Дар любви

Беседа с протоиереем Валерианом Кречетовым

«Когда будет разрушена семья, то и мир погибнет», – говорит афонский старец Паисий Святогорец. Нынешнее время отмечено кризисом семьи…

– Беда вся в том, что теперь время – безответственности. Мне недавно пришло письмо: «Муж пьет, матом ругается. Может, ему что сделали?» В ком-то ищут причину, только не в себе, понимаете? В крайнем случае, ропот начинается на Бога: мы деремся, пьянствуем – а что ж Бог смотрит? Печальное явление: никто н
и за что не отвечает.
– А женщины ответственны за то, что их мужья пьют?
– Вы знаете, ответственность не может возлагаться на одного человека, в любом совместном жительстве есть доля участия и вины каждого. Но сколько и кого – это один Бог знает. Мужья пьют, а иногда и жены – сейчас это уже частое явление. Муж виноват, что жена пьет? Может быть, в какой-то момент это можно было предупредить. Как с детьми: когда их начинает заносить не туда – что-то было упущено. И – мало молились.

Говорят: она без ума влюблена. Любовь-то есть, но ума тоже нужно немножечко. А прежде всего нужно молиться, чтобы Господь указал, то ли это или не то. Хватит ли этих чувств? Человек настолько сложное творение: не то что о другом – про себя не знает, что натворит.

Это связано с тем, что существует мир невидимый. Говорят: я считаю, я думаю… Ничего ты не считаешь. Кто-то так считает, а ты с этим согласился, принял как свое. Большинство знаний не суть наши. Они – предыдущих поколений, других людей. Сколько таких примеров, когда человек жил в сельской местности, потом уехал в город, набрался опыта, вернулся: «Ну что вы тут прозябаете – разве это жизнь? Вот как надо жить!» А люди веками так жили. Поэтому и получается, что по большому счету формулировки материалистов, философов – «человек – продукт общества» – в значительной мере справедливы.

Но у человека есть и свое. И пока он живет здесь, на Земле, в нем всегда есть и хорошее, и плохое. Но поскольку человек удобопреклонен ко греху, он видит часто плохое. Есть классический пример, когда пчела летает к цветам, собирает нектар, а муха летает к навозу.

Как-то у меня был разговор с одним батюшкой, который провел очень интересный опрос. Была поминальная суббота, бабушки собрались, поминальный стол устроили, пришли и те, у которых мужья живы. И вот батюшка попросил: «Вы прожили со своими мужьями по 20–30 лет, некоторые и по 40. Назовите три добрых качества в ваших половинах». И большинство не назвали ни одного. Прожили 30 лет и ничего не могли сказать. Неужели не было ничего хорошего?

– От кого зависит – от второй половины или от того человека, который не нашел этих качеств?

Отец Валериан и матушка Наталия с детьми и внуками     

– Конечно, от того, кто не нашел этих качеств. Если человек живет – не может быть, чтобы в нем было только плохое. Я уверен в этом. Если только плохое – он уже готов для ада. Почему родители видят хорошее в детях? Сколько раз мне говорили: «Он пьет, ругается, но вообще-то он добрый. Он последнюю рубаху отдаст». Но и последнюю пропьет. И другому отдаст – и себя не забудет. Этот батюшка спросил потом у детей в лагере: «Найдите друг в друге хорошие качества». И дети находили, их увлекло это занятие – поиск доброго в другом человеке. Это, собственно, и есть любовь. Это и есть образ Божий. Преподобный Иустин (Попович) сказал: «Любовь не есть свойство Божества, любовь есть сущность Божества». Человек, сотворенный по образу Божию, должен иметь своей сущностью любовь. То есть добро. Иначе это не человек. У святых отцов сказано: «Доброта – та почва, на которой произрастает спасение».
Схиархимандрит Серафим (Томин) говорил о воспитании: «Старайся, чтобы дети тебя любили, тогда ты все можешь с ними сделать». А чтобы любили – надо самому любить.
Все мы грешны в разной степени, поэтому «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут» (Мф. 5:7). Тому, кто может другому простить, как-то по-доброму отнестись, также воздастся добром.
– Многие родители готовы на любые жертвы ради детей: в детстве у них – лучшие игрушки, потом – квартиры, машины, институты… А результат – плачевный. Почему?

