«Мы переживаем апостольские времена»

У Николо-Берлюковского мужского монастыря Московской епархии богатая многовековая история, которая как в зеркале отразила те эпохальные события, что происходили в родном Отечестве. Сегодняшний день обители тоже насыщен яркими, зримыми событиями, характеризующими наше время с его доминантой – возрождением Православия на Русской земле. Об этом мы говорили с настоятелем Николо-Берлюковской пустыни игуменом Евмением (Лагутиным).

Колоколов еще не было, а молящиеся слышали колокольный звон…

Закрытая богоборцами в 1920 году Николо-Берлюковская пустынь в 2006 году снова получила статус монастыря. Вы стали первым ее настоятелем в нынешнем веке. Батюшка, наверное, несмотря на трудности, разного рода препоны, много жизнеутверждающих моментов было. Можете рассказать об этом?

Еще раньше, в 2004 году, Церкви были переданы храм Христа Спасителя, монастырская колокольня и территория кладбища, где располагался пещерный скит. В одну из наших первых служб, проходившую в цокольной части храма (потому что в верхней части, еще не отреставрированной, мороз достигал 15 градусов), во время Херувимской песни, Евхаристического канона я вдруг услышал красивый колокольный звон. После проповеди спросил, слышал ли его еще кто-то? Оказывается, алтарники слышали, и человек двадцать прихожан подняли руки. Это при том, что колоколов у нас еще не было, а ближайшая колокольня находилась в пяти километрах, в селе Воскресенское, где в будни никто не звонил. Да и вообще нижняя часть храма – подвальная – никакие внешние звуки не проходят. Даже если бы рядом машина проехала, ее бы не было слышно… Конечно, мы отнеслись к этому как к чуду Божию, явленному для укрепления нас в вере и в усердии по восстановлению обители. Приезжавший к нам позже отец Илий (Ноздрин) выслушал рассказ о необычном «колокольном звоне» и поддержал нас в нашем толковании события.

Приезд схиархимандрита Илия (Ноздрина), 4 августа 2008 года

Теперь на восстановленной белоснежной колокольне, от которой, признаться, глаз не оторвать – архитектурный шедевр! – есть колокола. А ее саму называют самой высокой монастырской колокольней в России. Это так, отче?

Известно, что новопостроенную колокольню освящали летом 1900 года при большом стечении народа. Тогда же вышла брошюра, в которой указывалось, что Николо-Берлюковская колокольня входит в пятерку самых высоких монастырских колоколен на территории Российской империи. Первое место занимает пятиярусная колокольня Симонова монастыря в Москве. Второе – колокольня Киево-Печерской лавры. Мы были на третьем месте. Но Симонов монастырь, по выражению летописца, неоднократно служивший «щитом Москвы против врагов», в 1930 году взорвали. Киево-Печерская лавра находится теперь за границей, в другом государстве. А мы к осени 2015 года отреставрировали свою колокольню (91 метр составляет ее каменная часть), повесили колокола. Сейчас только одного колокола не достает: по историческим описаниям это 16-тонный колокол, занимавший весь второй ярус. Пока у нас не хватает сил и средств на его восстановление, но задумки на будущее имеются.

И вот возвращаюсь к событию: в ноябре 2015 года на освящение колоколов и надвратной монастырской колокольни приехал наш правящий архиерей митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий. Ровно за месяц до этого он отметил свой 80-летний юбилей, и я даже представить себе не мог, что Владыка захочет подняться на ту высоту, где были размещены колокола. Это ведь около 70 метров! Мы-то как полагали? Митрополит Ювеналий внизу отслужит молебен, и заранее все там подготовили, поставили аналой. Затем, думали мы, наш самый молодой по возрасту иеромонах Тимофей (Дьяконов) поднимется наверх и окропит. «Нет, я поднимусь сам», – сказал Владыка. Он легко преодолел эти метры, взбираясь вверх по ступенькам. С радостной улыбкой освятил все, окропил колокола, а для нас это стало еще одним жизнеутверждающим чудом, которое мы всегда вспоминаем с благодарностью Владыке за наглядный пример преданного служения Церкви.

