У матушки Рафаилы

Схимонахиня Рафаила (Чернецкая)

Врачи Киевской больницы имени академика Шалимова, где схимонахиня Рафаила проводила последние дни своей земной жизни, поражались: как могла в обескровленном крошечном организме удерживаться все эти годы душа, ведь обездвиженное с девятилетнего возраста тело матушки весило… 16 килограммов. Не все знали, правда, что перед ними не беспомощный умирающий инвалид, но исполненный благодати Святого Духа подвижник, воин Христов, одаривший великой любовью сотни и тысячи людей, устремлявшихся к матушке даже из-за океана.

Дивный храм

50 лет несла она невообразимо тяжелый и по человеческим меркам немысленный крест болезней. Однако юная Нина Чернецкая, ставшая инокиней Серафимой, а потом и схимницей Рафаилой, сумела не просто выжить, но жительствовать – активно и полноценно, а в конце своего земного пути создать в живописном лесу под Житомиром удивительную по красоте и благодати обитель. Венцом ее стал выстроенный под руководством матушки Рафаилы 49-метровый собор во имя Анастасии Римляныни, покровительницы Житомира, и преподобного Серафима Саровского – пожалуй, один из наибольших по масштабам из нововозводящихся на Украине.

О том, как строился собор, рассказывать надо отдельно. Приведу лишь некоторые факты. Среди духовных чад матушки были люди и весьма состоятельные, и занимающие высокие посты на Украине и в России. Так, когда матушка по настоянию врачей проходила лечение в Ялте, мэр города, узнав о ее приезде и познакомившись с ней, готов был оставить все свои административные дела и находиться при схимнице неотлучно. Чтил матушку и известный в России барон и меценат Эдуард фон Фальц-Фейн, который при поддержке посла РФ на Украине Виктора Черномырдина содействовал в изготовлении и доставке художественной работы литых соборных врат с изображениями святой Анастасии и преподобного Серафима Саровского (автор – народный художник России Сергей Пресекин, соавтор росписей московского храма Христа Спасителя; скульпторы – члены-корреспонденты Российской академии художеств Алексей Ветшев и Дмитрий Тугаринов). Двери, по заключению экспертной комиссии Фонда содействия скульпторам России «Скульптор», признаны уникальным произведением искусства и занесены в каталог «Искусство России» («Rassion art guide-2009»). Нижний храм собора – во имя преподобного Серафима – увенчан резным белокаменным иконостасом, а верхний позолоченный 11-метровый четырехъярусный иконостас будет украшен резными херувимами. За образец проекта монастырского собора взят известный храм во имя великомученицы Екатерины в Санкт-Петербурге архитектора Константина Тона. Ступени храма и цокольную часть украшают композиции из лезниковского красного гранита (из него сооружен мавзолей на Красной площади в Москве); одних гранитных балясин под перила лестниц, ведущих к храму, будет более 240. Композиции из зеленых насаждений вокруг собора планировал главный флорист-биолог известной усадьбы-заповедника графов Потоцких «Софиевка» в Умани.

Тогда в беседе с отцом Иоанном подумалось: собственно, этот чудо-собор есть своеобразное отражение духовного величия основательницы монастыря матушки Рафаилы. По слову царя Давида, «свят храм Твой, дивен в правде» (Пс. 64: 5–6).

У могилы

От могилы матушки, заботливыми руками послушницы Светланы устланной ковром из нежного ярко-зеленого лесного мха и украшенной букетами бордовых и желтых роз, освещенной блеском горящих свечей, веяло пасхальной радостью.

Время от времени могила схимницы обретает новое украшение, соответствующее сезону: весной – это нежные ландыши, нарциссы и тюльпаны, затем их сменяет венок из душистой сирени, летом – полевые ромашки и небесного цвета васильки, позже – гроздья калины и чернобривцов, в декабре – печальные хризантемы. Духовные чада схимницы, в частности руководители фирмы «Add world», даже выпустили календарь, запечатлевший времена года на могиле матушки. Здесь же, под навесом, и свечи для паломников; их можно брать самостоятельно, опустив в копилку символическую сумму; у креста – негасимая лампада с кисточкой: каждый приходящий может начертать крестик на челе, а в прозрачный пластмассовый ящичек опустить записку с молитвенной просьбой к матушке. Таких записок за день набирается множество.

