Проповедь на испанском

Митрополит Аргентинский и Южноамериканский Игнатий возглавляет кафедру два года. Немалую часть своего времени он проводит в пути, ведь его приходы разбросаны по огромному латиноамериканскому континенту. За это время он не только освоил испанский язык, совершил на нем множество богослужений и ответил в социальных сетях на сотни вопросов латиноамериканцев о вере, но и организовал интернет-курсы на испанском для желающих больше знать о Православии. Об особенностях своего служения в Латинской Америке, повседневных заботах местных православных приходов и отношении к христианской вере у разных народов континента архипастырь рассказал журналу «Прихожанин».

Католический континент

Ваше Высокопреосвященство, в одном из последних интервью Вы сказали, что паства Русской Православной Церкви в Латинской Америке – это около миллиона человек. Но, судя по разным данным, публикуемым в СМИ, начиная от правнуков тех, кто приехал после Гражданской войны, до эмигрантов после распада СССР, вряд ли наберется более 600 тыс. человек. Кого еще Вы имели в виду?

Наша паства – это, прежде всего, все наши соотечественники. И потомки тех, кто приехал сюда из России за весь исторический период, начиная с отмены крепостного права. Пусть они уже граждане южноамериканских государств и не говорят, как их деды и прадеды, по-русски, но всё равно они наши, православные. Те из них, кто помнит свое Отечество, тоскуют по нему и хотят вернуться. А кто не помнит, так как родились здесь, любят его, ибо знают, откуда их истоки и корни. Отношу к нашей пастве также старообрядцев – потомков самой первой волны эмиграции.

Большинство историков сходится во мнении, что всего в Южную Америку из России прибыло семь волн эмиграции. Но пока общая численность всех наших приходов – около полутора-двух тысяч человек. Примерно, 70 % – это русскоговорящие, которые приехали из России и стран бывшего СССР за минувшие 25 лет.

В чем специфика Вашего архипастырского служения в Южной Америке?

Оно очень похоже на служение в дальневосточных епархиях: небольшие приходы, разделенные значительными расстояниями. И та же основная задача укреплять приходскую жизнь. В чем специфика? Аргентинская и Южноамериканская епархия – это целый континент. И не православный, как Россия, а католический. Кроме того, епархия располагается на территории стран с разными системами управления и историей; здесь живут люди с разными ментальностями, темпераментами, ее народы имеют разное происхождение и так далее. Всё это важно учитывать, скажем, когда речь идет о строительстве храма или организации православной общины.

И, наконец, помимо четырех православных Церквей (Русской, Антиохийской, Греческой и Сербской), есть еще масса фальшивых, неканонических, к примеру так называемая «Русская Истинно Православная Церковь». В Колумбии таких мнимых православных церквей четыре. Они множатся потому, что, с одной стороны, здесь абсолютная толерантность, а с другой – у местной власти просто нет возможности разобраться в этом многоцветии.

Сложно служить на «католическом» континенте?

Католическая Церковь окормляла Латинскую Америку несколько столетий, решающим образом повлияла на культуру государств континента, ментальность их жителей.

Нашей епархии Католическая Церковь оказывала большую и разностороннюю помощь в период становления. Оказывает и сейчас. Например, предоставляет помещения для богослужений и занятий Воскресной школы.

Приходилось ли Вам слышать здесь в свой адрес обвинения в прозелитизме?

Я часто встречаюсь с разными руководителями Католической Церкви и рассказываю им о наших епархиальных проектах. И при этом никогда не встречал возражений с их стороны. Мы не стремимся заниматься здесь прозелитизмом. Наша паства, повторю, это наши соотечественники и их потомки.

Безусловно, перуанцы, бразильцы, аргентинцы, колумбийцы заходят на епархиальные интернет-ресурсы с вопросами о Православии. Приходят к нам в храмы. Как поступаем в таких случаях? Как апостол Петр учит: будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением (1 Пет. 3, 15). Так что отчет даем. С кротостью и благоговением, на которые способны.

