Феномен «герондизма»

Часть 1: Составляющие элементы «герондизма»

Православная богословская критика «герондизма»

1. Тенденции к исключительности (обособлению).

В истории Церкви данная тенденция начала проявляться уже в апостольский период. Так, апостол Павел в Послании к Коринфской Церкви уже касается этого феномена и при этом своим апостольским авторитетом отвергает его:

• «Я разумею то, что у вас говорят: “я Павлов”; “я Аполлосов”; ”я Кифин”; “а я Христов”. Разве разделился Христос? разве Павел распялся за вас?» (1 Кор. 1: 12–13);
• «Ибо если между вами зависть, споры и разногласия, то не плотские ли вы? и не по человеческому ли обычаю поступаете? Ибо когда один говорит: “я Павлов”, а другой: ”я Аполлосов”, то не плотские ли вы? Кто Павел? кто Аполлос? Они только служители, через которых вы уверовали, и притом поскольку каждому дал Господь. Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог» (1 Кор. 3: 3–7).

Критика великого апостола язычников сводится к трем пунктам.

а) Тенденции к исключительности (обособлению) в Церкви не могут быть оправданы, так как они создают разделения в Теле Христовом, при этом они есть сотериологическая ошибка, ибо на место Христа Спасителя ставят человека (пускай даже это апостол Христов).

б) Тенденции к обособлению придают плотский и антропоцентрический характер христианской религиозности. В этом случае она ничем не отличается от религиозности других течений, основанных смертными людьми, которых боготворят их адепты.

в) Тенденции к исключительности являются экклизиологической ошибкой, так как противоречат базисному библейскому учению о том, что Церковь – это дело Святого Духа, а не результат человеческих усилий.

Церковь – это дело Святого Духа, а не результат человеческих усилий

Позже феномен исключительности проявился как обособленный выбор верующими некоторых святых, когда христиане раннего периода разделились на три группы: одну группу составили восхищающиеся святителем Иоанном Златоустом – «иоанновцы», вторую – сторонники святителя Григория Богослова – «григорьевцы», а третью группу составили «васильевцы» – те, которые выделяли святителя Василия Великого и его дело. Это тройное разделение церковной паствы устранила сама Церковь через вмешательство святителя Иоанна Мавропода (XI в.), который, благодаря откровению вышеуказанных святых, учредил общее празднование для всех трех отцов – память трех святителей 30 января / 12 февраля. Иоанн Мавропод составил также соответствующую службу, один из характерных тропарей которой гласит:

«Не есть вторство в триех сих, старейшинства бо кийждо их носит, первый не сый, и единочестныя превышшая: присвояютъ же паче друг друга победу прерадостно, не вмещается бо зде зависти дерзость, растлевающия единомыслие» (утреня 30 января, 9-я песнь канона).

Избрание и исключительное прилепление верующих к одному и единственному святому не является истинным элементом православной духовности. Православная духовность включает жизнь, опыт (эмпирию) и учение целокупности святых, а православное благочестие переживается «вкупе со всеми святыми» (ср.: «Вся святыя помянувше, сами себе и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим». – Божественная Литургия). Даже на богословском уровне теологические воззрения одного из святых отцов не могут быть приемлемы Церковью, если их не разделяет большинство святых отцов (Consensus Patrum).

Православная Церковь имеет и чтит множество святых, но она очень осторожна в выражении чести по отношению к ним: честь по отношению к святым – это лишь преклонение, но не поклонение (служение) – поклоняться подобает только Троичному Богу! Характерно, что в тропарях святым слава, то есть честь поклонения, воздается Христу, а не святому:

«Слава прославльшему тя Христу…»; «слава Чудодействующему в тебе…»; «слава Действующему тобой таковая чудеса…».

Если Церковь настолько осторожна в признании святости некоторых из своих членов, то недопустимо, чтобы отдельные верующие спешили и вручали свидетельства о святости духовникам, которые, может, и были благочестивыми и добродетельными, однако официально не признаны Церковью святыми!

2. Абсолютизация личности духовников опасна и тем, что она ущемляет христоцентричный характер православной духовности. В этом случае ущемляется одна и единственная Истина Христова, а православная вера и благочестие искажаются элементами протестантизма. Именно протестантство, провозгласив индивидуальный характер веры и благочестия, содействовало распаду христианства в западном мире на бесчисленные религиозные общины, у каждой из которых – свои особенности в вероучении и культе.

