Древнейшее искушение человечества

Сегодня мы слышим из Апостола довольно необычные слова. Их необычайность состоит в том, что святой Павел рассказывает о себе, о своем духовном опыте. Мы можем прочитать в его Посланиях множество наставлений и советов о христианской жизни, но редко где он делится личными молитвенными переживаниями. К сожалению, внутренняя жизнь величайшего христианского проповедника всех времен почти неизвестна нам. И вот сегодня он открывает нам нечто о себе.

«И чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился. Трижды молил я Господа о том, чтобы удалил его от меня. Но Господь сказал мне: “довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи”» (2 Кор. 12:7–9).

Перед тем как приступить к рассмотрению этих слов, необходимо вспомнить и удержать в памяти, какой человек произнес их. Это человек, который воскрешал мертвых и сам был неуязвим для ядовитых змей; человек, прошедший с проповедью полмира и обративший в христианство десятки тысяч людей; тот, кому неоднократно являлся Христос; тот, кого язычники однажды приняли за бога и хотели принести ему жертву; человек, который «был восхищен в рай и слышал неизреченные слова» (2 Кор. 12:4); тот, о ком апостол Петр говорил: возлюбленный брат наш Павел. Даже через головные повязки и опоясания Павла творились чудеса: изгонялись бесы и исцелялись больные. И вот он, этот человек, говорит о себе: «чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть».

Вдумаемся в эти слова, братья и сестры. Если это «жало в плоть» (что это такое, скажем позже) было «дано» Павлу, значит была реальная опасность превозношения. И это у него, у первоверховного апостола, исцеляющего больных и воскрешающего мертвых! У того, кому неоднократно являлся Христос и говорил с ним! У того, кто сказал: «уже не я живу, но живет во мне Христос!» (Гал. 2:20). Да неужели такой человек может превознестись? Он ведь все прекрасно понимает! Да, понимает. И тем не менее превознестись может. Более того, у людей, которые все знают и понимают, как раз и больше риска «попасть» по части гордыни. И именно потому, что они все понимают!

Дело в том, что гордость как таковая не зависит ни от понимания, ни от аскетических подвигов. Точнее сказать, она как раз любит гнездиться там, где есть знания и есть подвиг, но она иноприродна им. Это тончайшее, глубочайшее и древнейшее искушение человечества, потаенная страсть, рождающаяся в недрах человеческого сердца. Эта гадость паразитирует на добре – вот что самое ужасное. Как писал Иоанн Лествичник: «Тщеславлюсь, когда пощусь; но когда разрешаю пост, чтобы скрыть от людей свое воздержание, опять тщеславлюсь, считая себя мудрым. Побеждаюсь тщеславием, одевшись в хорошие одежды; но и в худые одеваясь, тоже тщеславлюсь. Стану говорить, побеждаюсь тщеславием; замолчу и опять им же победился. Как ни брось сей треножник, все один рог станет вверх» (Лествица, 27, 5).

Святые отцы (подумать только!) оплакивали свои добродетели как грехи. Почему? Они видели, что человеческая душа заражена вирусом превозношения. Страшно читать на страницах древних патериков, каких великих подвижников побеждал этот змий! Одна только горделивая мысль, незаметно проникнувшая в сознание, подобно древесному червю, выедающему внутренность могучего дуба, могла духовно убить подвижника. Одна мысль!

Поэтому и апостолу Павлу, в раю побывавшему и Христа видевшему, было дано «жало в плоть, ангел сатаны, удручать» его, «чтобы не превозносился». Что означает это жало? Есть разные толкования. Говорят об эпилепсии, сильных головных болях, плотской похоти, неврастении, внешних врагах, гонениях. Но если посмотреть греческий текст, буквально там написано следующее: «было дано мне острие (для) плоти, ангел сатаны, чтобы меня оно било в лицо». Если понять слова апостола прямо, как они написаны (а так предлагает сделать толковая Библия Лопухина), то получается картина пострашней эпилепсии. Вот мы привыкли, что святых обычно окружает ангельское пение. А при апостоле Павле, по Божьему попущению, пребывал бес, время от времени избивающий его! Представляете, какое суровое испытание было попущено апостолу, чтобы он не превозносился! Трижды молил он Господа, дабы удалил его, но Господь не соизволил. Своему «избранному сосуду» не дал облегчения! Видно, превозношение было для апостола большей опасностью, чем избиение от злого духа.

