Вместо таверны – в монастырь. Правдивая история

«Не хлебом единым жив человек»

                                                           Мф. 4, 4

Перед началом пути он ещё раз взглянул на карту. Непроизвольно посмотрел на святогорские чётки, прикреплённые к автомобильному зеркалу, и перекрестился.

Он начинал очередную экспедицию, которую назвал «работою в радость». Был он фотографом и, после многих отсрочек, решил осуществить свою давнюю мечту: издать книгу с фотографиями важнейших монастырей Пелопоннеса. Здесь он родился и вырос.

Таким образом, несколько недель назад он полностью отдался осуществлению своего плана. Трудности большие – много расходов, затруднения в поиске информации о забытых святых обителях, сложности в общении с монахами и доступе к этим, хотя и забытым людьми, стоящим непоколебимо и прославляющим Бога святыням.

Другими словами, вся эта затея была «делом несерьёзным». «Кому нужны в наше время эти монастыри? – говорили разные «умники». ‒ Кризис на дворе, а тебе будто заняться нечем, как только бегать в поисках монахов...». Но он, проявляя настойчивость, верил, что, несмотря на неблагоприятные прогнозы, у него всё получится.

Так он думал и сейчас, свернув с Национальной трассы в сторону города Мегары, направляясь в Горную Коринфию.

Все трудности, приведённые выше, ясно представлялись ему, но всплыла ещё одна неучтенная проблема. После многих лет было принято решение соблюсти Великий Пост. «Пробно», – успокаивал он себя, не веря, что выдержит до самой Пасхи.

Две разные вещи – поститься дома и поститься, находясь в пути

Две разные вещи – поститься дома и поститься, находясь в пути. Во втором случае трудности и соблазны неисчислимы и поджидают тебя на каждом... километре! Так и сегодня. «Паломник» не верил, что даже сегодняшний день он завершит в посте. Было принято решение остановиться в какой-нибудь деревеньке Горной Коринфии и попробовать мясное жаркое, разные местные «вкусности» и лакомства, к которым он не прикасался уже 5–6 дней.

Во всяком случае, оправдание было готово. Невозможно работать, проезжая сотни километров в день, и быть голодным. Не вмещает этого современный ум, и для желудка вред. Достаточно попостился, а в следующем году видно будет...

С этими мыслями проехал Истмос. Потихоньку начался подъем в горы Нома Коринфии. Природа ещё не ощутила прихода весны, хотя было уже начало апреля. Погода раздражала. Синоптики обещали солнечный день, но вдалеке появились тяжелые свинцовые тучи. Прямо над горной грядой, где находился старый монастырь Святого Георгия.

После нескончаемых поворотов и узких просёлочных дорог цель путешествия была достигнута. Раздражение не унималось. Было около часа – монастырь закрывался для посетителей в час. А надо ещё пофотографировать.

Торопясь, зашёл внутрь монастыря. В главном храме сделал несколько снимков настенной росписи. Его сопровождал пожилой монах. Зная о цели его приезда, он помог ему во всём. Исторические факты, нескромные вопросы, нескончаемое щелканье фотоаппарата совершенно не беспокоили благожелательного старца, а даже напротив.

«Давайте я отведу вас к игумену», – предложил он в конце осмотра.

Фотограф согласился. К игумену они поднялись по деревянной лестнице. Было ощущение, что она сейчас развалится, такой сильный был треск. Игуменом оказался весёлый и почтенный иеромонах. Из тех великодушных и щедрых душой священников, которые, несмотря на безразличие людей (даже «верных христиан»), хранят живыми святые места паломничества.

Фотограф поздоровался и спросил про книги. Игумен показал несколько изданий обители. Сразу же были предложены лукум и холодная вода – традиционное монастырское угощение. Время шло, и желудок начал возмущаться. Наивно и нагловато фотограф спросил одного монаха: «Может, вы знаете какую-нибудь таверну здесь поблизости?»

«Да, конечно, – посмеиваясь, ответил монах. ‒ Прямо, через 20 метров направо, вторая дверь». Прежде чем наш друг понял, что происходит, игумен взял его под руку и сказал: «Идёмте, покушайте вместе с нами, это лучше, чем в таверне».