При абсолютизации личности духовника Православие снижается до подобия восточным религиям, когда духовник действует как гуру

Или же (при абсолютизации личности духовника) Православие снижается до подобия восточным религиям, когда духовник действует как гуру. Основные характерные черты гуру следующие: гуру считается земным богом, его авторитет в глазах последователей абсолютен; для своих адептов гуру является объектом почитания, чествования, молитвы и самопожертвования. Христианство ущемляется, так как каждый гуру считается аватаром, пророком и мессией, а Христос – одним из многочисленных аватаров^[1].

Исключительный поиск духовников­харизматов (прозорливцев) для исповеди и духовной поддержки является принижением Таинства Священства, ибо покаяние (исповедь) – это Таинство Церкви, которое не зависит от харизмы прозорливости, а действительно совершается рукоположенными и имеющими сан духовника пресвитерами^[2]. Верующие должны себе уяснить следующее: прозорливость – одна харизма, священство – иная. Дар прозорливости – редкостный дар, в то время как священство – обычная и доступная харизма для всех верующих всех времен. Следовательно, верующие не должны путать эти явления, а должны следовать установлениям Церкви.

3. Что касается изданий книг «Житие и деяния» некоторых духовных отцов, то, наверное, таковые приемлемы, если имеют целью собрать материал и создать условия для канонизации этих отцов Церковью. Однако если публикация этих биографий не ставит таких высоких целей, но является лишь просто выражением чести, уважения и признания добродетелей этих духовников, то возникает вопрос: зачем пишутся жизнеописания исключительно лишь духовных отцов, клириков и монахов, но не физических отцов и матерей, проживших в святости, а также многих других простых и безымянных верующих?^[3] В этом смысле издание биографий исключительно лишь клириков и монахов обязательно должно быть ограничено как непозволительная однобокость.

Этика духовного отца и его чада

Недостаточно, однако, понять и диагностировать феномен «герондизма», необходимо также обозначить некоторые основные моменты, которые должны иметь в виду как духовники, у которых харизма духовного отцовства, так и пользующиеся ею духовные чада.

Этика духовного отца

Женатый или безбрачный священник, который сознает, что он достиг зрелости как в возрасте, так и в духовной подготовленности и что ему дан благодатный дар Святого Духа, должен иметь в виду следующие основные положения этики духовника.

а) Исключить сосредоточенность на своей личности. Институт духовничества был учрежден в Церкви как средство образцового посвящения верующих в жизнь во Христе. Иерей, имеющий данную харизму, призван соединять верующих со Христом и путеводить их в жизнь Церкви, а не связывать их со своей личностью. Сосредоточение на своей личности благодатного дара духовничества – серьезнейшая абсурдная ошибка, так как в этом случае человек дерзает заменить собой Христа, один член Церкви – полноту церковного Тела. Духовничество ради собственной выгоды может иметь целью индивидуальное продвижение священника, приобретение влияния, иерархическое продвижение, обогащение, а в худших случаях – сексуальное домогательство или эксплуатацию.

б) Не творить адептов. Духовничество так или иначе создает связи между личностями духовника и одного или многих верующих. Плохое духовничество – когда пастырь использует эту связь для превращения членов Церкви в своих индивидуальных адептов. Адепт, или приверженец, как видно из самого слова, – это тот, который поддерживает данного человека, группировку, общество, политическую партию, с одновременным отвержением иных людей или групп или же противостоянием с ними. Обычно приверженцы разных группировок противопоставляют себя другим и противоборствуют друг с другом.

Для адептов также характерен фанатизм. Приверженцы, направляемые и движимые одной личностью, становятся фанатиками и обычно доходят до проявлений насилия и криминального поведения. Не должно забывать, что и Христос стал жертвой фанатизма адептов иудейских вождей: «Но первосвященники и старейшины возбудили народ просить Варавву, а Иисуса погубить» (Мф. 27: 20). Когда священник создает себе приверженцев, он теряет дар духовного отцовства и становится главой партии.

Когда священник создает себе приверженцев, он теряет дар духовного отцовства и становится главой партии

в) Остерегаться односторонности. Духовнику следует остерегаться односторонности. Речь идет о случаях, когда духовник одержим однобоким видением или оценкой обстоятельств. В данном случае укорительно то, что односторонность духовного отца передается его духовным чадам и свойственна также и им. Самая распространенная однобокость, присущая духовникам, как мы уже говорили, – это абсолютизация аскетического монашества^[4]. Так как сам духовник иеромонах или же, будучи женатым, чересчур ценит монашество, свое личное предпочтение он передает своим духовным чадам. Но православный духовный путеводитель призван быть кафоличным, то есть всецелым, а не односторонним, и представлять своим духовным чадам «καθ' όλον», то есть всецелостность нашей веры, а не ее частные случаи.

