Сон Адама, творение Евы

Преподобный Анастасий описывает во втором «Слове» творение Евы. Согласно Бытию, навел Господь Бог на человека крепкий сон; и, когда он уснул, взял одно из ребр его, и закрыл то место плотию. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку. И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа. Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть. (Быт. 2, 21–24). Вот как комментирует это повествование преп. Анастасий:

Далее, поскольку, как это написано об Адаме, к нему, приведенному Богом в состояние омертвелости, неподвижности и исступления, пришла жизнь, то [можно предполагать, что в него] мертвого было вдохнуто животворное дыхание Божие (см. Быт. 2, 7). Заметь: [Писание] гласит, что Бог привел к Адаму жизнь, вышедшую из него во сне и исступлении; оба — я имею в виду Бога и Адама — были единодушны, когда ребро, называемое жизнью, взялось от него (II, 2, 1).

Автор «Слов» намекает здесь на наречение жены именем «Ева», что значит «жизнь». Правда, согласно Священному Писанию это наречение состоялось уже после грехопадения и изгнания прародителей из рая: И нарек Адам имя жене своей: Ева, ибо она стала матерью всех живущих  (Быт. 3, 20).  Чтобы понять мысль преп. Анастасия, воспользуемся комментарием на этот стих свт. Филарета Московского: «С первого взгляда представляется, что повествование о наречении жене нового имени Евы, то есть жизни, находится вне связи с предыдущим и последующим повествованием о падении человека и что самое имя жизни не прилично жене после осуждения на смерть. В разрешение сего затруднения толкователи полагают: а) что Моисей упоминает о наречении жены, предшествовавшем грехопадению, и желает обнаружить погрешность Адама в сем наречении, или б) что Адам, осужденный на смерть, именует жену свою жизнью в укоризну и уничижение; и в) что сим наименованием показывается неосмотрительность и надменность грешника, даже после осуждения; или г) что жизнь, которою Адам утешается в наименовании жены, есть отсрочка смерти телесной; или д) что жена именуется жизнью по разуму обетования, данного Богом о ее семени, долженствующем стереть главу змия, имеющего державу смерти, и сделалась матерью всех живущих, как Мать второго Адама, Который есть дух животворящий (1 Кор. 15, 45). Сия последняя догадка паче прочих соответствует порядку и духу повествования Моисеева, и оправдывается примерами других имен, в которых праотцы заключали исповедание веры и упования, каковы суть имена Каина, Сифа, Ноя».^[1]  Толкование под буквой а) свт. Филарета согласуется и с упоминанием о имени «жизнь» у преп. Анастасия при описании сна Адама и с мыслью Синаита о том, что Адам, Ева и их сын предначертали образ Единосущной Троицы (см. соответствующую главу, где мы рассуждали о возможности рождения детей у прародителей без грехопадения).

Преп. Анастасий комментирует и сон Адама, во время которого Бог сотворил Еву:

Почему [Писание] гласит, что Бог привел ее к Адаму (Быт. 2, 22)? Не должны ли мы понимать привел следующим образом: то, что Бог взял от Адама, когда тот впал в сон греха и испытал исступление из нетления и бессмертия, это же Он вновь привел к Адаму и восстановил в нем жизнь, пришедшую и прибывшую к нему на землю? (II, 2, 2).

Толкования сна Адама у Святых Отцов Церкви весьма разнообразно. Так, свт. Иоанн Златоуст толкует его следующим образом: «Это было не простое исступление и не обыкновенный сон; но так как премудрый и благоискусный Создатель нашей природы хотел взять у Адама одно из ребер его, то чтобы он не почувствовал боли и затем враждебного расположения к созидаемой из его ребра, чтобы, помня боль, не возненавидел создаваемое животное, для этого Бог, погрузив Адама) в исступление и как бы повелел ему быть объяту некоторого рода оцепенением, навел на него такой сон, что он совсем не чувствовал, что происходило с ним».^[2]

Преп. Анастасий же понимает «исступление» Адама в смысле некоего временного «исхода» из нетления и бессмертия, а «сон» — в смысле «сна греховного». По этому поводу свт. Филарет замечает: «Некоторые представляют сей сон действием некоторого наклонения его к чувственному от духовного».^[3] Адам после наречения имен животных понял, что ни одно из них не является подобным ему, что ему нужен другой помощник, не удовлетворившись в виде помощника себе одним своим Создателем. Подобно и израильский народ просил через Самуила у Бога себе царя, на что Господь с укоризной ответил Своему пророку: послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе; ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними (1 Цар. 8, 7).