Врач больничного храма

Глядя на хрупкую Елену Ивашевскую, не сразу поверишь, что перед тобой не студентка, а анестезиолог-реаниматолог хирургического отделения Центральной клинической больницы №1 ОАО «РЖД». В этом году больнице исполняется 80 лет. На ее территории стоит больничный храм великомученика и целителя Пантелеимона, престольный праздник которого отмечается 9 августа. С этим храмом Елену жизнь связала много лет назад, еще когда она училась на сестру милосердия. О вере на больничной койке и за хирургическим столом, о чудесах и повседневной работе по спасению жизней она рассказала в беседе с корреспондентом портала «Приходы».

Елена Николаевна, Вы сначала стали прихожанкой больничного храма или врачом больницы РЖД?

– В 2003 году я поступила в Свято-Пантелеимоновское училище сестер милосердия, которое находилось на территории больницы. Здесь мы учились три года. С тех пор и являюсь прихожанкой храма. Поначалу здесь было достаточно много послушаний: помимо учебы, мы успевали и подсвечники почистить, и в трапезной поработать, и на клиросе попеть.

Во Второй медицинский университет мы поступали по благословению иеромонаха Гурия, который тогда был настоятелем храма, а сейчас является епископом Арсеньевским и Дальногорским. Из нескольких человек только две сестры милосердия поступили и окончили Российский национальный исследовательский медицинский университет (РНИМУ) имени Николая Ивановича Пирогова. Здания университета разбросаны по всей Москве. Его новая территория находится на юге Москвы. Шесть с половиной лет мы учились, затем пошли в интернатуру. Екатерина стала гинекологом, а я – анестезиологом-реаниматологом.

Как долго после учебы искали работу?

– Месяца три-четыре. Сейчас молодому врачу без опыта работы очень сложно найти в Москве работу. 3 июня 2014 года, в день моих именин – празднование памяти равноапостольной царицы Елены – в Москву приехал владыка Гурий, который всегда духовно нас подкрепляет. И именно во время долгой беседы с владыкой я подумала: «А почему же я не обращалась в эту больницу?»

Буквально на следующий день позвонила, и мне сказали: «Подъезжайте». Когда узнали, что я здесь училась, ни у кого никаких вопросов не возникло, сразу сказали: «Оформляйтесь». Мне очень повезло, что я оказалась в таком замечательном отделении, как отделение реанимации. Игорь Александрович Володин – необыкновенный заведующий. Таких начальников не бывает. Я никогда не слышала, чтобы он повысил голос, нагрубил кому-то. Все достаточно корректно, всем помогает, подсказывает, как и подобает настоящему руководителю.

Расскажите о своей работе, которая непосредственно связана со спасением человеческих жизней. Во всех ли случаях начинают проводиться реанимационные мероприятия?

– Реанимационные мероприятия проводятся практически всегда. Исключением являются случаи, когда мы заведомо знаем, что у пациента заболевание, несовместимое с жизнью. Как правило, это онкология 4-й стадии, когда человек только испытывает мучения. Задача медиков – максимально облегчить его положение. Практически во всех остальных случаях реанимация проводится.

Как долго продолжается реанимация больного?

– По протоколу – 30 минут, но если за это время мы увидим хотя бы один ответ больного на наши действия, то отсчет начинается заново, поэтому длительность реанимационных мероприятий может быть непредсказуема.

В какой момент, при каких показаниях прекращаются попытки вернуть пациента к жизни?

– Они прекращаются, если в течение 30 минут мы не увидим на мониторе ни одного удара сердца.

А как принимаются решения в спорных случаях?

– Как правило, в наше время на каждый случай есть свой протокол действий, и мы работаем по нему. Главной целью всегда остается борьба за жизнь больного, насколько это в наших силах!

Где граница между человеческим вмешательством и Божьим промыслом?

– Мы всегда боремся за жизнь человека, делая все, что можем, при этом практически каждый из нас понимает, что все получится, если есть воля Божья. Но иногда руки опускаются: понимаешь, что сделали все, а ответа так и не получили...

В отделении реанимации врачи верующие?