Сама блаженной памяти старица никого не отпускала без утешения, каждый приходящий к ней, будь то священник – а иногда и епископ – или простой деревенский житель, был встречаем с одинаковой любовью, вниманием и с поразительным даром старчества – видением в человеке всех его качеств, дарований и недостатков. И никто не уходил от матушки Рафаилы не утешенным, не одаренным благодатной любовью. Отец Иоанн и некоторые из сестер обители записывают удивительные случаи исцелений и благодатной помощи, полученной от Господа после молитв у могилы старицы: при жизни она молилась о людях, а после перехода в вечность обрела у Господа особый дар ходатайств о притекающих к ней. Не случайно первоиерарх Украинской Православной Церкви митрополит Владимир, знавший матушку при жизни и посещавший с пастырским визитом и новосозданную обитель великомученицы Анастасии, ценил духовные и организаторские дарования старицы. Когда после кончины схимонахини Рафаилы игумен Иоанн обратился к митрополиту Владимиру за благословением о выпуске книги о ней, тот с любовью благословил со словами: «Да, она была святой».

Монастырское предание

Существует в монастыре предание, что после завершения строительства собора и всех отделочных работ в синодальный отдел по канонизации будут переданы документы для прославления старицы как местночтимой святой. Конечно же, о сроках таких деяний ведает один Господь. Хотя по церковным нормам после кончины праведника должно пройти не менее 20–30 лет, в церковной истории бывали случаи, когда угодники Христовы прославлялись Церковью и в более краткие сроки. Например, святитель Григорий Палама был канонизирован в 1368 году – через девять лет после отшествия ко Господу († 1359). Конечно, Церковь в таких вопросах проявляет должную осторожность и сдержанность, чтобы воля человеческая не упреждала волю Божию.

Приведу пример. В этом году минуло 20 лет со дня кончины блаженной матушки Алипии (Авдеевой, † 1988), на протяжении многих десятилетий несшей подвиг юродства и старчества. И хотя она официально не прославлена Церковью, ее мощи уже три года тому назад перенесены с киевского Лесного кладбища в Голосеевскую пустынь, где некогда она подвизалась в небольшой хибарке и принимала множество людей, оказывала помощь, чаще всего носившую чудотворный характер. Об этом подробно свидетельствуют книги о блаженной Алипии, ей написан акафист, а то, как почитают ее в Киеве и вообще на Украине, приводит на память всенародную любовь россиян к Матронушке Московской. Собственно, издание книг, рассказывающих о святой жизни угодников Божиих последнего времени, предваряет чаще всего их общецерковное прославление. О схимонахине Рафаиле же выпущено несколько фильмов, написано множество статей и очерков, собираются новые факты о ее жизни.

Матушка Рафаила распространяла духовное покровительство сначала на людей преимущественно своего региона – Житомирской и Киевской областей. Причем принимать она стала еще в достаточно юном возрасте, после пострига, когда еще жила со своей покойной матерью-монахиней и некоторыми сестрами, ухаживавшими за ней, в частном доме на краю Житомира, в районе с поэтическим названием Малеванка. Но в последний период матушкиной жизни, особенно в последние годы, к ней ехали и из России и Беларуси, Молдовы и стран дальнего зарубежья. Человек, встретившийся с нею хоть раз, испытывал непреодолимое желание видеть и слышать ее снова. Она действительно была носителем той любви Христовой, о которой писал апостол Павел, что «все покрывает… все переносит… и никогда не перестает» (1 Кор. 13: 7–8).

В келье

Почитатели матушки скульпторы Алексей Ветшев и Дмитрий Тугаринов отлили из бронзы небольшую скульптурную композицию: отец Иоанн с матушкой Рафаилой на руках, в Ялте, за полгода до смерти старицы. Теперь эта композиция стоит в келье схимницы. Здесь же и молитвенный угол матушки с почитаемыми ею иконами и негасимой лампадой, библия, напрестольное старинное Евангелие, кресты, святыни, привезенные из Иерусалима и других мест, множество комнатных растений и цветов, аквариум с рыбками. В келью можно зайти по благословению, помолиться здесь. Довелось мне в день посещения обители увидеть в келье матушки, где все сохраняется в неизменности, как и при жизни схимницы, «ежедневно забегающего на минутку» молодого предпринимателя, которому обитель обязана 846-метровым белокаменным забором. Сотворив земной поклон в келье, а затем навестив могилу старицы, он умчался по своим неотложным делам. Сюда же, в келью, захаживает любимая матушкой кошка Лялька. Она трется о ноги и нежно мурлычет…

А мне почему-то подумалось тогда: о чем молилась по ночам старица, лишенная с детства возможности двигаться, когда в часы ее ночного одиночества стучал дождь по карнизу ее кельи и ветер шумел в сосновом бору? Или когда над обсыпанными снегом соснами восходила луна, а она лежала на своем крошечном детском ложе и была наедине с Богом. О чем она беседовала с Ним?