Интернет наш верный помощник

Вы уже несколько лет активно используете интернет для проповеди Православия. У Вас есть в сети свой блог, есть страница в «Facebook», причем не только на русском, но и на испанском и португальском языках. Пользуется ли такая форма миссионерства спросом в Латинской Америке?

Блог уже почти не веду, работаю в соцсетях: они значительно мобильнее, позволяют действовать более гибко и оперативно. Правда, этот «жанр» предъявляет особые требования к конкретности, точности и лаконичности.

Насчет спроса судите сами: со дня открытия моей испаноязычной страницы в «Facebook» прошло полгода. За это время собралась почти тысяча друзей, хотя принимаю в таковые далеко не всех желающих, а лишь тех, кто имеет серьезный интерес и готов активно общаться. Поначалу такое общение занимало немного времени, затем всё больше и больше. Пришлось выделять два часа каждые сутки – с 12-ти до двух ночи для аудио- и видеочатов. Вскоре и этого оказалось недостаточно. И тогда на одном из наших еженедельных скайп-собраний мы со священниками решили организовать онлайн-курсы по основным аспектам Православия на испанском языке: Священному Писанию, катехизису, истории Церкви и основам духовной жизни. Составили программу, план на год, обсудили все возможные проблемы, нашли их решение и начали работать. Преподавали трое священников: колумбиец, аргентинец, наш благочинный из Эквадора, один мирянин-бразилец и я.

Собрали две группы по 30 человек (желающих было больше, но возможности скайпа ограничены). Кстати, по «Основам» больше всего вопросов: наши студенты (соотечественники разных поколений) очень интересуются духовной практикой Православной Церкви – Иисусовой молитвой и молитвой вообще, – способами борьбы со страстями. Один учебный год уже завершили; по просьбам наших студентов в этом году его продолжаем

Еще у нас есть портал «ORTODOXIA». В нем несколько разделов: епархиальный канал «Youtube», епархиальный сайт, библиотека и видеоархив, раздел «Спроси батюшку», где собраны емкие и вразумительные ответы на вопросы повседневной жизни. Делаем его трехъязычным – русско-испано-португальским, – но пока запустили одну часть – испаноязычную. Там мы собрали все книги о Православии в электронном формате на испанском языке. Это труды святых отцов-аскетов, катехизис, каноническое право, история Православной Церкви, основы духовной жизни – всего 15 рубрик. Переводы делали греки, антиохийцы, много книг и статей епископа Александра (Милеанта) .

Вообще в Южной Америке интернет – единственный способ быть со священниками и паствой постоянно, общаться напрямую, быстро решать разные вопросы, координировать нашу деятельность. Для нас, кроме того, это незаменимое средство пастырского общения с прихожанами: не так много у нас пастырей, чтобы направить их везде, где проживают россияне. Конечно, стараемся посещать всех, но, перефразируя известные слова, в нашем случае ситуация оценивается так: паствы много – делателей мало (Мф. 9, 36–38). Расстояния огромные, епархия включает в себя семь государств. Встретиться, пообщаться, помолиться вместе удается исключительно редко. А это очень важно. В ходе наших еженедельных скайп-совещаний рассматриваем вопросы приходской и епархиальной жизни, делимся новостями, планируем дела на грядущую неделю. В общем, интернет наш верный помощник.

Национальный колорит

Вы сказали, что жители разных стран Латинской Америки очень отличаются друг от друга менталитетом и темпераментом. В чем это различие и как оно влияет на их отношение к вере?

Общая черта южноамериканцев – открытость и доброжелательность ко всем. Встретишь на улице, к примеру, бразильца, спросишь о чем-то – он всегда улыбнется от души. Найдет время побеседовать, спросит, кто ты, откуда. Может обнять, рассказать о себе и семье. В Аргентине, Чили всегда с большой охотой искренне помогут: доброжелательно ответят на вопрос, покажут дорогу. Такое проявляется везде и в государственных учреждениях тоже.

