Продолжение. Часть 4
![]("/sas/image/hist4-1.jpg")
В годы гражданской войны социально-экономическая политика и вообще политика Советского Правительства, где руководящую роль играл Ленин, была политикой военного коммунизма: красногвардейская атака на капитал, уничтожение частной собственности, национализация, то есть, конфискация имущества банков, заводов, фабрик. Причём, это имущество объявлялось народным, общенациональным, но фактически оно попадало в распоряжение партийной элиты. В самом начале проведения этой политики среди рабочих было очень сильное желание создавать так называемые народные предприятия. То есть рабочие и служащие фабрик и заводов, пароходства объявляли себя собственниками этого предприятия, или хотели объявить, но Ленин решительно этому воспротивился: «Предприятие должно принадлежать не рабочим, занятым на данном предприятии, а всему народу. Иначе, зачем было проводить революцию?» - так он заявлял. А на самом деле предприятие попадало в руки директора, назначаемого Совнаркомом, или Наркомом, который не был собственником, но, фактически, управлял, не очень-то считаясь с мнением коллектива. Конечно, на каждой фабрике и заводе были партийные ячейки, профсоюзные организации. Но их права были весьма ущемлены, и на самом деле всё решал директор. Троцкий ещё тогда, в разгар войны, остроумно заметил: «Эти наши посланные директора только и мечтают, как бы стать новыми хозяевами, чтобы передать предприятие по наследству своим детям». С такими вещами партия, конечно, боролась, но эта тенденция проходит красной нитью через всю историю советского периода. Для того чтобы управлять конфискованной промышленностью, был создан Высший Совет Народного Хозяйства (ВСНХ), его ещё называли Всероссийский Совет Народного Хозяйства. Он управлял всеми национализированными предприятиями.
В деревне проводилась политика продразвёрстки, изъятия у крестьян хлеба за бесценок путём насилия. В продотрядах было более 50 тыс. бойцов. В конечном счёте, при таком безалаберном ведении хозяйства разразился голод. Транспорт вышел из строя. В восемь раз упало промышленное производство. Крестьянам нечего было предложить взамен. В общем, военный коммунизм привёл Россию к банкротству, к экономическому разорению. И тогда, на исходе гражданской войны, Ленин предложил новую экономическую политику (НЭП). НЭП стали вводить весной 1921 г. Врангель был уже разгромлен, но восстание тамбовских крестьян полыхало, а это – пятидесятитысячная крестьянская армия. Давили тамбовских мужиков беспощадно. Обстреливали из орудий деревни, леса, где они прятались, травили газами. Руководил этой карательной экспедицией Тухачевский. И вот, во время подавления тамбовского восстания, а его можно считать последней великой крестьянской войной России, Ленин пришёл к выводу, что нужно изменить аграрную политику, иначе, по примеру Тамбова, возьмётся за вилы вся мужицкая Русь.
Масла в огонь подлил ещё так называемый Кронштадтский мятеж. В начале 1921 г. в Кронштадте, где стоял Балтийский флот, вспыхнуло восстание. Сами моряки арестовали комиссаров, избрали своё новое руководство и объявили, что они начинают настоящую народную революцию. Это будет не комиссарская революция, не еврейская, как в октябре, а крестьянская, народная революция. Причиной этого восстания послужило недовольство крестьян. Матросы были связаны с деревней. Они ездили в отпуска, к ним приезжали родные. Матросам рассказывали, что делается в деревне: продотряды забирают хлеб, забирают даже семена, деревня на грани голода. И вот, матросы – эти крестьяне, одетые в тельняшки - решили, что пора кончать с властью комиссаров. Лозунг был тот же, что и у Махно, у казаков-мироновцев в годы гражданской войны – «Советы без комиссаров». Советская Власть – хорошо, она дала землю, а комиссары – плохо. Это – продотряды, заложники, расстрелы, грабёж. Надо, чтобы народ сам управлял государством. Против кронштадтцев бросили отряды курсантов, частей Петроградского округа. Руководил подавлением восстания Троцкий, но первый штурм Кронштадтской крепости был отбит. Маркизова лужа, то есть залив, который соединяет Петроград с о. Котлин, замерз, и отряды наступали на кронштадтцев по льду. Кронштадтцы отбивались, и успешно, потому что в их руках была корабельная артиллерия. Обстреливали лёд, он проваливался, образовывались огромные полыньи. У кронштадтцев было свыше 2000 пулемётов, они косили огнём наступающие цепи. Штурм не удался. Троцкий уехал в Москву.
