Апостол для разбойников

На память иконы Божией Матери «Нечаянная радость» преставился ко Господу бард, художник Анатолий Кашка. Его жизнь и творчество открывают очень важные для всех нас сейчас уроки. Новопреставленного вспоминает духовник Московского Донского мужского монастыря иеросхимонах Валентин (Гуревич).

Анатолий Кашка

«Все мы – одна душа»

Незадолго до смерти Анатолий принял постриг, тоже с именем Анатолий – в память преподобного Анатолия Оптинского. Эта обитель, основанная покаявшимся разбойником Оптой, имеет какую-то особенную таинственную связь с его творчеством, в значительной степени пронизанном темой разбойничьего покаяния. И вообще покаяния падших. В его песнях присутствует горечь падения человека, созданного по образу и подобию Божию; не только разбой и бандитизм, но наркомания, повсеместные аборты, проституция вызывают скорбь и душевную боль автора.

Глубинная связь его творчества с Оптиной становилась явной, когда он под гитару мог напеть, переложив на стихи, молитву оптинских старцев (песня «Не дай забыть»), наставления святых: например, «Не оставляй Божественной молитвы» – на слова преподобного Варсонофия Оптинского об Иисусовой молитве. Его песни исполняют и в обителях – монастырским хором. Молитвенно поддерживала его многие годы и братия Московского Сретенского монастыря. Анатолий Кашка и псалмы на музыку перелагал. Сам говорил, что песнями ему легче общаться с народом:

«Все мы – одна душа, и вот именно в песне это проще всего почувствовать. Поешь, и сердца откликаются».

Проповедовать Христа Распятого можно и песней – и даже в жанре, свойственном уголовной субкультуре

Этот бард пел и для тех, чьи сердца, как иные свысока помышляют, зачерствели. Например, его песня звучит в некогда культовом фильме о наркоманах «Игла» (в нем снимался Виктор Цой). А еще Анатолий специально ездил по зонам, тюрьмам – выступал там с концертами перед заключенными. Проповедовать Христа Распятого можно и песней – и даже песней в жанре, свойственном уголовной субкультуре. Он стал таким апостолом для разбойников. Известно же, что и отец Иоанн (Крестьянкин), отсидев в свое время срок, мог иной раз, пользуясь лексиконом «фени», бывалых сидельцев катехизировать.

Митрополит Гедеон (Докукин; † 2003), управлявший епархией на Северном Кавказе, благословил в свое время тиражирование его песни «Церковь Спаса на Крови», которая по форме – вполне воровская, разбойничья, родная для блатной братии, но сущность её – самое искреннее, именно «разбойничье покаяние» человека, сознавшего свою страшную бесчеловечность, покаяние, недоступное для тех, кто считает себя «как все», – мол, ничего такого тяжкого не совершал.

Обложка диска песен с портретом владыки Гедеона и с его благословением песни «Церковь Спаса на Крови»     

Анатолий был глубоко признателен и благодарен владыке Гедеону за это благословение и изготовил его портрет в необычайно трудоемкой технике маркетри, с любовью изображая каждый волосок бороды с помощью мельчайших кусочков цветной древесины. Репродукцию этого портрета напечатали на картонных конвертах, в которые были вложены диски с этой песней, «разбойничьей покаянной».

Этот хит стал настолько родным для кающихся разбойников, что автора стали искать воровские авторитеты – сперва на зонах, а когда нашли его на воле, сказали ему:

– Вся зона поет твои песни.

А нашли его так... После безуспешных поисков на зонах авторитет-медвежатник (специалист по вскрытию сейфов – О.О.) встретил в Киеве знакомого Кашки, от которого и узнал, что автор этой удивительной «разбойничьей покаянной» живет не на зоне и не вдали от столиц, как это положено побывавшим в заключении, а в самой Москве.

– Вези меня к нему! – тут же потребовал.

Приехали, тот пообщался с Анатолием и согласился поехать с ним ко мне в Донской монастырь.

Зачем и как Бог милует отверженных?

Они подъехали к Донскому монастырю на огромном ландровере, на территорию обители въезжать не стали и, остановившись на парковке у Западных ворот, позвонили мне по телефону. Я вышел к ним за ворота и влез в салон. Наша беседа в машине заняла довольно много времени.

