«Это попытка узаконить “третий пол”»

В Болгарии идет напряженная борьба вокруг ратификации Стамбульской конвенции^[1] по борьбе против насилия над женщинами, фактически узаконивающей «третий пол» и гомосексуальные браки. Конвенция была разработана в 2011 году Советом Европы и подписана 45 странами. Из 47 государств – членов Совета ее не подписали только два: Россия и Азербайджан. В нашей стране в противоречие ей был даже принят закон о декриминализации домашнего насилия, одобренный Государственной Думой и подписанный 7 февраля 2017 года президентом В.В. Путиным.

После подписания конвенция должна быть ратифицирована национальными парламентами, что и было осуществлено в 27 странах, причем некоторые из них сделали это с существенными оговорками, которые, однако, не могут иметь никакой силы. В 20 странах конвенция не ратифицирована. Так, в парламенте Украины в 2016 году попытки ее ратификации провалились, бурное неприятие конвенции демонстрируют также Хорватия и другие страны.

В Болгарии подавляющая часть общества тоже выступает против ее ратификации. Первой высказалась Болгарская Православная Церковь, 22 января 2018 года на заседании Святого Синода принявшая специальное определение, приводимое нами ниже. 23 января против высказалась и Католическая церковь в Болгарии. 24 января против ратификации выступил и болгарский муфтият, мотивируя это тем, что конвенция несет в себе риски для болгарских мусульман. В тот же день против конвенции высказались болгарские академики. Объединенные евангельские церкви Болгарии также выступили против, предупредив, что конвенция представляет собой «змеиные яйца, упакованные в красивый пакет». Из религиозных организаций Болгарии за ратификацию выступили лишь две еврейские организации – «Шалом» и Центральный израильский духовный совет – 24 января 2018 года.

24 января первое «нет» конвенции было сказано и в Болгарском Парламенте – Народном Собрании: девятью голосами из десяти против ее ратификации выступила комиссия по молодежи и спорту. В то же время парламентская комиссия по внешней политике выступила за ее ратификацию при 10 голосах «за», 7 «против» и одном воздержавшемся.

На следующий день, 25 января, в актовом зале Софийского университета состоялось общественное обсуждение конвенции, организованное по инициативе председателя Болгарского Народного Собрания Цветы Караянчевой. Члены Синода тоже прибыли на обсуждение. Митрополит Старозагорский Киприан среди прочего сказал, что Стамбульская конвенция ведет к духовной смерти. Объявлено было, что с 26 января во всех храмах БПЦ будет служиться особый молебный канон ко Пресвятой Богородице, а в воскресенье 28 января будет зачитано обращение Святого Синода.

В настоящее время процесс ратификации Стамбульской конвенции в Болгарском Народном Собрании приостановлен, однако в обществе борьба вокруг нее только накаляется.

Определение Святого Синода Болгарской Православной Церкви – Болгарская Патриархия
по поводу Конвенции Совета Европы о предотвращении и борьбе с насилием
в отношении женщин и домашним насилием,
получившей название Стамбульской конвенции

22 января 2018 года

Святой Синод БПЦ – БП, основываясь на библейской истине: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт. 1: 27), как выразитель восточно-православных христиан, составляющих огромное большинство болгарских граждан, с учетом конституционного принципа недискриминации по признаку пола, а также установленных норм международного права о равном обращении с мужчинами и женщинами, поддерживая усилия международных и европейских институций, а также органов государственной власти Республики Болгария по защите женщин от всех форм насилия,

ЗАЯВЛЯЕТ, что он против введения через Стамбульскую конвенцию понятий, несовместимых с болгарским общественным порядком, неизвестных в нашей национальной правовой системе, а также против привнесения идей, несовместимых с верой Святой Православной Церкви.

Сам факт, что Стамбульская конвенция порождает споры в болгарском обществе вокруг понятий, которые она вводит, уже вызывает тревогу.

Не имеет объяснения и неприемлемо, чтобы международный договор, порождающий несомненное общественное несогласие, вносился в Народное Собрание для обсуждения и ратификации без «Пояснительного доклада», поскольку он [доклад] служит источником толкования воли законодателя.

Конвенция охватывает общественно значимые вопросы, и общественное обсуждение должно проводиться до подписания конвенции, а не на финальной фазе законодательного процесса, когда она уже выносится на ратификацию.

Болгарский парламент своей позицией по Стамбульской конвенции ясно даст знать, к чему он прислушивается: к голосу народа или к другим голосам. И не защищает ли теории, являющиеся продуктом социальной инженерии и затрагивающие сами основания общества – человека, его веру, семью и нравственные ценности.