В это время собирался Х Съезд Партии. Ленин принимает решение подавить кроштадтский мятеж до официального открытия съезда. С этой целью значительная часть делегатов съезда во главе с Ворошиловым отправилась в Петроград, чтобы там, на месте, организовать войска, политически сплотить их и взять Кронштадт штурмом. Второй штурм, которым руководили Тухачевский и Ворошилов, был более удачным, восстание было подавлено. Несколько тысяч восставших было расстреляно, несколько тысяч бежало в Финляндию.
![]("/sas/image/hist4-2.jpg")
Ознакомившись с программой восставших и хорошо зная положение в стране, которой грозит голод, Ленин принимает решение отказаться от политики военного коммунизма и ввести НЭП, то есть заменить продразвёрстку продовольственным налогом. Крестьянам было сообщено, что в зависимости от размера пастбищ и урожая они будут платить определённую, строго фиксированную долю урожая как бы в оплату за полученную землю. Продотряды были распущены, конфискация хлеба была прекращена. Было объявлено: «Вы посеете, сколько захотите, сколько сможете, а нам заплатите какую-то там десятую долю урожая». Естественно, весной 1921 г. деревня распахалась. Крестьянам это было выгодно, потому что основная часть хлеба и другой сельхозпродукции оставалась в их руках, они свободно могли ею распоряжаться, могли продать на рынке, могли расширить запасы, сохранить больше семян, расширить посев. Крестьянам разрешили брать землю в аренду. В течение двух лет Россия восстановила довоенное производство хлеба. Естественно, резко увеличилось поголовье скота, птицы. Деревня стала зажиточной, середняцкой.
Но в промышленности ничего не изменилось. По-прежнему, все крупные заводы и фабрики оставались государственными. Разрешили открывать только мелкие мастерские по ремонту обуви, пошивке одежды. Получились «ножницы» - хлеба много, промышленных товаров мало. Государство продавало промышленные товары – сельхозинвентарь, обувь, одежду, стройматериалы, керосин и прочее по завышенным ценам. Крестьянам это не выгодно, они не в состоянии покупать удобрения, сельхозинвентарь, племенной скот. Полного оздоровления экономики не произошло. Ввели золотой рубль, отказались от прямого продуктообмена – хлеб на мыло, или картошку на горох. Была проведена финансовая реформа, Сталин чеканил золотые червонцы. Причём, эти червонцы свободно обменивались на бумажные деньги. Это тоже способствовало временному оживлению промышленности и торговли. Даже иностранные капиталисты получили заинтересованность брать в концессию заводы, прииски. Начался приток иностранных инвестиций. Создавались акционерные общества с участием государственного и иностранного капитала. Но, тут в партии разгорелись споры, как идти дальше: давать всё большую свободу рыночным отношениям, или держать всё под жёстким контролем. Споры буквально раскалывали ряды коммунистов. Ленин колебался. То он говорил, что НЭП надолго, то он утверждал прямо противоположное: «Из России нэповской вырастет Россия социалистическая. НЭП – это временное отступление для того, чтобы перестроить ряды, пойти в новую атаку». Свободного обсуждения вопросов, по каким путям развиваться дальше стране, не было. Относительная свобода рыночных отношений, внешняя торговля, банки – всё оставалось под контролем государства. Даже эта относительная экономическая свобода не сопровождалась свободой политической.
