Я в браке, но я одинока. Что делать?

Письмо в редакцию:

Мой вопрос о душевном одиночестве. Мы вместе 10 лет. Мне тяжело жить без эмоционального контакта. В нашем браке его нет. Оба мы ответственные, стараемся всё делать. Но я уже не выдерживаю на одной ответственности, мне нужны еще и теплые отношения, меня страшно обижает, когда со мной неделями не разговаривают, когда не спрашивают, как у меня дела, как настроение, что волнует. Я всё это стараюсь делать, но это только односторонне.

Мужу кажется, что достаточно того, что он старается помогать во всем, устает и на работе, и помогая в бытовых делах. Я это понимаю, логически да, согласна, но брак без душевного отношения вынести мне очень тяжело, очень давит эмоциональное одиночество.

Я об этом говорила не раз, но муж меня не слышит, для него — все в порядке.

Я вижу наши отношения как отношения хороших коллег по работе, мы выполняем обязанности и изредка перекидываемся фразами по вопросам семейного быта.
Звучит странно, но мы иногда месяцами не разговариваем ни о чем, если не считать коротких сообщений, касающихся семейных забот. Меня это обижает.

Единственный выход, который я пока вижу, — это бросить надежды на душевную близость и жить своей жизнью, искать эмоциональную близость у подруг и родственников, собственно, это и пытаюсь делать в последние несколько лет. Мужа, по-моему, это вообще полностью устраивает. И ладно, если бы я была одна, но тут вроде как семья, и поэтому постоянно чувствую диссонанс.

Его устраивает просто наличие меня и двух детей в его картине мира, то, что мы там числимся и присутствуем. Мне же очень тяжело без разговоров и душевной близости.

Про то, что никуда не ходили вдвоем со времени появления первого ребенка, уже молчу. Держит рядом только чувство долга. Это что, вариант нормы? Что делать?

Мария

Эмоциональная холодность супруга – не приговор вашей любви

Дорогая Мария, начиная разговор о проблеме эмоционального одиночества в журнале, который читают тысячи людей, я должен сразу же сделать важную оговорку.

Оказать Вам помощь в сложившейся ситуации могут два человека. Первый (и это я говорю Вам как верующий верующему) — священник. Второй (а это я говорю уже как выпускник психологического факультета) — психолог. Только после очного общения не только с Вами, но и с Вашим супругом, они помогут детально разобраться во всех обстоятельствах сложившейся ситуации. И разумеется, следует всегда помнить, что обращение за помощью к другим людям — это не альтернатива Божьей помощи, которую все мы постоянно испрашиваем у Господа во всех наших бедах и проблемах.

Я глубоко понимаю Ваши переживания, но все же очень прошу не рассматривать эту статью как некий прямой ответ или рекомендацию.

Ваша история — частная, и в ней нужно разбираться, как я уже сказал, отдельно и не «на людях». Но с проявлением упомянутой Вами эмоциональной холодности в том или ином виде действительно сталкиваются многие и многие семейные пары на разных этапах совместной жизни. Причины этому могут быть очень разные. Некоторые наиболее распространенные из них мы здесь рассмотрим и попытаемся выяснить, что же следует делать в подобных случаях супругам, желающим сохранить свой брак.

Тезис первый:

Причиной холодности близкого человека может быть не отсутствие чувств, а его собственная душевная травма

Самое страшное при столкновении с эмоциональной холодностью супруга — мысль о том, что тебя больше не любят, что ты не нужен, ты отвергнут.

Эта мысль настолько тяжела, что даже не осознается в полной мере. Лишь чувство собственной оставленности режет сердце холодной молнией, постоянно разрывая тебя между страхом и робкой надеждой: а вдруг это все же ошибка? Вдруг за холодной маской отчуждения по-прежнему живет любовь, и нужно просто найти способ пробиться к ней, дать ей возможность расцвести вновь?

В основе таких страхов и надежд лежит убежденность в том, что человек полностью свободен в собственном выборе — любить или не любить, принять или отвергнуть, выразить свои чувства или же скрыть их. Однако практика показывает, что это далеко не всегда так. Множество людей в сфере своих эмоциональных переживаний и проявлений весьма ограничены.

Говоря проще, люди часто не способны к открытому выражению своих чувств. Да что там — выражению! Даже испытывать чувства многие из нас не могут себе позволить, как ни странно.

И верующему человеку понять и принять этот печальный факт бывает гораздо проще, чем людям, еще не узнавшим что …мир во зле лежит, и что …по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь.