Это откровенное признание Павла должно сообщить нам, дорогие христиане, некий благочестивый страх. Если уж такой духоносный муж, как Павел, был в опасности, то что говорить о нас, людях слабых? А ведь христианство как раз является наиболее благоприятной средой для развития гордости. Почему? Потому что в христианстве человек призван стать богом по благодати. В Церкви, через Таинства и исполнение заповедей, человеческая личность должна преобразиться, очистить в себе запятнанный грехом образ Божий и вырастать в служении Богу и людям. Однако эту высокую задачу христианства мы часто превращаем в свое достоинство. Происходит все наоборот – преображается не наша личность, а наш взгляд на нее. Мы начинаем гордиться тем, что мы еще и не сделали, а только должны сделать. Считаем себя обоженными, хотя мы еще не очеловечились. Это похоже на то, как если ребенок поступит в первый класс музыкальной школы, а вести себя будет как лауреат международных конкурсов.

Для человека, несущего какое-то послушание в Церкви, эта опасность усугубляется в тысячу раз, т. к. в духовной сфере искушения более тонки и падения более глубоки. Труд в Церкви может искалечить человека, если не будет основан на правильных мыслях.

Нельзя забывать нам, братья и сестры, что добрые дела (а особенно труд церковный) как раз и должны служить нам для смирения, а не для превозношения. В каждом нашем добродеянии есть недостатки и некая нечистота мотивации – всегда хочется, чтоб похвалили, оценили, отблагодарили... Замечая эти вещи, нам нужно сделать их поводом для смирения и толчком к дальнейшей работе. Эта мысль встречается и у святых отцов. «Тщательное исполнение заповедей Христовых научает человека его немощи», – писал Симеон Новый Богослов. Об этом же говорит нам сегодня Господь: «сила Моя совершается в немощи».

Вот эту немощь – бессилие человека исполнить заповедь Христову совершенно, до конца – и имеет в виду Павел, когда сообщает коринфянам: «собою же не похвалюсь, разве только немощами моими» (2 Кор. 12:5). Почему? Потому что, говорит апостол, «буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова... ибо, когда я немощен, тогда силен» (2 Кор. 12:9–10). Оценим парадокс и уникальность христианства: там, где человек признает свое полное поражение и ничтожность, начинает могущественно действовать Бог. «Вот на кого Я призрю: на смиренного и сокрушенного духом и на трепещущего пред словом Моим» (Ис. 66:2), – молвит Господь.

Осмысляя сегодняшнее чтение, сделаем для себя следующие выводы. Для того чтобы Бог действовал в нас, нужно смириться перед Богом (исключений здесь нет, даже апостолов это касалось). Для этого необходим труд над собой и желателен труд в Церкви. Неправы те, кто говорят: не буду лезть ни в какие послушания, чтоб не загордиться. Только через труд (а в особенности церковный) внимательный христианин будет узнавать себя, свои немощи и недостатки, ибо оружие проверяется в бою. Глубоко узнав себя, человек неминуемо ужаснется своей поистине младенческой немощи в жизни духовной. Однако если он не прекратит своего труда, то обязательно заметит и другую сторону дела. А именно: с удивлением увидит, что все, сделанное им хорошо, вовсе не им сделано. Работая, он сам является инструментом в руках Божиих! И вот тогда с радостью, благоговением, изумлением повторит человек слова апостола Павла: «собою же не похвалюсь, разве только немощами моими... ибо, когда я немощен, тогда силен».

Дай Бог нам всем опытно приобрести такое знание, братья и сестры. Выше этого знания нет ничего на свете. Господь да умудрит и направит всех нас!