Кроме того, южноамериканская манера общения с ее открытостью и дружелюбием очень сильно психологически повлияла на европейских переселенцев, их отношение к миру. Здесь все неофициальны, очень свободны в общении – например, очень быстро переходят на «ты». Два-три слова, и уже все – юноша к пожилому человеку, ученик к учителю – обращаются на «ты». Здесь не очень принято скрывать свои положительные чувства. Наверное, и отрицательные тоже, хотя такого не встречал еще. Если женщина услышала комплимент от мужчины, в ответ она непременно обнимет его от души, а то и расцелует (сан, разница в возрасте и общественном положении никакого значения не имеют). И это никого не смутит.

Есть особенности менталитета и у жителей разных государств. Аргентина, например, страна иммигрантов. В основном, это выходцы из Европы, бывшего СССР, Ближнего Востока. Из всех стран Латинской Америки, где живут русские, в Аргентине наших больше всего (около 300 тыс. человек). Своей ярко выраженной и колоритной именно национальной культуры у страны нет. Каждая диаспора в Аргентине стремится сохранить свою идентичность, старается принимать и поддерживать соотечественника, приезжающего в страну. Почти у каждой есть национальные школы (их выпускники получают аттестат государственного образца), культурные национальные центры и детские учебные заведения. Они стремятся сохранять связи со своим государством. Хотя, конечно, есть аргентинская символика, аргентинский гимн, национальная экономика, но культура и архитектура европейские, и в общении с людьми хорошо чувствуется эта «европейскость».

Аргентина из всех стран континента самая светская. Это не значит атеистическая – скорее, толерантная. Здесь никто демонстративно не отрицает Бога, никто не борется с Православием или протестантизмом. А вот католические традиции, как утверждают, наиболее консервативны. При этом указывают на многотысячные и многодневные крестные ходы к чтимым святыням. Например, из Буэнос-Айреса в город Лухан к чудотворной скульптуре Божией Матери «Луханская». Такие же крестные ходы и святыни, кстати сказать, есть в Бразилии и других странах континента.

Эквадор. Ситуация совсем другая: население на 70 % состоит из коренных индейцев. Это очень заметно по чертам лиц и сложению, одежде, манерам – всё это имеет ярко выраженный национальный колорит. В поведении, к примеру, та же доброжелательность, но более сдержанная, ненавязчивая, чем, скажем, в Бразилии. Здесь есть наш приход, он многонациональный: русские, украинцы, белорусы, эквадорцы, арабы. Служба совершается одновременно на четырех языках. На четырех языках звучат Апостол, Евангелие, Символ веры, «Отче наш». У арабов есть своя традиция печь просфоры: большие, с ароматом корицы и гвоздики, украшенные восточным орнаментом. И смотреть, и вкушать их – одно удовольствие! Эквадорцев в гораздо меньшей мере коснулись те перемены, которые сейчас происходят в Южной Америке: у них крепкие многодетные семьи (это, кстати, один из приоритетов молодых эквадорцев), значительно ниже уровень криминалитета, воровства, пьянства.

А как в Бразилии – самой густонаселенной стране континента?

Бразилия не только больше, но и разнообразнее по национальному составу. Люди там очень открытые, приветливые, живут, как говорится, здесь и сейчас. Эмоциональны, легко загораются и быстро остывают. Это иногда наблюдается и в церковной жизни. Первую неделю-две бразилец ходит на службы – глаза горят, а потом пропадает куда-то.

20 лет назад в Латинскую Америку из США двинулся большой десант неопротестантов разных деноминаций. Хорошо подготовленных тактически, финансируемых, владеющих психотехниками. Значительного успеха они добились именно здесь, проповедуя сначала в многочисленных и густонаселенных фавелах (трущобах). Дальше – больше и масштабнее. На последних выборах мэра Рио-де-Жанейро победил протестантский пастор. В бразильском парламенте есть их фракция. Почти в каждом городе (а в крупных городах почти на каждой улице) есть протестантские храмы самых разных направлений. Перечень можно продолжать и продолжать. По сути, ранее единая католическая паства сегодня разделена по разным протестантским сектам.

Я слышал, что чилийцы очень последовательны в поиске веры. Так ли это?

