«Екатеринбургские останки»: об истине и сенсациях

Сенсации не получилось. Архиерейский собор не принял решения о признании или не признании «екатеринбургских останков». Правда, его, этого решения, и не планировалось. Сенсации ждали журналисты. Ну, журналисты всегда ждут сенсации.

Что по сути? Кратко напомню проблему. В конце 90-х Церковь не высказалась «за» или «против» признания «екатеринбургских останков». Синод тогда сказал, что вернуться к вопросу следует после разрешения всех сомнений в подлинности. Почему это так важно? Да потому, что если останки принадлежат царственным страстотерпцам, то это — мощи святых, почитаемых миллионами православных. И здесь просто нельзя ошибаться.

На научной конференции, которая прошла за два дня до открытия Архиерейского Собора, Патриарх Кирилл в очередной раз совершенно определенно сказал: Церковь не будет спешить с выводами, такое важное решение не принимается к какой-то дате или «к празднику». Что еще показала конференция, помимо того, что она продемонстрировала, как сейчас говорят, беспрецедентную открытость Церкви в данном конкретном вопросе? А показала конференция то, что вопрос очень сложный. Я девять часов наблюдал конференцию, и понял, что обывателю, который глубоко не погружен в проблему, просто так в этом не разобраться. Да даже эксперты и те, кто много лет следит за темой, тоже иногда им сложно. Почему? Потому что приходится отказываться от своего давно сформировавшегося мнения, а ведь встречаются очень серьезные контраргументы. Много еще неясного, какой бы точки зрения мы не придерживались: «за» или «против».

Именно в силу сложности проблемы хочу проговорить сейчас два очень важных момента.

Первое. Почему Церковь в 90-е гг. не признала результаты экспертиз? Строго говоря, как я уже сказал, это не вполне корректное заявление. У Церкви были вопросы не столько к результатам экспертиз тогда, сколько к самому процессу, а он проходил за семью замками. Любые попытки представителей Церкви хоть как-то прояснить процедуру: что отправлялось на генетическую экспертизу, какие частицы, каких именно останков — все это натыкалось на начальственные окрики: «Прокуратура признала! Какие у вас могут быть сомнения?»

Конечно, Церковь испытывала в связи с этим мощное политическое давление. Согласитесь, что в такой ситуации очень сложно принять взвешенное, ответственное решение. Да, в общем-то, невозможно его принять.

И второе. Что происходит сегодня? А вот сегодня ситуация совсем другая. Прозрачность и ясность следствия и всех необходимых процедур не вызывает никаких сомнений: это было видно даже из конференции, которую я упомянул. Но серьезные вопросы по сути остаются. В результате многочисленных повторных исследований открылись новые важные детали. Чтобы в них как следует разобраться, нужно время. Требуется провести множество дополнительных экспертиз: генетическую, антропологическую, историческую, криминалистическую. Необходимо самым скрупулезным образом потом соотнести результаты этих конференций между собой.

Без права на ошибку. Такую позицию в данном вопросе занимает Церковь. И это позиция единственно верная. Нам нужна истина, а не журналистская сенсация. Будем ждать и молиться.