Абезь, Инта, Восточный...

Сегодня, в день памяти жертв политических репрессий, в городах и районах Республики Коми проходят митинги, служатся заупокойные литии и звучат имена пострадавших в годину репрессий. Но для населенных пунктов Крайнего Севера – города Инты и поселка Абезь – этот день особый, ведь их история создавалась узниками суровых северных лагерей. В Абези в разные годы находились в заключении философ Лев Карсавин, искусствовед Николай Пунин, протоиерей Константин Шаховской, искусствовед и поэт Виктор Василенко, советский писатель и журналист Роберт Штильмарк, советский археолог, историк Древнего Востока, действительный член Академии наук СССР Михаил Коростовцев и многие другие выдающиеся люди прошлого столетия. В канун дня памяти жертв политических репрессий я посетила места Коми края, связанные с историей ГУЛАГа.

В поселке Абезь

Абезь. Первые впечатления

Несмотря на то, что печально известный поселок Абезь знают сегодня во всем мире, поезд здесь стоит лишь несколько минут, поэтому я и мои спутники едва успеваем спрыгнуть с подножки вагона на мерзлую землю, как состав уже трогается. Несмотря на воскресный день, в это хмурое и холодное утро на станции нас встретил экскурсовод «Абезьского мемориального комплекса» Александр Мерзликин.

«Ваш приезд сюда связан с немалыми трудностями – физическими, моральными и материальными, поэтому мы встречаем в поселке делегации в любое время», – объясняет Александр Дмитриевич свое гостеприимство.

Вероятно, сказалась бессонная ночь, проведенная в дороге, но поселок Абезь сначала показался мне унылым, даже мрачным. Но так в моем представлении и должен был выглядеть населенный пункт, историю которого создавали заключенные Абезьского лагеря.

Абезь – это не только трагические страницы истории, но и великолепная природа Крайнего Севера

Однако дальнейшее погружение в жизнь поселка показало, что это было только первое впечатление утомленного дорогой человека.

На самом деле в поселке проживает около 400 любящих свою малую родину людей, которые его не променяют ни на один другой, даже самый лучший город земли.

По словам экскурсовода Александра Мерзликина, Абезь – это не только трагические страницы нашей истории, увековеченные в «Абезьском мемориальном комплексе», но и великолепная природа Крайнего Севера.

Детсад поселка Абезь

Центром жизни населенного пункта является школа-интернат, где учатся и живут ребятишки из окрестных сел и деревень. Так как с каждым учебным годом школьников становится все меньше, в школе-интернате «поселились» поселковая библиотека, фельдшерско-акушерский пункт и музей.

Не пустует и местный детсад, где сегодня весело проводят время 20 воспитанников. Как оказалось, в поселке проживает немало молодых семей, работающих на железной дороге.

Здесь можно увидеть даже кирпичные двухэтажные благоустроенные дома, но много в Абези и ветхих, однако еще «живых» зданий. Так, дом постройки 1941 года до сих пор населяют люди.

Дом 1941 года постройки поселка Абезь

Руины некогда процветающего сельхозпредприятия поселка Абезь напоминают развалины старинного замка... По словам Александра Дмитриевича, прежде здесь находились казармы охранников Абезьского лагеря.

Абезьский лагерь

В музее поселка Абезь

В мае 1940 года на базе четвертого отделения строительства железной дороги здесь был открыт новый лагерь – Печжелдорлаг, отвечавший за строительство железной дороги Кожва-Воркута.

С 1949 года, после создания в Инте на базе Интинского лагеря первого в СССР особого режимного лагеря под кодовым названием Минлаг, лагерь в поселке Абезь подчинялся ему.

После войны и до середины 1950-х годов в поселке Абезь находился инвалидный лагерь Минлага.

В поселке Абезь сохранилось кладбище Минлага, которое получило статус мемориального и вошло в состав «Абезьского историко-мемориального комплекса».

«Пылающий крест»

Памятник скорби Пылающий крест в Абези

Историю появления этого монумента поведал мне старший научный сотрудник Интинского краеведческого музея Николай Баранов.

На Абезьском лагерном кладбище был похоронен бригадный генерал армии Литовской республики Юодишюс. В 1989-м году из Литвы в Абезь прибыла большая делегация – два сына генерала, профессор медицины, архиепископ, пресса, – чтобы перевезти прах своего земляка на родину.

Но во время проведения эксгумации прах генерала не был обнаружен ни в той могиле, где по данным архива, его похоронили, ни в соседних захоронениях. Решено было оставить все как есть. Сыновья генерала на следующий год установили здесь памятник скорби «Рассеченный крест», или «Пылающий крест», – автором проекта скульптуры является младший сын похороненного на Абезьском кладбище генерала, скульптор И. Юодишюс.

На лагерном кладбище

Александр Мерзликин

Лагерное кладбище поселка Абезь находилось за дренажной канавой, поэтому идти пришлось по мосту.