Чилийцы долгое время были отделены от остального континента Кордильерами, и это позволило им сохранить единство нации. Они заметно отличаются от остальных южноамериканцев. Более осторожны, стараются держать дистанцию в отношениях с иностранцами и иноверцами. При этом очень религиозны и настойчивы в поисках истинной веры. Не скажешь, что они сегодня обратились, а завтра ушли из Церкви. Одна из особенностей: почти в каждой чилийской семье есть своя святыня, например скульптура (или икона) Божией Матери. И в праздник этой святыни вся семья – три-пять человек – идет с ней торжественным крестным ходом по улицам.

Чувствуется ли в латиноамериканцах тяга именно к русскому Православию?

Для многих здесь это неизвестная религия. Полтора года назад мы нашли возможность открыть наш Благовещенский собор в Буэнос-Айресе для ежедневного посещения. Приходили и приходят многие аргентинцы. Так вот, первое, о чем они спрашивают: что такое Православие и чем оно отличается от католицизма? Но вместе с этим есть латиноамериканцы, которые живо интересуются практикой духовной жизни Русской Православной Церкви, читали святителя Игнатия (Брянчанинова), Феофана Затворника, жития и труды других святых отцов-аскетов. Приходят с конкретными вопросами: «Вот у меня книга “Откровенные рассказы странника...” (есть на испанском. – Примеч. ред.): объясните, как заниматься Иисусовой молитвой».

45 плюс

Если говорить о наших соотечественниках, насколько крепка вера в эмигрантской среде? Может, это не вера вовсе, а стремление побыть на «островке» своей Родины?

«Эмигрантская среда» – это не нечто единое, консолидированное и однородное. Как я уже говорил, это представители семи волн, прибывших из России в разное время по разным причинам. С разными мировоззрениями, а потому и разными отношениями друг к другу, вере, Церкви. К Русской Православной Церкви нашего Патриархата в том числе.

Наиболее крепкую веру имели те, кто приехал сюда до и сразу после революции. Это они создавали здесь общины, строили храмы, организовывали Воскресные школы и летние лагеря для юношества. Возродили движение скаутов. Благодаря их усилиям в Южной Америке появились «островки России».

В Аргентине, к примеру, это клубы русской культуры имени В.Г. Белинского, А.Н. Островского, А.М. Горького, В.В. Маяковского и других. При каждом – ансамбли песни и танца, которые исполняют украинские, белорусские, русские произведения. Члены клубов часто собираются на праздники, ходят друг к другу в гости. Любовь к Родине проявляется и в желании сохранить свой язык, национальную культуру. В некоторых клубах есть курсы русского языка.

Скажу о двух замечательных людях, которые организуют всю эту работу. Это Игорь Николаевич Андрушкевич, философ, историк, идеолог русской эмиграции в Аргентине, человек блестящего ума и огромной эрудиции, и Юрий Николаевич Кузнецов, почетный консул России в городе Мар-дель-Плата. По профессии архитектор, очень уважаемый человек в своем городе. Юрий Николаевич ведет киноклуб, посвященный творчеству Андрея Тарковского. Оба прожили в Аргентине почти всю жизнь, но свои язык и культуру не забывают, прихожане наших храмов. В этих же традициях воспитывают своих детей.

С эмигрантами периода перестройки ситуация другая. Мне рассказывали, что многие переехавшие первое время стремились побыстрее ассимилироваться, детей воспитывали в традициях не своих культуры и языка. Об их церковной жизни я уже и не говорю. К счастью, теперь ситуация другая. Недавно, например, наши эмигранты в Буэнос-Айресе попросили меня помочь им организовать центр дополнительного образования для их детей, где все занятия, спортивные секции и кружки художественной самодеятельности велись бы на русском языке. Утром ребенок в школе, а затем занимается в таком Центре в атмосфере своей культуры.

Есть ли у Вашей паствы в Латинской Америке проблема поиска духовника?

Даже в России ощущается недостаток в духовниках – что уж говорить о Южной Америке! У нас только три пожилых священника, которые имеют серьезный пастырский опыт. Остальные недавно окончили семинарию, ревностные хорошие пастыри, но пастырского опыта им еще недостает. Выходим из положения так: любой прихожанин, который соприкоснулся с проблемной ситуацией, может позвонить и побеседовать со священником более старшим, задать вопрос и получить ответ в нашей епархиальной интернет-сети. Но чаще всего прихожане видят своего духовника в пастыре храма, где они окормляются. И молодость пастыря их не смущает.

