«Радостию друг друга обымем»

Христос воскресе! Эти слова, как никакие другие, доступные человеческому языку, ободряют, утешают, окрыляют любого православного человека. Неслучайно тема Пасхи Господней вдохновляет русских поэтов на протяжении не одного столетия.

Даже в богоборческую эпоху эти слова звучали как «голос сердца», как утверждение неразрывной онтологической связи русской души с православием:

Хоть он теперь не богомолен,

Наш заблудившийся народ,

И звон умолкших колоколен

Его к молитве не зовет,

Но голос сердца изначальный

В его душе еще звучит,

И в светлый день первопасхальный

«Христос воскресе» говорит.

Явная грусть этих строк Александра Солодовникова, написанных в советские годы, таит в себе непростой вопрос: только ли революция и отношение новой власти к религии сделало народ небогомольным? На этот вопрос нет однозначного ответа.

С одной стороны, даже в самые суровые для Церкви годы ХХ века оставалось немало верующих, которых власть сломить не могла. Были среди них архиереи, священники, монахи, миряне. Они открыто вели церковный образ жизни и шли в тюрьму, в ссылку, даже на смерть, но не отступали от веры.

Были и те, кто не вступал в явный спор с властями, но тем не менее сохранял веру, молитву, старался попасть в храм хотя бы на большие праздники. После того, как значительная часть храмов и практически все монастыри были закрыты и разорены, такие люди готовы были по несколько часов идти в храм или проехать сотни, тысячи километров, чтобы побыть на праздничном богослужении, помолиться в храме, причаститься.

В Евангелии упоминаются тайные ученики Христовы — Иосиф Аримафейский и Никодим. Это были почтенные и знатные люди, но они не испугались пожертвовать всем, что имели, чтобы совершить погребение Спасителя, в то время как Его апостолы в страхе разбежались.

Тайно верующие в советское время тоже использовали любые возможности, чтобы сохранить православную культуру и веру в народе: переводили святыни в музейные фонды как национальное достояние, фиксировали на бумаге, фотопленке то, что нельзя было уберечь от безбожных вандалов, занимались краеведением, привлекали к этому молодежь, поддерживали верующих, смягчая давление на них со стороны партийной идеологии.

С другой стороны, нам известно и о том, что немало отступлений от православной веры было в предыдущее столетие и даже ранее. Они затрагивали не весь народ, но в XIX веке, например, в высшем свете были и увлечения разными сомнительными учениями, и организации с чуждыми христианству целями, и вольнодумство, доходившее до безбожия. Можно почитать письма Оптинских старцев, святителя Феофана Затворника, чтобы в этом убедиться.

Были и литературные произведения на грани кощунства. Но значит ли это, что наиболее образованная часть общества отошла от христианства? Нет. Для интеллигенции вера не была пустым звуком. Это своеобразно раскрывается в поэтических произведениях, поскольку стихотворная форма в наибольшей степени обнажает духовный мир автора. В настоящих, хороших, талантливых стихах поэт (от первого лица или через лирический образ) искренне делится самым сокровенным, важным для него.

Христианская поэзия присуща русской литературе на протяжении не менее двух прошедших веков. Своим языком и формой она транслирует, в частности, то, что воспринимает и переживает верующий человек на богослужениях Святой Пасхи и предшествующей ей Страстной седмицы. При этом все происходящее и в жизни, и в поэзии мыслится не только имеющим отношение к людям, их спасению, но и охватывающим весь мир, созданный Богом.

В стихотворении Якова Полонского «Пасхальные вести» природа своим постепенным весенним пробуждением зримо откликается на цепь евангельских событий, передавая внутреннее состояние человека при встрече Воскресения Христова. Сначала одну за другой приносят скорбные новости грачи, и тихие ключи плачут о страдающем Спасителе, а тучи сгущаются в момент Его крестной смерти. Наконец скорбь сменяется пасхальной радостью:

Третья весть была необычайна:

Бог воскрес, и смерть побеждена!

Эту весть победную примчала

Богом воскрешенная весна.

Всеобщая пасхальная радость стала для русской поэзии особой темой. И снова наиболее яркие, глубокие, созвучные образы для отображения палитры этих чувств поэтам дает окружающая природа. В стихотворении «Христос воскрес!» Иван Бунин пишет о лучах зари:

Они взойдут в красе желанной

И возвестят с высот небес,

Что день настал обетованный,

Что Бог воистину воскрес!

В церковном представлении ликование о воскресении Спасителя имеет вселенский характер, обнимая собой все творение, не утратившее связи со своим Творцом. И в отечественной лирике пасхальная радость, которая разливается в сердцах людей, отражается на всей природе. Этой мыслью проникнуто стихотворение Аполлона Майкова «Христос воскрес!»:

Повсюду благовест гудит,

Из всех церквей народ валит.

Заря глядит уже с небес…

Христос воскрес! Христос воскрес!

С полей уж снят покров снегов,

И реки рвутся из оков,

И зеленеет ближний лес…

Христос воскрес! Христос воскрес!

Вот просыпается земля,

И одеваются поля,

Весна идет, полна чудес!

Христос воскрес! Христос воскрес!

Лидия Чарская известна в первую очередь как автор книг для детей. Приведенные ниже стихи тоже ориентированы на малолетних читателей. Но если вдуматься в этот текст, то можно почерпнуть немало глубоких мыслей, адресованных не только ребенку, но и взрослому:

Земля и солнце,

Поля и лес —

Все хвалят Бога:

Христос воскрес!

В улыбке синих

Живых небес

Все та же радость:

Христос воскрес!

Вражда исчезла,

И страх исчез.

Нет больше злобы —

Христос воскрес!

В этих простых словах не только дышит радость, но и открывается предназначение любого творения. Весь мир, вся природа рады Христову воскресению и славят Господа. Человек, взрослый или маленький, — тоже часть этого мира и призван по-своему прославлять Бога. Как? Надо освободиться от всего чуждого Богу: вражды, злобы, зависти, лжи, лени, земных страхов, тревог.

Кто-то усомнится, скажет, что в современном мире невозможно сделать так, чтобы исчезли вражда, злоба, страх. Годы жизни Лидии Чарской были очень непростым и нелегким временем, но праздник Пасхи был особым событием даже тогда. И ее современники стремились воздать хвалу Богу так, как учит Церковь в одной из пасхальных стихир: «Просветимся торжеством и друг друга обнимем… и ненавидящим нас простим всё воскресением».

Мы не можем влиять на весь мир, но на свое сердце, на свою душу, на свой ум, на свои поступки можем. Прославлять воскресшего Христа - значит изгнать вражду и злобу из своего сердца. Тогда оно исполнится неизъяснимым весельем и чистой пасхальной радостью, которая многократно воспета, а значит, и действительно пережита многими русскими поэтами. В их стихах она передана нам как апостольский наказ всегда радоваться (1 Фес. 5, 16).