Встреча учености и святости

Как преодолеть секулярный, атеистический характер современного образования, унаследованный современной Россией из большевистского прошлого? На эту тему размышляет доктор философских наук, заслуженный деятель науки РФ Константин Михайлович Долгов.

Сто лет – один ответ

Октябрьская революция была грандиозной попыткой установления в России власти рабочих и крестьян, власти народа, создания демократии в прямом смысле этого слова. Но любая революция представляет собой серьезную, жестокую, кровавую борьбу классов, которая не заканчивается сменой власти, режима, даже политической системы, – она, как правило, имеет продолжение в гражданских войнах и оплачивается страшной ценой огромного количества человеческих жертв. Затем уже народы теряют материальные ресурсы, производства останавливаются на долгие годы, страдают учреждения культуры, искусства.

Накануне революции Россия была одной из передовых стран мира, занимая 1-е место по темпам экономического развития, 5-е место по валовому продукту. И если бы не революция и не Гражданская война, Россия очень скоро была бы, несомненно, одним из мировых лидеров по всем основным экономическим показателям. Но революция отбросила нас далеко назад. И понадобились колоссальные жертвы всех народов СССР, чтобы восстановить народное хозяйство, все, что связано с базисом, а также надстройкой, культурой.

И тем не менее Россия в самые короткие исторические сроки, за два–три десятилетия, заново отстроила сельское хозяйство, промышленность, восстановив и создав новую могучую и серьезную культуру всех народов Советского Союза. Темпы развития экономики СССР – 10, 15, 20 и больше процентов в год – были совершенно невероятными. Перед Великой Отечественной войной, к 1940 г., Россия превратилась в одно из самых могучих государств, мировую державу. И поэтому та конкуренция, которая всегда существовала между Россией и странами Запада, Соединенными Штатами, – вновь начала обостряться.

Что касается образования, то сто лет назад, в 1917 г., большая часть народов – и в России, и в европейских странах – оставалась безграмотной: люди не умели ни читать, ни писать. Царское правительство предпринимало перед революцией очень серьезные усилия в области образования населения. Были организованы церковно-приходские школы по всей стране, намечена программа создания на территории Российской империи сети школ – начальных, средних, высших. Революция, Гражданская война все эти планы разрушили.

1 сентября в Московской духовной академии

Но и советская власть понимала, что без образованного народа нельзя построить ничего настоящего, серьезного. Большевиками был выдвинут лозунг ликбеза, ликвидации безграмотности по всей стране, по всему Советскому Союзу – и дети, и старики, и все взрослые должны были уметь читать и писать в обязательном порядке. И эта программа дала свои плоды. Кроме того, начали восстанавливать старые и строить новые учебные заведения, открывались рабочие факультеты, заочные, вечерние школы, разнообразные курсы. То есть вся страна стала учиться по-настоящему и серьезно. К 1940 г. Советский Союз стал одной из самых образованных, самых грамотных стран мира.

Одновременно советская власть провозгласила то, что было уже сделано на Западе, – отделение Церкви от государства, государства от Церкви. Началась борьба против религии: Церковь преследовали, священнослужителей, верующих судили, расстреливали. Были упразднены все духовные учебные заведения. Воинствующий атеизм преследовал любую религию, любые религиозные взгляды как самые отсталые и самые тяжелые предрассудки.

И эта борьба против религии – православия и других традиционных конфессий – нанесла колоссальный урон всем народам Советского Союза, потому что стали подрываться и уничтожаться основы духовного развития народов. Это были, конечно, огромные, во многих случаях невосполнимые утраты.

