Профессор Уильям Брумфилд: «Мы позорно мало знаем о России!»

Профессор Уильям Брумфилд Профессор Уильям Брумфилд
    

Искусствовед, профессор славистики университета Тулейна в Новом Орлеане (США) Уильям Брумфилд о значении культуры для преодоления стереотипов.

– Уильям, чем объяснить, на ваш взгляд, возвращение разрушительного противостояния Запада и Востока? Чувствуете ли вы последствия этого противостояния на себе? Как сегодня к вам и вашей работе относятся в России и США?

– Здесь столько вопросов, сложностей, проблем, что даже не знаешь, с чего начать. Есть сложная международная обстановка, которая всем известна. Но я не обращаю на нее никакого внимания, потому что просто незачем. Это грустное явление, вызванное многими причинами, и всё становится хуже. Привычные правила и системы больше не действуют в мире. Но, мне кажется, не действуют они особенно у нас, на Западе. Но я не хочу об этом говорить, потому что я не политолог и это не мое дело. Просто констатирую: старые, привычные правила взаимоотношений государств в мире больше не работают. И это имеет свои последствия не только для политической жизни в мире.

Что меня особенно возмущает, поражает, так это отчуждение западных ученых от визуальной русской стороны, и особенно русской православной культуры. Я это вижу всё яснее и яснее. Думаю, что наши искусствоведы вообще ничего не понимают в России – не понимают и не хотят понимать. Им не нужна Россия: они ее не изучали и откровенно не понимают, зачем этим надо вообще заниматься. Искусствознание на Западе – это ренессанс, готика, романский стиль, конструктивизм – и всё. Я не скажу, что это откровенная русофобия – скорее просто незнание, неумение и полное отсутствие интереса. Даже когда они благосклонно относятся к моей работе («Ах, какой хороший снимок!», «Ах, как интересно!» и т.д.), в действительности им нет до России, до ее узнавания ни малейшего дела. Это факт, и в ближайшее время, я убежден, мало что изменится.

Профессор Уильям Брумфилд Профессор Уильям Брумфилд
    

– Но это же признак невежества…

– Разумеется. Но никто не смотрит на это как на невежество. «Мы любим балет, русскую литературу, но какая такая русская архитектура, да еще православная? Нет, это что-то странное». А я уверен, что и архитектура является выражением, ярким признаком духовной силы страны. Следовательно, отсутствие интереса к православной архитектуре России свидетельствует о том, что, на мой взгляд, люди не видят главного – того, что сделало Россию Россией, то есть Православия, христианства. Это не входит в их понимание науки. Просто нет такой структуры – умственной, интеллектуальной, которая воспринимала бы русскую духовную культуру. Я протестант, но смотреть на Россию, не видя главного значения Православия для формирования, становления вашей страны, было бы, на мой взгляд, глупейшей ошибкой – не только для ученого, но и для любого вообще человека.

Рублева-то знать мы обязаны! А получается так, что авангард заслоняет собой даже вечные шедевры

С другой стороны, слависты. Они в основном филологи по образованию – лингвисты, литературоведы; занимаются только текстами. Есть, конечно, маленькие исключения – специалисты по живописи, но эта живопись рассматривается в контексте лингвистических теорий – авангард, например. Кстати, авангард занимает огромное место в восприятии русского искусства, и, с одной стороны, замечательно, что на Западе так ценят русский авангард. И русские искусствоведы в этом заинтересованы. Однако в России авангард существует в историческом и искусствоведческом контексте, а на Западе этого контекста нет. В общем, западные ученые не интересуются русским искусством XVII, XVIII и XIX веков, церковным искусством и зодчеством. Я тоже интересуюсь авангардом, но я требую познакомить моих соотечественников с другими видами русской живописи, включая русское средневековое церковное искусство и зодчество. Рублева-то знать мы обязаны! Получается так, что авангард заслоняет собой даже вечные шедевры, чуть ли не выпихивает их на обочину. Проще говоря, мы мало что знаем о России. Позорно мало: огромный, смыслообразующий, многое объясняющий пласт русской культуры, не только духовной, просто не видим. Прибавьте ко всему этому чуть ли не презрительное невнимание к визуальной стороне русской культуры, особенно духовной культуры, в историческом контексте.

    

– Пока я знаю только одного человека на Западе, который вплотную занимается архитектурным наследием России: это Уильям Брумфилд.

– Но его одного мало! Иногда я выступаю на научных конференциях, но и там встречаю невежество в отношении Церкви, Православия, России. Не занимаются русскими фресками, другими произведениями и, как следствие, не знают о них ничего. «Слона-то я и не приметил», получается. И никто не хочет задавать хотя бы наводящие вопросы, свидетельствующие о стремлении твоего кругозора к расширению. Наоборот: «Зачем ты нам это показываешь?»

