Добродетели времени жизни

Продолжаем публикацию фрагментов из книги «Великая Четыредесятница: путь, цель, награда» – сборника бесед митрополита Месогейского и Лавреотикийского Николая, которые проходили на протяжении Великих постов 1997, 2005 и 2007 гг. за вечерними богослужениями.

Кацхийский Столп, Имерети, Грузия

В прошедшее воскресенье мы кратко поговорили о великой семье добродетелей, которые расширяют пространство нашего сердца и вводят нас в желанное пространство Божие. Необходимо было поговорить об этих добродетелях, потому что во время совершения подвига Четыредесятницы (да и во все время нашей жизни) именно такое направление и должно быть у нас: расширять свое пространство для других, сужать для себя, чтобы в конце мы смогли войти в вечное пространство блаженных объятий Божиих. Но то море, в котором действует каждый из нас и которое мы призваны преобразить, — это не только пространство. Это еще и время, в котором разворачивается наша жизнь и которое все мы призваны преображать в вечность.

Кроме добродетелей места существует еще одна семья добродетелей: времени. Они позволяют нам не жить стесненными в этом мире, дают возможность избежать уз и рабства времени. Только что мы произносили прекрасную и всем известную молитву преподобного Ефрема Сирина «Господи и Владыко живота моего». В этой молитве говорится следующее: «… Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему». Иными словами, мы молились о том, чтобы Бог дал нам дух, расположение и настрой четырех названных добродетелей. Сегодня поговорим о терпении, ибо терпение — первая добродетель семьи добродетелей времени.

Терпение

Зачастую у нас совсем нет терпения, мы даже не понимаем, что это такое. Но это — великая добродетель! Накануне Чистого понедельника[1] мы слушали Евангелие, в котором описывалась кончина мира, конец истории, то, что мы называем Вторым Пришествием (это повествование есть и в Евангелии от Матфея, и в Евангелии от Луки). В этих рассказах евангелисты в немногих словах очень наглядно показывают, что произойдет при кончине мира. Да, чтение и слушание этих отрывков производит впечатление ужасного события. Рисуется великая драма. Кажется, что люди, которые доживут до этого события, будут испытывать великие трудности. В этих отрывках мы находим два значимых выражения. Претерпевший же до конца спасется (Мф. 24, 13) — то есть тот, кто будет терпеть до конца, будет спасен. И: В терпении вашем стяжите души ваша (Лк. 21, 19). Господь говорит Своим ученикам, а через них — всей Церкви: «Смотрите, когда наступят эти трудные времена и вы окажетесь в смятении, путанице, духоте, сделайте лишь одно: терпите. Этим терпением вы сможете испытывать состояние своих душ. То есть так вы будете держать свои души в руках. Если терпения у вас не будет, потеряете все».

Также в начале одного замечательного практического послания, послания Иакова, говорится нечто странное: С великою радостью принимайте, братия мои, когда впадаете в различные искушения. То есть пусть у вас будет большая радость, когда вы впадаете в скорби, во искушения, в различные испытания. Потому что испытание вашей веры производит терпение. И продолжает: терпение же должно иметь совершенное действие (Иак. 1, 3–4). Там, где вы думаете, что теряете веру, — у вас совершенно неожиданно умирает ребенок, вы колеблетесь, у вас все рушится, причем вы и не понимаете, как это происходит, с вами поступают несправедливо самые близкие вам люди, вы заболеваете, и неизвестно откуда приходит то одно испытание, то другое, вы спрашиваете: где же Бог? — именно там находится испытание вашей веры. Вот такое испытание веры — там, где вы теряете все! — производит терпение. А терпение приведет вас к совершенному деланию: оно поможет стяжать свои души, контролировать свою жизнь, выстоять до конца, достигнуть совершенства и спастись.

Терпение — это исполненное надежды ожидание убедительного преображения испытания в Божественное благословение

Добродетель терпения, которого мы в основном желаем своим ближним, необходима и равным образом трудна в своем воплощении. Терпение — это не приятие случающихся событий по необходимости, лишь потому, что иначе мы поступить не можем. Это и не тревожное ожидание избавления от испытания, которое, вероятно, может с нами произойти. Терпение — это таинственное ожидание откровения Божия в нашей жизни, проявления Его воли в пространстве, времени и в тех условиях жизни, которые не оправдывают наша логика и природа, это исполненное надежды ожидание убедительного преображения испытания в Божественное благословение.