Кашкин гость подробно рассказал мне свою историю. Имея за плечами весьма долгие и неоднократные сроки заключения, он пережил клиническую смерть, во время которой увидел страшную участь присужденных к адским мучениям... Это, кстати, типичный сюжет в историях разбойничьего покаяния. В белорусском документальном фильме о покаявшемся уголовном авторитете Германе^[1], принявшем постриг, сюжет клинической смерти тоже присутствует. Поэма Некрасова «Влас» также содержит повествование, как изменился образ жизни преступника после того, как он увидел, что претерпевают грешники в преисподней.

Благоразумный разбойник Гестас, наставивший современного авторитета

Этот медвежатник в потустороннем мире встретил того самого благоразумного разбойника, что был пригвождён справа от Христа

Но главное, этот медвежатник там, в потустороннем мире, встретил именно того самого благоразумного разбойника, что был пригвождён на Голгофе справа от Христа. По преданию, его звали Гестас.

Известно, что те, кто больше всех провинились пред Господом, а потом были Им прощены, больше всех трудились после в Его деле спасения человеков. И можно было бы заподозрить Господа в такой вот корысти – что Он прощал для того, чтобы получить пользу от прощенных.

Ну а как же, вот, этого разбойника Гестаса Он простил буквально накануне его кончины. Какая Ему была польза от разбойника?

Но с другой стороны, если посмотреть глубже, то можно увидеть, что вот этот разбойник, которого Он простил за несколько мгновений до его смерти, – может быть, он стал потом одним из самых ревностных небожителей. И оттуда, из невидимого мира, он уже оказывает большую помощь в деле Божием.

Удивительным образом это подтверждается на самом деле. Именно в наши последние времена, непростые. Вот яркий тому пример – этот наш криминальный авторитет.

Евангельский благоразумный разбойник показал своему современному коллеге адские муки, и не просто сами по себе, ждущие любого грешника, а именно конкретные мучения его же ушедших из жизни подельников и его родного отца-самоубийцы. Душа может более живо сочувствовать страданиям другой души, когда ей достоверно известно, что это душа того, кого ты близко знаешь...

Всё это так потрясло сего криминального авторитета, что он, выслушав наставления Гестаса и чудом возвратившись к жизни, искал уже, как бы эту перемену в своем сознании реализовать.

Итак, видимо, благоразумный разбойник в наше время несет апостольскую миссию среди бандитов и преступников, которых весьма много появилось на постсоветском пространстве.

Как покаялся авторитет и вслед за ним – многие из его последователей

И вот, как-то на зоне заключенные слушали эту записанную на диске «покаянную разбойничью» песню в исполнении автора. Она тронула их до глубины души. С особенной силой эта песня потрясла нашего медвежатника. Настолько точно она попала в резонанс с охватившими его переживаниями, что он уже бесповоротно покаялся. Потом многие на зоне уже сами стали петь эту песню хором.

«Церковь Спаса на Крови»

MP3
(MP3 файл. Продолжительность3:23 мин. Размер 8.6 Mb

Услышав эту песню, потрясенный авторитет возымел непреодолимое желание найти и встретиться с ее автором. И вот его желание Господь исполнил.

Этот бывший бандит, придя в состояние крайнего смирения, осознав всё, что он уже успел натворить, вернулся после клинической смерти к жизни в корне изменившимся человеком. Совершенно далекий от веры и Церкви, он стал отличаться горячей и деятельной верой. Прежде он принципиально уклонялся от какой бы то ни было работы, даже находясь в зоне, потому что как «авторитет» он мог пользоваться услугами преступников, которые были ниже его рангом.

А вернувшись к жизни, он не переставая стал строить срубы под храмы и часовни.

Ему помогали его бывшие «братья по цеху» – другие разбойники, которые считали его авторитетом. То есть не только он покаялся и обратился, но он повел за собой к Богу других. Это реальные люди. Некоторые стали монахами. Так Господь спасает...

Почему свирепый некогда бандит стал всем ноги умывать?

В ходе нашей беседы с этим покаявшимся авторитетом выяснилось, что мне незадолго перед этой встречей, к его радостному удивлению по поводу стечения обстоятельств, довелось познакомиться с двумя такими его последователями, насельниками монастыря святителя Иоанна Златоуста в Команах.

