Паисия есть мысль о том, что человек может своими земными трудами нарисовать в своей жизни огромное количество нулей, но они так и останутся нулями, если Господь не припишет к ним единицу – тогда каждый из этих нулей приобретет значение и в итоге получится большое число. Когда мы не хотим понимать других людей, не учимся понимать Бога, мы остаемся не просто в одиночестве, а в череде бесконечных нулей. И путь к тому, чтобы превратить их в некое число, безусловно, лежит через то, чтобы это непонимание преодолевать.