Свет в окне

«В жизни сей нужен сочувственный взор, ласковое слово… то, что в мире самое редкое и самое великое сокровище – внимательное сердце».

Преподобный Амвросий Оптинский

Алевтина Петровна сидела на кухне, тщетно пытаясь разглядеть в окне знакомый силуэт. На улице протяжно завывала метель. Слабая надежда, что дочь Галя вернется домой, таяла с каждой минутой…

Год назад Галина вышла замуж, и молодая семья поселилась вместе с Алевтиной Петровной в квартире.

В светлой угловой комнате, окна которой выходили на восток, зять-художник оборудовал творческую мастерскую: установил по центру помещения мольберт и создал хаос, заполнив пространство гигантскими подрамниками и холстами. На подоконниках, где прежде цвела душистая герань, возвышались горы пыльной бумаги. Тюбики с масляной краской, ветошь, пропитанная олифой, мастихины, кисти и карандаши просто валялись на полу.

Ремесло Дмитрия не приносило стабильного достатка, о чем молодой человек не слишком переживал. Ни кола, ни двора у него не было, да и по хозяйственной части ничего он делать не умел.

Одним словом, зять был никудышным, и Алевтина Петровна его невзлюбила. Разве для такого она дочь растила, лелеяла?

Руководствуясь лучшими побуждениями, женщина старалась Галю вразумить: «Не пора ли Дмитрию за ум взяться?», – да все без толку.

Потеряв терпение, она окончательно сорвалась: словно одержимая, налетела на зятя, высказала всё, что хотела, и даже больше. Дмитрий молча оделся и ушел, Галя тоже поспешила к выходу. Алевтина Петровна пыталась ее удержать:

– Куда же ты, доченька? Ведь ночь на дворе…

Но Галина отстранила мать:

– Я люблю его, без него меня просто нет!

Уже через час Алевтина горько пожалела о содеянном, только исправить ничего не могла: телефон дочери, забытый впопыхах, жалобно пищал в коридоре, а где искать Галю, женщина не представляла.

Глядя во тьму сквозь заиндевелое окно, она всматривалась в редких прохожих и, прислушиваясь к каждому шороху на лестнице, то и дело металась к дверям, и на третьи сутки совершенно вымоталась от пустого, бесплодного ожидания.

Алевтина места себе не находила и, мучаясь бессонницей, решила немного отвлечься: распустила два старых свитера, смотала шерстяную пряжу в клубки и вспомнила, как прежде, когда дочь была маленькой, вязала ей теплые кофточки, варежки… А потом, когда Галя подросла, научилась создавать яркие джемпера по образцам из модных каталогов, да так красиво, что от импортных было не отличить.

Машинально набрав крючком петли, женщина с грустью подумала: «Только кому теперь нужно мое рукоделие?» – и в бессилии замерла, но через мгновение в голове ее возникла мысль: «Не смогла я родную дочь теплом своим обогреть… Пусть других детей мои носки хоть чуточку согреют!».

К концу недели Алевтина Петровна связала двадцать пар маленьких носочков, сложила рукоделие в пакет, отправилась в ближайшую церковь, оставила сверток под образом Богородицы и спешно ретировалась.

Возвращаясь домой через парк, она заметила у обочины большую лохматую собаку и, удивившись, почему зверь гуляет без намордника, притормозила, огляделась с опаской по сторонам, но вокруг никого не было.

– Где твой хозяин? – вымолвила обомлевшая женщина.

В следующую секунду пес с низкого старта рванул ей навстречу, но, не добежав несколько метров, прижался к земле, подполз на брюхе и лизнул носок сапога. В собачьих глазах было столько тоски, что сердце Алевтины сжалось, и она, позабыв об осторожности, протянула руку и погладила пса:

– Видно, настрадался ты, бедняга…

Он уткнулся мокрым носом в ее ладонь, облизал шершавым языком пальцы.

На шее животного блеснул ошейник. Нагнувшись, Алевтина прочитала гравировку: «Меня зовут Друг. Если я потерялся, позвони по телефону…» и сказала:

– Пойдем со мной, Дружок. Поедим и разыщем твоего хозяина.

До дома спасительницы пес двигался рядом шаг в шаг, а едва войдя в незнакомую квартиру, скромно уселся на коврике в коридоре.

После обеда Алевтина Петровна позвонила по указанному номеру. Трубку сняла девушка и, сообщив, что хозяин собаки скончался вчера, попросила больше ее не беспокоить, поскольку Друг ей совершенно без надобности.

– Не грусти, – Алевтина ласково потрепала пса за ухом: – Мне очень нужен друг!

Друг оказался собакой воспитанной и неприхотливой в еде. Он в совершенстве понимал человеческую речь, только разговаривать не умел. Проблем с ним не было никаких. Напротив, с появлением питомца у Алевтины Петровны возникла причина совершать ежедневный моцион по свежему воздуху.

Прогуливаясь с собакой во дворе, она то и дело всматривалась в темные, пустые окна своей квартиры. Ей так хотелось, чтобы там зажегся свет…

Друг засыпал и просыпался под монотонное постукивание вязальных спиц. Алевтина продолжала распускать свои вещи, из которых получались теплые носки, и, посещая храм, оставляла рукоделие под большой старинной иконой.

Когда в шкафу осталась последняя шерстяная кофта, женщина без сожаления простилась и с ней, опять смотала из пряжи клубки и вновь принялась за вязание.

Спустя несколько дней она окончила работу, собралась в церковь и перед уходом погладила пса:

– Не скучай, я скоро вернусь.

Он заскулил, метнулся в прихожую, притащил в зубах поводок.

– Хочешь со мной? Но туда с собаками не пускают…

Поразмыслив немного, Алевтина смягчилась:

– Ладно, уговорил! Подождешь снаружи, только веди себя тихо.

Добравшись до храма, она оставила Друга за церковной оградой, но как только вошла в притвор, пес принялся громко выть, звонко, заливисто лаять. На этот шум вышел батюшка и, увидав Алевтину Петровну с мешком шерстяных носков, улыбнулся:

– Так вот вы какая, наша тайная благодетельница! Спаси Господи за труды, добрая вы душа.

– Не достойна я похвалы, и не добрая вовсе, – Алевтина расплакалась и поведала священнику о своей беде. Рассказала, как хотела разрушить семью дочери, а в результате себя наказала, осталась одна: – Если бы теперь можно было повернуть время вспять, я бы так уже не поступила…

– Вижу, вы осознали собственные ошибки, и раскаяние принесло достойные плоды. Не печальтесь, Бог милостив! – батюшка подвел Алевтину к знакомой иконе. – Это список с чудотворного образа «Всех скорбящих Радость». Попросите Богородицу о помощи, и Царица Небесная похлопочет за вас перед Господом. Всё устроится, возвратятся домой ваши дети.

Потеряв счет времени, сокрушенная женщина молилась Пресвятой Богородице. Горящая пред образом лампада вдруг ярко вспыхнула, дохнула теплом, и на душе сделалось так легко, словно камень свалился. Ощутив утешение, Алевтина возрадовалась: «Прав батюшка! Все будет хорошо».

Когда она вышла из храма, на улице уже стемнело. Друг сидел у забора и терпеливо ждал.

Не спеша пройдя через парк, они добрели до дома. Еще издали Алевтина увидела в своих окнах свет, с замиранием сердца влетела в подъезд, поднялась по лестнице к квартире. У дверей пес, почуяв чужое присутствие, ощетинился, зарычал.

– Охраняй, Друг! – прошептала хозяйка, неуверенно шагнула внутрь и возликовала:

– Стоять, Друг! Это – свои! Свои! Свои!