Дело в том, что у зла в христианстве есть вполне конкретное определение — грех. Грехом является все, что не дает действовать любви, гасит ее в человеческом сердце, делает даже близких людей врагами или просто чужими друг другу. Зависть, обман, гнев, обида, желание властвовать над ближним — все эти и многие другие проявления греха вошли в человеческую природу сразу же после грехопадения первых людей в раю. Но это было лишь началом бедствий человечества. Само же бедствие заключалось в том, что грех оказался болезнью, которая передается по наследству.

Первая же попытка деторождения у людей, пораженных грехом и разучившихся любить Бога и друг друга, дала страшный результат: первенец Адама и Евы стал убийцей, второй их сын — жертвой этого убийства. Понятно, что родители меньше всего на свете хотели бы Каину и Авелю такой судьбы, но грех оказался сильнее их желания.

Такая невольная трансляция отсутствия любви от поколения к поколению продолжается в человеческом роде и по сей день. Хотя, конечно же, грех — понятие мистическое, а значит, описать механизм его передачи в рациональных категориях невозможно в принципе. И все же некоторые пути, по которым эта нелюбовь может переходить от родителей к детям, психологи научились отслеживать. Последствия такого перехода могут быть выражены как раз в неспособности к эмоциональному контакту.

Поэтому, столкнувшись с холодностью близкого человека, не стоит торопиться с отчаянными выводами на тему «разлюбил». Очень может быть, что за подобным поведением скрывается детская психологическая травма, мешающая ему нормально переживать и выражать свои чувства до сих пор.

Некоторые из таких травм мы рассмотрим сейчас более подробно.

Тезис второй:

Нельзя делать поспешные выводы о людях, не проявляющих ярких эмоций. Их потребность в любви может быть очень высока

Самая известная сказка об эмоциональной холодности, пожалуй, — «Снежная королева». Сюжет ее нет смысла пересказывать здесь полностью. Все с детства помнят, что сердце Кая стало ледяным после того, как в него попал осколок кривого зеркала, сделанного злым троллем, и лишь самоотверженная любовь Герды сумела его спасти. Если рассматривать эту историю как метафору, то выражает она вполне определенную психологическую реальность — снижение способности к эмоциональному реагированию у ребенка, пережившего психологическую травму. Но о какой же именно травме здесь идет речь? В сказке есть косвенное указание и на это. Вам не показалось странным, что искать пропавшего мальчика отправились не встревоженные родители, а девочка-соседка? Более того, родители вообще не появляются в тексте сказки ни разу. Кто они, какой у них характер, чем они занимаются — ничего этого Андерсен нам не рассказывает. Мы знаем лишь, что они у Кая есть. И еще знаем, что по воле автора ни пропажа сына, ни его благополучное возвращение не заставило их хотя бы как-то проявить себя в этой истории. Думается, это не случайная оплошность великого сказочника.

Дело в том, что очень часто детские психологические травмы человек получает именно в семье, от ближайших родственников. Причем речь совсем не обязательно идет о каких-то вопиюще страшных событиях. Просто ребенок не получил достаточного количества любви.

Вместо колыбельных песен он слышал крик и брань ссорящихся родителей, вместо ласки и поцелуев получал шлепки и грубые окрики, вместо совместной игры с мамой — гнетущее одиночество…

Увы, подобные вещи ранят детское сердце не меньше, чем осколки сказочного зеркала. По сути, такой ребенок испытывает отвержение и покинутость самыми близкими людьми. Чтобы уцелеть в этой ненормальной ситуации, он привыкает к отсутствию эмоционального контакта, учится жить, не требуя от других любви и не предлагая им свою любовь. А потом проходят годы, этот маленький раненый Кай вырастает и становится взрослым мужчиной. Нетрудно представить, как он будет выстраивать свои отношения с окружающими. Пережив травму отвержения, такие люди «выбирают» для себя вариант, представляющийся им наиболее безопасным. Они отказываются от эмоциональной близости из страха еще раз испытать боль потери.

Чтобы снова не оказаться отвергнутыми, они не позволяют своему сердцу привязываться к кому бы то ни было, довольствуясь лишь поверхностным общением.

Внутреннюю логику этой позиции можно назвать вынужденным эмоциональным нищенством: не открываясь навстречу другому, избегая близости с ним, человек защищает себя от возможности новой утраты и связанной с нею боли. Ведь ничего не имея, ничего не можешь и потерять.

Со стороны (а особенно — в браке) такое поведение может выглядеть как проявление эгоизма, бесчувствия, стремления к одиночеству. На самом же деле у людей с травмой отвержения потребность в другом человеке, в его любви и принятии крайне высока. Но, с раннего детства нарастив на своей душе панцирь, защищающий его от боли возможных новых потерь, он просто не в состоянии пробиться сквозь него навстречу любящим его людям.