Для Святого Синода БПЦ – БП, исходящего из данной принципиальной позиции, несомненно, что Стамбульская конвенция далеко выходит за провозглашаемые ею цели, на основании следующего:

1. Необходимо четко сказать, что огромной проблемой Стамбульской конвенции является не ее перевод на болгарский язык, а ее смысл. Согласно ст. 81, последний абзац конвенции, аутентичны лишь английский и французский тексты. Следовательно, при толковании и применении конвенции болгарский перевод^[2] (хороший он или плохой) не будет обладать авторитетом – аргумент в пользу этого содержится и в ст. 33 Венской конвенции о договорном праве. Мониторинг над Болгарией будет осуществляться в соответствии с аутентичным текстом. Следует напомнить, что болгарский текст международных договоров обнародуется в «Державном вестнике» [«Государственной газете»] по правилам ст. 25 Закона о международных договорах Республики Болгария.

В аутентичном тексте конвенции используется понятие «гендер» (gender, genre), четко отграниченное от понятия «пол» (sex)

В аутентичном тексте конвенции понятие «гендер» (gender, genre) категорически отграничено от понятия «пол» (sex) как новое, иное понятие, неизвестное в болгарском правопорядке. Самого по себе этого факта достаточно для несогласия [с конвенцией]. Пол может быть определен только биологически, ибо мужчина и женщина – творение Божие.

2. В ст. 3 «Определения» в пункте «в» для целей конвенции дается определение понятия «пол» (gender), при этом «пол» «означает социально сконструированные роли, поведение, деятельность и характеристики, которые определенное общество считает подходящими для женщин и мужчин».

2.1. Азбучная истина такова, что в международном договоре или законе определения употребляемых в них понятий служат ключом к толкованию их содержания. Очевидно, что данное определение относится к полу, отличающемуся от биологического, поскольку последний не нуждается в юридическом определении.

2.2. Не нуждается в комментариях частота употребления в конвенции терминов «гендер» (gender) и «секс» (sex) – факт, сам по себе показательный для разъяснения того, каков истинный смысл конвенции и какие цели она преследует, помимо благородных целей защиты женщин от насилия вообще и домашнего насилия в частности. Именно данная частота употребления термина «гендер» (gender) обусловливает необходимость определения в ст. 3, п. «в», понятия «пол» (gender) в аутентичном тексте, что статистически выражается в следующем:

• в целом в конвенции термин «гендер» (gender) и его производные употреблен 25 раз (в том числе 4 раза в преамбуле), а термин «пол» (sex) и его производные употреблен 19 раз, то есть значительно меньше дефинированного понятия «гендер» (gender), в болгарской же версии употребляется только слово «пол»;
• одновременное употребление сразу двух понятий содержится в ст. 3, п. «в», и в ст. 4, § 3; в преамбуле записано: «sexual violence and the potential for increased gender-based violence», то есть «сексуальное насилие» и «насилие, основанное на гендерной ориентации»;
• в «Пояснительном докладе» к конвенции термин «гендер» (gender) и его производные употреблен 126 раз, а термин «пол» (sex) и его производные употреблен 89 раз.

3. Существование определения «пола» (или gender-а, в аутентичном тексте) в дефинитивной норме^[3] международного договора или национального законодательства, даже без обсуждения его содержания, само по себе составляет проблему и категорически вызывает возражение, поскольку пол биологически детерминирован – это мужчина и женщина, а не является вопросом самоопределения.

БПЦ не принимает узаконения таких категорий, как «гендер», «гендерная идентичность», пол как «социально сконструированная роль», «гендерное понимание», «нестереотипные гендерные роли» и пр.

4. При систематическом, логическом и телеологическом толковании конвенции и из ее названия становится предельно ясно, что предметом защиты являются женщины и девушки, то есть один из установленных полов. В этом смысле наличие данного определения «пола» или «gender»-а в аутентичном тексте вступает в противоречие с названием конвенции и не вписывается в контекст, если только оно не нацелено на то, чтобы расширить охват защиты, как в настоящем случае. Или, в общем говоря, в предметный охват защиты благодаря понятию «gender» попадают также лица, которые определяются социальным полом, отличным от биологического, а не одни только женщины и девушки.

5. Определение gender-а не содержится ни в одном из перечисленных в преамбуле Стамбульской конвенции международных договоров и актов. В нашем национальном законодательстве не дается определения «пола», а также не дефинируются понятия «мужчина» и «женщина».