Придите все верные

Каковы проблемы Ваших приходов? Часто приходится летать из одной страны в другую?

Проблемы такие же, как и у нас в России: как помочь нашим соотечественникам прийти в Церковь, а молодым строить свои семьи по христианским заповедям? Как организовать приходскую жизнь в условиях, когда большинство прихожан работает с утра до вечера? Где и как найти средства на епархиальные программы, строительство и ремонт храмов? Как священнику успеть везде, если он один на всю страну, а у него несколько приходов в разных ее концах? Как организовать катехизацию, миссию, работу с молодежью, работу в тюрьмах? И здесь, к сожалению, есть осужденные россияне. На последних скайп-совещаниях, например, обсуждали переводы на испанский и португальский языки богослужебных текстов, организацию активной работы с детьми, чтобы они не скучали в храме, открытие двух монастырей – мужского в Бразилии и женского в Аргентине. Для женского монастыря уже есть насельницы. С мужским сложнее: два бразильца-предпринимателя из наших прихожан готовы профинансировать его строительство, но желающих иночествовать здесь пока не нашлось.

Что касается меня, то большую часть своего времени провожу в дороге: только в одной Аргентине у нас 12 приходов, в Бразилии – шесть, в Колумбии – пять. Ну, и в других странах приходы тоже посетить нужно. Каждый стараюсь посещать два-три раза в год. Есть приход, где я еще не был, – в Панаме. Там недавно сменился настоятель, хочу дать ему время освоиться.

Расскажите немного о священниках Русской Православной Церкви, которые родились и выросли в Латинской Америке. Кто они?

У нас их четверо: аргентинец игумен Варфоломей, колумбиец священноинок Александр (Росас), голландец португальского происхождения иерей Роман Кунен, настоятель Покровского храма в Рио-де-Жанейро, и чилиец Хуан Кинтрекура, настоятель храма Иоанна Богослова в Сантьяго. Это глубоко верующие православные люди, настоящие подвижники. Отец Роман, к примеру, создал приход и назвал его Миссией Покрова Божией Матери. Его члены православные бразильцы. Они организовали свой сайт, активно проповедуют с его помощью, занимаются катехизацией, подготовкой к Крещению, венчанию. Служат на португальском языке. Отец Роман закончил Свято-Троицкую духовную семинарию в Джорданвилле. Отец Александр тоже имеет высшее богословское образование, учился в Париже. Окормляет пять общин в Колумбии, преподает в католическом университете. Вместе с отцом Варфоломеем они ведут занятия на епархиальных скайп-курсах по основам православия и активно участвуют в работе епархиального сайта. Отец Варфоломей окормляет шесть общин.

Есть ли вероятность, что со временем богослужения на церковнославянском языке в наших храмах в Латинской Америки прекратятся полностью и будут проходить только на испанском или португальском?

Не стану загадывать. Всё зависит только от ситуации. В Мисьонесе (провинция в северо-восточной части Аргентины. – Примеч. ред.) прихожане, хотя и потомки русских, все говорят на испанском. На испанском мы там и служим. Как и у отца Хуана в Чили. В Миссии Покрова Божией Матери в Бразилии все прихожане, как я уже говорил, португальцы, там службы совершаются на португальском языке. В Благовещенском кафедральном соборе в Буэнос-Айресе, где на приходе раньше были только соотечественники, служили на церковнославянском. Теперь приходят аргентинцы, и потому часть Литургии совершаем на испанском, часть – на церковнославянском. Поэтому прогноз дать не могу. Будут ходить только русские – будем служить на церковнославянском, только аргентинцы – на испанском. Вера от слышания (Рим. 10, 17), а слышать о Христе нужно на своем языке.

Фото: Майкон Алёхин Алвес,
Анастасия Малышкина,
Андрей Хазов,
Анна Белова