Тезис третий:

Причиной замкнутости может быть не только страх испытать боль, но и особый вид нарциссизма

Еще один вариант эмоциональной бесчувственности описан в античном мифе о Нарциссе. Этот герой однажды увидел свое отражение в воде и влюбился в него настолько сильно, что никак не мог оторвать взгляда от собственной красоты. В результате — умер от голода, а на месте его бесславной кончины вырос цветок, который впоследствии был назван его именем.

В обыденной жизни под образом «нарцисса» часто подразумевают холеного красавчика, любящего вертеться перед зеркалом, демонстрировать свои выдающиеся качества окружающим и вполне довольного собой. При этом почему-то игнорируется тот факт, что Нарциссу из мифа его зацикленность на себе никакой радости не принесла. Напротив, она навсегда отрезала его сначала от окружающего мира, а впоследствии — и от самой жизни.

В психологии нарциссическим типом личности называется постоянная внутренняя раздвоенность человека между противоположными полюсами — чувством собственной грандиозности и чувством собственного ничтожества.

Представлять себя великим нарцисса заставляет страх перед мыслью о собственной обыкновенности и стыд за отсутствие величия. Причиной такого самоощущения также является детская травма, когда эмоционально холодные родители игнорировали детские успехи и достижения ребенка, не радовались его маленьким победам, но при случае использовали его способности для повышения собственного статуса. Например, ставили на стул перед гостями и заставляли читать стихи, петь или играть на скрипке.

В итоге у такого ребенка сформировалось убеждение, что любить его можно лишь за выдающиеся достижения. И он создал в глубине своей души образ некоего «двойника» — грандиозного, гениального и превосходящего во всех отношениях обычных, окружающих его людей. Причем зачастую этот образ может быть основан на вполне реальных его талантах и достоинствах, но — в отрыве от остальной части его личности, которую сам он считает слабой и ничтожной.

Трагедия жизни нарцисса заключается в подмене собственной целостности этим искусственным «двойником», выражающим лишь его сильную часть. Нарцисс тоже очень хочет, чтобы его любили. Но считает, что быть таким, как все, стыдно и недостойно любви. Поэтому он очень боится вступать в тесные и доверительные отношения. Ведь тот, кто подошел к нему слишком близко, может увидеть его обыкновенность. А это для нарцисса самое страшное из всего, что может с ним случиться.

Такие люди бывают очень разными по своему поведению. Наряду с фееричными и яркими эгоцентриками, любящими находиться в фокусе всеобщего внимания, нарциссы бывают также и замкнутыми, переживающими свою «грандиозность» исключительно в глубине собственной души. И чем ближе сходится с ним другой человек, тем большей представляется нарциссу опасность «разоблачения».

Тогда, чтобы не испытывать боль от стыда за собственную обыкновенность, он проявляет опережающее отвержение — отвергает других первым, не дожидаясь столь страшащей его развязки. Нарцисс может утверждать, что ему никто не нужен, обесценивать отношения, прятаться от близких людей за маской цинизма или непонимания. Но на самом деле за этой внешней самодостаточностью скрывается огромное одиночество и желание любви.

Тезис четвертый:

Внешне равнодушные взрослые могут вырастать из младенцев, которые когда-то сильно испугались

Неподалеку от Музея космонавтики в Москве расположен памятник Циолковскому, который, как известно, и стал основоположником этой самой космонавтики. Здесь Константин Эдуардович выглядит забавным чудаком, который сидит на траве и мечтательно смотрит в небо. Такой памятник наиболее точно передает суть этого удивительного человека. Циолковский был ученым, смотревшим на мир глазами поэта и художника. Да и не смог бы человек другого склада разглядеть в шипящих шутихах для фейерверка будущие звездолеты. Автомобили в ту пору только учились ездить, пароходы — плавать, а самолеты — летать. Однако Циолковский верил, что когда-нибудь люди создадут совершенно иную технику — ракеты, с помощью которых смогут вырваться за пределы Земли. Как мы теперь видим, он оказался прав.

Но у каждой медали есть обратная сторона. В автобиографии Циолковский пишет о своей супруге: «…Пора было жениться, и я женился на ней без любви, надеясь, что такая жена не будет мною вертеть, будет работать и не помешает мне делать то же. Та надежда вполне оправдалась. Такая подруга не могла истощить и мои силы: во-первых, не привлекала меня, во-вторых, и сама была равнодушна и бесстрастна. …Хорошо ли это было: брачная жизнь без любви? Довольно ли в браке одного уважения? Кто отдал себя высшим целям, для того это хорошо. Но он жертвует своим счастьем и даже счастьем семьи».