– Первый мост здесь рухнул – кто-то из местных жителей проехал по нему на снегоходе, – рассказывает Александр Дмитриевич, – и мне пришлось с помощью техники затащить сюда буровые трубы и уже на них сделать настил.

Другой мост, который нам пришлось переходить, сделал местный краевед Виктор Ложкин.

Нет пока на номерном мемориальном кладбище поселка Абезь ни указателей, ни табличек, поэтому найти места захоронений самим, без помощи местных жителей, вряд ли нам удалось бы.

Вход на бывшее лагерное кладбище поселка Восточный

Главным ориентиром служит колокол и инсталляция «Жизнь в неволе»

Главным ориентиром для нас служит колокол и инсталляция «Жизнь в неволе», автором которых является один из первых исследователей истории Абезьского кладбища – Виктор Васильевич Ложкин. «Все, мы пришли!» – торжественно объявляет Александр Дмитриевич.

Следующая наша остановка – на интернациональной аллее, у крестов с табличками на украинском, русском, польском, литовском, белорусском языках, установленных делегациями разных стран в память об упокоенных на Абезьском кладбище земляках.

Деревянные колышки на могилах заключенных заменили на металлические

Колокол на номерном мемориальном кладбище поселка Абезь

По расположению металлических столбиков с литерами можно было предположить, что хоронили заключенных в длинных траншеях. Мою догадку подтвердил и сотрудник Интинского краеведческого музея Николай Баранов: «Для похорон заключенных особорежимного лагеря рыли длинные траншеи и отмечали их буквами от А до Я. А для обозначения могил заключенных использовали цифры: А–1, А–2. Поэтому кладбище и называется номерным. Кто похоронен под литерами с цифрами, можно выяснить в архивах».

Деревянные обозначения могил тех лагерных лет, конечно, уже сгнили и уже в наше время были заменены на металлические.

На могилах Льва Карсавина и Николая Пунина

Могила Л.П. Карсавина на кладбище поселка Абезь

9 июля 1949 года Карсавин был арестован, а в марте 1950 года приговорен к 10 годам исправительно-трудовых лагерей. По состоянию здоровья он был отправлен в инвалидный лагерь поселка Абезь, где и скончался от туберкулеза.

Поражает мужество и сила духа заключенных Абезьского лагеря: истощенные болезнями и голодом люди еще и думали о том, как потомкам передать сведения об упокоенных в безвестных могилах выдающихся узниках.

В морге в тело Карсавина была вложена капсула с эпитафией, чтобы потомки узнали, кем был этот человек

Подробности погребения Льва Карсавина сообщил редактору одной из газет Коми Владас Шимкунас, который работал заведующим стационаром лагерной больницы в Абези. При вскрытии в лагерном морге в тело Карсавина была вложена капсула с эпитафией, чтобы когда-нибудь потомки узнали, кем был этот человек, захороненный в безымянной могиле. Впоследствии обнаружить место захоронения Льва Платоновича удалось аспиранту Ленинградского института культуры Владимиру Шаронову, которому в поисках помогли как факты, сообщенные врачом-литовцем, так и воспоминания и рукописи Анатолия Ванеева, бывшего заключенного Абезьского лагеря, автора эпитафии Льву Карсавину и книги «Два года в Абези».

Историю этого исследования, проведенного Владимиром Шароновым, можно прочесть на сайте журнала республики Коми «Регион».

Памятник Н.Н. Пунину на мемориальном кладбище поселка Абезь

Но в 1949-м году Николай Пунин был арестован во второй раз и приговорен к 10 годам лагерей. Его жизнь оборвалась 21 августа 1953 года в лагерной больнице поселка Абезь…

Очищаем от снега его могилу, потому что портрета на памятнике из-за снежной шапки почти не было видно, и несколько минут стоим молча... Как грубо, жестоко была оборвана жизнь интереснейших людей прошлого столетия. Больно, что последний приют они обрели на лагерном кладбище маленького поселка Коми, куда так трудно даже в наши дни добраться…

Вокруг – безымянные могилы…

На бывшем лагерном кладбище поселка Восточный

Только на двух захоронениях – Льва Карсавина и Николая Пунина – были установлены памятники, но большинство могил бывшего лагерного кладбища – безымянные, обозначенные только металлическими столбиками с литерами и цифрами. На иных холмиках рядом с металлическими столбиками установлены кресты и таблички с именами похороненных здесь людей.

– Кресты заказываем здесь, а таблички с именами высылают родные, – объясняет Александр Дмитриевич.

Некоторые деревянные кресты, установленные давно, уже покосились, краска, покрывавшая их, осыпалась, но неизменными остались металлические таблички с именами людей, за упокой души которых мы молимся.

На одном из крестов даже был прикреплен небольшой портрет погребенного здесь человека. То, что люди пытаются добраться сюда и как-то обозначить место погребения бывших узников Абезьского лагеря, особенно трогает после того, как сама здесь побываешь.

– А много ли сегодня на номерном мемориальном кладбище бывает посетителей? – интересуюсь у Александра Дмитриевича.