По-прежнему вся власть была в руках одной партии, в руках вождя партии. Все остальные партии были запрещены, в том числе и так называемые советские партии – меньшевики и эсеры. Эсеры до лета 1918 г. входили в состав Совнаркома. Но, летом 1918 г. произошли трагические события, природа которых до сих пор не выяснена. Вроде бы левые эсеры подняли мятеж. В это время в Москве собрался Всероссийский Съезд Советов. На этом съезде эсеры рассчитывали иметь большинство. Но большинство было на стороне большевиков, хотя около 40% делегатов придерживались эсеровской платформы. И вот, накануне открытия этого съезда произошли до сих пор не выясненные до конца события. Эсеры убили посла Германии графа Мирбаха и приняли решение объявить Германии революционную войну. Дзержинский поехал в штаб эсеров, чтобы подавить мятеж в самом зародыше, уговорить восставших не поднимать оружия, и был там арестован. В ответ, большевики арестовали в Большом театре всех делегатов от эсеровской партии. Здание было окружено. Там находилось руководство партии во главе с Марией Спиридоновой, лидером белых эсеров, очень популярной дамой. Восстание эсеров было подавлено, потому что им не удалось взять Кремль, а большевики вызвали себе на подмогу из военных лагерей Латышскую дивизию. Обстановка была как на весах, потому что основная масса Московского гарнизона митинговала, и в разных частях принимались разные резолюции – одни в поддержку эсеров, Спиридоновой, другие – в поддержку Ленина. И чем бы эти качели закончились – не ясно, но большевики послали своих комиссаров в Латышскую дивизию, она срочно прибыла в Москву, эсеровские отряды были разбиты, и Ленин восстановил всю полноту власти. Вслед за этим левые эсеры были изгнаны из правительства, вся полнота власти перешла большевикам. Начался страшный террор, демократия была отброшена. Это было в 1918-1919 гг., но политика террора, всевластия одной партии не была отменена, когда ввели НЭП. Больше того, во время обсуждения новой экономической политики против Ленина выступали троцкисты, которые считали, что нужно ввести железную дисциплину, военизировать страну, транспорт; работу фабрик и заводов перевести на военный лад, перетряхнуть руководство профсоюзов, поставить там своих «железных» большевиков. Ленин и Зиновьев были тоже за подчинение своей воле всей страны, партии, профсоюзов, но они понимали, что одних военных методов недостаточно. С пушками против идей не воюют, нужно как-то славировать. За троцкистами шло больше одной трети съезда.
![]("/sas/image/hist4-3.jpg")
Вдобавок ко всему, в партийных рядах возникло ещё одно мощное коалиционное движение – так называемая рабочая оппозиция, которая выступала как против Троцкого, который военизировал страну, так и против Ленина, заявляя, что партийный аппарат правит партией и страной, а нужно наоборот, чтобы рядовые члены партии и профсоюзов избирали руководство: и хозяйственное, и советское, и партийное. На заводах и фабриках должны быть полноправными хозяевами сами рабочие в лице их профсоюзов, они должны управлять производством. На железных дорогах тоже должны управлять сами рабочие, их профсоюз железнодорожных рабочих должен контролировать всю работу. Правительство должно избираться на Всероссийском Съезде Рабочих. Не партийный аппарат, а рабочая масса – вот кто должен быть хозяином страны. Руководил этой рабочей оппозицией потомственный пролетарий, металлист, а металлисты – это самая образованная, квалифицированная часть рабочего класса, Шляпников. В годы I Мировой войны он возглавлял питерских большевиков, питерских рабочих, потому что руководство партии было в эмиграции. Именно Шляпников организовал торжественную встречу Ленина на Финляндском вокзале, когда десятки тысяч рабочих пришли встречать Владимира Ильича, и он произнёс свою знаменитую речь с броневика. Шляпников пользовался колоссальной известностью и влиянием среди рабочих. Одно время, Ленин даже ввёл его в состав Совнаркома, сделал его наркомом труда. Потом из-за расхождений с Лениным он из Совнаркома вышел, но оставался руководителем профсоюза металлистов, самой организованной, самой квалифицированной части русского рабочего класса. Это был серьёзный противник, это вам не Троцкий. Шляпникову активно помогала и была сопредседателем рабочей оппозиции знаменитая революционерка Коллонтай. Она в это время была членом ЦК и возглавляла женский отдел Центрального Комитета, а женотдел тогда был большой силой.
Женщины тоже рвались к активной политической жизни. Коллонтай пользовалась большой популярностью. Между прочим, она проповедовала свободный брак. Это была довольно образованная, благородного происхождения женщина, красавица. В то время она была замужем за матросом Дыбенко, который входил в состав руководства морским флотом. Вот такие были весьма популярные лидеры рабочей оппозиции. Ленин назвал её пропозицию анархо-синдикалистским уклоном. Он говорил, что если идти по этому пути, мы развалим Россию.
В беседах с друзьями Ленин говорил, что диктатура пролетариата слишком серьёзная штука, чтоб доверять её самим рабочим – они же неграмотные, они не знают, как управлять страной. Только он, Владимир Ильич, поднялся до понимания всемирных законов истории, поэтому он знает куда, по какому пути шагать. Вот по такой же методике всегда действует элита, стоящая у руля страны – и в прошлом, и ныне. Правитель страны выступает в роли социального конструктора, он конструирует общество, преобразует его по образу и подобию своему. Он изменяет и политический строй, и хозяйственную жизнь, и образ жизни в целом, он формирует нового человека. И такими великими социальными конструкторами считались большевики, и их продолжатели в наше время считают себя такими конструкторами. Это – суть дела.