У нас бывает такое испытание, которое нас превосходит. Одно из направлений нашей мысли состоит в том, чтобы сложить оружие и сказать: «Ну что я могу поделать?» Мы вынужденно принимаем случившееся с надеждой на то, что, может быть, избавление придет само, так же как испытание. Это терпение — низшего качества. Это психологическое терпение, у него есть свои достоинства, оно помогает, но не освобождает.

Есть и духовное терпение, о котором говорят церковные книги и неложные уста Христовы. Такое терпение помогает нам смотреть поверх скорбных событий, поверх трудных жизненных условий, поверх кривизны и трудностей нашего собственного характера. Оно помогает поверх препятствий, которые чинят нам братья, видеть драгоценное откровение воли Божией. Вот к чему ведет терпение: нужно дать немного времени, чтобы в событиях проявился их смысл, их тайна. Вот где терпение. Ожидать Бога. Менталитет, требующий «здесь и сейчас», который так сильно культивируется в наши дни, не христианский. Единственное, что культивирует такой менталитет, это взращивание эгоизма и господства всегдашнего смятения души. Напротив, на место «здесь» мы полагаем Царство Божие, а взамен «сейчас» — «когда захочет Бог» и вечность.

Так поступает подлинный христианин: вместо того чтобы пытаться контролировать события с требовательным вопросом к Богу «почему?», Он принимает их не со страстью, а с внутренним утешением — как дары и благословение Божие.

Итак, первая добродетель, преображающая и освящающая время, это добродетель терпения. Она касается в основном наших отношений с Богом, отношений к себе самим и к происходящим событиям.

Великодушие

Дадим немного времени и нашему брату, может, и он исправит свою ошибку

Второй добродетелью является великодушие, которое состоит в том, чтобы быть милостивым к ближним, с терпением и выдержкой относиться к другим людям. Великодушие (μακροθυμία)[2] этимологически имеет двоякое значение. Первое состоит в том, чтобы давать своему духу простор, уделять время своему внутреннему расположению; второе значение — уделять своему духу место. Возьмем первое значение: великодушие как драгоценный дар приносит в человеческие отношения время. Кто-то делает нам то, что мы расцениваем как зло? Он создает нам трудности и неприятности? Мы ощущаем себя обиженными и огорченными? Так давайте дадим немного времени себе самим: а вдруг это дело мы воспримем по-другому? Дадим немного времени и нашему брату, может, и он исправит свою ошибку. Не нужно останавливаться на случившемся в ту же секунду и требовать немедленного исправления. В ответ на вызов дадим то, что даровал нам Бог, — время; время — нашему брату, время — нам самим для брата. Это поможет нам успокоиться и усмирить свои эгоистические порывы, даст нам возможность воспринять другого таким, каким хочет он сам, а не таким, каким желаем видеть его мы. В этом и состоит великодушие.

Неослабная надежда и вера в людей

Существует еще одна, третья добродетель, которая не так заметна с первого взгляда. Это — добродетель неослабной надежды и веры в людей. Апостол Павел в тринадцатой главе Первого послания к Коринфянам, в гимне любви, говорит: любовь... все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает (1 Кор. 13, 7–8). Наречие «никогда» имеет временной характер. Итак, любовь всегда надеется. Часто родители, огорченные своими детьми, потеряв всякую надежду на их исправление, говорят: «Мы потеряли своих детей!» Это указывает на нехватку любви. Мы не потеряли ребенка. Он впал в грех? Ничего. Это его собственное испытание, «испытание веры». В жизни есть повороты, виражи и ухабы. За поворотами, рядом с виражами, внутри ухабов кроется благословение Божие. Вполне возможно, что в скором времени мы будем удивлены. Дети, когда вырастут, покажутся нам совсем не такими, какими мы ожидали их увидеть. Мы получим радость от тех, из-за кого проливали слезы.

Но нам трудно уделять детям хотя бы немного времени. Не для того, чтобы они поменяли свое отношение к нам, мы об этом говорили, но чтобы они поменяли свое отношение к жизни, поменяли свое отношение к Богу. Необходимо давать человеку свободу времени, которая и так ему принадлежит, чтобы он мог преобразить свою жизнь. Если мы этого не сделаем, если мы не дадим человеку свободы, то, очевидно, у нас самих какие-то проблемы. Значит, мы сами не свободны от страстей, от образа мыслей, от образа жизни, который выбирает наш ребенок.

Решения, принятые на всю жизнь

Я полагаю, что сегодня обращусь к еще одной, четвертой, добродетели времени, которая необходима, хотя мы, возможно, и не задумываемся о ней. Четвертая добродетель — это решения, принятые на всю жизнь. Что это значит? Часто мы принимаем решения о своем исправлении, но принимаем эти решения «половинкой сердца». Мы хотим попробовать исправиться на какое-то время, а потом вновь вернуться к своим привычкам. Нет! Это не избавляет душу, не преображает ее, не дает нам ощущения вечности. Это дает нам ясное понимание мимолетности, текучести всего. При таком понимании время становится рабством. А свобода — в вечности!

