Небо. Самолет. Бог

Помните, был такой анекдот:

Пилот:

– Диспетчер, диспетчер, как слышите? Сообщаю свои координаты: высота над океаном 300 метров, до суши – 500 километров, горючее на исходе! Как слышите? Что делать?

Диспетчер:

– Внимание! Внимание! Повторяйте за мной: «Отче наш, иже еси на небесех…»

Это, конечно, анекдот. Но в каком-то смысле все мы находимся именно в таком самолете! И никому не известно, когда его полет прекратится. Точно мы знаем только одно: полет конечен. Наша жизнь – конечна. Поэтому два самых острых, самых страшных, если хотите, вопроса, это: зачем жить и как жить?

Если наша жизнь – «дар напрасный, дар случайный», то варианты обращения с этим даром вполне понятны.

Самый распространенный сегодня – было бы здоровье – остальное купим! Этот подход возник не сейчас, он возник в древности и прошел путь от такого изысканного в своей умеренности гедонизма эпикурейцев до скульптурно-технической работы над своим телом современных кинозвезд.

Только дело здесь в том, что в падающем самолете совершенно не важно, каков объем твоего бицепса или талии – воды смерти с одинаковым безразличием сомкнутся над головами у всех. Кстати, если совсем начистоту, то вот этот вот лозунг «главное – здоровье» – одна из величайших пошлостей, когда-либо произведенных на свет человеческим сознанием. И прежде чем возмущаться и спорить с этим, представить себе, что Землю населяют миллиарды абсолютно здоровых людей, вся жизнь которых направлена только на одно: на поддержание их здоровья. В общем, не очень веселая картина, правда? Нет, поймите, я совсем не против здоровья, только вот оно никак не может быть единственно главным.

Вы скажете: не надо утрировать. А как же гармонично развитая личность, тот самый дельный человек, думающий не только о красе ногтей, но и мыслей? Иными словами, ведь можно не только заботиться о здоровье, при этом еще и легко отличать Канта от Конта, а также знать, что Полоний – не только радиоактивный элемент, но и персонаж шекспировского «Гамлета». А еще можно при этом приносить пользу обществу, друзьям и знакомым и т.д.

Все это, конечно, так. Только вот конца для всех это никак не отменяет. Как писал тот же Пушкин: «Суета сует, и Кирилу Петровичу отпоют вечную память, всё как ныне и Андрею Гавриловичу, разве похороны будут побогаче да гостей созовут побольше, а Богу не все ли равно».

Все мы находимся в самолете жизни, который может быть более или менее комфортабельным, а его полет – более или менее длительным. Но всегда – конечным. И поэтому главное, что нам надо обязательно сделать, – успеть обратиться к Тому Диспетчеру, от Которого единственно зависит окончание полета.

Пока самолет летит, время еще есть.