Мы, люд православный, согласно святым отцам, истолкователям мудрости Господа, считаем, что мир сотворен Богом и развивается спонтанно, естественно, органически. Время от времени могут происходить изменения, потому что люди, как существа свободные, нагромождают такое количество глупостей, что происходят социальные катаклизмы, кризисы. И люди, оказавшиеся во власти тёмных сил, натворив безобразия, должны сами и выбраться из этого кризиса. Всё это должно идти эволюционным путём. Эволюция – основной закон развития без всяких кровавых потрясений, без всяких социальных конструкторов. Ибо, как говорит Пушкин: «Провидение не просчитываемо и непредсказуемо», - это подлинные слова поэта. И вдруг, объявляются Ульяновы, Дзержинские, Сталины, Чубайсы, Свердловы, Бурбулисы и компания, которые считают, что они в состоянии всё переделать по-своему, на компьютерах рассчитать. Даже открыто сейчас заявляют, что мир вступил в такой период, когда всё можно просчитать, всё можно предвидеть. Маркс тоже в своё время занимался просчётами. Осталось огромное количество его математических рукописей. Знатоки, ознакомившись с его математическими рукописями, в которых он пытался всё просчитать, констатируют, что это – галиматья. Потому что просчитать будущее ни по каким формулам невозможно.
В свете всего этого необходимо понять, что происходит, глубже оценить, что произошло на Х Съезде Партии. На повестке дня - кронштадтский мятеж, Тамбовское восстание, голод в стране, спор из-за НЭПа, столкновение с рабочей оппозицией. Ленин с огромным трудом удерживает большинство в своих руках на съезде, лавирует, вводит НЭП, одновременно вводит железную дисциплину в партии. Он настаивает на том, чтобы съезд принял, после ожесточённой борьбы, постановление о единстве партии. Это был решающий момент. Согласно этому постановлению, в партии запрещалось разномыслие: «большинство должно диктовать свою волю, меньшинство должно беспрекословно исполнять волю большинства», то есть провозглашался своего рода догмат непогрешимости Папы Римского. Решение вождя партии, решение руководства партии не подлежало обсуждению, подлежало лишь беспрекословному исполнению. Вдобавок к этому, в соответствии с ленинскими рекомендациями, был перестроен весь партийный аппарат, вся структура партийного руководства. А так как партия была у руля, то соответственно была перестроена вся система руководства страной: и партийной, и хозяйственной, и советской, и культурно-просветительской, и научной деятельностью. На принципах единоначалия, единство воли не только провозглашалось, но организационно, административно вколачивалось в жизнь.
До этого, даже в годы гражданской войны, и, естественно, до Революции в партии существовал демократический принцип избрания руководящих органов. Партийная ячейка избирает секретаря на уровне села, посёлка, войсковой части, уезда, губернии. Руководители соответствующих партийных инстанций: поселковых, районных, уездных, губернских комитетов, секретари этих комитетов, которые руководят ими, избираются рядовыми членами партии. Теперь вводится другой принцип – руководство снизу до верху назначается. В ЦК организовывается Орготдел – отдел организационно-инструкторской работы, который занят подборкой и расстановкой кадров. И в губерниях, в городах, в уездах на должности партийных руководителей присылают эмиссаров из Москвы. В самом секретариате ЦК вводится должность ответственного, или генерального секретаря, в руки которого переходит вся оргинструкторская работа. Это – не просто секретарская работа, рассылать постановления Политбюро по местам, это – не техническая работа. Если он стоит во главе оргинструкторского отдела, оргинструкторский отдел назначает руководителей, то всё руководство партии оказывается в руках этого человека. Рано или поздно он повсюду поставит своих руководителей, людей лично ему преданных, и уберёт всех с ним не согласных. Вот это решение ЦК о единстве партии и организационная перестройка всей работы партийных органов, замена избираемых руководителей назначаемыми сверху привела к тому, что в руках генерального секретаря оказалась вся полнота власти.