Это признание очень убедительно демонстрирует эмоциональную холодность людей с шизоидным типом личности. Сразу нужно пояснить, что это не психиатрический диагноз, а просто некоторая особенность, сама по себе никак не характеризующая психическое здоровье человека. Люди такого типа часто становятся учеными, художниками, писателями. Именно среди них встречаются гении, подобные Циолковскому, усилиями которых развивается культура и шагает вперед цивилизация. Однако платой за богатство внутреннего мира для шизоидов становится эмоциональная сдержанность, неспособность явно выразить свои чувства.

Причиной такого перекоса в развитии опять же является детская травма угрозы жизни или утраты чувства защищенности. У Циолковского такой травмой стала тяжелейшая скарлатина, от которой он едва не умер в десять лет. Развившаяся в результате осложнений глухота навсегда отрезала мальчика от мира звуков, а вместе с этим — и от учебы в школе, полноценного общения, игр со сверстниками. Отныне все силы его души оказались сосредоточены на внутреннем мире собственных идей, фантазий, размышлений. Общение и выражение своих чувств отошли на второй план.

Впрочем, возникнуть травмирующая ситуация может еще до рождения ребенка, во внутриутробный период. Например, если беременность была нежелательной и мама раздумывала, не сделать ли ей аборт, или отец требовал избавиться от ребенка, или просто в семье происходили громкие ссоры со скандалами.

Естественно, понять смысл происходящего младенец в утробе не способен, да и понимать ему в этот период еще нечем. Но он — живое существо, теснейшим образом соединенное с мамой общим обменом веществ. Соответственно, все гормоны стресса, который испытывает мама, передаются и младенцу. Он еще не понимает, что его могут убить, но уже вполне реально ощущает угрозу своей жизни.

А что делает живое существо, когда чувствует опасность, от которой не в состоянии защититься или убежать? В такой ситуации все живое обычно замирает, стараясь как можно меньше привлекать к себе внимание. Само тело вдруг становится твоим врагом, тебе хочется, чтобы оно занимало как можно меньше места или вообще исчезло. Это хорошо знают люди, хоть раз побывавшие под обстрелом во время боевых действий. И если такой травматический опыт был получен младенцем еще до рождения, с большой степенью вероятности можно предположить, что дальнейшее развитие его будет происходить по шизоидному типу. Точного объяснения такой зависимости наука сегодня не дает, это лишь теоретическая модель. Но среди практикующих психологов она не вызывает возражений: у каждого из них было множество клиентов шизоидного типа, которые, как впоследствии выяснялось, были нежеланными в своей семье детьми.

Для таких людей содержание их внутреннего мира намного важнее событий, происходящих в мире вокруг них. Собственное тело воспринимается ими не как часть их личности, а как досадная обуза, мешающая чистому разуму познавать тайны бытия, мыслить, творить. Тот страх гибели, который заставил когда-то сжаться и притвориться мертвым, продолжает в них действовать на неосознаваемом уровне.

Контакт со своим телом у таких людей, как правило, нарушен, они не любят его и мало о нем заботятся. А поскольку эмоции действуют в теле и через тело, в этой сфере у людей шизоидного типа тоже возникают большие проблемы. Шизоиды — плохие утешители и нечуткие слушатели. Им трудно сострадать другим или радоваться за кого-либо, но вовсе не потому, что они — бессердечные эгоисты. Просто их тело не приучено отзываться на чувства. Такие люди часто не умеют плакать и умиляться, не способны с легкостью заводить и поддерживать дружескую беседу, радостный смех им почти не знаком, и даже обычная улыбка требует осознанных усилий. Поэтому неудивительно, что общение с ними может ранить близких людей. Особенно, если эти близкие сами не принадлежат к шизоидному типу и не могут понять, в чем причина кажущейся холодности этих талантливых выросших детей, когда-то замерших от страха за свою жизнь и так и не сумевших выйти из эмоционального ступора.

Тезис пятый:

То, что человек не способен выразить свои чувства, не всегда значит, что он их не испытывает

Есть старый анекдот про влюбленную пару. Девушка просит своего молодого человека:
— Скажи мне какое-нибудь теплое слово.
— Фуфайка.
— Ну, какой ты… А еще теплее?
Тот, подумав, выдает:
— Две фуфайки.

В этой притче очень точно передан симптом еще одного эмоционального расстройства — алексити ́ мии. Буквально этот термин означает «нет слов для чувств». Можно сказать, что алекситимия — это эмоциональная немота, при которой человек не в состоянии выразить словесно те чувства, которые он переживает. Для него не существует связи между определенными эмоциональными состояниями (которые он, конечно же, испытывает) и такими словами, как «горе», «радость», «гнев», «тоска», «восторг», «жалость», а также всеми другими вербальными описаниями огромной палитры человеческих чувств.