Неубедительны утверждения о том, что в конвенции не вводится понятие «третий пол», поскольку в определение пола или gender-а в аутентичном тексте конвенции уже вкладывается содержание, отличное от обоих биологических полов, хотя это четко и не прописано как «третий пол».

Некорректно утверждать, что понятие «пол» или «gender» в аутентичном тексте употребляется только для целей конвенции, поскольку в механизмах ее применения уже содержится ряд обязательств по изменению национального законодательства. Согласно ст. 5, п. 4 Конституции, международные договоры обладают преимуществом перед национальным законодательством, если оно им противоречит. Законы должны соответствовать Конституции, иначе это неизбежно приведет к конституционным изменениям. Болгарская Конституция ясна в том, что касается принципа недискриминации, в том числе и по признаку пола. Согласно ее ст. 6, п. 2, все граждане равны перед законом. Не допускается никаких ограничений прав или привилегий по признаку расы, национальности, этнической принадлежности, пола, происхождения, религии, образования, убеждений, политической принадлежности, личного и общественного положения и имущественного состояния. Остается открытым вопрос, как совмещаются конституционное понятие «пол» и понятие «пол» по конвенции, поскольку текст внесен в Народное Собрание [для ратификации] на болгарском языке.

Конвенция предусматривает меры по искоренению обычаев и традиций, связанных со «стереотипными ролями мужчин и женщин»

6. Вызывают беспокойство использованные выражения о принятии мер по искоренению обычаев и традиций, связанных со «стереотипными ролями мужчин и женщин» (ст. 12, п. 1 конвенции).

7. Ст. 4, § 3, конвенции гласит: «Применение сторонами положений настоящей конвенции, в частности мер по защите прав жертв, должно быть обеспечено безо всякой дискриминации по признаку пола, социального пола^[4], расы, цвета кожи, языка, религии, политических и иных убеждений, национального или социального происхождения, принадлежности к национальному меньшинству, имущественного состояния, рождения, сексуальной ориентации, идентичности^[5], основанной на поле, возрасте, состоянии здоровья, инвалидности, семейного положения, статуса мигранта или беженца или иного статуса».

Не вызывает сомнений, что данная норма не нуждается в толковании, поскольку положение дел здесь очевидно: налицо перечисление пола и социального пола: «sex» и «gender».

Патриарх Неофит

8. Вот почему ст. 6 конвенции обязывает государства проводить не политику, основанную на поле, как гласит болгарский перевод, а проводить гендерную политику (genderpolicy), как гласит аутентичный текст.

Для Святого Синода несомненно, что два данных положения – ст. 4, п. 3, и ст. 6 конвенции – будут определять ее всецелое применение в национальном праве. Оговорки и декларации по ним недопустимы по замыслу конвенции.

9. Из ст. 53 «Пояснительного доклада»^[6] к конвенции становится ясно, какие группы людей включены в сферу защиты: «Определенные группы индивидов также могут претерпевать дискриминацию по признаку своей половой идентичности, что, попросту говоря, означает, что социальный пол, с которым они себя идентифицируют, не находится в соответствии с биологическим полом, приписанным им при рождении. Это включает такие категории индивидов, как, например, трансгендерные и транссексуальные люди, трансвеститы и иные группы людей, не соответствующие тому, что общество установило как принадлежащее к категориям “мужской” и “женский”».

10. В Резолюции Европейского Парламента от 12 сентября 2017 года на предложение о решении Совета по заключению Европейским Союзом конвенции Совета Европы о предупреждении и борьбы с насилием над женщинами и домашним насилием (COM(2016)0109– 2016/0062(NLE) говорится:

• п. «И» – «учитывая, что необходимо предпринять меры по прекращению вновь возникающего явления онлайн-насилия по признаку пола, в том числе оскорбительного отношения, запугивания, чинения препятствий, особенно по отношению к молодым женщинам и девушкам и ЛГБТ-лицам»;
• п. «С» – «учитывая, что некоторые группы женщин, такие, например, как женщины-мигрантки, женщины-беженки и ищущие убежища, женщины и девушки с инвалидностью, женщины-ЛГБТ и женщины цыганского происхождения, запуганы многосторонней дискриминацией, из-за чего они оказываются еще более уязвимыми для насилия по причинам, подпитываемым сексизмом вкупе с расизмом, ксенофобией, гомофобией, трансфобией или интерсексфобией, а также для дискриминации по признаку возраста, инвалидности, этнического происхождения или религии».