Русская религиозная философия. Оправдание добра

К моменту революции на Западе и в России существовали самые разные направления философии: кантианство, гегельянство, позитивизм, различные виды зарождавшихся психоаналитических, социологических концепций. Но их основоположники, философы были, как правило, глубоко религиозными людьми, для которых философия, социология, общественные науки, история носили не только светский, научный, но – одновременно – глубоко религиозный характер. Тот же Кант, который провозгласил четыре известных антиномии (суждения, противоречия которых неразрешимы для человеческого разума): мир конечен – мир бесконечен; мир делим – мир неделим; существует свобода – не существует свободы; есть первопричина мира – нет первопричины, одновременно был глубоко религиозным человеком. И его система религиозна в своей основе. Философия Гегеля как феноменология развития Абсолютной Идеи от простейших форм до самых высших и сложных – чисто религиозная философия. Гегель говорил: «Абсолютная Идея, или Бог». Для него это одно и то же. Сочинение русского философа Владимира Соловьева «Оправдание добра», его учение о Софии как Божественной Премудрости, все высшие ценности, которые мыслитель защищал – истина, добро, красота, любовь, свобода, – пронизаны религиозным духом. Это глубоко религиозные категории. Все выдающиеся русские философы – Соловьев, Бердяев, Лосский и многие другие – кого бы вы ни взяли – религиозны.

Были отдельные течения во Франции, в Германии, других европейских странах, которые резко критиковали религию и Церковь, в том числе христианство, – например, философские течения, основанные Вольтером, Ницше. Но, по существу, они были исключениями.

Школьникам как и студентам нужно давать разные точки зрения

Даже материалист Маркс поначалу считал себя религиозным человеком, хотя потом выступил против клерикализма, ратовал за так называемую полную свободу или освобождение человека от всех предрассудков, в том числе религиозных. Наши революционеры-демократы – Белинский, Добролюбов, Чернышевский, Герцен – также вначале были религиозными людьми, хотя потом, в известной мере под влиянием западных теорий отошли от веры. Тем не менее во многих произведениях Белинского, в частности, когда он критикует Гоголя, чувствуется религиозное восприятие автора и его такое же понимание мира, искусства, литературы.

Когда человек получает исключительно светское образование, высшие ценности обедняются, истощаются и отходят на второй, третий и другие планы. Они органически не вплетаются в теоретическую, духовную и практическую жизнь человека. А это уже нечто другое. Одно дело, когда человек воспитан в религиозном духе, на соблюдении священных заповедей, на высших ценностях, – в этом случае он, как правило, не позволяет себе аморализма, даже в самых сложных ситуациях старается оставаться глубоко нравственным человеком. А если он где-то и оступится, то рано или поздно начнет осознавать свои заблуждения и ошибки и неизбежно придет к покаянию. Я изучал и русскую, и западную, и восточную философии и знаю на собственном опыте: когда люди получают вместе со светским религиозное образование и воспитание, остаются верующими, то их духовный мир становится богаче, глубже, утонченнее во всех отношениях, начиная с языка, мысли и заканчивая всей деятельностью, теоретической и практической. Никогда религия не мешала интеллектуальному развитию человека – кто бы он ни был – простой, практичный крестьянин или же выдающийся ученый.

Почему весь мир читает Толстого и Достоевского? Да потому что это глубоко религиозные, верующие люди. Независимо от недостатков того же Толстого, его попыток написать новое Евангелие – в целом творчество писателя глубоко религиозное и в высшей степени нравственное. И какое оно богатое, разнообразное, утонченное, фундаментальное, возвышенное! Так же как и наследие Достоевского, Пушкина, Лермонтова и других великих русских писателей и поэтов.

Поэтому, когда мы отказались от веры, от религиозного воспитания, сразу стала ощущаться эта ахиллесова пята, этот колоссальный недостаток – отсутствие настоящего, глубокого духовного образования. Этот пробел ощущался постоянно, несмотря на то что советский народ был высоконравственным народом и становился все более образованным, культурным, грамотным.