– Да, у нас в отделении практически все верующие. По возможности все ходят в храм, все стараются исповедоваться и причащаться. В ординаторской у нас есть иконы Господа Иисуса Христа, Божией Матери, великомученика и целителя Пантелеимона. В большие праздники ждем настоятеля храма иерея Сергия Елисеева, потому что в связи с интенсивностью работы не всегда получается выйти из отделения. Радостно, когда батюшка приходит то отделение освятить, то пациента окрестить или причастить.

Должен ли пациент снимать перед операцией крестик?

– Очень мало операций, во время которых требуется снимать крестик. В таких случаях мы разрешаем надевать его на руку. Если человек спрашивает, я даже говорю, чтобы он оставлял крест, снимать не надо.

А кого из святых Вы особо почитаете?

– Покровитель всей моей жизни – это святитель Лука (Войно-Ясенецкий), архиепископ Симферопольский и Крымский. 27 апреля этого года исполнилось 140 лет со дня его рождения. А 11 июня, в день его кончины, в храмах отмечался день памяти святителя. О его житии я узнала, когда училась в университете. У меня было задание подготовить доклад о святом Луке, и позже с этим докладом я выступала на многих конференциях. Особенно меня впечатлила его автобиографическая книжечка «Я полюбил страдание», которую можно перечитывать бесконечно.

Владыка Лука жил совсем недавно, в одно время с нашими родителями, поэтому он нам немножко ближе, чем великомученик и целитель Пантелеимон, который, конечно, тоже нам помогает. Я верующий человек с рождения, и я привыкла, что если очень сильно попросить, то угодники Божии всегда помогут. Сколько себя помню, столько я с мамой ходила в храм.

Я родилась в Вологодской области в большой семье. В Москве раньше я жила в общежитии, а сейчас у меня уже свое жилье есть.

В 2013 году я каждую пятницу я ездила на молебен святителю Луке Крымскому у его иконы в храме Успения Божией Матери в Путинках, и произошло чудо. Врач Ольга Аркадьевна Барская назначила на понедельник очередную пункцию брату, у которого постоянно скапливалась в легких жидкость. И вдруг в понедельник оказалось, что за выходные из легкого исчезло больше литра жидкости, и врач отменила пункцию…

– Это, конечно, чудо. Мы, медики, привыкли все с медицинской точки зрения оценивать. Не то что бы сомневаться – мы начинаем думать: а как, а чего… Конечно, некоторые вещи необъяснимы. Но чаще всего начинаешь логически думать, из-за чего произошло то, что случилось, какое-то ищешь объяснение для себя. Понятное дело, что ваши молитвы, покровительство святителя Луки и работа врачей – все это было в совокупности. Это не просто отдельный факт чуда, а именно совместная работа, которая и должна быть в медицине в первую очередь. Без этого невозможно.

То есть Вы за то, чтобы медицина и вера помогали друг другу?

– Конечно, а как иначе? К сожалению, для многих медицина – главная составляющая в выздоровлении, для них все решают врачи. А мне кажется, что все вместе должно быть – и лечение, и исповедь, и причастие, и соборование. Не раз бывало, что после крещения человека или после причастия состояние улучшалось настолько, что пациенту даже отменяли операцию. Известно множество таких случаев.

Были ли случаи помощи великомученика и целителя Пантелеимона лично вам или вашим пациентам, близким?

– Когда в жизни возникают сложные вопросы, я прошу святых, и они всегда помогают. Если все такие случаи перечислять, то надо будет рассказать всю мою жизнь. Например, целитель Пантелеимон помог мне поступить в медицинский университет с одного экзамена. В то время было достаточно тяжело в подобный вуз поступить без блата, без денег, без курсов всяких, без особой индивидуальной подготовки. У меня был красный диплом, и было достаточно сдать биологию на пятерку. Мы ходили на источник, а при подготовке читали обычную ботанику, зоологию. Вот с этими знаниями поступали – и поступили.

Я пришла к вере благодаря целителю Пантелеимону. Он был первым, к кому я обратилась в Харькове, когда брат умирал пятнадцать лет тому назад. Начальница его сказала: «Ира, беги скорее в храм целителя Пантелеимона». И брат выжил. А ваши больные рассказывали, что им помог целитель Пантелеимон? Вы как врач много таких историй знаете?