Один из них, еще даже не будучи в постриге (потому что это было сложно осуществить из-за непростых отношений с законной грузинской иерархией, сложившихся после военных действий), уже возглавлял этот монастырь. О нем было известно, что у него за плечами 8 лет ИТЛ (исправительно-трудового лагеря – О.О.). Вскоре после моего отъезда из этой обители он был пострижен в мантию в честь святителя Иоанна.

Он был неимоверно деятельным, много трудился в монастыре, настроен был всегда оптимистично. Тогда, при грузино-абхазском конфликте, там вообще устроили резню, от некогда густо населенных Коман остались одни руины и фруктовые сады. Уцелел только монастырь. Работы было много, а насельников мало. И он многое нес на себе. А после пострига у него уже какой-то срыв случился, он запил. Так сильно, что пришлось уехать на родину, в Тулу. Там он зарабатывал себе на жизнь на стройках. Но от монашества не отрекся...

Однажды вечером, когда он был один в строительной каптерке, она загорелась, видимо, от окурка. А засов заклинило... И он не смог изнутри открыть дверь. Сгорел заживо. Такая мученическая, во очищение, кончина была попущена ему Господом. Рассказывая об этом, авторитет вынул из кармана телефон и показал записанный на нем видеоролик, запечатлевший полыхающее пламя, которым была охвачена эта строительная каптерка. И голос прозвучал: «Отец Иоанн горит»...

А второй монах из уголовников был уже – даже еще когда я там гостил – пострижен. Он попросил меня освятить его келлию. Когда его просьба была выполнена, он обратился ко мне со странным предложением – разуться, так как он обещал Богу помыть ноги тому, кто освятит его келлию.

Покаявшийся авторитет, услышав от меня и эту историю, рассказал о втором из монахов следующее. Этот человек еще совсем недавно в корне отличался от нынешнего. Он был жестоким и свирепым бандитом, которому все боялись попадаться на глаза. Когда он появлялся на зоне, все разбегались и прятались кто как мог.

А теперь его не узнать. Он со всеми мягок, старается всем чем-то услужить, и самая характерная новая его черта – он всем ноги моет...

Именно при падениях человек зачастую перестает надеяться на себя
и обращается всецело к Богу

Мы все на самом деле – преступники, ибо нет ни одного, за исключением Единого Безгрешного, кто не преступил бы заповеди. То есть мы все разбойники, вопрос лишь в том, благоразумные или нет?

Мы все разбойники, вопрос лишь в том, благоразумные или нет?

Совершившему явное тяжкое преступление покаяться легче, чем «порядочному», который «не хуже других». Реальность этого феномена – подлинного покаяния после крайнего падения – в истории христианства доказана неоднократно. И этот духовный закон, как всегда, относится как к отдельному человеку, так и к народу. Это покаяние мытаря, который, бия себя в грудь, не смеет взглянуть на небо. Покаяние разбойника Варвара, который ходил на четвереньках, как скотина, и ел траву. Покаяние Якова Постника, который 7 лет не выходил из заваленной камнем пещеры (вот это самоизоляция! – О.О.). Апостолы Петр и Павел больше остальных апостолов провинились пред Господом – и оказались сильнее всех в слове и в деле. И самыми ревностными. И Первоверховными. «Кому больше простится, тот больше возлюбит» (ср. Лк. 7, 43).

И именно для этого попускает Господь иногда страшное падение человека. И народа. И никого не велит судить. И превозноситься. «Мытари и блудницы вперед вас идут в Царство Небесное» (Мф. 21, 31).

Это, наконец, покаяние Ниневии – то есть всенародное.

Преподобный Серафим Вырицкий предсказывал, что в России будет иметь место именно этот феномен: молодежь будет предаваться вседозволенности – пьянствовать, блудить, воровать. И «когда дойдут до крайности, увидят, что это уже не может продолжаться, и тем горячее будут каяться».

И этому горячему разбойничьему покаянию, видимо, будет усердно содействовать евангельский благоразумный разбойник...

У Анатолия Кашки много есть песен о «разбойничьем покаянии», как и о покаянии погрязших в других смертных грехах.