Дежурная келейница, отдыхавшая рядом на сдвинутых стульях, должна была трижды за ночь сменить положение матушки, чтоб усохшее тело не затекало. К тому же матушка часто и тяжело болела, хотя никогда нельзя было увидеть ее унывающей или раздраженной. Эти качества были несвойственны ей. Лишь иногда по ночам из утомленной груди вырывался тихий стон, и келейница замечала, что лицо старицы омочено слезами. «Не беспокойся, Татьянушка, – ласково говорила она встревоженной послушнице, – мне уже значительно лучше».

Монашеская фамилия

Игумен Иоанн с матушкой Рафаилой в Крыму, в монастыре Космы и Дамиана под Алуштой

Из воспоминаний послушницы

Там же, в келье матушки, довелось познакомиться с послушницей Татьяной Ивановной, которая более 30 лет ходила за матушкой и была у нее келейницей. Она не принимала пострига, но по-прежнему проводит в монастыре большую часть времени. Это ей матушка сказала много лет назад: «Приходи ко мне дежурить по ночам, и эти ночи станут для тебя золотыми». Вот что нам рассказывала Татьяна Ивановна.

Молитвы о священнике

 «Я встретилась с матушкой много лет назад, когда она еще была молоденькой инокиней Серафимой и жила с мамой на Малеванке в частном доме. Я была тогда совершенно светским и нецерковным человеком, в религиозных вопросах ничего не понимала, преподавала английский язык в школе, а муж у меня был военным. И дочь у нас тяжело болела. Собственно, это и привело меня в Церковь.

Я пообщалась с матушкой, она меня очень хорошо приняла. Было очень уютно в этом доме. Я не понимала тогда, что такое благодать. Она сказала, что у них в доме говорят только о духовном, говорят только про Бога. Горели лампады, со стены смотрели лики святых, а в моей квартире ничего этого не было. Я и перекреститься толком не умела. Но матушка никогда не поучала, она учила других своей жизнью. И я постепенно возле нее стала меняться, стала обретать веру и жизнь.

Вот как-то умер один священник, которого я знала, который, собственно меня к матушке и направил. Он же ее и причащал на дому. Уж не знаю почему, но тогда она передала мне деньги и попросила заказать сорокоусты в трех храмах об упокоении этой души. Выполнив это поручение, прихожу к ней, смотрю, а матушка совсем разболелась, еле говорит. А я у нее и спрашиваю: “Матушка, ты, наверное, за отца Феодота так мучаешься, за его грехи?” А она: “Я болею?! Ну что ты!” И снова дает мне деньги из своей крошечной пенсии и просит заказать в трех монастырях сорокоусты по усопшему. Вот так она за каждого человека мучилась, вымаливала, каждому делала только добро. А у меня тогда даже ума не хватило заплатить свои деньги, хотя их у меня было гораздо больше. Это со временем я стала понимать, что человек этот необычный, что она учит нас уподобляться Христу и жертвовать собой, носить иго Христово».

«Блаженны милостивые»

 «Или другой эпизод. Одна болящая попросила деньги на дорогу до Севастополя, и матушка отдала все, что имела. Я удивилась и спрашиваю: “Матушка, вы же всю пенсию ей отдали, на что жить будете?” А она: “Да? А вдруг она пойдет сейчас и сворует их где-нибудь? И вместо дома попадет в тюрьму или психушку? И грехи будут на мне”. А я тогда подумала: “Ну, я бы никогда не отдала все до копейки”. Не знала я также, что матушка была одарена Господом прозорливостью, но всячески скрывала это. Тут как раз мы на службу собираемся в собор: матушку туда возили в колясочке. И вот стоим на службе, а к ней без конца подходят люди и дают деньги – кто 3, кто 5 рублей. Я прямо поразилась: “Что ж такое, – думаю, – дай-ка я буду считать…” И подсчитала, что дали матушке в тот вечер ровно в три раза больше, чем она отдала той болящей. И я поняла тогда, что это было вразумлением для меня.

Вот так учила матушка – своим поведением. Она никогда не делала замечаний. Единственный раз только сказала мне тихо, чтоб я при монахах никогда ничего не крестила. Я боялась колдуний – суеверная была – и старалась все крестить: и пищу, и вещи. А она мне сказала: “При монахах и священниках ничего крестить не следует. Вы так выказываете неуважение к ним”».