– Человек должен трудиться. Нельзя все сделать за него. Видимо, и неполезно. Можно помочь, но если закончить за кого-то институт – толку для человека не будет никакого. Да это и не любовь, собственно. Это – некое человекоугодничество: не проявить любовь, а угодить. По-человечески желание помочь своему ребенку естественно. Но нужно, чтобы он как-то это понимал и ценил. Потому что если он не понимает и тем более не ценит – ну какая польза от этого? Только вред. А как научить ценить? Человек начинает ценить, когда и сам трудится, когда и его действия как-то ценятся. В этом случае он может понять, что ценно для других. Мы росли, когда был голод, война, послевоенные годы; копали, сажали – знали, чего стоит такой труд. И мы ценили этот труд.

– Сейчас дети физически почти не трудятся, свободное время проводят в интернете. Как с этим быть? Есть ли что-то хорошее в интернете? В сети сегодня знакомятся, общаются, одним словом, живут…

– В интернете есть и хорошее. Видимо, поэтому Господь и попустил существовать данному явлению. Можно быстро найти жития святых, какие-то полезные сведения. Здесь, как и в мире, все перемешано. Это как бы весь мир в человеческих достижениях, до которых можно легко дотянуться, – в любой момент тебе подадут информацию. Но достижения в мире бывают и хорошие, и нехорошие – как плевелы и пшеница.

Общение – это другое. Апостол Павел говорит: «Не забывайте также благотворения и общительности, ибо таковые жертвы благоугодны Богу» (Евр. 13:16). Но об общении же сказано: «С преподобным преподобен будеши, и с мужем неповинным неповинен будеши, и со избранным избран будеши, и со строптивым развратишися» (ср.: Пс. 17:26–27).

С кем общаться? О чем говорить? Мне один раб Божий рассказывал – когда он был студентом-филологом, преподаватель задал вопрос: «Молодые люди, вы изучаете разные языки, а о чем вы будете говорить на этих языках?» О чем? Общение с познанием чего? Мы избегаем общения с людьми заразными, туберкулезными – чтобы не заразиться. Так в духовном общении тоже можно заразиться – есть микробы духовные, они, к несчастью, проникают в человека и его перестраивают. Когда мы пищу выбираем – понюхаем, дурно пахнет – отказываемся. А тут – всеядность. Поэтому люди и травятся, и умирают даже, когда неизвестно что берут, вид-то бывает обманчив. Как прародители: плод-то был красив, прельщал, а таил в себе яд греха.
Или же реклама – она рассказывает о некоем продукте. Иначе этот продукт не берут. Если бы это было что-то ценное – это бы разыскивали. Можно сказать, что, мол, еще не знают, что это такое. Но вот тут как раз вопрос непростой. Неизвестна была атомная энергия, а потом, когда узнали ее, то здесь, то там стала возникать радиация, заражение. Неизвестна была в такой мере, как сейчас, химия, не лезли в гены, в семена. Теперь все это открыли, но каковы плоды? Время, конечно, покажет, что происходит. Поэтому и в интернете что-то дается, но не все всем нужно знать.

Есть такое духовное правило: при перечислении грехов не положено даже называть грехи плотские, чтобы случайно человек не заинтересовался, не повредил нравственность. Вроде уж исповедь, покаяние – куда выше? Но и тут нужно быть осторожным: для одного – одно, для другого – другое.

Сейчас интернетом заставляют пользоваться в школах, в институтах, дают задания что-то найти. Это я не пользуюсь, но мне уже и не нужно в силу того, что Господь дал мне в свое время достаточно разного рода знаний. Иногда хочу узнать какие-то подробности, какие-то вещи, но в основном для жизни вполне достаточно того, чему нас учили. Нас очень хорошо учили.

Человеку естественно стремление к какому-то познанию. Но истинное познание – когда, во-первых, познают что-то доброе и в жизни необходимое. Не говоря уже о духовной литературе, о житиях святых – есть святые вещи, познание которых дает жизнь вечную, истинную жизнь. Потому что истинная вера и есть истинная жизнь, как Господь сказал: «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17:3). Это одно познание. А познание всего подряд – это как пылесос… К тому же можно ведь узнавать стороны жизни, далеко не благовидные. Здесь важно, с какой целью человек стремится что-то познать.