Тот памятный 2015 год вписан в летопись современного монастыря и как год, когда Николо-Берлюковской пустыни вернули все монастырские здания, ранее занимаемые двухпрофильной больницей, где содержались психически больные люди с активной формой туберкулеза легких. Тяжелое было соседство на протяжении стольких лет?

Храм Христа Спасителя. Внутренний вид, 2003 год

Не просто тяжелое. Можно сказать, некая даже война развернулась. Руководству медицинского учреждения предлагались разные варианты, вплоть до строительства нового большого корпуса вне монастырских стен. Однако каждый раз следовал категорический отказ. И руководители, и медперсонал – все думали, что больница тут навсегда. Нас же с самого начала приняли в штыки. 19 декабря 2004 года в подклете храма Христа Спасителя была отслужена первая Божественная литургия, а ровно через месяц, на праздник Крещения Господня, пришло официальное письмо от руководства больницы с требованием отдать ключи вахтеру, забрать свои вещи и уйти отсюда. Мол, мы (тогда еще православная община) нарушили важный пункт договора, согласно которому должны были с момента передачи храма, то есть с 2002 года восстановить его. Понятно, что это утопия – восстановить за столь короткий срок храм, превращенный в склад для ненужных вещей и стоявший долгое время без окон и крыши. Однако нам нужно было войти туда хоть каким-то образом, чтобы спасти святыню от полного разрушения. (Позже из верхнего храма мы вывезли 50 КамАЗов мусора. Из нижнего, в честь Архангела Михаила – 20). Постановление о передаче собора Церкви было приостановлено. Появилась реальная угроза, что к нам могут приехать с милицией и запросто выгнать нас отсюда. А тот колокольный звон – без присутствия колоколов на монастырской территории! – показал, что отчаиваться не надо, Господь близ. Действительно, Господь оказался близ, потому что буквально через несколько дней в больницу нагрянули проверяющие, нашли большое количество недочетов, после чего был освобожден от занимаемой должности главврач. Началась кадровая чехарда, и про грозное письмо с требованием к нам немедленно уйти отсюда больше никто не вспоминал. А когда набрала обороты реформа столичного здравоохранения, то больница, относившаяся к Департаменту здравоохранения Москвы, была упразднена. Больных распределили по другим медицинским учреждениям. И нам в 2015 году передали три храма и четыре корпуса – словом, весь монастырский ансамбль. В один корпус мы уже въехали. Каменный трехпрестольный собор во имя святой Живононачальной Троицы, являвшийся главным собором обители и превращенный руководством медицинского учреждения в пищеблок (а в алтаре располагалась посудомойка), сейчас в стадии активной реставрации. Будем решать вопрос и с остальными зданиями, которые тоже уже продезинфицированы после пребывания в них больных туберкулезом.

О миссии монастыря

Батюшка, в наши дни часто приходится слышать такое словосочетание: «миссия монастыря». Ставя во главу угла монашеской жизни молитвенное делание, одни обители видят свою миссию еще и в просветительской, издательской или переводческой деятельности. Другие создают детские приюты и богадельни. Николо-Берлюковская пустынь, судя по всему, избрала важную миссию возрождения исторической памяти?

Миссия нашего монастыря многоразлична. Конечно же, мы обязаны, на мой взгляд, восстановить то, что было здесь к началу революционного переворота, свершившегося сто лет назад; обязаны восстановить и пещерный скит в честь святого Иоанна Предтечи, где молитвенно трудились схимники-старцы, 11 имен которых было найдено нами в архивах. Скит был со строжайшим афонским уставом, предполагающим почти круглосуточную молитву. Туда не допускались прихожане, только монашествующая братия могла заходить. Я бы назвал его жемчужиной нашей обители: в Москве и Московской области подобного нет. Это не рукотворные пещеры, а пещеры карстового образца. Старец Макарий, пришедший сюда первым для свершения молитвенного подвига, очищал и разгребал их. В скиту стоял уникальный чугунный вызолоченный иконостас каслинского литья, 1864 года производства. Весил три тонны. Мы его откопали и планируем отреставрировать, так как после обрушения храма он оказался испорчен. Но в мире нет больше чугунных иконостасов – это единственный...