Этика духовного чада

Духовные чада, прибегающие к духовному отцовству, со своей стороны также должны знать и серьезно учитывать основные положения духовного сыновства. Как говорит преподобный Симеон Новый Богослов, нам необходимо быть осторожными: не должно оставаться в одиночестве, ибо в таком случае нам или грозит опасность быть съеденным зверем – душегубительным волком­диаволом, или же, если упадем, у нас не будет никого, кто бы нам помог встать на ноги, по слову Екклесиаста: «Но горе одному, когда упадет, а другого нет, который поднял бы его» (Еккл. 4: 10); но и не должны мы из­за нерассудительности вместо пастыря следовать за волком или за неопытным врачом (см.: Огласительное слово 20).

Некоторые из положений этики духовного чада таковы.

а) Необходимо различать путеводительство и зависимость. Знакомство и связь с духовным отцом носят характер путеводительства, а не зависимости. Духовник получил харизму и заповедь от Церкви путеводить верующих ко свободе во Христе, а не ставить их в зависимость от своих личных навязчивых мнений и не делать их своими рабами. Сегодня столько вещей делают людей своими рабами! Духовный наставник призван освобождать и дать покой верующим от всего того, что их связывает и делает рабами. Апостол Павел восклицает: «Итак, стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства» (Гал. 5: 1).

«Цель духовного отцовства – это не постоянная зависимость духовных чад от своего отца, а содействие им, чтобы они постепенно достигли своей духовной свободы. Истинный духовник не осуждает своих духовных чад на пожизненное духовное младенчество, но постоянно борется, чтобы они возмужали “в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова” (Еф. 4: 13)»^[5].

б) Должно различать харизму и человека. Верующий связывается, общается с духовником не столько потому, кем священник является, столько потому, что он имеет. Иными словами, то, что имеет значение в институте духовничества, – это харизма, а не личность священнослужителя, у которого имеется эта харизма. То, что связывает верующих с духовником, – это не личность иерея, а дар священства, данный ему Церковью.

Харизма духовничества не должна довести до культа личности, но должна связывать верующих со Христом, делая их живыми членами Церкви – Тела Христова. Как пишет митрополит Каллист (Уэр),

«в действительности эта связь не двусторонняя, а трехсторонняя, ибо кроме геронды и его ученика есть и третья сторона – Бог. Господь нам говорит, что мы не должны никого называть отцом, ибо у нас один Отец на небесах (см.: Мф. 23: 9). Старец – это не безошибочный судья или апелляционный суд, а сослужитель Живого Бога. Старец – это не диктатор, а путеводитель и товарищ в дороге. Единственным истинным духовным Путеводителем в этом смысле является лишь Святой Дух»^[6].

Эта связь не двусторонняя, а трехсторонняя, ибо кроме геронды и его ученика есть и третья сторона – Бог

в) Должно различать монаха и христианина в миру. Мы уже говорили о множестве и различии благодатных даров Святого Духа^[7]. Но следует приложить усилие, чтобы мы ценили и уважали как харизмы другого человека, так и наши собственные дары, и прежде всего мы не должны путать харизмы друг с другом. Одно – дар монашеской и особенно аскетической жизни и послушания, и другое – харизма жизни в миру. Нельзя путать монашеское послушание с послушанием мирян своим духовникам. Монашеское послушание в своей величине и продолжительности отличается от послушания мирян. Поэтому духовник не имеет права требовать от чада того послушания, которое геронда требует от своего послушника­монаха, а духовное чадо не должно оказывать ему такого послушания. Монах обязывается быть послушным «до смерти», и это обязательство проистекает из монашеских обетов, данных во время пострига. Апостол Павел ясно пишет: «Но каждый имеет свое дарование от Бога, один так, другой иначе» (1 Кор. 7: 7). Монашеское призвание – это наилучший путь, но жизнь и свидетельство о Христе в миру в равной мере является путем ко спасению.

г) Внимательный выбор хорошего духовного отца. Пусть твой старец будет духовным человеком, с добродетелями, и больше человеком практичным, чем только лишь учителем. Хорошо, если бы он из юнги стал капитаном, чтобы не ставил на чужие спины весь свой монашеский «опыт», которому он научился из книг. Или же пусть у него будет от природы великая любовь с рассуждением, чтобы у него сердце болело за своих чад и чтобы он не желал сразу отправить их в рай методами Диоклетиана… Очень полезно еще, чтобы геронда хотя бы на 18–20 лет был старше духовного чада, ибо в этом случае чадо естественно уважает духовника. Старец должен жить простой жизнью, без мирских забот и лишних хлопот, он не должен преследовать свои выгоды, но должен преследовать выгоду души чада и в целом выгоду Матери Церкви.