К дискуссии о преподавании психологии в духовных школах

Лариса Шеховцова

Более 20 лет я преподаю психологию в Санкт-Петербургской духовной академии. Все эти годы я ратовала и активно продвигала мысль, что психологическое знание священнослужителям полезно и необходимо. Вначале это мое убеждение встречали с недоверием, сомнением, а теперь, когда наши магистранты-заочники (в подавляющем большинстве священники, имеющие солидный опыт служения) пишут реферат на тему «Возможность применения знания психологии в пастырском служении», почти все говорят не только о возможности, но и необходимости знания психологии пастырю.

Существует большой вопрос: какие знания по психологии необходимы пастырю, какую психологию надо преподавать в духовных школах?

Современная психология сегодня выстроена на материалистическом фундаменте, самым широким направлением является гуманистическая психология, как теоретическая, так и психотерапевтическая практика, но есть и направления, развивающиеся в рамках восточного, оккультного мировоззрения (трансперсональная психология, позитивная психотерапия, так популярные сегодня семейные расстановки Хеленгера), не говоря уже о психоанализе.

Хотя психология как учебная дисциплина и включена в учебный план духовных школ, утвержденной Учебным комитетом программы преподавания психологии нет.

С одной стороны, без знания основ (общая психология), казалось бы, нельзя, но с другой стороны, священник – не профессиональный психолог, а объем часов учебной дисциплины ограничен. Были попытки неоднократно обсуждать проблемы преподавания психологии в духовных школах лет 10 назад, но эти разговоры, насколько мне известно, ничем не закончились. Обсуждение этой проблемы по-прежнему актуально и требует совместных методологических семинаров пастырей, психологов, богословов, антропологов, психотерапевтов.

В преподавании психологического знания пастырям есть очень много проблем.

Меня, как психолога, преподающего психологию пастырям в духовной академии, безусловно, радует то, что ректорат Сретенской семинарии понимает важность знания психологии пастырями.

Что включает ПРОГРАММА по психологии, предлагаемая Сретенской духовной семинарией в направлении подготовки будущих пастырей «Пастырское душепопечение»? В хоть и увеличенном, но все-таки ограниченном объеме часовой нагрузки дисциплины целесообразны ли общие рассуждения о христианстве и психологии, исследовании феномена веры в общепсихологическом смысле вместо практического знания взаимоотношений в современной семье?

Когда наши магистранты-священники говорят о необходимости психологического знания и применении его в их пастырском служении, то называют прежде всего знание возрастной психологии, психологии семьи, психологии общения, социальной психологии, педагогической, то есть им необходимы знания прикладные, практические. У пастырей потребность в психологическом знании инструментальна. Психология для них – некий «инструмент», который можно и полезно использовать в работе. Но какой инструмент? Всякий ли «инструмент» – безвредный, если идет речь о душе?

И тут возникает масса вопросов уже богословских!

Что такое «психика»: душа или нет? Являются ли синонимами понятия «душа» и «психика», или в этих понятиях заключены разные смыслы?

И тут мы выходим на мировоззренческие вопросы. Материалисты-позитивисты, как известно, полагают психику функцией мозга, тем, что можно «пощупать и потрогать». Идеалисты-психологи, а именно они зачинали психологию в России в начале ХХ века (Л.М. Лопатин, Н.Я. Грот, Н.О. Лосский, Г.И. Челпанов, В.В. Зеньковский), полагали душу невещественной вечной субстанцией и, соответственно, не видели разницы между «душой» и «психикой». Некоторые современные психологи, полагающие психику материальной функцией мозга, говорят, что есть еще «нечто», «нематериальное», «вечное», и называют «это» душой. В богословии, христианском учении о человеке это «нечто» называется «духом».

«Дух» – то, с чем «работает» священник! Здесь проходит демаркационная линия между деятельностью пастыря и психолога. Забота пастыря – духовная жизнь пасомого, а «забота» психолога – оказание помощи человеку в исправлении «деформаций» души – психических проблем.

Эту демаркационную линию легче описать теоретически, а практически как провести грань между душой и духом? Как разделить душу и дух у живого человека? В богословии нет ответа на этот вопрос! И пастырь, долженствующий «заниматься» духом, часто занимается душой – в силу того, что духовная работа тесно сопряжена с душевной, душевная – с духовной. И здесь часто происходит очень тонкая подмена: получается, что пастырь вынужден решать с пасомым не духовные, а душевные, психологические проблемы (в которых он не всегда компетентен), а психолог, психотерапевт в силу тех же причин, как правило, решая с человеком психологические проблемы, вынужден искать их корни или исцеление в духовной жизни (где он тоже не компетентен).

Протоиерей Вадим Леонов, имея опыт взаимодействия с психологами, обратил внимание в своей статье на эту проблему.

Кроме того, «инструмент психология», как показывает уже накопленный опыт, для некоторых пастырей оказывается соблазном: духовная жизнь требует длительной и трудной внутренней работы, к которой пасомый часто не готов. Используя технологии-инструменты психологии, душевные проблемы можно решить быстрее и легче, но всегда ли это решение состоятельно, а не иллюзорно? Всегда ли психологическое решение проблемы способствует цели духовного возрастания?

Душевные проблемы можно решить быстрее и легче. Но всегда ли психологическое решение проблемы способствует цели духовного возрастания?

Как показывает западный опыт увлечения пастырями психологией, происходит некая десакрализация пастырского душепопечения через психологию (что отмечает отец Вадим Леонов), то есть подмена духовного душевным.

Здесь нужна очень большая осторожность и тесное взаимодействие пастыря с психологом, желательно имеющим свой опыт духовной жизни.

Нам, православным психологам Санкт-Петербурга, выход видится в развитии православной психологии, где работа православного психотерапевта символизируется крестом: горизонталь креста – это решение психологических проблем, а вертикаль – неизбежный выход на духовные вопросы. Страждущему человеку надо показать, что перспектива решения его душевных проблем лежит в духовном пространстве. Как точно замечает отец Вадим, применение психологического знания должно корректироваться святоотеческим опытом.

Соблазн, который поджидает психотерапевта на этом пути, – не становиться «гуру»- духовным учителем: «кесарю кесарево, а Богу – Богово»!

Итак, вопросы, которые требуют наисущественнейшего обсуждения и поиска ответов при организации направления «Пастырское душепопечение», это

• богословские: в чем разница души и духа?
• и психологические: какую психологию преподавать священнослужителям, как наладить взаимодействие пастыря с психологом, не говоря уже об организационных проблемах.

Идеальный вариант – сотрудничество пастыря с приходским верующим психологом

Идеальный вариант – сотрудничество пастыря с приходским верующим психологом, где каждый занимается своим делом и каждый в курсе, в каком направлении работает другой со страждущим человеком.

В Епархиальном обществе православных психологов Санкт-Петербурга давно обсуждаются эти проблемы на семинарах и ежегодных научно-практических конференциях. Познакомиться с этими материалами можно на сайте общества: www.eopp.spb.ru.