Приведем один простой пример: курение. Вот мы решили бросить курить на два-три дня. Допустим, у нас это получилось. Но на четвертый день мы еще больше отдадимся своей страсти. То же самое происходит и с пищей. Вот мы садимся на диету, воздерживаемся. Обычно делаем это в течение нескольких дней для того, чтобы сбросить немного вес. И то, что сбросили за неделю, набираем за два дня. Точно так бывает с целой вереницей дел в нашей жизни.

Приходит Церковь со своим Преданием и говорит нам: «Хотите выпутаться из своих проблем? Примите решение на всю жизнь». Классический пример: человек решает стать монахом. Из своих мыслей он вычеркивает целую главу, которая называется «семейная жизнь». Или забывает про мясо. Монахи, как вы, вероятно, знаете, не едят мясо. «Что же, даже на Пасху?» — спросит кто-нибудь. Даже на Пасху. И этот обычай человек проносит через всю жизнь. Но это всё простые вещи: стать монахом или никогда не есть мяса — это ничего не значит. А вот искоренить гнездящуюся в душе страсть — великое дело.

Отсечь навсегда какую-либо страсть — значит умертвить себя, перенестись от текучести времени в вечность

Отсечь навсегда какую-либо страсть — значит умертвить себя, перенестись от текучести времени в вечность. Нужно знать, что если в определенные моменты своей жизни мы не примем некоторые решения на всю жизнь, определенно и непоколебимо, не обсуждая их более, душа наша никогда не станет свободной и не вкусит благоухания благодати Божией, которое может распространяться лишь в саду вечности.

Желание вечности

Мы закончим пятой добродетелью, которую многие из нас могут постигнуть. Она связана с надеждой, с мечтой, с желанием вечности. На все, что мы делаем в этом мире, будем смотреть как на вторичное, на то, что умирает, но что, с другой стороны, может принять иные параметры, преобразить нашу жизнь и никогда не умереть. В течение Великой Четыредесятницы все мы призываемся к этому подвигу — прививать к вечности любую деталь нашей жизни.

Для этого нужно, чтобы наш помысел, чтобы наше сердце билось из-за того, что не имеет конца, — вечного. Это — наша Церковь! Наше же жительство — на небесах, — говорит апостол (Флп. 3, 20). Наша жизнь, наши помышления, наша ежедневность, наша перспектива не должны ограничиваться земным, временным, пространственным. Они должны быть направлены на вечное, на духовное. Чего бы ты ни приобрел в этом мире, все будет мало. Сколько бы ты ни прожил, даже сто пятьдесят лет, это очень мало. Что бы ты ни сделал, это умрет. Но какая же грандиозная вещь — жить уже сегодня в атмосфере культивирования такого мышления и таких добродетелей, в состоянии вечного Царства Божия, где «нет болезни, нет печали, нет воздыхания, но жизнь бесконечная». Вот и наша связь со временем: нужно преобразить его в вечность.

Об этом даже говорить приятно! А представьте, каково это переживать! К этому нас призывает Церковь. Ибо Церковь этим только и живет. Ничто другое ее не интересует. И в духе вечности мы воспринимаем ежедневность.

Череда вечерних богослужений призвана изменить наш ум хотя бы немного, утвердить наш помысел, повернуть его к истине. Ведь помышления наши рассеиваются, очень подвижны и странствуют повсюду, склоняются к ложным надеждам. При содействии времени, расширяя свое сердце, о чем мы говорили в прошлый раз, можно еще в этой жизни не только увидеть Бога, но непрестанно видеть Бога, а через это Божественное зеркало видеть и ежедневность, и все остальное.

Итак, как мы говорили, будем совершать подвиг терпения себя, событий, обстоятельств, факторов раздражения, ежедневных вызовов; будем великодушными в отношениях с людьми, будем уступать право времени своим братьям, питая надежду в отношении к ним. Будем принимать решения об освобождении от определенных уз и яда души. И когда наше сердце, наши желания, наши мечты, наше жительство будут существовать, как говорит Священное Писание, на небесах, привитыми к помышлению о вечности, тогда наша жизнь будет протекать на земле, а относиться к небесам. Тогда Царством Небесным мы будем жить уже здесь и еще в этом мире будем вдыхать благоухание Его благодати.