«Слово пастыря». Выпуск от 28 октября 2017 года

Очередной выпуск авторской программы Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла «Слово пастыря» вышел в эфир 28 октября 2017 года.

Доброе утро, дорогие телезрители!

В адрес нашей передачи продолжают поступать вопросы, связанные со столетием революционных событий в нашей стране. «Ваше Святейшество! В связи со столетними годовщинами революции и всех событий, ее сопровождавших, возникает вопрос о свободе. Что же это такое, где ее границы и где ее мера? И как же так получилось, что как только дали народу свободу, так он и потерял человеческий образ? Это потрясло тогдашнюю интеллигенцию, даже либеральных деятелей, и многие из них вспомнили о Церкви, над которой смеялись и которой пренебрегали. Церковь как-то удерживала народ. А ныне она способна нести такую функцию? Простите за прямоту». Из письма Владимира Рябушкина, Санкт-Петербург.

В прошлый раз, когда я отвечал на вопросы телезрителей, я коснулся темы революции, в том числе в связи с темой свободы. Но, отталкиваясь от Вашего вопроса, хотел бы высказаться подробнее на эту тему, ведь вопрос, конечно, принципиальный. Ради свободы, в первую очередь, и совершалась революция, причем не только у нас. Если взять революции в Западной Европе, то ведь оттуда пришли лозунги равенства, братства, свободы. Именно этими лозунгами вдохновлялись французские революционеры, а потом, через соответствующую пропаганду, эти лозунги перешли и в наш культурный дискурс и укоренились в сознании нашей интеллигенции.

И ведь действительно лозунг очень привлекательный. Спросите любого человека: Вы за свободу? Да. Вы за равенство? Да. Вы за братство? Да. Нет ни одного человека, который скажет «нет». Правда, нашелся один мудрый человек, Николай Александрович Бердяев, выдающийся русский философ, который, правда, уже в послереволюционные годы, размышляя на тему равенства, братства и свободы, сказал о противоречивости этих понятий. По его словам, если есть свобода, то не может быть равенства, ведь свобода — словно луг, на котором растут цветы и травы, и каждая трава поднимается в меру своей силы. Равенства нет — одна посильная, другая послабее, третью вообще не видно. А равенство — как постриженный газон, все равны, но нет никакой свободы …

Если б об этом пораньше задумались наши горе-интеллектуалы! Если бы такого рода сравнение пораньше пришло им в голову! Если бы оно распространилось в массовом сознании, то, может быть, люди повнимательнее отнеслись к этому соблазнительному лозунгу — «свобода, равенство, братство» …

Можно задать много иных критических вопросов относительно этого революционного слогана. Например, — и в Вашем вопросе это звучит, — а каковы критерии этой свободы? Где ее границы? Кто определяет норму этой свободы? Где граница между свободой и произволом? Где граница, переходящая в анархию и преступления? Ведь если схватить хулигана, который разбивает камнем витрину, то и он может сказать: не ограничивайте моей свободы! Этот аргумент научились парировать и отвечать: свобода может быть ограничена законом. Но всегда ли законы справедливы? Всегда ли в основе закона лежит нравственное чувство? А если даже лежит нравственное чувство в основе закона, то кто определяет параметры этого чувства? Где критерий истины? Потому что и нравственные понятия сегодня — да и не только сегодня, посмотрите на всю историю философии! — подвергались переосмыслению.

Так что не уйти нам от темы абсолютной истины, абсолютного критерия истины. Если его нет, то свобода превращается во вседозволенность, законы лишаются нравственной основы, и она сама разрушается. Разве не так происходит в нашей современной жизни? Принимаются законы, которые разрушают основы человеческой нравственности; ссылаясь именно на свободу, парламенты такие законы принимают — это же факт! А когда парламентариям задается вопрос, насколько эти законы соответствуют нравственности, то в ответ мы слышим: о какой нравственности идет речь? И ответы на вопрос, что хорошо, а что плохо, очень и очень разнятся между собой.

То, что хорошо для одного, может быть плохо для другого. Вспомните марксистский принцип: хорошо то, что хорошо для рабочего класса, а что хорошо для буржуазии — на самом деле плохо. Но наверняка у буржуазии был другой подход к той же теме. А в истории были и более страшные интерпретации, например, хорошо то, что хорошо для «Великой Германии», — и мы знаем, к чему это привело. Мир был обрушен в пучину кровавой Второй мировой войны.