От воинственного атеизма к воинственному поведению

Сейчас аналогичный процесс можно наблюдать на Западе. Я помню, как 50–60 лет назад, бывая в Европе, я заходил в храмы: они всегда были полны, а часто переполнены рано утром, во время служб. Но потом год от года эти храмы постепенно пустели, все меньше становилось в них прихожан. А в последнее время в самых, казалось бы, религиозных странах – Италии, Испании, Польше – храмы пустые и вечером, и утром, и днем. Народ приходит лишь в дни больших религиозных праздников. Люди отошли от религиозной веры, от вероисповедания, а многие уже не верят в Бога. Неслучайно еще Гегель провозгласил, что Бог умер, потом Ницше повторил это. Уже тогда были серьезные попытки поставить на место Бога человека. Или сверхчеловека – как у Ницше.

И в настоящее время мы видим, что светское образование в Европе стало не столько образованием, сколько натаскиванием человека на решение каких-то элементарных задач, на выполнение простейших операций. Оно кардинальным образом отличается от образования в классическом понимании, как в западном, так и восточном классическом мире – в Древней Греции, Древнем Китае, Древней Индии и др. Сложилась система каких-то формальных упражнений. Сейчас говорят о компетенциях, о том, что человек должен быть компетентным в каких-то элементарных вопросах, при этом не задумываясь особенно, а следуя «двузначной логике»: да – нет, нет – да; плюс – минус, минус – плюс и т.д. Ему поручают совершенно элементарные операции, которые, собственно, трудно называть интеллектуальной деятельностью, – можно и животное обучить таким образом. И это уже подтверждено: скажем, животное нажимает красную кнопку, и ему дают кусочек мяса. Если выбирает другой цвет – ничего не дают. Какая здесь мыслительная деятельность? И вот человека уподобляют животному или роботу, который не столько мыслит, сколько механически решает элементарные проблемы. Но ведь человек никогда не сводился к этому. Потому что любое действие человека, любая мысль определялась его духовным уровнем, духовным составом, духовной структурой. И это исходило прежде всего от его веры.

Константин Долгов

Некоторые ученые говорят, что религия – это аксиоматика. А вот наука, мол, – это другое, там больше опыта, эксперимента. Это верно. Но ведь что такое аксиоматика? Математика вся построена на аксиоматике. Да, в религии есть аксиомы: «Бог есть. Бог существует. Я верю в Бога». Но ведь это еще и колоссальная духовная система, включающая Священное Предание, Священное Писание, нравственные заповеди, святоотеческие труды, молитвы, обряды, богослужение и т.д., – все это сохранялось тысячелетиями. Сама по себе религиозная вера, все, что относится к святому, к священному, никогда не было чем-то примитивным. Наоборот, это то, что затрагивает самые высокие уровни человеческой чувственности, организации, интеллектуальности и всей – в конечном счете – духовности. Больше того, религия, вера, святость придает глубочайший смысл всей человеческой деятельности и всей человеческой жизни.

Светского образования человеку недостаточно, потому что оно неизбежно формализуется, становится как бы аксиоматическим. При этом воинствующий атеизм парадоксальным образом перерастает в воинствующее поведение индивида, что является обратной стороной невежества – если не лицевой его стороной. Потому что религия всегда учит смирению, тому, что абсолютен только Бог, Божественный разум, Божественная воля. Все остальное относительно. А в данном случае абсолютизируется то, что исходит от индивида.

В настоящее время существует немало различных центров, настроенных непримиримо по отношению к религии и Церкви. С подобными взглядами невозможно согласиться, поскольку религия как таковая всегда развивала именно народный дух, внутреннюю структуру духа человека, семьи, племени, нации, народа, государства – в целом всего человечества. Как можно это все отбрасывать и отрицать?

Поэтому неслучайно все святые места, наши лавры – Троице-Сергиева, Почаевская, Александро-Невская, Святая Гора Афон и др. – всегда были местами встреч учености и святости. Как справедливо отмечал Эйнштейн, великие идеи неизбежно приводят к Богу, а мелкие идеи уводят от Него.

Почему люди не происходят от обезьяны?