Новый генеральный секретарь Сталин был назначен в 1922 г. в период обострённой борьбы, когда нужно было спасать единство партии, громить троцкизм и другие уклоны. Он в течение года во главе обкомов, горкомов, губернских, уездных комитетов поставил своих людей и убрал потихонечку сторонников Троцкого и, естественно, сторонников Коллонтай и Шляпникова. Убирали их очень красиво. Посылали на места, куда-нибудь подальше, или переводили на дипломатическую работу, или с партийной работы убирали на хозяйственную и т.д. Без этого переворота, без понимания его механизма ничего нельзя понять в семидесятилетней истории Советской Власти, диктатуры Сталина, и всего последующего. Конечно, время от времени созывались разные съезды, конференции, но на этих съездах и конференциях выносились на обсуждение заранее подготовленные документы, заранее подготовленные списки руководства комитетов, Наркомов, и т.д. Происходило вроде бы обсуждение, но заканчивалось это «обсуждение» документов, деклараций, списков единодушным одобрением.
Нужно учитывать и то, что в партийном руководстве шла жесточайшая борьба за власть. И в этом отношении большевистский режим ничем не отличается от любого другого. Отличие, пожалуй, одно – всё это прикрывалось красивыми фразами о благе народа, о строительстве светлого будущего – ну, сами мы потерпим, а для детей создадим светлое будущее. В этом смысле советский режим отличается от нынешнего, потому что сейчас уже открыто о процветании всего народа, о том, что все будут счастливы, все будут сыты, никто не говорит. В открытую говорят: «Да, неравенство», - ссылаются на Господа Бога, кощунствуют. Они, награбив миллионы и миллиарды, жируют сейчас на европейских курортах и говорят: «Мы часть европейской цивилизации». А бабке, которая сидит у разбитого корыта при свечах, потому что газ по трубам мимо её хаты идёт в Европу, хату согреть нечем. Эта бабка что, тоже чувствует себя частью европейской цивилизации? Большевики прикрыли флером красивых фраз свою диктатуру. Линия у них была одна – генеральная линия. Когда ещё у власти стояло первое поколение большевиков – фанатики-революционеры, они верили, были убеждены, что строят коммунизм мирового масштаба, но даже у этого поколения, которое называется большевистско-ленинской партией, была жесточайшая борьба за власть. Ленин в этом отношении сам подавал пример. Он считал, что он самый умный, что он единственный прав, и поэтому он ни с кем не считался, возражений не принимал и сопротивление ломал беспощадно. Но, также действовал и Троцкий, поэтому ещё во время Октября между Лениным и Троцким возникло острейшее соперничество. Оба были умны, хитры, лукавы. Захватили власть. Кому быть председателем Совнаркома? Ленин говорит: «Вам, Лев Давидович, Вы берите пост председателя Совнаркома. Вы же захватили власть, Вы были руководителем восстания, Петросовет взял власть в свои руки. Военно-революционный комитет Петросовета руководил восстанием», - скромно умалчивая о своих заслугах. А Лев Давидович говорит: «Нет, Владимир Ильич, Вы вождь партии – Вы должны быть председателем». А когда вспыхнуло восстание в Москве, началась гражданская война, рабочие-железнодорожники, солдаты потребовали прекращения начавшейся борьбы и вывода из правительства Ленина и Троцкого, потому что они раздувают гражданскую войну, Ленин и Троцкий объединились и задавили восстание, сохранили власть в своих руках.
Через всю историю гражданской войны проходит борьба за власть между Лениным и Троцким. Троцкий пользовался огромной популярностью, потому что он был руководителем гражданской войны, председателем Реввоенсовета республики, в его руках вся полнота армии, комиссары. Комиссары – это его банда, его свора, его подручные. И, когда окончилась гражданская война, Троцкий был самым популярным человеком. В песнях тех времён Троцкий упоминается как вождь революции, он – победитель. В переписке Ленина с Троцким видно, как Владимир Ильич, чтобы не дать Троцкому окончательно укрепиться в центре, (потому что его ставленников в ЦК тоже чуть ли не большинство, в Реввоенсовете – тоже большинство его), он его беспрерывно гоняет по фронтам гражданской войны. «Выезжайте туда, наведите порядок... Езжайте в Пермь…». Два тома переписки Ленина с Троцким. Ленин боялся Троцкого и гонял его, только чтобы он не сидел долго в Москве, сохраняя всю полноту власти в центре в своих руках. Когда гражданская война кончилась, В.И. Ленин, чтобы подорвать репутацию Троцкого-победителя, назначил его, не освобождая от обязанностей председателя Реввоенсовета, Наркома по военно-морским делам, члена Политбюро, члена Оргбюро, наркомом транспорта, потому что транспорт не ходит. Владимир Ильич говорил такие слова: «Вот, Лев Давидович наведёт порядок. Тогда забегают паровозы, улучшится смычка города с деревней, и, в общем, страна быстро возродит экономику. Сейчас основное звено – транспорт, чтобы поднять народное хозяйство, надо поднять транспорт. Лев Давидович, Вам карты в руки». Он и согласился, а это дело было неподъёмное.