Когда человек накладывает свои идеологические представления на такие понятия, как свобода, нравственность, равенство, он попадает в ловушку. Свобода, равенство, братство, нравственное начало становятся легко изменяемыми категориями в зависимости от вкусов или от власти. В результате человек теряет свою свободу, забывает о всяком равенстве и братстве.

Достаточно взглянуть на нынешнее состояние общества, в том числе европейского, где все эти слоганы были провозглашены, и до сих пор на фронтонах французских мэрий эти слова начертаны. Что сейчас происходит, и не только во Франции? Мы видим, во что превращается общество, как разрушаются нравственные принципы, какая страшная катастрофа в связи с нашествием иноплеменников, в связи с появлением беженцев! Какие колоссальные конфликты, какой объем человеческих страданий — и это в XXI веке, спустя столетие после революции! Неужели всего этого недостаточно, чтобы понять: без абсолютной истины, без Божественной нормы бытия не может быть ни равенства, ни братства, ни свободы, а может быть только игра слов и закабаление людей с использованием этих слов? Вы получаете больше свободы с использованием гаджетов, и вдруг узнаете, что использование гаджетов поставляет человека под тотальный контроль, причем даже неизвестно, каких именно сил. В каком-то месте земного шара вся эта информация накапливается — все эти фотографии, беседы, глупые ссоры, любовные объяснения, конфиденциальные переговоры, — но ведь в любой момент это может быть использовано против всех нас! Куда же привела нас свобода без божественной нормы бытия? Я уж не говорю о равенстве, — это вообще смешно. Мир разделен: богатые страны — бедные страны; бедные и богатые в одной и той же стране; нарушение всех норм социальной справедливости, — мы же видим, что происходит в мире!

Другими словами, неизвестно, что еще нужно пережить человечеству, чтобы окончательно развеялись все эти мифы. Не знаю, как с человечеством, но вот наша страна, — она же прошла особый исторический путь, мы на себе вынесли то, что не вынесла ни одна другая страна, ставшая на путь революционного развития! И гражданская война, и последующие войны, и деспотическое правление, и потрясения конца XX века… Только сейчас налаживается жизнь, появляется некая надежда на то, что страна может мирно развиваться. Но, боюсь, если люди не осознают судьбоносной важности того, о чем мы с вами сейчас говорим, то все может повторяться до бесконечности.

И другой вопрос, связанный с тем, о чем мы говорим. Он пришел к нам от Ирины Хохловой из города Малая Вишера Новгородской области: «Скажите, пожалуйста, Ваше Святейшество, есть ли мистические корни у Февральской революции 1917 года, или это заговор врагов России?»

Ответ такой: заговор врагов России был, — это факт легко доказуемый, мы об этом говорили в нашей предыдущей передаче. Но этот заговор не сыграл бы никакой роли, если бы его опасные ядовитые семена не пали на благодатную почву. А что это за благодатная почва? В течение 200 лет до революции наша почва постепенно приспосабливалась для того, чтобы усвоить эти семена. Мы знаем, как постепенно вытеснялось религиозное сознание, по крайней мере, из круга людей, причислявших себя к интеллигенции. Мы знаем, как этот процесс стали обслуживать некоторые писатели и философы. Дело дошло до того, что уже в конце XIX века и особенно в начале века XX профессор университета стыдился сказать, что он православный христианин. Сила воздействия соответствующих западных философских учений была такой, что люди отказались от своего первородства, а если кто и сохранял связь с Православием, пытался жить по православному закону, то на него смотрели сверху вниз как на человека отсталого, вчерашнего дня. Вот это и есть, как Вы говорите, мистическое измерение революции. Революционная пропаганда упала на подготовленную почву, поэтому ответственность за страшные последствия революционного переворота несут не только профессиональные революционеры, не только заговорщики, не только террористы, но и, в первую очередь, наша интеллигенция, оказавшаяся неспособной защитить себя и свой народ. Дай Бог, чтобы не повторился этот опыт в наши дни. Дай Бог, чтобы наша современная интеллигенция могла осознать свою ответственность за судьбу народа, страны и самой себя.

На этом я заканчиваю нашу передачу, и Божие благословение пусть пребывает со всеми вами.