Русская Православная Церковь XX век 23 сентября / Православие.Ru

1922 — Постановлением ВЦУ епископ Антонин (Грановский) освобожден от всех должностей.

Владимир Красницкий обратился в ГПУ с просьбой выслать епископа Антонина из Москвы, так как «он становится знаменем контрреволюции». В ответном письме указывалось, что «органы власти... не имеют ничего против Антонина Грановского и нисколько не возражают против организации нового, второго ВЦУ».

1923 — Состоялась хиротония иеромонаха Мануила (Лемешевского) во епископа Лужского, викария Петроградской епархии.

С прибытием законного правящего архиерея церкви северной столицы стали одна за другой переходить в юрисдикцию патриарха. Эти переходы обставлялись торжественно, епископ совершал чин, причт храма приносил покаяние. В ноябре обновленцы потеряли и Александро-Невскую лавру.

1948 — Инструкцией Совета по делам Русской Православной Церкви (уточненной в ноябре 1948-го и феврале 1949 г.) ограничена возможность регистрации духовенства, имеющего судимость.

Это был мощный удар по попыткам духовенства и верующих открыть больше храмов и вообще — по церковному возрождению 1940-х гг. Недавно открытые духовные школы Русской Православной Церкви не могли дать нужного числа священников. Единственным кадровым резервом Церкви в этих условиях было заштатное духовенство — вернувшееся из ссылок и лагерей или просто жившее в деревнях после закрытия храмов. Церковь на протяжении 1940-х гг. активно пользовалась этим резервом.

Например, в Рязанской епархии, одной из типичных в России, выход на открытое служение заштатных священников был заметным явлением в военные и послевоенные годы. Здесь было много священников, стремившихся возобновить открытое служение, но никогда не покидавших своих селений, а после закрытия храма продолжавших жить в своем приходе и служить на дому. Группа инспекторов Совета по делам Русской Православной Церкви, обследовавшая Рязанскую обл. в 1951 г., отмечала: «Сохранившееся в области значительное количество старых кадров духовенства служит источником постоянного пополнения состава зарегистрированных священнослужителей, число которых до последнего времени увеличивалось. Этим объясняется и то обстоятельство, что в районах, наряду с зарегистрированным духовенством, имеются и незарегистрированные служители культа, занимающиеся церковной деятельностью вне церкви».

Кроме того, в середине 1940-х гг. кончались сроки заключения священнослужителей, арестованных в 1935–1937 гг. Они возвращались в родные места, в свои деревни, в свои снятые с регистрации, но все еще существующие приходы, к своим закрытым храмам. Они становились организаторами ходатайств об открытии церквей, пытались выйти на служение в уже открытых храмах. Так, уполномоченный Совета по Курганской обл. в июле 1944 г. подводил итоги своим наблюдениям: «Прибывшие из мест не столь отдаленных бывшие священники, в большей своей части восстановившие свои связи с Патриархией, стремятся оживить религиозную жизнь в деревне и в городе».

И священнослужители, отбывшие сроки заключения, и те, кто продолжал жить в своих селах, возвращались к служению в легальных церквах на протяжении всех 1940-х гг. Среди всего духовенства Рязанской епархии священники, вышедшие из заштата в послевоенные годы, составляли подавляющее большинство — почти 80 %, а среди священников, начавших служить в здешних церквах в 1947–1951 гг., — почти 90 %. Пик легализации заштатного духовенства на Рязанщине пришелся на 1947 г. — последний год, когда в области открывались церкви. При этом 65 % священнослужителей, служивших в 1951 г. в Рязанской обл., ранее «подвергались судебному преследованию за антисоветскую деятельность». Этим-то священникам и преграждала путь к открытому церковному служению инструкция Совета по делам Русской Православной Церкви от 23 сентября 1948 г.

Заштатное духовенство в 1940-е гг. было главным кадровым резервом патриаршей Церкви не только в епархии, но и на общецерковном уровне. Бывшие подпольные священнослужители в это время занимали важные посты и епископские кафедры. Самый яркий пример — судьба архимандрита Гурия (Егорова) и его учеников. Весной 1944 г. о. Гурий вышел на открытое служение и уже в конце года был назначен наместником готовившейся к открытию Троице-Сергиевой лавры, а впоследствии возведен в сан епископа Ташкентского и Среднеазиатского. В 1959 г. он стал митрополитом Минским, а в 1960 г. — Ленинградским и Ладожским. В самом начале 1946 г. за ним последовал ближайший ученик, тайный иеромонах Иоанн (Вендланд). В 1958 г. он стал епископом и представителем Московского Патриарха при Патриархе Антиохийском. В 1951 г. вышел на открытое служение тайный священник Сергий Никитин, рукоположенный в 1935 г. оппозиционно настроенным по отношению к руководству Московской Патриархии епископом Афанасием (Сахаровым). Впоследствии о. Сергий принял монашеский постриг с именем Стефан и в 1960 г. был рукоположен во епископа Можайского, викария Московской епархии. На этом посту он был ближайшим помощником митрополита Крутицкого Николая (Ярушевича).

Сентябрьская инструкция значительно ограничивала для Церкви свободу кадрового маневра и ставила под вопрос саму возможность дальнейшего открытия храмов.

1980 23–27 сентября — В Софии проходил Всемирный миротворческий парламент народов — «За мир».

Для участия в работе миротворческого парламента в столицу Народной Республики Болгарии прибыли Святейший Патриарх Московский и всея Руси Пимен, патриарший экзарх Украины митрополит Киевский и Галицкий Филарет, председатель Отдела внешних церковных сношений митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий, секретарь Святейшего Патриарха протопресвитер Матфей Стаднюк.

В период работы парламента Святейший Патриарх Московский и всея Руси Пимен имел братские встречи со Святейшим Патриархом Болгарским Максимом, с Блаженнейшим Хризостомом, Архиепископом Новой Юстинианы и всего Кипра, и с Блаженнейшим Дорофеем, Митрополитом Пражским и всей Чехословакии.

1990 — В Успенском соборе Московского Кремля впервые за 72 года состоялось патриаршее богослужение.

Впервые после многих десятилетий запрета на крестные ходы вне ограды храма состоялся крестный ход по московским улицам от стен Кремля к храму Большого Вознесения во главе со Святейшим Патриархом Алексием II.

1997 — Предстоятель Русской Православной Церкви совершил поездку в Измаил.

Там Святейший Патриарх Алексий II встретился с духовенством и верующими, а также с руководителями городской администрации.

2000 — Святейший Патриарх Алексий II посетил строящийся мужской монастырь во имя новомучеников и исповедников Российских, основанный на месте убиения преподобномучениц великой княгини Елизаветы и инокини Варвары под Алапаевском.

Святейший Патриарх посетил также Свято-Троицкий храм в Алапаевске, в котором пребывали останки преподобномучениц, и передал в дар икону Живоначальной Троицы.

По возвращении в Екатеринбург Его Святейшество посетил новопостроенный храм в честь Рождества Христова в районе Уралмашзавода.

В тот же день Святейший Патриарх совершил закладку храма-памятника во имя Всех святых, в земле Российской просиявших, который решено было воздвигнуть на месте расстрела царской семьи.

Святейший владыка также посетил урочище Ганина Яма, где уничтожались останки царственных мучеников, и совершил там молебен.

Вечером первосвятитель Русской Православной Церкви совершил утреню в Успенском храме города-спутника Екатеринбурга — Верхняя Пышма.