Фотограф последовал неохотно. «Ладно. Не страшно маленько перекусить перед обедом, – решил зацикленный на бараньих рёбрышках и других «мясах» путешественник. ‒ Закусим по мелочи ‒ и потом стрелой в таверну!»

Старец проводил его в маленькую комнату с небольшим столиком, вокруг которого стояло 5–6 стульев. Это ничем не напоминало трапезу, которую он видел на Афоне. Всё было строго и, можно сказать, бедно.

Порции хватало ребёнку пяти лет, но никак не голодному совершеннолетнему

Помолясь, сели за стол. Было заметно, что кушать будут четыре-пять человек. Но что кушать? Послушник выкладывал из маленькой кастрюльки небольшие порции. Это был зелёный горошек, приготовленный на растительном масле. «Вам повезло, что приехали в субботу – можно употреблять масло». Порции хватало ребёнку пяти лет, но никак не голодному совершеннолетнему!

Стол накрыт. С удивлением гость заметил, что порция его была по крайней мере двойная, а может, и тройная. Он хотел возмутиться, но старец Геннадий, читая его мысли, прервал: «Вам в дорогу, надо поесть!»

Помимо горошка, в меню был чёрный хлеб, «дикая» зелень (невероятно горькая) и остатки тарамосалата в маленьком судке. Напрасно гость пытался найти на столе хоть немножко брынзы или белого хлеба. Чёрный хлеб тоже горчил, как и зелень.

Без аппетита он начал есть ‒ и не заметил, как пролетело полчаса. Старец еле притронулся к еде. Он рассказывал древние истории про обитель, перемежая их с советами о посте, умеренности и смирении.

Когда обед закончился, мысли о таверне и «мясах» покинули нашего избалованного паломника. Он насытился. Но не переваренным горошком и горькой зеленью, а словами игумена. Будто бы за обедом создалась атмосфера, сродная медитации.

Настроение изменилось полностью. Насколько смешными были все эти думки о таверне и «мясах». Отец Геннадий, видя его задумчивость, пригласил выпить кофейку на веранде монастыря. Отсюда было видно красивое озерцо, находящееся внизу.

Время шло. Гость никак не мог насытиться драгоценной духовной мудростью старца. Но ему ещё нужно было спуститься к озеру, к старому монастырю, и сделать несколько снимков.

Наконец, поблагодарив монахов за столь сердечное и радушное гостеприимство, поцеловав руку старца и пообещав приехать ещё раз, он отправился в обратный путь.

Настроение было хорошее. И даже шум десятка паломников, приехавших на туристическом автобусе, его не смутил. Около озерца находился крошечный базар. Здесь местное население торговало разными разностями. «Попробуйте наш сыр!! Сухарики, сухарики!!! Всё делаем сами!!» – зазывал паренёк. Наш паломник взял сухарь – он оказался необыкновенно вкусным.

Пофотографировав старую церковь, наш фотограф-паломник решил, что пора возвращаться в Афины. Возвращался другим путём. Монахи сказали, что эта дорога немного подлинней, но по пути встретится очень красивая церковь с 17-ю куполами.

Проезжая горные деревушки, он снова улавливал из таверн запахи жаркого. Но вместо чувства голода это вызывало чувство самоиронии и разочарования. Как много он придавал этому значения раньше!

Начал моросить дождик. Тысячи мыслей крутилось у него в голове. Вспомнились раздражительность, нежелание поститься, готовое оправдание «путешественника» по поводу «мяс». С ностальгией вспоминалось тёплое гостеприимство в монастыре Святого Георгия. И очень искренне обрадовала мысль – вот неожиданность! За весь день была съедена всего лишь тарелка горошка и немного зелени.

Видимо, и впрямь «не хлебом единым жив человек»

Чувствовалось странное спокойствие и полнота внутри. Не в желудке – в душе. Видимо, и впрямь «не хлебом единым жив человек» (Мф. 4, 4) – этими словами отец Геннадий попрощался с ним. Мудрые слова, сказанные Самим Христом!

Фотограф был настолько счастлив, что решил поститься до Пасхи. И получилось!!!

Труднее было издать книгу, но, с помощью Божией, и это произошло.

Так, через год, в самом начале Великого Поста, он вспомнил поездку в монастырь Святого Георгия ‒ и решил написать пару слов об этом важном уроке, преподанном ему...