Господь часто не торопится вмешаться и «поправить дело», не спешит на помощь, чтобы человек, народ, человечество на собственном опыте пришли к твердому, окончательному убеждению относительно своей полнейшей неспособности обходиться без Бога. Пришли к познанию великой истины, заключенной в словах: «Без Мене не можете творити ничесоже» (Ин. 15, 5), то есть достигли такой степени смирения, которая привлекает обильную благодать Духа Святаго.

Были мертвы во грехах своих – и вот воскресли во Христе для жизни вечной.

Покаяние продолжается

Надо сказать, что младшие братья по цеху, которые решились следовать по стопам покаявшегося авторитета и исполняли его повеления в деле строительства храмов, не сразу вникли в суть дела и продолжали не считать дурными некоторые укоренившиеся в них привычки.

Однажды эта братва украла целый грузовик кирпича и, довольная, бодро сгрузила его, передавая из рук в руки, на стройке храма...

Пошли отчитаться «батьке» – что тут началось!.. Тот вдруг собрался и поехал прямо к директору завода, чуть ли не в ноги ему упал, всё рассказал, как есть... Очень извинялся, просил прощения за своих.

А тот так растрогался, что сам покаялся. Стал безвозмездно кирпич на стройки храмов поставлять. Это же еще одна жизнь, а возможно, и весь дом его, спасены. Не говоря уже о тех, кто будет в этих построенных храмах души свои спасать.

У Анатолия Кашки множество песен посвящено покаянному подъему народа

У Анатолия Кашки множество песен посвящено покаянному подъему народа, есть и такие слова:

Возрожденья свечу зажигая,
Украшаясь церквей куполами,
О Россия, моя дорогая,
Украшай свою веру делами...

Сам Анатолий тоже в свое время был причастен к строительству, организовал бизнес, был вхож во многие кабинеты властей предержащих; даже сам, располагая немалым ресурсом, одно время стал делить с ними эту власть. Потом прозрел, обнаружил, сколько во всем этом образовалось неправды, воровства, попытался выйти из этой ловушки, в которой по простоте души оказался...

Прозрев, написал мощное обличение в стихах, нанесшее сильный удар по его высокопоставленным коллегам.

Они не могли ему этого простить. Началось преследование, грозившее его устранением. Были подключены силовые структуры.

В самый опасный момент его защитила... чеченская мафия: он был родом из Грозного, и начавшийся там его строительный бизнес нуждался тогда в крышевании...

Итак, у него тоже был период в жизни, о котором, раскаявшись, он потом не хотел вспоминать, но который позволил и ему пережить полосу разбойничьего покаяния, впоследствии столь ярко выраженного им в творчестве...

Тогда, защитив его от беззаконной расправы, его могущественные земляки попросили его отойти от политики и больше не высовываться.

Но Анатолий в песнях все же продолжал затрагивать социальные темы, правда, не так адресно, как тогда...

Помню, когда мы познакомились, он только что вернулся из путешествия по Северной Африке, из Туниса, где некогда находился древний Карфаген, устраивались жертвоприношения детей... Анатолий написал песню «Древний Карфаген, ты жив» – про нынешнюю эпидемию абортов.

К молитве – через красоту

Анатолий Кашка в мастерской. Панно в технике маркетри

«Я просто однажды понял, – говорил он, – что сегодняшнему человеку, который погряз в суете, грехах, которые ему, может быть, и не видятся тяжкими, в мирских заботах, нужно пытаться помочь любыми способами, – идти к нему надо разными путями, чтобы душа его проснулась и прозрела, почувствовала ту любовь, которую дарит нам Господь. Духовные стихи и песни дают прекрасную возможность пробудить в человеке, через слово и музыку, представление об истинной красоте. И в конечном итоге привести его к пониманию красоты молитвы, без которой невозможно исправление, преображение падшей души.

Неслучайно в нашем Православии в лучшие времена Святой Руси слова ‟художник” и ‟молитвенник” были синонимами. Наша литература корнями уходит к преподобному Нестору Летописцу, к митрополиту Киевскому Илариону, автору ‟Слова о Законе и Благодати”, к гениальному безымянному творцу ‟Слова о полку Игореве”. Из источника песенного народного творчества черпали и Глинка, и Мусоргский, и Чайковский, и наш великий современник Георгий Васильевич Свиридов. А знаменные распевы Свято-Троицкой Сергиевой лавры, других русских монастырей! В этих духовных кладовых надо искать средства для оздоровления наших душ.