– Как-то грустно, профессор.

– Но есть и обнадеживающее. Недавно в Вашингтонском университете в Сиэтле открылась моя фотовыставка о Русском Севере, был представлен мой архив. И тамошние молодые ученые говорили мне: «Ваш архив нас вдохновляет! Мы уже начинаем задаваться вопросами!» Одна из тех ученых сейчас получила докторат, действительно заинтересовалась русской архитектурой. Пусть она смотрит на нее всё еще через этот ренессанс – со временем, если будет упорной, все призмы уйдут, – лишь бы был разбужен серьезный научный интерес! Так что радостные моменты все-таки есть, но это именно моменты, маленькие части по сравнению с монолитным равнодушием и непрофессионализмом.

– Но это же всё – сугубо научная тема.

Наука сегодня – это школа завтра. И если ученые не интересуются Россией, то завтрашние дети ничего не будут знать о ней

– Нет! Потому что сегодняшняя наука – это завтрашняя школа. Если ученые не интересуются определенной темой, не разрабатывают ее, то и завтрашние дети ничего не будут знать о России. Увы, сейчас я просто не вижу выхода из создавшегося положения.

– Вспоминаются слова Пушкина, сказанные с горькой досадой, даже недоумением: «Европа в отношении России была столь же невежественной, сколь неблагодарной». Похоже, речь сегодня идет не только о Западной Европе…

– Совершенно верно. Невежество, неблагодарность и глупая надменность. И в это болото еще пытаются – с переменным успехом – затащить и науку, внушив ей идиотское представление о России: мол, это «что-то опасное, непокорное и дикое». И если не знать о культуре, искусстве этой страны, этого народа, то такое преступное, на мой взгляд, мнение будет только усиливаться.

– Но над этим стереотипом, помнится, мы все дружно смеялись еще в школах и институтах. Не могли представить себе, что снова будем восприниматься «братьями по разуму» как какие-то опасные инопланетяне, если честно.

– Так вот и требуется возвращение такого здорового смеха! Причем по обе стороны океана. Вот поэтому мы с вами и должны разговаривать, смотреть друг на друга. И не только седой дед Брумфилд должен ездить взад-вперед из США в Россию и обратно, но и все остальные нормальные люди тоже должны узнавать культуру и веру соседей. Надо открыто говорить об этом, желательно постоянно и не в одиночку: «Мы мало знаем Россию – хотим узнать ее по-настоящему».

«Кто умножает познания, умножает скорбь», – сказано у Экклезиаста (1: 18), но плохие и маленькие знания, а также агрессивное невежество, нежелание преодолевать собственные злые стереотипы превращают скорбь в жуткую муку. Что лучше: светлая скорбь по Богу Экклезиаста или геббельсовская пропаганда, основанная на лжи, полузнаниях и чувстве заведомого превосходства? Я бы предпочел первое.

– Нет ли у вас впечатления, что у многих русских есть комплекс неполноценности в отношении «священного Запада»? Мол, Там, на Великом Западе, всё хорошо, и небеса уже спустились на землю, а мы, горемычные, вынуждены куковать в «этой» дикой ужасной стране с ее мизерабельными попытками почувствовать себя великой и цивилизованной.

– «Комплекс неполноценности» и Россия – я говорю не в геополитическом или экономическом смысле – понятия, на мой взгляд, абсолютно несовместимые. Когда мы рассуждаем об «особенной стати» России, обеспечивающей ей свою собственную великую культуру, о каком еще «комплексе» может идти речь? Мне кажется, тут имеет смысл говорить об отчуждении друг от друга, и именно это отчуждение и провоцирует всевозможные предубеждения, комплексы, причем обоюдные. Нужно избегать крайностей, вот и всё: с одной стороны, очень глупыми выглядят фантазии о Западе как о рае на земле; с другой же стороны, не менее наивными смотрятся заявления, согласно которым рай переместился в географическое пространство России. Или любой другой страны – в США, например, то же самое. Великой стране, великому народу нет нужды кричать и оповещать весь мир о своей великости – надо просто жить согласно своему призванию. Утверждения в стиле «мы лучше всех, и мы имеем право доминировать», поверьте, недостойны по-настоящему великого народа. Но совершенно другое – это честно, открыто, иногда и жестко заявить о своей верности евангельским идеалам.

Профессор Уильям Брумфилд Профессор Уильям Брумфилд
    

– Наверное, не только заявить, но еще и жить по ним. Что трудно. Что не всегда совпадает с действительностью.

