Свидетельство веры

Георгий Михайлович Осоргин

Прошедший ХХ век хранит много интересных имен. История жизни Георгия Михайловича Осоргина, с одной стороны, похожа на миллионы судеб русских дворян, попавших в беспощадные жернова классовой борьбы на заре советской эпохи. С другой стороны, в ее лаконичных фактах раскрывается неизмеримая глубина верности, стойкости и подлинного благородства христианской души.

Древний дворянский род Осоргиных внесен в родословные книги Московской, Санкт-Петербургской, Калужской, Нижегородской, Саратовской и ряда других губерний России. Он дал нашей стране много известных лиц, самой почитаемой является святая праведная Иулиания Лазаревская. 12 октября 1893 года в родовом поместье Осоргиных в селе Сергиевское (в настоящее время Кольцово) Калужской губернии родился потомок святой, которого нарекли Георгий.

Мальчик вырос в устоях патриархальной русской семьи, в которой из поколения в поколение передавались христианские добродетели: нелицемерная любовь к Богу и самоотверженное служение царю и Отечеству. По свидетельству знавших его людей, Георгий воспитывался в христианском духе, он хорошо знал богослужение, не упускал случай встать на клирос или облачиться в стихарь для прислуживания в алтаре во время архиерейской службы.

По окончании Калужской классической гимназии в 1912 году Георгий поступил на юридический факультет Московского университета. На студенческой скамье его застала весть о начале войны с Германией. Первая мировая война помешала юноше завершить обучение. Ему было всего 20 лет, но по своим убеждениям он не мог оставаться в стороне от происходящих событий.

Сразу после начала войны Георгий пошел на ускоренные курсы офицеров кавалерии, и уже в первых числах октября 1914 года получил младший воинский чин. В первый год своей воинской службы за боевые заслуги он был награжден Георгиевским крестом. Служившие вместе с ним офицеры считали, что его отличало особенно возвышенное представление о военной службе. Он воспринимал это служение как деятельное исполнение заповеди о любви к ближним. В действующей армии он находился до осени 1917 года, когда по причине порока сердца был уволен в запас.

Вернувшись в родное село Сергиевское, Георгий Михайлович принял обязанности главы семьи и вместе с тремя сестрами заботился о старших — отце и матери. Через год по распоряжению советской власти все они были выселены из родового имения. Оказавшись в тяжелом положении, семья не унывала, надеясь на скорое окончание своих страданий. Сестры зарабатывали репетиторством, а местные крестьяне помогали им продуктами. Обстановка в стране была неспокойной, шла гражданская война, и казалось, что власть большевиков недолговечна.

В начале осени 1921 года состоялся первый арест Георгия Михайлович. Ему было предъявлено стандартное обвинение в контрреволюционной работе. После ухода в отставку он изредка встречался с фронтовыми друзьями, что, по мнению следствия, свидетельствовало о его причастности к заговору по свержению рабоче-крестьянской власти. Твердо отрицая свое участие в работе каких-либо организаций, Георгий Осоргин на допросах смело высказывал свои религиозные и политические убеждения. За это его приговорили к трем годам заключения в концлагере.

После окончания Гражданской войны положение представителей дворянства было крайне тяжелым. Их именовали «бывшими» и «лишенцами». Они не могли получить работу или рассчитывать даже на малейшую социальную защиту при всеобщей карточной системе. Их прежняя жизнь безвозвратно разрушилась, но поведение Георгия Осоргина, досрочного освобожденного по амнистии, свидетельствует о его несломленном оптимизме, источником которого является чистая совесть и твердая вера в благой Промысл Божий.

В это время участь «бывших» могло смягчить супружество с человеком простого происхождения. Так многие и поступали, но Георгий Осоргин не был в их числе. В октябре 1923 года он женился на такой же, как и он сам «лишенке» — Александре Михайловне Голициной, а через год у них родилась дочь. Вскоре был закрыт московский храм святых Бориса и Глеба, в котором проходило их Венчание: маховик гонений на Церковь и преследований за веру набирал обороты.

От Георгия Михайловича помимо жены и дочери, по-прежнему зависели его сестры и престарелые родители. Все трудности и радости в этой семье было принято переживать сообща, и эта традиция помогала им выживать в самых стесненных обстоятельствах. Осоргины зарабатывали частными уроками и переводами, продавали фамильные вещи, завели огород. Пытаясь найти постоянную работу, Георгий Михайлович посещал представительства иностранных фирм, легально работавших во время НЭПа в СССР.
Однако, эти представительства контролировались ОГПУ, и в 1925 году он был повторно арестован. На этот раз ему вменялся в вину сговор с международной буржуазией с целью опять же свержения советской власти. И снова во время изнуряющего следствия Георгий Осоргин не уставал открыто говорить о своей вере и политических убеждениях. Его приговорили к десяти годам тюрьмы, и он был отправлен в Соловецкий лагерь особого назначения.

Находясь в заключении на Соловках, он показал лучшие свои качества христианина. Свою лагерную должность делопроизводителя санитарной части он использовал, чтобы оказывать помощь больным заключенным, облегчая их участь. В это время он поддерживал трогательную переписку с женой, находя душевные силы, чтобы поддержать дорогих ему людей. В 1928 году его супруга приехала к нему на Соловки, где состоялась последняя их встреча. В июне 1929 года у него родился сын, которого нарекли Михаил, но его Георгию Михайловичу воспитать не довелось. Вскоре он был обвинен в заговоре по подготовке побега и 29 октября 1929 года расстрелян.  
Как пояснял свидетель событий Дмитрий Сергеевич Лихачев, арест Георгия Михайловича был инициативой островного начальства, поскольку в нем «их раздражала независимость, бодрость, несломленность». В подобных обстоятельствах так проявляет себя душа, которая обрела Царство Божие, пребывающее внутри (см. Лк. 17, 21).

Спустя некоторое время его супруге вместе с детьми и другими родными удалось эмигрировать, и его родственники еще долго оставались в неведении о его судьбе. Его сын протоиерей Михаил Георгиевич Осоргин стал известным деятелем русского зарубежья и много сделал, чтобы приблизить примирение с Русской Православной Церковью хотя бы на уровне своей паствы. Его правнук также несет священническое служение.

Георгий Михайлович Осоргин прожил недолгую, но достойную христианина жизнь. Глубокая бескомпромиссная вера и беззаветная приверженность православному монарху навлекли на него гонения со стороны советской власти и, вместе с тем, были источником его несгибаемой стойкости во всех жизненных невзгодах. Мужественно сохраняя преданность идеалам, в которых был воспитан с детства, он нес крест страданий до конца своей жизни, став примером искреннего и стойкого исповедания веры и преданности Церкви в сердцах своих потомков.