Еще в монастыре был требный храм Казанской иконы Божией Матери, где отпевали насельников обители и хоронили их рядом, на монастырском братском кладбище. Сейчас это кладбище мирское, тем не менее Казанский храм надо будет восстановить. Чрезвычайно важна для нас и миссионерская деятельность. Бывая у нас на службах, и местные прихожане, и прихожане из ближайших поселений и городов соприкасаются с историей не десятков лет или одного-двух веков, а с историей, насчитывающей полтысячи лет. Люди чувствуют, что сам монастырский дух сохранился, потому что здесь – намоленная земля, столетиями монахи на ней молились. И мы фактически все это возобновляем, стремясь к тому, чтобы наши современники пропитывались духом своих благочестивых предков. К миссионерской деятельности можно отнести мои передачи «Православный эфир», которые я веду раз в неделю на местном кабельном телевидении. Это часовая программа на Щелковском телевидении и получасовая – на канале «Королев ТВ». Отвечаю на вопросы телезрителей, задаваемые по телефону, затем раскрываю ту или иную тему, связанную с православными праздниками, постом или какими-то историческими событиями. Кроме того, у нас есть официальный договор с воинской частью Чкаловского аэродрома Московской области, где мы окормляем офицерский состав и всех желающих. Раз в месяц там проходят встречи, я отвечаю на вопросы, стараюсь раскрыть какие-то особо волнующие прихожан аспекты с точки зрения Православия: смысла жизни, анатомии души, успеха, долга, национальной идеи России.

Также важной частью нашего служения является окормление больниц. Поблизости находится несколько больниц, и мы их посещаем. Исповедуем людей, причащаем, соборуем. А еще на сегодняшний день в монастыре проживает около 10 человек, которые не имеют крова над головой. В разное время они пришли к нам с одинаковой просьбой: предоставить жилье. И еще попросили о том, чтобы было что поесть, во что одеться. Те люди, которые соблюдают монастырский устав, не выпивают, не ругаются, ведут себя адекватно, прижились здесь. Фактически в монастыре устроена для них богадельня. Это тоже служение милосердия. И катехизаторской работе мы уделяем внимание: при Николо-Берлюковской пустыни действуют воскресные школы – для детей и для взрослых.

Романовская Аллея Славы начиналась с памятника Великому князю Михаилу Николаевичу

И все-таки нынешняя Николо-Берлюковская пустынь в восприятии наших современников, которых глубоко ранит откровенная ложь и заведомая клевета в адрес тех, кто созидал Русское государство, делал его крепким, связана прежде всего с темой «Русские цари династии Романовых». А также с вашим упорством и постоянством в деле восстановления исторической справедливости. Для многих открытием, откровением стали документальные фильмы, посвященные убиенной Царской семье. Большой резонанс вызвали и фотовыставки с архивными снимками или высококачественными их копиями. А теперь вот появилась Романовская Аллея Славы, и Вы всегда подчеркиваете, что пустынь таким образом отдает дань уважения Романовым…