Троцкий попытался решить проблемы транспорта путём военизации. Вообще, он считал, что экономику необходимо милитаризировать. Нужно создавать трудовые армии, что-то вроде военных поселений аракчеевских времён, где под звуки оркестра и барабанную дробь маршируют на лесоповал бывшие красноармейцы, теперь – трудармейцы. Это вызвало большое возмущение рабочих. Такой подневольный труд неэффективен, экономика продолжала разваливаться. Троцкий с позором ушёл с поста председателя Союза Транспортных Рабочих и Наркома путей сообщения. Репутация его была порядком подмочена. Одновременно Сталин, поскольку он взял кадры в свои руки, добился смещения сторонников Троцкого со всех партийных постов, и Лев Давидович потерял своё влияние. В Реввоенсовет республики, председателем которого он продолжал формально оставаться, ввели новых членов, расширили его состав: Ворошилова. Буденного, Котовского и других прославленных героев гражданской войны, с которыми у Троцкого были плохие отношения. Заместителем его сделали Михаила Васильевича Фрунзе, который командовал разгромом Врангеля. Своё влияние в армии и флоте Троцкий тоже потерял. Однако победа, которую одержал Ленин над Троцким, естественно, не прекратила раздор в партии. Ленин тяжело болел в течение 1922 г., он несколько раз ложился в клинику. При сдаче дел он тщательно следил за тем, чтобы никто из его соратников не получил решающего преобладания, распределял обязанности, кому чем заниматься. Поскольку у Сталина была власть ЦК в руках, то, чтобы оградить его как-то немного, Ленин завещал, чтобы председательствовал в Политбюро не Сталин, а Каменев – его старый друг, мотивируя тем, что Каменев великолепный журналист, и должен председательствовать в Политбюро, высшем органе власти, и окончательно редактировать партийные документы. Одновременно он назначался и заместителем председателя Совнаркома. Председателем Совнаркома оставался Рыков. Так он дозировал власть.
![]("/sas/image/hist4-4.jpg")
Во время болезни Ленин продиктовал соратникам несколько документов, которые вошли в историю как «Последние записки и письма Ильича». Это было его завещание. Оно охватывало все важнейшие участки работы. Диктовать ему разрешалось не более 10 мин. в день, но он часто нарушал этот режим. Прежде всего, он посоветовал партии усилить борьбу с бюрократизмом. С этой целью он предложил создать рабоче-крестьянскую инспекцию – рабочих от станка время от времени привлекать для проверки центральных органов власти: наркомов, центральных ведомств, банков. Он говорил, что только рабочий от станка сохраняет чистоту, что не следует смешивать рабочего от станка, пролетария чистой воды с бывшим рабочим, который уже многие годы заседает в каких-то учреждениях и теряет навыки и нрав чистого пролетария, перерождается. Он говорил, что рабочий класс много пожертвовал для победы революции, мы потребуем у него ещё одной жертвы – помощи в наведении порядка в центральных ведомствах. Как относиться к этому совету? Он утопичен и, видимо, искренен. Он видел, что бюрократический аппарат разбух, что чиновники с партийными билетами воруют, занимаются хозяйственным обрастанием, строят дачи – жируют, необходимо установить какой-то контроль. Современники передают, документы свидетельствуют, что эти чистки, контроль, который время от времени устраивала рабоче-крестьянская инспекция, наводила страх на чиновников, но, практически, мало чего могла изменить. Ну, разоблачат какого-нибудь хапугу, снимут с должности, даже из партии исключат, но изменить в корне всю систему, которая строится на единоначалии всей партии, на подавлении демократии, невозможно.