– Раньше график посещений кладбища делегациями разных стран был очень напряженный – группы из Прибалтики, немцы, из Австралии даже приезжали. Но чем дальше от тех страшных лет, тем меньше посетителей. Сегодня приезжают поклониться и почтить память пяти-шести человек, похороненных здесь, а остальные могилы заключенных Абезьского лагеря – это холмики с безымянными металлическими колышками, но судьба у всех одна, все они спаяны ГУЛАГом воедино.

В музее поселка Абезь

Смотритель музея п. Абезь Наталья Старцева (слева)

Жизнь супругов – это тихий и незаметный подвиг сохранения памяти об узниках

Следующая наша остановка после посещения мемориального кладбища – Абезьский музей. Сегодня это хранилище истории располагается в школе-интернате поселка. Основная его экспозиция посвящена Абезьскому лагерю.

Посуда заключенных Абезьского лагеря

На фото и картинах можно было увидеть, как первоначально выглядело Абезьское кладбище и лагерь и какие страшные находки были обнаружены, когда местный совхоз принялся возделывать бывшие лагерные земли.

Здесь, в маленьком музее поселка Абезь, я попрощалась со своими собеседниками – Александром Мерзликиным и Натальей Старцевой, супругами, чья жизнь – это тихий и незаметный подвиг сохранения памяти об узниках, чьей родиной стала вечная мерзлота лагерного кладбища поселка Абезь.

«Кольцо покаяния»

Инта - красивый и современный город

После поселка Абезь мой путь лежал в Инту. Еще находясь в поезде, я уже готовилась увидеть умирающий город, потому что в связи с закрытием шахт и предприятий из более 70 тысяч жителей в Инте осталось только 25.

Но город меня настолько удивил необычными архитектурными решениями – есть Инта деревянная, каменная и кирпичная. Это город больших площадей и уютных двориков, но меня интересовала Инта периода ГУЛАГа.

В течение 5 часов с сотрудником Интинского краеведческого музея Николаем Барановым я знакомилась с местами памяти политических репрессий, которые входят в «Кольцо покаяния». Ежегодно, 30 октября, у памятников и памятных знаков, входящих в «Кольцо покаяния», возлагаются цветы и зажигаются поминальные свечи, священники служат литии.

Dzimtenei, памятник заключенным латышам на кладбище поселка Восточный

Сюда в день памяти жертв политических репрессий несут цветы и возжигают свечи

В «Кольцо покаяния» входит посещение кладбища поселка Восточный, на котором хоронили заключенных Интинского лагеря, а позже – вольнонаемных. Сегодня кладбище имеет вид стихийно расположенных ржавых железных памятников, покосившихся крестов, но с ухоженными островками на месте захоронения латышских заключенных Интинского лагеря. На месте их упокоения в 1956-м году (когда система ГУЛАГа еще действовала) политзаключенные латыши установили памятник «Dzimtenei» («Родине).

Памятный знак Rūpintojėlis, посвященный заключенным литовцам на кладбище п. Восточный

Торжественный митинг и заупокойная лития сегодня проходят и у закладного камня «Жертвам сталинизма», расположенного на улице Мира.

Вместе с Николаем Барановым мы посетили еще один памятный знак – одиноко стоящий деревянный крест, установленный и освященный в память о тех заключенных, которые не были похоронены и отпеты с 1938 по 1940 годы.

Памятник ГУЛАГу

Подробнее с ГУЛАГовской историей города можно познакомиться в Музее истории политических репрессий. Это необычное хранилище истории располагается в здании бывшей водонапорной башни, которая была построена 60 лет назад заключенными лагерей. А сегодня 50-метровое сооружение является символом Инты. Примечательно, что сами строители называли эту башню «Вавилонской», ведь ее возводили узники свыше 60 национальностей! Она строилась для снабжения водой двух- и трехэтажных домов, где жили вольнонаемные.

В Музее истории политических репрессий Инты

Вокруг макета башни, установленного в центре музея, располагаются подлинные предметы быта и личные вещи заключенных – строителей Инты.

– В письмах родным заключенным не разрешалось писать, где они находятся, поэтому, когда они строили бараки, то оставляли послания своим родственникам прямо на бревнах. А в конце 1990-х годов, когда интинцы разбирали ветхие бараки, то находили такие «автографы» заключенных и приносили в Интинский краеведческий музей, – рассказывает Николай Андреевич.

Музей истории политических репрессий Инты

Долго стою у экспозиции музея «Окна в прошлое», где можно увидеть реконструкцию жилой среды одного из отдельных лагерных пунктов особого лагеря «Минеральный». Реконструированная среда состоит из отдельных комплексов: «Сторожевая вышка», «Кабинет сотрудника МГБ», «Барак для заключенных».

Покидала я музей истории политических репрессий, когда на улице уже смеркалось. Но долго еще на темном небе видела силуэт звезды, венчающей уникальное сооружение Инты – башню, которая стала памятником всем узникам Интинского ГУЛАГа и их посланием, запечатленным в камне – родным, близким, всем нам.