Если говорить обо всем по порядку, то начать следует с нашего знакомства с Александром Паниным, приехавшим сюда однажды с женой, чтобы посмотреть монастырь, где была явлена чудотворная икона «Лобзание Иисуса Христа Иудой». Монастырь еще не начал возрождаться, но меня уже назначили настоятелем в переданный Церкви храм Христа Спасителя. Мы встретились, побеседовали. Оказалось, что Александр серьезно занимается изучением материалов, связанных с Царской семьей. К 2008 году у него собралось порядка трех тысяч уникальных фотографий в оригинале, которые легли в основу семи фильмов «Романовы – семейный фотоальбом», «Романовы – Елисавета и Сергей», «Романовы – памяти Великого князя Сергея Александровича» и других. А также стали экспонатами фотовыставок, прошедших в 250 российских городах, в Сербии – в Русском Доме (Российском центре науки и культуры в Белграде) и в Крыму. И когда Крым был украинским, и когда Крым воссоединился с Россией… Добавлю, что на территории Ливадийского дворца-музея в Ялте третий год действует наша постоянная фотовыставка, посвященная этой теме. И как оказалось в дальнейшем, через эти видимые образы много чего можно донести до людей, даже усвоивших известные клише о Царской семье. Такое огромное количество отзывов дала эта деятельность – фильмы и выставки, – что на их основании можно сделать отдельную увлекательную и душеполезную книгу. Александр прилепился к нашей обители, взялся за нашу историю и очень серьезно ее раскрыл, проделав колоссальную работу в архивах. Столько интересных важных фактов открылось! Например, такой: Великая княгиня Елизавета Федоровна дарит нашему настоятелю отцу Тимолаю огромный свой живописный портрет с дарственной надписью и благодарит его, развернувшего в стенах обители в 1905–1907 году лазарет, за неимоверные труды, связанные с лечением раненных воинов Русско-японской войны. В разные века при разных настоятелях дух патриотизма в обители был очень силен. И все наши настоятели были монархически настроенными людьми, многих из них вели переписку с Царствующим домом, в том числе с Великой княгиней Елизаветой Федоровной.

Возвращаясь к «Романовскому проекту», отмечу, что с годами он стал развиваться, обрастать новыми идеями. Начало Романовской Аллее Славы положил пожертвованный нам в 2011 году памятник Великому князю Михаилу Николаевичу. Что связано с этим именем? Вспомним события 140-летней давности: русско-болгарские войска под Шипкой одержали победу над турками, и это по сути решило исход кровопролитной Русско-турецкой войны. Великий князь Михаил Николаевич, четвертый сын Императора Николая I, был участником той войны – в 1878 году он стал генерал-фельдмаршалом. На его призыв к русским людям собрать средства для создания памятника на вершине легендарной Шипки, известного сейчас как памятник Свободы, откликнулся Николо-Берлюковский монастырь (в лице игумена Адриана – человека деятельного, прекрасно образованного, целеустремленного, прошедшего в нашей обители путь от послушника до настоятеля). Были отправлены пожертвования – 600 рублей. Большая по тем временам сумма. Зная об этом историческом факте, пустыни подарили бронзовый памятник Великого князя. И тогда мы – действительные члены Московского областного отделения Императорского Православного Палестинского Общества (ИППО): я, настоятель монастыря, председатель правления благотворительного фонда «Возрождение культурного наследия» Александр Панин и генеральный директор этого фонда Семен Ваксман – задумались над возможностью воплотить в жизнь крупномасштабный проект по созданию в ограде монастыря Романовской Аллеи Славы. На сегодняшний день уже открыты и освящены 10 памятников. В торжествах принимал участие и председатель ИППО Сергей Вадимович Степашин, который бывает в нашей обители и помогает в возрождении и реставрации архитектурного монастырского комплекса.

А почему из последней Царской семьи установлены памятники только двум святым страстотерпцам – Царю Николаю II и цесаревичу Алексию?

Сейчас в работе находятся памятники святой страстотерпицы Царицы Александры и святых страстотерпиц – царевен Ольги, Татианы, Марии, Анастасии. Нынешним летом, в июле, мы будем отмечать 100-летие с момента зверской расправы в доме Ипатьевых в Екатеринбурге, и мы хотим к этой скорбной дате увековечить память всей семьи Романовых, мужественно принявшей от Господа свой последний венец – венец мученичества.

«Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди их…»

Отец Евмений, недавно Вы отметили два очень значимых события: 20-летие принятия монашеского пострига и 20-летие рукоположения в священнический сан. Что Вы испытывали в дни юбилейных дат?