Вообще, беда нашей страны в том, что у нас не выработались чёткая система сдержек, противовеса разгулу бюрократизма. Какую эпоху не возьмёшь, какую эпоху не изучаешь: и царский режим, и советский режим, и теперешний режим – просто оторопь берёт от ужаса. И вспоминаешь слова Карамзина: «Государь. Если одним словом обозначить, что происходит в России, то надо бы сказать - крадут». А политической воли всё изменить нет. Так было и при последних днях жизни Ленина. Видел, что страна задыхается от бюрократии, засилья воровства, по старой памяти вспомнил о рабочих - мол, они выручат. Решающего перелома в очищении работы советского аппарата рабоче-крестьянская инспекция не произвела.
Затем, в число документов, продиктованных Лениным, входила статья о кооперации. Она даже была опубликована в печати. Не все его записки публиковались, но эта была опубликована. Смысл этой статьи заключался в следующем. Мы, большевики, в своё время воевали с кооператорами. Со времён Роберта Оуэна, великого социалиста-утописта на Западе и в Европе считалось, что путём распространения кооперативов можно постепенно уничтожить неравенство, эксплуатацию, и всё народное хозяйство, вся промышленность будет построена на кооперативных началах, сами рабочие будут и собственниками этих предприятий. Эксплуатации не будет. Мы, большевики, считали, что таким путём эксплуатацию не уничтожишь, что нужно вырвать силой из рук буржуев, помещиков собственность и передать её народу. Без завоевания политической власти равенство, справедливость не установишь. Но, мы теперь завоевали политическую власть, она теперь у нас в руках, и, собственно говоря, основное противоречие с кооператорами теперь снято самой жизнью. Надо действительно, чтоб страна покрылась сетью всевозможных кооперативов. Пусть они вместе покупают керосин, пилят дрова, обрабатывают землю, выращивают скот – разные формы кооперации, разные формы объединённого товарищеского труда. И, когда вся страна покроется сетью кооперативов – это, собственно, и будет социализм. Россия должна стать строем цивилизованных кооператоров (цивилизованных – в смысле грамотных профессионально рабочих). У нас очень плохо знают историю кооперативного движения, и поэтому статью Ленина часто неправильно понимают, а сейчас о ней и забыли.
Кооперативы в России начали бурно развиваться ещё в ХIХ веке, после реформы 1861 г. Причём, кооперативы возникали как по инициативе мелких помещиков, разночинцев инженеров, агрономов, так и интеллигенции, которые создавали на паях различные общества по производству сыра, масла и т.п. Сыроделие в России возникло именно как кооперативная форма в Вологодской губернии. Затем, кооперативы, часто при поддержке социалистически настроенных дворян, интеллигентов, агрономов, стали возникать среди самих крестьян. Общины, крестьянские артели начинали на паях покупать машины для обработки земли, для обмолота хлеба, трактора, плуги, заводить породистый скот. Строили маслозаводы, мельницы, крупорушки, маслобойни. Причём, это приняло массовый характер. Сибирские крестьяне настолько удачно развили производство масла, что завалили Западную Европу своим маслом. Россия получала от продажи этого масла больше выручки, чем от торговли золотом. Были хорошие заводы, там много чего можно было производить, вплоть до мороженого. Было прекрасное французское и бельгийское оборудование. Менделеев, который был не только великим химиком, но и экономистом, говорил, что поддержка кооперирования сельского хозяйства России – это путь к всеобщему изобилию России. Очень сильно было развито кооперативное движение среди немецких и болгарских поселенцев. Причём нередко оно было связано с религиозными формами, потому что немецкие колонисты Поволжья, Южной России, на Украине выезжали туда целыми общинами, лютеране-протестанты разных оттенков. У них было превосходно поставлено производство. Выпускали вино, ткани, машины. И наши, русские кооперативы, были связаны с артельной формой хозяйства. Крестьяне всем миром, всей общиной, всей артелью принимали решение купить технику, или построить маслозавод.
Так что Ленин в этом отношении был неоригинален. Он подсмотрел то, что было в жизни. Больше того, большевики с этим боролись. Спустя 20 лет после Менделеева Ленин, наконец, додумался, что кооперацию нужно поддерживать. Отношение большевиков к кооперативному движению было далеко не однозначным. И, даже после статьи Ленина о кооперации, большевики ревниво относились к тем кооперативам, которые уже существовали в России и которые создавали сами крестьяне, сами ремесленники. Они всё хотели прибрать к своим рукам, командовать. Кооперативы, которые возникли ещё при Столыпине, они называли кулацкими, потому что это были процветающие хозяйства, и прижимали их всячески. Всё принимало такую форму – нам нужны не кооперативы, а коммуны, и создавали коммуны. На базе конфискованного помещичьего имения или крупного кулацкого хозяйства, где готовые постройки, инвентарь, скот, сады, пруды, орошения, создаётся коммуна. Она освобождается от всех налогов, коммунары работают на строго добровольных началах.
