Вот, мы восходим в Иерусалим

Вход Господень в Иерусалим. Дечаны, Сербия. Фрагмент фрески

Вглядываясь в иконы Входа Господня в Иерусалим, можно обратить внимание на многие детали, раскрывающие смысл праздника.

Так, на некоторых из них Елеонская гора изображена с темной расщелиной. Это обозначение могильной пещеры, наподобие той, в которой был погребен Лазарь. И в этом изображении заключен двоякий смысл. Пещера пуста, ибо Лазарь воскрешен Христом. Для нас это свидетельство всеобщего воскресения из мертвых, а значит — ничтожности смерти, ее бессилия перед Господом. И уготованные нам гробы, и те, в которых мы предали земле почивших родных и близких — все они опустеют в день пришествия во славе Сына Божия.

Изображение погребальной пещеры на иконе праздника указывает также и на близость смерти, которая рядом и продолжает представлять опасность, и с ней надо сражаться. Властная смерть дерзнет покуситься даже на Христа, и менее чем через неделю Он также будет погребен в подобном склепе. Но Он воскреснет и вознесется к Богу Отцу с воспринятой, исцеленной и прославленной человеческой природой. На некоторых иконах Входа Господня в Иерусалим Христос словно бы парит над землей, — копыта осляти не касаются бросаемых одежд. Так символически обозначено грядущее Вознесение Господне.

Воскрешая Лазаря, Спаситель явил Свое полновластие над смертью. Это был не первый случай, когда Он возвращал к жизни усопших, но прежде это были еще не погребенные мертвецы. Но здесь Христос воскрешает человека, который умер четыре дня тому назад, и запах тления от гроба, где он был похоронен, свидетельствовал о начале разложения плоти. Однако одного повеления Господа было достаточно, чтобы Лазарь вновь был восстановлен к полноценной жизни. На этот раз воскрешение явно не вписывалось в версии летаргического сна, глубокого обморока и каких бы то ни было иных объяснений секулярного разума. Это было нарушение законов природы по воле ее Создателя.

Многие люди уверовали во Христа после этого чуда. Те же, кто был озлоблен на Него, положили убить не только Господа, к чему давно стремились, но и Лазаря, воскресение которого привлекало народ к Христу. Такое ожесточение есть явная хула на Святого Духа (см. Мф. 12, 31), сознательное противление Истине. Господь показывает Свою власть не только над грехом, не только над недугами, но и над неотвратимостью смерти. Но у Его противников это вызывает еще большее озлобление.

В то время, когда Христос входил в Святой Град, весть о воскрешенном четырехдневном мертвеце разнеслась среди народа. Люди ликовали, приветствовали Господа как Царя и Победителя. Фарисеи же требовали от Него: «Запрети им восхвалять Тебя», но Христос ответил им, что если они умолкнут, то возопиют камни (см. Лк. 19, 39—40).

Прежде Господь прикровенно являл Свое Божество. В этот же день Он впервые не возражает, когда Его открыто прославляют, оказывают Ему знаки великого почтения. Ради кого такая перемена? Ради множества встречающих? Нет, ради немногих учеников. Всезнающему Господу заранее ведомо грядущее испытание веры Его избранников. Он заранее предупреждает их, что в Иерусалиме Его ждут арест, бесславие и крестная смерть: «Вот мы восходим в Иерусалим, и Сын Человеческий предан будет первосвященникам и книжникам, и осудят его на смерть; и предадут Его язычникам на поругание и биение и распятие» (Мф. 20, 18—19).

Икона праздника передает это своим изобразительным языком: взгляд Христа обращен не по ходу движения процессии — к встречающим Его людям, а назад — к идущим за Ним апостолам. Своим торжественным входом в Иерусалим Христос хочет укрепить слабый дух учеников, еще не облеченных свыше благодатью Святого Духа. Принимая восторженное ликование толпы, Спаситель уверяет апостолов, что Он — Истинный Мессия, Помазанник Божий, обладающий Божественным достоинством.

Люди ждали от Христа чего угодно — что Он станет политическим вождем, великим чудотворцем, прогонит римлян, восстановит царство Израиля. А Господь пришел показать, что Он «не от сего мира» (Ин. 8, 23). Он принес людям иной мир — вышний, врачующий человеческие страсти и немощи, воссоздающий человека, делающий его сыном Божиим. И мы молимся о даровании «свышнего мира и о спасении душ наших». Этот мир может воссиять внутри человека в той мере, в которой он способен его воспринять, насколько он уподобится Богу.

Господь Иисус Христос входит в Иерусалим кроткий и смиренный, послушливый воле Бога Отца. По мысли апостола Павла, Христос поступил не так, как некогда Адам, который попытался хищением стать равным Богу. Напротив, Сын Божий умалил Себя: будучи равным Отцу, смирил себя, став Человеком (см. Фил. 2, 6—8). Надо понимать, что смирение Христово есть уничижение, но не в том смысле, когда человек избавляется от ложного самомнения, низводит себя до осознания, что он ничем не лучше других людей. Сын Божий, напротив, реально обладая всем величием Творца, скрывает его в тварной человеческой природе, подверженной страданиям, боли, смерти.

Будучи бесконечным и вечным Вседержителем, Царем Неба и земли, Спаситель принимает на Себя наше немощное естество и ограниченные условия существования в земном мире из покорности воле Бога Отца, благоволившего именно так устроить наше спасение. И если мы хотим вместе с Христом войти в Святой Град, достичь Его Небесного Царства нам надо строить свою жизнь в повиновении Христу, стать покорными Ему как осленок, на котором Он вошел в Иерусалим.

Одно из святоотеческих толкований евангельского осленка — это все человечество, которое снова вводится Господом в Эдем. Никто не мог ввести людей в рай, из которого они сами себя изгнали: ни цари, ни святые, ни ангелы, но только Сам Бог. Путь в рай лежит через Крест. Под видом древа он изображается на иконе праздника в самом центре как символ крестных страданий, предлежащих Христу на пути возвращения людей в райские обители. Языком иконографии передана мысль, что Господь не только нас призывает взять свой крест и последовать Ему (см. Мф. 16, 24), но и показывает нам пример безропотного крестоношения.

Христос грядет в Иерусалим, намереваясь претерпеть страдания, умереть как Человек и воскреснуть как Бог, тем самым разрушить владычество смерти над человеком. И в главном праздничном песнопении сказано, что отныне смерть утрачивает власть: Христос показал образ будущего всеобщего воскресения всех людей, воскресив Лазаря перед тем, как Самому претерпеть страдания и смерть.

Пока не поздно, нам надо постараться уподобиться не тем людям, которые вначале восторженно приветствовали Христа, а потом требовали от Пилата: «Распни Его, распни» (ср. Лк. 23, 21), но осленку, во всем послушному Христу. Добрый для нас пример и дети, бескорыстно славившие Бога. Нам надо стремиться быть с Христом ради Самого Христа, чтобы Он был в нас, а не ради ожидаемых от Него благ. Нужно искать эту покорность Господу и бескорыстное Ему послушание вопреки своим страстям, хотениям, претензиям к Нему: «Господи, подай мне то, а это убери, это мне тяжело».

Лучше быть как осленок или как ребенок, чем как рациональный, житейски опытный человек, но с управляемым извне сознанием, подверженным влиянию толпы, или как фарисеи, которые требовали, чтобы Христос велел замолчать детям. По призыву святого Андрея Критского, нам надо заботиться не столько о внешней встрече Христа ветвями вайи или, в русской традиции, вербы, сколько постараться украсить смирением и послушанием Господу свою душу, чтобы она могла принять Бога Слово и Победителя смерти.