Начну с того, что если бы в свое время мне, студенту МВТУ имени Баумана, кто-то сказал, что я пойду по стезе иноческой, приму священнический сан, я бы ему не поверил. Но по молитвам моих сродников, верующих бабушек, Царство им Небесное, и по молитвам моего духовника игумена Александра (Агрикова), ныне – митрополита Брянского и Севского, это произошло. Я поработал инженером на предприятии, которое возглавляет космическую область российской космонавтики (НПО «Энергия» в городе Королеве), затем на космодроме Байконур и… «очутился» в ночных сторожах при храме Владимирской иконы Божией Матери в Мытищах. Оттуда начался мой путь к монашеству. Сейчас вижу в этом глубокий Промысл Божий и о моем личном спасении, и о многих событиях, давших толчок для изменения жизни других людей в разных коллективах. Как, например, в коллективе Владимирской церкви и в церкви святого великомученика и целителя Пантелеимона, построенной мною по благословению митрополита Ювеналия в Центральной районной больнице города Мытищи. А также – в коллективе возрождающейся пустыни. Это все люди, судьбы. И все удивительным образом взаимосвязано, и очень интересно рассматривать это с точки зрения духовной. Не будь я выпускником Бауманки, не знаю, смог ли бы я в таком случае построить храм. И сейчас инженерное образование является большим подспорьем в моем послушании настоятеля, строителя, реставратора. Без него пришлось бы чрезвычайно трудно. А Коломенская духовная семинария дала то образование, которое необходимо для священнического служения и возрождения монастыря, – большой и серьезный пласт богословских знаний.

В Николо-Берлюковской пустыни всего четыре монашествующих, а объем работ грандиозный. К тому же монастырь активно развивает свое хозяйство. Как со всем этим справляетесь?

Действительно, у нас только четыре монашествующих: кроме настоятеля, это игумен Нифонт (Семыкин), иеромонах Тимофей (Дьяконов), монах Никанор (Козловцев). Каждый пришел своей дорогой к Богу. Отец Нифонт работал в институте, преподавал. Отец Тимофей закончил железнодорожный вуз в Москве и собирался стать программистом. Отец Никанор – бывший военный, полковник, прошел Чечню. Но все они, движимые любовью ко Христу, собрались под кровом монастыря. Конечно, самим нам с хозяйством не справиться – помогают трудники и прихожане. Трудников у нас около 15 человек. Есть своя пасека – 30 пчелиных семей. На скотном дворе 10 дойных коров, так что молочной продукции – сыра, сметаны, кефира, творога – братии хватает.

И даже зимой впечатляет ухоженный монастырский сад…

А какой он в другую пору года – летом, осенью! Издавна этот сад называют игуменским. Яблони, груши, вишни, черешни, абрикосы, шелковица – все деревья плодоносят. Персик, правда, замерз, когда в прошлую зиму после оттепели ударил мороз, но даже персики мы в предыдущие годы успели отведать. Кустарники смородины и крыжовника, клубника – все у нас есть. И огород кормит. Что-то в теплицах сажаем, что-то – в открытом грунте. Винограда 30 сортов выращиваем. Ухаживаем и за лекарственными растениями, пользующимся большим спросом у прихожан и гостей, так что появилась «Монастырская аптека». Словом, трудимся, вдохновленные примером наших предшественников. Ведь к началу прошлого века пустынь имела огромное и прекрасно отлаженное хозяйство! И духовная жизнь была такая, что, например, из Богородска – нынешнего Ногинска – хотели провести до обители трамвайные пути (а это 17 километров), чтобы богомольцы могли без проблем добираться на богослужения. В этой связи я вот что хочу сказать о сегодняшнем дне. После полного забвения христианства в советский период приходится все заново проповедовать. Сейчас мы переживаем апостольские времена. Люди часто не знают элементарных вещей: как креститься, во что мы веруем. Когда проводишь собеседования с родителями, желающими покрестить ребенка, то на вопрос, зачем мы крестим дитя, многие затрудняются ответить. Или говорят, что так положено. У некоторой части нашего общества воспоминания о христианстве остались лишь на уровне суеверий. Нужно сделать все, чтобы православное христианство вновь достигло своего расцвета в нашей стране. Я думаю, что монастыри также должны этим заниматься.