Важный вопрос: как сочетать светское образование с религиозным? Да так, как это было до революции, скажем, у нас в России, или в Европе, в Америке. Вводить в программы предметы религиозного содержания. Может, и не стоит сейчас преподавать в школах Закон Божий, поскольку это может вызвать отрицательную реакцию, но мы уже начали с введения культурологических предметов – Основ православной культуры, других традиционных религий. Преподавание естественнонаучных дисциплин, скажем, биологии, освещения вопросов происхождения человека, надо преподносить таким образом, чтобы представлять разные позиции. Эволюция Дарвина – это же последняя по времени теория – конца XIX – начала XX века. А до этого тысячи лет существовала другая картина мира – религиозная. Объясняя происхождение человека, надо давать общее научное представление – вот о чем говорят геология, биология, микробиология и другие науки. Но одновременно задолго до них существовали другие теории. Какие? Вот вам христианская, иудейская, мусульманская, конфуцианская, буддистская доктрины – то, что говорят о происхождении человека основные мировые религии…

Школьникам, не говоря уже о студентах, надо давать разные точки зрения. Я думаю, ничего страшного в этом нет. Наоборот, будет только польза, потому что каждый станет думать – что вернее, что ближе нам – как же человек произошел? Если от обезьяны, то почему сейчас от обезьяны не происходит ни одного человека? И не только сейчас, а вот уже сотни лет люди описывают разные случаи, но пока никто еще не описал, чтобы животное превратилось в человека и заговорило.

Духовное образование выступает с большей силой и энергией против всяких предрассудков, чем любой атеизм, – вот в чем парадокс. Довольно часто человек выходит на улицу, ему перебегает дорогу черная кошка, и он, может быть, доктор наук, профессор, крупный ученый – возвращается и идет другой дорогой. И таких предрассудков много. Хирург, прежде чем приступить к операции, верующий – помолится, а у неверующего – свой «набор» манер: он или определенную одежду наденет, или в понедельник не станет оперировать. Все это происходит, потому что нет серьезного духовного образования. Если бы оно было – он ориентировался бы на высшие Божественные силы, на Божественный разум, на Божественную волю.

Поэтому нам следует постепенно вводить элементы духовного, религиозного образования в самые разные предметы, сферы и области – и естественнонаучных дисциплин, и общественных, социальных – но делать это аккуратно, бережно.

Философия – не наука, а любовь к мудрости

То же самое касается образования молодых ученых. Сегодня все аспиранты, будущие кандидаты наук сдают «философию науки», но в современных учебниках по этому предмету русская философия почему-то отсутствует. Попытки представить философию строгой наукой предпринимаются со времен Французской революции. Но они не увенчались успехом. С древнейших времен философия называлась метафизикой (у Аристотеля), «мета» – значит, за пределами физики, всякой науки. И вообще философия в переводе с греческого означает любовь к мудрости. Почему нет русской философии в учебниках по философии науки? Потому что русская философия вся религиозна. А авторы этих учебников рассматривают философию как науку, полагая, что религия не может быть наукой, а наука не может быть религиозной.

Но тот же Гегель, как отмечалось выше, считал, что Бог и Абсолютная Идея – одно и то же. Настоящая философия – это мудрость, которая все объединяет и концентрирует: все высшие достижения человеческого познания – науки, культуры, духовного религиозного опыта. Но при этом она не сводится ни к одной из этих сфер. Не существует никакой отдельной философии естествознания, никакой философии культуры или искусства тоже нет. В противном случае можно дойти до абсурда, как это произошло в Петербурге, где несколько лет назад провели конференцию под названием «философия пива».

Настоящая философия – это как бы предельные размышления человеческого разума о самых запредельных вещах, что доступно только мудрости. И здесь философия и религия имеют один и тот же предмет: Абсолютная Идея, или Бог, как полагал Гегель. Неслучайно София – Премудрость Божия – в христианстве есть одно из имен Бога – Иисуса Христа.