– Да, он всем, кто просит, помогает. Нет таких людей, кому бы он не помог. Просто некоторые это замечают, а некоторые нет. Я работаю в реанимации и вижу больных перед операцией. Если я вижу крестик на груди, вижу, что человек очень волнуется, всегда рекомендую вечером сходить погулять и зайти в наш храм, где есть икона и частица мощей великомученика Пантелеимона. Говорю, что такая святыня ни в каждом храме есть.

Наверное, многие ходят. Не знаю, как именно получается: я могу что-то чуть-чуть подсказать, но не могу человеком руководить. Для этого есть священники и другие люди. Я считаю, не стоит мне вмешиваться в судьбу человека.

Как Вас принял коллектив больницы?

– Я много лет работала в сестричестве владыки Пантелеимона. Но там не требуются врачи, там работают только медсестры. Сестринская работа достаточно тяжела, потому что, как правило, если у тебя есть медицинское образование, то отправляют к тяжелым больным, которые уже много лет лежат. Когда человек долго лежит, не встает, это внутренне на нем сказывается очень сильно, есть много изменений. Каким бы верующим он ни был, больной человек крайне капризен. К нему нужен уже совсем другой подход. Быть прикованным к постели – это же очень тяжело. Человек, как говорится, не может свет увидеть, все равно что незрячий, мне кажется.

Знаю тяжело больного человека, который полностью ослеп из-за диабета. Почки отказали, ног не чувствует, недавно началась гангрена. Много других осложнений. Веры нет, за помощью к Богу он не обращается…

– Такие люди только говорят, что они неверующие. У меня много знакомых священников, и один из них говорил: «Даже если человек много раз уверяет, что он неверующий, он же в это верит». То есть хоть какая-то вера внутри у него все равно есть, просто он не хочет это никому показывать, а сам дойдет до веры в Бога, когда нужно. Самое главное – молиться за него. Если человек не исповедуется, не причащается, не носит крестик, не хочет слышать о религии, значит, он еще не нашел такого человека, с которым бы ему хотелось пообщаться. У меня много знакомых мусульман, которые приняли Православие. Каждому нужно найти в своей жизни человека, который был бы авторитетом, который сказал бы: «Ты о чем думаешь? Давно уже пора надеть крест».

Бывает, человек рассказывает: вот, он надел крест в первый раз – сразу ногу порезал. Второй раз надел крест в больнице, и у него немедленно температура подскочила до 40 градусов. Он испугался, снял крест и с тех пор не носит.

– Ну, а как вы думаете? Лукавый-то всегда рядом. Это жизнь, к этому надо просто привыкнуть. Надо, чтобы человек как можно больше общался с разными людьми, в том числе с батюшками. Раньше наш духовник заходил ко всем нам пообщаться в комнату – даже без повода.

Но кого-то даже тяжелая болезнь не приводит к Богу…

– За неверующих больных прежде всего надо молиться каждый день – тому же святителю Луке, например. Можно дать какой-нибудь обет, но следует взять на это благословение священника. Мне кажется, надо на себя крест брать в такой ситуации, например, по благословению можно читать молитвы по соглашению. Говорить себе: «Буду каждый день в 10 часов вечера всегда молиться. Больна я – не больна, тяжело мне – не тяжело, в дороге я – не в дороге, вот буду читать – и все».

Иногда кажется, что молитва не помогает, что ничего не сдвигается с мертвой точки, но это только кажется, а на самом деле все сдвигается.

С неверующими, конечно, очень трудно общаться. Батюшки говорят, что их ни в коем случае нельзя уговаривать, звать в храм, тем более самым близким людям. Нужно просто проявлять доброту и милосердие. А звать в храм их будут люди, которые по вашей молитве встретятся им на пути – врачи, священники, другие пациенты, которые и подтолкнут их к причастию. Нужно верить в силу причастия Святых Христовых Таин, помнить, что это самое важное для человека.

Некоторые причащаются всего раз-два в жизни – обычно в больнице в самые критические моменты, практически на пороге смерти. А хочется, чтобы близкие нам люди сами захотели прийти в храм своими ногами…

– Специально не надо искать каких-то ситуаций, мне кажется. Не надо торопить события. Для вечной жизни десять-пятнадцать лет молитв – это один миг. Потихонечку все в жизни наладится. Дай Бог здоровья вам и вашим близким.

Фото автора и из архива Елены Ивашевской