Несмотря на государственную поддержку, на всякие льготы, на то, что их снабжали всем необходимым, эти коммуны быстро разваливались. Никакого порядка в них не было – всё на добровольных началах, всё на лозунгах. Быстро проедали то, что оставалось у помещика, скот дох, машины выходили из строя. Потому что такая форма труда базируется на чисто потребительских инстинктах удовлетворения своих потребностей. Я буду заниматься тем, чем захочу: и один играет на балалайке целый день, другой розы окапывает в саду, а идти в свинарник, ухаживать за скотиной некому. А основной принцип был такой: у людей разные интересы, поэтому можно всегда на добровольном начале обслужить всё, то есть каждый будет заниматься тем, что ему любо-дорого и вместе с тем всё будет «в ажуре» - грядки вскопаны, и свиньи накормлены, и молоко переработано. Ну, конечно, трудовая деятельность человека всегда связана в какой-то степени с реализацией природных способностей. Учитывать эти наклонности надо, но сводить всю организацию труда только к удовлетворению природных способностей, склонностей, навыков, желаний – это анархия явная, перебор. А самое главное, что в этих коммунах господствовала командная система. Во главе коммун стояли фанатики-коммунары, которые действовали по принципу – моему нраву не препятствуй.
С одной стороны, посёлки коммунаров в Алтайском крае, например, выгодно отличались от окрестных деревень. Там были сады, виноградники, хороший племенной скот. Одевались они почище, дома у них были построены по плану, школы. С другой стороны, жили они как бы сами по себе, и в основном, за счёт щедрых субсидий и освобождения от налогов. Процветание, таким образом, было искусственное. Всеобщей формой переустройства жизни они не стали. Впоследствии их преобразовали в колхозы, в обычные сельхозартели.
Здесь есть один очень интересный вопрос. Коммуны, построенные на принципе общежития, в русской деревне, в самой общине в артели имели какие-то корни, ведь жизнь дореволюционного крестьянина, крестьянский мир в какой-то степени ориентировался на монастыри, на монастырский уклад жизни. Образ жизни крестьянина в идеале – это монастырский образ жизни. Если бы кооперативное движение русской деревни после революции развивалось рука об руку с православием, с укреплением православия, это имело бы большие последствия, и может быть, действительно вывело бы русскую деревню, Россию на какие-то новые формы цивилизации, построенной по принципу братства, по принципу вспоможения. Но, так не получилось. Было немало попыток, когда монахи после упразднения монастырей пытались перестроить свои обители в коммуны, но это жесточайшим образом подавлялось, их просто разгоняли. Сейчас много колхозов сохранилось, не смотря на все усилия новых русских упразднить эти формы общежития. Если бы так резко не противопоставили бы борьбу за социальную справедливость и веру в Бога, то, наверное, история России развивалась бы немножко иначе. Нельзя защищать социальную справедливость, равенство людей, братство между людьми вопреки заповедям Христа, больше того, уничтожая православное благонравие. Здесь есть, над чем подумать всем нам.
Почему, например, частной собственности на землю нет в Голландии? Страна ниже уровня моря, отгорожена от морских волн дамбами. Там берегут землю, чтобы она постоянно должным образом использовалась. Почему частной собственности нет в Израиле? Почему в Израиле процветают кибуцы? Когда пишут, что кибуцы – это наши колхозы, то это свидетельствует о непонимании дела. Кибуц – это не наш колхоз. Это – религиозная община. Весь парадокс в том, что те же люди, которые прославляют кибуцы в Израиле, действуя в России, насаждают частную собственность, уничтожают товарищеские отношения, выступают врагами товариществ, вспоможения, дружбы, как ярые разбойники по существу. В чём дело? Почему одни и те же люди применяют политику двойных стандартов? В одной стране это хорошо, а в другой – выгоняется, попирается, осмеивается. К Ленинскому кооперативному плану, к попыткам его реализации, к его провалу, и к тем остаткам, которые от него остались сейчас, необходимо подходить вдумчиво, осторожно, не рубить сплеча. Потому что фермерство в России, индивидуальное крестьянское хозяйство плохо приживается, не смотря на всё, что делается. По-видимому, это – не магистральный путь развития русской православной деревни.