– Разумеется. Но расставить приоритеты необходимо и честно следовать им. А присущую каждому нормальному человеку здоровую национальную гордость, я считаю, надо воспринимать органично, без истерики.

– Где вы были в этот раз? Что видели? Что вас, знающего Россию вдоль и поперек, может быть, поразило по-доброму в этот раз?

Забота о святыне – это очень по-русски. Помните о своих корнях

– Я побывал в старой доброй вологодской глубинке, в Череповецком районе. Поразило – нет, скорее порадовало – то, что своими глазами видел плоды неравнодушия: возрождаются древние храмы. Причем возрождаются своими собственными силами. Да, медленно, да, не хватает денег, но – и это главное – люди сами начали заботиться о своей святыне, переживать о ней. А такая забота о святыне – это очень по-русски. Вроде бы думали, что потеряли церковь полностью, что нет уже никакой надежды на возрождение, – так нет: откуда ни возьмись появляются у людей любовь, воля, сила, надежда…

– Ваши пожелания России сегодня: какие они?

– Помнить о своих корнях. Без них – и вы не русские, и остальные лишаются возможности узнать и полюбить то, что любимо вами.

С профессором Уильямом Брумфилдом
беседовал Петр Давыдов,

14 сентября 2017 г.

Псковская митрополия, Псково-Печерский монастырь

Книги, иконы, подарки Пожертвование в монастырь Заказать поминовение Обращение к пиратам
Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!
Смотри также
Уильям, помнящий родство за некоторых Иванов Уильям, помнящий родство за некоторых Иванов
Петр Давыдов
Уильям, помнящий родство за некоторых Иванов Уильям, помнящий родство за некоторых Иванов
Искусствовед Уильям Брумфилд о России и русской архитектуре
О том, какие русские вопросы мучили паренька с американского Юга, как Юрий Гагарин помог славистам, чем интересны храмы XIX века и о чем рассказывает собор Василия Блаженного.
«Ночь особенно темна перед рассветом…» «Ночь особенно темна перед рассветом…» «Ночь особенно темна перед рассветом…» «Ночь особенно темна перед рассветом…»
Тонущий континент Русского Севера
Дмитрий Володихин
Недавно в большой прокат вышел фильм Софьи Горленко «Атлантида Русского Севера». Фильм жуткий, и, в то же время, поразительно красивый. Зрители в зале кинотеатра, взрослые люди (а детям такие вещи смотреть рано), рукоплескали, когда по экрану пошли титры. Некоторые вытирали слезы. Откуда такой эффект? Наша эпоха на сопереживание скупа…
«Россия, о которой я читал, всё еще жива» «Россия, о которой я читал, всё еще жива»
Джеймс Биллингтон
«Россия, о которой я читал, всё еще жива» «В конце 50-х я приехал в Лавру и увидел, что Россия, о которой я читал, всё еще жива»
Беседа с Джеймсом Биллингтоном, главой Библиотеки Конгресса США
В Сретенском монастыре побывал директор Библиотеки Конгресса США доктор Джеймс Х. Биллингтон. Мы расспросили его о том, как зародилась его любовь к России, о христианстве в Америке и впечатлениях от выступления хора Сретенского монастыря в Библиотеке Конгресса и книги «Несвятые святые».
Комментарии
Раба Божия Мария21 октября 2018, 13:54
"Россия велика тем, что обладает драгоценностью над драгоценностями – Православием. В Православии – вся истина, достаточная и вечная для всех Божьих миров".
Федор Михайлович Достоевский.
lyudmila toll19 сентября 2017, 09:31
Слава БОГУ за все
простые американцы прекрасные честные добрые люди они уже православные тк мы их жены привезли нашу Веру и они с радостью приняли
Андрей17 сентября 2017, 17:19
Выражу предположение, что мы живём такими же стереотипами, что Америка не такой уж и монстр.
Иван17 сентября 2017, 13:10
Интервью можно положить в основу отношений США и Российской Федерации. С превеликим уважением, большое спасибо,
Екатерина14 сентября 2017, 19:59
Профессор!

Спасибо за добрые слова!

Меня поразили США. Красивая страна, замечательные люди.
Дай Бог, чтобы отношения между Россией и США наладились.

Приезжайте в Россию почаще!
Светлана14 сентября 2017, 14:44
Спасибо огромное за статью, какой замечательный человек профессор Уильям Брумфилд, дай Бог ему много сил и здоровья. С грустью отмечаю, что и в России, к сожалению, есть люди, не интересующиеся православной культурой... это беда.
Александр14 сентября 2017, 10:42
Спаси Господи за интервью. И дай Бог здоровья и долгих лет жизни профессору Брумфилду. Умнейший человек.
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBook ВКонтакте Яндекс Mail.Ru Google или введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×