Равноапостольная княгиня Ольга. Икона из Псковского кафедрального Троицкого собора

В середине X века святая княгиня Ольга, одна из первых наших соотечественниц, принявших христианство, спрашивает: что есть лучше всего в свете сем? Ей открывается библейское: лучше всего в свете сем премудрость, которая поётся (ср. Притч. 1, 20). Вспомним слова псалмопевца: ‟Пойте Господу (Пс. 29, 5)...”».

Вроде такая мелочь, а может спасти человека...

С большой благодарностью и удовольствием Анатолий вспоминал своих еще по школе учителей, как они его вытягивали, горемычного. Например, Галину Лукинишну, рисование она у них преподавала.

– А почему бы тебе не попробовать вязать?

– Я?!! Вязать?! – уперся, считай, хулиган.

– А что? – не отступает та.

«Мне стало интересно, – рассказывал, – попробовал». Сама Галина Лукинишна и занималась с ним.

Сначала шарфик связал, а потом втянулся: свитера, куртки сам уже стал вывязывать. Знакомых одаривал.

Это сейчас, скажи кому из молодежи, – усмехнутся. А тогда сложно было с одеждой. Но главное – так, делом, и отвлекла его: точно через это скрупулезное занятие собирая всю его жизнь, петелька к петельке, не давая распуститься.

Раньше и монахи-пустынники своих учеников в том числе посредством рукоделия, например, плетения корзин, воспитывали, – надо, чтобы занят был чем-то человек. Даже простой физический труд, требующий внимания, помогает ум сосредоточить, избежать рассеяния, открывающего доступ к сердцу неполезным помыслам. «Молитесь и трудитесь» – завет преподобного Антония Великого, переведенный на латынь преподобным Венедиктом Нурсийским: «Ora et labora». Это, кстати, очень важный совет – как вернуть к жизни и нынешних игроманов: переключить от азарта растраты и саморазрушения – к элементарному созиданию, которое и в целом на жизни отразится.

Шаг в неизвестность – как довериться Богу

Так Анатолий потом и редкой технике маркетри научился – собирать картины-мозаики из мельчайших частиц древесины разного цвета и оттенка. Об этом уже упоминалось в связи с изготовлением портрета владыки Гедеона.

Анатолий вообще так и вырос мастером на все руки.

В благодарность за подаренное панно «Благовещение», выполненное в технике маркетри, ему потом даже президент Б.Н. Ельцин мастерскую на последнем этаже гостиницы «Пекин» подарил, но туда надо было подниматься через этажи, где размещалось казино, что было для Анатолия уже неприемлемо. И дар так и остался невостребованным...

Не рыдай Мене, Мати. Работа над огромным панно в технике маркетри

Сам Анатолий тяготел к созданию икон. Или делал огромные монументальные панно на Евангельские темы – его последней незаконченной работой была огромная композиция, составленная из иллюстраций евангельских повествований о Спасителе: Распятие, Снятие со Креста, Богородица у Гроба – «Не рыдай Мене, Мати»...

Проповедовал как мог: и песней, и визуальными образами.

Проповедовал как мог: и песней, и визуальными образами

Вспоминал:

«Еще будучи ребенком, очень часто смотрел в звездное небо и думал: ‟Что же там? Как туда попасть бы?” А просто как-то устал: ‟Господи, всё не так! Не могу я так больше!” И бросился (образно выражаясь) – вниз. Так это воспринималось, просто всё отпустил: ‟Будь, Господи, всё по-Твоему! Воля Твоя!” И началась совершенно другая жизнь».

«Для спасения-то нужен подвиг!»

Однажды перетрудился: гипертония, инсульт, парализация... Заново учился говорить, двигать руками, ногами – точно снова родился.

Жизнь очень сложно отпускает, – держит и решившегося покаяться, словно в тисках. Одно время ему даже в Сибирь, чтобы начать всё с чистого листа, уехать пришлось. Жил больше года в полном уединении, как отшельник.