Не умея обозначить словами свои переживания, такой человек очень плохо опознает и чужие эмоции, ведь там, где нет слов, невозможен диалог.

В результате ему приходится либо вообще обходиться без выражения чувств, либо он придумывает для них свой собственный язык, который обычно сводится к описанию телесных ощущений вроде «давит», «жжет», «тепло», «холодно» или к уже упомянутой «фуфайке» из анекдота.

Фантазия у алекситимиков очень бедная, и, в отличие от талантливых шизоидов, к художественному творчеству они почти не способны. Однако на уровне общения с близкими людьми эти два очень разных типа личности проявляют удивительное сходство, хотя и по разным причинам.

Люди с алекситимией практически не способны испытывать эмпатию: им очень сложно сопереживать окружающим, быть участливыми и сочувствующими собеседниками. Но и они не являются бездушными эгоистами или бесчувственными чурбаками. Просто люди с таким расстройством искренне не понимают, каким образом все это может происходить, какой «мускул» им нужно напрячь для того, чтобы стать «правильными». Поэтому им проще бывает избегать общения или отделываться шаблонными фразами. При этом интеллект у такого человека может быть весьма высокий.

Нужно сказать, что это не какая-то редко встречающаяся экзотика. Исследования показали, что примерно 20 % наших современников имеют проявления алекситимии в большей или меньшей степени.

Причем вследствие традиционных ограничений на эмоциональные реакции у мужчин — «мальчики не плачут» — уровень алекситимии у них выше, чем у женщин.

Тезис шестой:

Позиция «супруг должен снабжать меня эмоциями» несостоятельна ни с психологической, ни с христианской точек зрения

В жизни все бывает. Ситуация, когда человек, уклоняющийся от общения в семье, действительно разлюбил свою половинку и тяготится браком, увы, тоже возможна. Но такой вариант рассматривать здесь не станем, поскольку журнал «Фома» уже посвятил ему целый ряд публикаций. Скажу лишь, что даже в таком случае проблема не является фатальной для тех, кто хочет сохранить свой брак.

А в этой статье речь шла о ситуациях, когда любовь живет в сердце человека, но по различным причинам у него не получается сделать ее видимой.

Понятно, что в каждом конкретном случае причины эмоциональной холодности человека должен определять только специалист, и лечить последствия детских травм — также дело специалистов. Что же остается родным и близким, страдающим от такого поведения любимого человека? Думаю, тут возможны как минимум три практических вывода:

1. Эмоциональная холодность супруга — не приговор любви в браке. Возможно, это последствия детских травм, которые нуждаются в терапии.

2. Не стоит сходу брать на себя ответственность за эмоциональное охлаждение супруга по принципу: «Я все не так делала, это я виновата, я все это заслужила». Гораздо чаще так проявляют себя результаты ошибок, сделанных совсем другими людьми много лет или даже десятилетий назад.

3. Эмоциональная травма так же реальна, как и физическая. Человек, пострадавший от нее в детстве, нуждается в таком же сопереживании и участии, как и тот, кто, к примеру, потерял в детстве зрение. Обиды на его особенности, причиняющие дискомфорт, в этом случае — путь в никуда.

Ну а дальше — к специалистам. К опытному духовнику, который сможет понять вашу ситуацию, укрепить ваш дух в борьбе за свою любовь, объяснить, как Герда должна жить, чтобы помочь своему раненому Каю. И к опытному психотерапевту, который умеет лечить последствия таких застарелых ранений.

Главное же — помнить, что позиция «мне тут должны эмоциональное участие, как мне его получить?» несостоятельна как с психологической точки зрения, так и с христианской.

Изменить взрослого человека невозможно, это аксиома.

Но можно изменить себя — свое отношение к человеку, свои знания, поведение, взгляд на проблему. И тогда эти перемены удивительным образом помогут измениться и эмоционально холодному супругу. Ведь семья — это система. А изменения в одной из ее частей ведут к изменению всей системы в целом.

Преподобный Серафим Саровский говорил: стяжи дух мирен, и вокруг тебя спасутся тысячи. В случае с супругом задача стоит куда более скромная — помочь всего лишь одному человеку. Тому, которого вы сами когда-то выбрали из тысяч других, которого любите и хотите видеть рядом с собой здоровым и счастливым. Это очень достойная цель. И Господь обязательно поможет тому, кто встанет на путь к ее достижению.