А мудрость и наука – разные вещи. Мудрость и знание – не одно и то же. Чтобы быть мудрым, не обязательно получать высшее образование. Возьмите святого Паисия Святогорца, который окончил начальную школу, а какой вопрос ни рассмотрит – все у него совершенно по-своему и очень интересно, и верно. Например, рассматривая вопрос о гордыне, святой Паисий заменил термин «честолюбие» термином «любочестие», тем самым снимая вопрос о гордыне как об одном из самых основных источников греха. Это и есть мудрость. Мы знаем, что «начало Премудрости – страх Господень» (Пр. 9:10). Страх Божий – не значит боязнь Бога, который тебя накажет. «Бог есть Любовь» (1 Ин. 4:16). А страх Божий – это понимание того, что Богу все доступно, Он все знает и все видит, ничего от Него не может ни скрыться, ни утаиться. И когда человек начинает осознавать это, он начинает познавать Премудрость Божию. Страх Божий – это начало понимания того, что есть Божественная Любовь.

Еще Платон говорил о том, что заниматься философией надо с юных лет. А писать труды по философии следует только после того, как закончена светская жизнь, карьера, человек удалился от искушений властью и деньгами, то есть когда уже есть определенные знания, жизненный опыт, и теоретический, и практический. Когда человек освобождается от житейской суеты, можно предаться философским размышлениям.

История как совесть

В последние годы мы постепенно возвращаемся к религиозному сознанию. К сожалению, этому мешали и продолжают мешать всякого рода идеологические и философские постмодернистские течения, пытающиеся релятивизировать все существующее. Абсолютизация релятивизма неприемлема хотя бы потому, что она отождествляет добро и зло, истину и ложь, знание и незнание. При всей относительности их нельзя отождествлять, а следует различать. Неслучайно существуют критерии, которые способны отличать одно от другого – в любой сфере, на любом уровне.

В Библии много примеров на эту тему, в частности – когда две женщины пришли на суд к царю Соломону с младенцем, и каждая уверяла, что это ее сын. Тогда Соломон велел разрубить младенца пополам и дать каждой по половинке. Одна ответила: ну что ж, другого выхода нет. А другая взмолилась: «Хотя это мой сын, но отдайте его той женщине, главное, чтобы он был жив». Понятно, кто настоящая мать, – ей и отдали сына.

Современное образование должно включать всю систему воспитания – только тогда оно полнокровное, полноценное. Человек должен познать все категории нравственности – совести, добра, долга, любви; всю палитру морали – и это дается главным образом через духовное образование.

Я недавно был в Словакии – там праздновали 200-летие Йозефа Гурбана (1817–1888), словацкого общественного и религиозного деятеля. На конференции, посвященной его юбилею, я выступил с докладом, в котором привел цитату соратника Гурбана – Людовита Штура (1815–1856; словацкий лингвист, писатель, философ, поэт, журналист. – Ред.). Он спрашивает: что такое история? Маркс в свое время говорил: история – это деятельность человека. Штур жил примерно в тот же период, он пишет: «История для народа живого является тем же, чем совесть для человека. Человек без совести – это лишь жалкая, бесполезная кожа; народ без сознания исторического о себе и предках своих – лишь кучка кож рабов».

Перефразируя Штура, можно сказать, что совесть воплощается в культуре, в науке, в духе народа, а главным образом, в любви – и Божественной, и человеческой. А с Любовью связаны и Истина, и Добро, и Красота, и Свобода, и Справедливость, и Милосердие. И если вы ребенка этому не обучите, вырастет морально неполноценный человек, способный лишь разрушать, а не созидать, даже при наличии интеллектуальных способностей. Значит, все научные достижения, все познание необходимо основывать на фундаменте нравственности, морали, на самых высоких духовных категориях, на духе народа, на Божественном Духе, на святости. Былого паломничества ученых и деятелей культуры в святые места (Афон, Оптина пустынь и т.д.) в настоящее время явно недостаточно, необходим прочный постоянный глубокий союз учености и святости, светского и духовного образования. Только тогда мы будем растить, образовывать и воспитывать подлинных граждан нашей страны, нашего Отечества.