Не только женщины-ЛГБТ, но и все лица-ЛГБТ являются предметом защиты по конвенции

Из данных текстов Резолюции становится очевидно, что для Парламента Европейского Союза не только женщины-ЛГБТ, но и все лица-ЛГБТ являются предметом защиты по конвенции, а следовательно, нельзя утверждать, что данная категория лиц не включена в Стамбульскую конвенцию.

11. Мы обеспокоены содержанием ст. 14 конвенции, по которой государства – участники конвенции должны предпринимать меры по включению в учебный план «материала по таким вопросам, как равенство между женщинами и мужчинами, нестереотипные половые роли», а также [обеспокоены] заложенной в ст. 12 конвенции философией «поощрения перемен в социальных и культурных моделях поведения женщин и мужчин с целью искоренения предрассудков, обычаев, традиций и всяких иных практик, основанных на идее неполноценности женщин или на стереотипных мужских и женских ролях».

12. Предельно ясно, что ст. 78 конвенции, «Оговорки», не включает в сферу своего действия прокомментированные здесь спорные тексты, но лишь оговорки против самой ст. 78, что по существу невозможно.

13. Что касается предложений принять пояснительную декларацию болгарского парламента, то следует указать, что таковые были приняты Польшей, Литвой и Латвией при подписании ими конвенции и Польшей – также при ее ратификации. Что же касается ее ратификации Польшей, то у других государств – Швейцарии, Австрии, Голландии, Швеции, Норвегии, Финляндии – имеются возражения на счет того, что пояснительная декларация Польши представляет собой по существу оговорку к конвенции, что недопустимо согласно ст. 78, то есть данная декларация по ней не признаётся. В международном договорном праве пояснительные декларации не имеют юридической силы и не могут быть противопоставлены соответствующему международному договору, если это четко не предусмотрено.

14. Сама конвенция предоставляет принципиальную возможность изменить саму ее на основании ст. 72, однако на практике это трудно осуществимо.

Уважаемые народные представители!

Всякая власть – от Бога, и в обществе необходимо достигнуть согласия, что было бы во благо болгарскому народу и в созвучии с девизом болгарского председательства в Европейском Союзе: «В единстве сила».

Святой Синод не поддерживает конвенцию из-за обязательств со стороны государств предпринимать законодательные и иные меры по введению понятий и принципов, противоречащих общественному и правовому порядку и исконным нравственным ценностям.

У Болгарии имеются национальные законы, обеспечивающие защиту против насилия вообще, в том числе домашнего насилия.

Руководимые горним и беспокоясь о будущем нашего народа как его духовные архипастыри, призываем Народное Собрание прислушаться к голосу народа и не ратифицировать Стамбульскую конвенцию, через которую вводятся понятия, вступающие в острое противоречие с нашей православной верой, национальными традициями и правовой системой.

Священный отеческий долг Святого Синода Болгарской Православной Церкви – Болгарской Патриархии – напомнить народу Божию слова Святой Библии: «Горе тем, которые зло называют добром и добро – злом, тьму почитают светом и свет – тьмою, горькое почитают сладким и сладкое – горьким!» (Ис. 5: 20).

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СВЯТОГО СИНОДА

НЕОФИТ,
ПАТРИАРХ БОЛГАРСКИЙ И МИТРОПОЛИТ СОФИЙСКИЙ

ЧЛЕНЫ СВЯТОГО СИНОДА:

МИТРОПОЛИТ СЛИВЕНСКИЙ ИОАННИКИЙ
МИТРОПОЛИТ ВЕЛИКОТЫРНОВСКИЙ ГРИГОРИЙ
МИТРОПОЛИТ ЛОВЧАНСКИЙ ГАВРИИЛ
МИТРОПОЛИТ ПЛОВДИВСКИЙ НИКОЛАЙ
МИТРОПОЛИТ ДОРОСТОЛЬСКИЙ АМВРОСИЙ
МИТРОПОЛИТ ЗАПАДНО- И СРЕДНЕЕВРОПЕЙСКИЙ АНТОНИЙ
МИТРОПОЛИТ ВАРНЕНСКИЙ И ВЕЛИКОПРЕСЛАВСКИЙ ИОАНН
МИТРОПОЛИТ НЕВРОКОПСКИЙ СЕРАФИМ
МИТРОПОЛИТ РУСЕНСКИЙ НАУМ
МИТРОПОЛИТ СТАРОЗАГОРСКИЙ КИПРИАН
МИТРОПОЛИТ ВРАЧАНСКИЙ ГРИГОРИЙ, НАМЕСТНИК ВДОВСТВУЮЩЕГО ВИДИНСКОГО ЕПАРХИАЛЬНОГО ПРЕСТОЛА