Гонения

 «Матушка рассказывала, как она с мамой ходила в собор, а их прогоняли иногда особо “ревностные” прихожанки, полагая, что такой инвалид у матери за ее грехи. И мама матушки на исповеди сказала священнику, что их гонят из храма. “И правильно делают”, – ответил резко тот. А священником был тот самый отец Феодот, который матушку в последствии причащал на дому. А женщина с клироса, которая гнала их, после целовала у матушки руки и просила благословения. Но мать Рафаила совершенно беззлобной была, но несла вот такие скорби за людей, никогда не переставая о них молиться. Кто бы к ней ни приходил, она не оставляла ни одного человека, особенно слабо верующего, страждущего. Она, пока не доведет такого до опытного духовного отца и не передаст, как говорят, из рук в руки, никогда не забывала ни одной души, так что каждый приходящий к ней чувствовал себя самым дорогим и горячо любимым».

Как Никодим Святогорец в дом престарелых привел

 «Как-то прихожу на ночь, разговариваем о чем-то с сестрами, я начинаю кого-то осуждать. Она и говорит: “Татьяна, почитайте вот это”. Я гляну и отвечаю: “Да я это уже читала, матушка”. Она улыбнется, ничего не скажет: хорошо, мол, читайте то, что хотите. Вот таким путем воспитывала. И литературу давала очень избирательно: сперва жития святых, потом что-то посложнее. А мне казалось, что раз я с высшим образованием и знанием иностранных языков, то могу и религиозных философов читать. Потом наконец дает мне матушка “Невидимую брань” Никодима Святогорца в переводе Феофана Затворника. В ту пору этой книги нигде нельзя было достать. Я прочла ее как откровение и даже от руки переписала всю. Позже подарила ее в церковь житомирского дома престарелых. Ведь по благословению матушки в житомирском доме престарелых был создан храм, и я там, в доме, также несла послушание, ухаживая за стариками и духовно их поддерживая. Их там причащали и исповедовали. А некоторых даже венчали. И такое было. Вот так матушка, сама инвалид с детства, помогала старикам, детям, юным».

О прозорливости

 «Примеры прозорливости? Да их много, только матушка очень скрывала это. Как-то приехала к нам родственница, мужа моего родная сестра Капитолина. Вот матушка и спрашивает: “А что, Таня, Капитолина молится Богу?” – “Да, и очень хорошо молится. Псалтирь, акафисты читает, Евангелие, Апостол – все читает”. А матушка и говорит: “Терпи от нее все – ради спасения ее души”. Думаю, что мне от нее терпеть, она ж так хорошо ко мне относится. А позже я узнала, что Капитолина оказалась душевнобольной. Сначала это было едва заметно, потом ей стало хуже, и дошло до того, что однажды она кинула в меня топором и вообще возненавидела меня, не пускала в дом, чтобы я за ней ухаживала. А потом поленом так в меня швырнула, что оно в двух сантиметрах от виска пролетело. Ведь могла запросто меня убить. Но по молитвам матушки все обошлось.

Сейчас она выздоровела душевно, но болеет физически: прикована к постели и требует ухода. Смотрю за ней, как матушка заповедовала; ради спасения ее души регулярно привожу батюшку, который соборует и причащает ее. Вот так матушка и ее вымолила».

Откровение о монастыре

 «Вы спрашиваете, как она монастырь создавала? Мы ее как-то спросили, а она и говорит: “А у нас будет свой монастырь”. Откуда вы знаете, спрашиваем. А она и рассказала, как стояла на службе в церкви на Русском кладбище. Матушка задремала в колясочке и слышит ектению: “И об обители сей помолимся…” И так несколько раз. Хотя храм был кладбищенский, и никакой обители там не было. Вот и поняла она это как указание Божие. А потом начались многолетние ходатайства перед житомирскими властями. И был нам передан за городом, в лесу, в 1999 году заброшенный детский противотуберкулезный санаторий».

Цена послушания

«Матушка, кстати говоря, не благословляла меня ездить по святым местам. Я слишком много видела и ездила в своей жизни. В том числе и по святым местам, когда уже воцерковилась. Видимо, не было воли Божией мне разъезжать. Вот матушка и проверяла мое смирение и послушание. Но раз приезжает один батюшка и говорит, мол, я купил столько-то литературы в Киево-Печерской лавре, такие книги чудесные, на улице продают, и дешевые такие. А я книги очень любила, и даже в Почаеве как-то запросила в книжной лавке все до единой книги по два экземпляра. Вот и стала молить матушку отпустить меня в лавру. Она улыбается, ничего не отвечает, а потом говорит: “Что ж, поезжайте”. Я и поехала. И ни одной книжки не купила. Возвращаюсь перепуганная и говорю матушке: “Чуть под поезд не попала!” Я перебегала пути прямо перед электричкой и чуть под поезд не угодила. А она и говорит так тихо: “Вот видишь, нужно слушаться…” Ее молитвы меня от смерти в который раз и спасли».