У нас даже в школе некоторые дети говорили – зачем мне это? И, не видя прямого применения, не хотели изучать. Хотя это было полезно для общего кругозора, для эрудиции. Конечно, если он будет заниматься торговлей, ему не нужны ни химия, ни физика. Так они и не учились обычно этому. А кому-то это было нужно, и каждый, как пчелка, брал свое.
А теперь у нас не познание, а информация. Как говорят: учил, да не выучил. Человек должен все повторить, многие вещи пропустить через свой опыт (поэтому были практические занятия, лабораторные работы) – только тогда это становилось знанием.

А здесь информация, которая часто и в жизни-то не пригодится… Просто жизни не хватит, чтобы все это переработать. Но она отнимает время, которое неумолимо проходит. В.Г. Белинский писал: «Есть книга, в которой все сказано, все решено, книга бессмертная, святая, книга вечной истины, вечной жизни – Евангелие. Весь прогресс человечества, все успехи в науках, в философии заключаются только в большем проникновении в таинственную глубину этой Божественной книги, в сознание ее живых, вечно непреходящих глаголов. Основание Евангелия – откровение истины чрез посредство любви и благодати».

Другими словами, если оставить Евангелие, а остальное убрать, это и будет как раз то, к чему в конце концов придет человечество. Последнее слово науки – это первое слово Библии.

– Отец Валериан, вы часто приводите цитаты сербского преподобного Иустина (Поповича) о том, что любовь к человеку без любви к Богу есть самолюбие. А любовь к Богу без любви к человеку – это самообман. Получается, высшая христианская добродетель любви напрямую связана с верой?

– Конечно. От человека – подвиг веры, от Бога – дар любви. На самом деле, духовная жизнь требует подвига. Старец Сергий (Орлов) говорил: «Для спасения нужен подвиг. А без подвига не спастись».

– А как веру укрепить? В детях, в себе?

– Во-первых, нужно молиться, чтобы Господь укрепил веру. Отец мой, который прошел и тюрьму, и войну, говорил мне: «Веру нужно укреплять». Я получил эту заповедь от своего отца, когда ему было 80 с лишним лет. Нужно говорить с детьми, рассказывать – что-то все-таки у них остается, что-то с ними происходит. Дети есть дети.

– Отец Валериан, в январе 2019 года исполнилось 50 лет вашего служения в сане священника. Какой самый главный вывод можно сделать по итогам минувших 50 лет?

– За минувшие 50 лет произошло то, что невозможно было себе представить. Вера стала открытой – она ведь была гонимой в наше время. Помню свой разговор со старцем Сергием (Орловым) около 45 лет назад. Говорю: «Батюшка, скоро конец, наверное». А он отвечает: «Кто его знает, может, сто лет еще… У Бога столько средств – может вот так все перевернуть».

Протоиерей Валериан Кречетов     

То, что произошло, – это, конечно, чудо. Я 51-й год служу в Акулово, и не мог представить себе, что там, где когда-то в древности был храм и кое-как сохранялось это место за счет колодца, где была маленькая часовенка, теперь стоит церковь Святых новомучеников и исповедников Российских с приделами преподобного Серафима и святого апостола Иоанна Богослова. То, что произошло, – это чудо, данное для укрепления веры, по молитвам новомучеников и исповедников Российских. Господь целую страну повернул – вещи невероятные! Раньше мы тайком ходили в церковь, прорывались, отпрашивались, до службы я забегал… А сейчас – пожалуйста. И некоторые не понимают, насколько это ценно, что все свершилось милостью Божией.

Как-то один мой сын, он теперь священник, спросил: «Папа, что такое пережитки?» – «Ну, это мы – пережитки». Так считалось. «А, я понял: верующих хотели уничтожить, но они пережили все», – говорит сын. Очень просто – все пережили «пережитки»: времена гонений, богоборчества, и дожили до этого времени. Так что мы – «пережитки».