Мы часто привыкаем веровать просто потому, что так надо, принято... По накатанной! Такое обрядоверие начинается: от выходных к выходным, от праздника к празднику. Так и к Причастию-то идем – по привычке. «Вот воскресенье, надо причаститься...». Не про это ли у апостола сказано: «Кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает» (1 Кор. 11, 29–31). Это когда мы не исправляемся! К Исповеди ходить ходим, грехи перечисляем: груз с души свалился, мол, как хорошо! Но дальше-то продолжаем жить так, как жили. Еще и мним о себе что-то по-фарисейски: «Молюсь, в храм хожу...». А зачем? «Благодатью подзарядиться»? Можно, конечно, еще к иконам, к мощам поприкладываться, чуть что – себя да помещение Крещенской водой окропить... Но если мы сами при этом, забыв заповедь: «Царствие Божие нудится, и нуждницы восхищают его» (Мф. 11, 12), – не употребляем усилия, не понуждаем себя измениться, – это же тогда паразитирование на святыне.

«Для спасения-то нужен подвиг!» – говорил старец Сергий (Орлов; в монашестве иеромонах Серафим). Вот, может быть, нам карантин и попущен сейчас – задуматься о себе, о жизни... У разбойников покаянию поучиться.

Видимо, Господь сегодня ослабил Свою обычную защиту, чтобы вера в защищенность ритуалом не подменяла веру в Бога.

Как перестать паразитировать на святыне

В Церкви присутствует множество вещей, которые поддерживают человека, умиротворяют, успокаивают его, исцеляют, иммунитет повышают. Даже пока он еще не достиг «полного возраста Христова» (ср. Еф. 4, 13). Это то, что святитель Феофан Затворник называл церковностью, которой должен быть окружен уже младенец – прикладывание ко кресту, мощам, иконам, окропление святой водой, помазывание маслом, вкушение святой воды, просфор, освященных куличей, яиц, осенение крестом себя, пищи.

Но пока еще человек не пришел в «полноту возраста Христова», в нем действуют страсти, которые после каждого Причастия или благотворного действия церковных ритуалов быстро лишают его этой желанной уже животворящей энергии, и он снова нуждается в ее восполнении. И опять напитывается ею с помощью этой «церковности», а внутренне практически часто стоит на месте. Вместо того, чтобы, пользуясь этой поддержкой церковных таинств и ритуалов, но не ограничиваясь ими, не забывать о необходимости подвига.

Нам не спастись без соединения с Богом через покаяние, через возделывание души исполнением заповедей

Нам не спастись без подлинного соединения с Богом через глубочайшее покаяние, как это было дано благоразумному разбойнику в последний миг на кресте, через возделывание души исполнением заповедей евангельских. А это всё оттягивается, потому что настоящей, подвижнической борьбы со страстями у нас, как правило, нет. А это самое насущное. Нельзя эту брань подменять – еще раз повторим, потому что это очень важно уразуметь, – паразитированием на святыне. Истинные подвижники не приглашали священника для освящения своей пещеры и мужественно претерпевали скорби от демонов, её населяющих, совершенствуя свою молитву и богообщение, – преподобный Антоний Великий, например.

А сейчас Церковь для многих в основном превратилась как бы в зависимость. Для того чтобы избавиться от приносимой страстями тоски (ломки) и опустошенности, церковные завсегдатаи, не желая работать над своей душой, регулярно просто прибегают к совокупности церковных средств и ритуалов, к святыне, как своеобразному, действительно, наркотику, «опиуму для народа». Грубо говоря, совесть усыпляют. И это вместо подвига, о котором говорил отец Сергий (Орлов)! Или вот еще есть слова подвижника наших времен: «Мы заменили подвиг веры благочестием»...

Давайте жить проще, быть с Богом

Анатолий Кашка

Анатолий тогда многое в своем добровольном затворе передумал, переосмыслил.

«Очень хочется, чтобы люди перестали всё усложнять, жили б попроще! – делился потом, – Господь же говорит: ‟Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное” (Мф. 18, 3)».

Чтобы человек был счастлив, считал, надо быть самим собой, найти свое место в жизни, заниматься своим делом. И каждому, убеждал, эта возможность предоставляется. Иногда Господь именно для этого нас испытаниями, возможно, и такими, как сейчас, и посещает.

Как-то раз, уже ближе к весне, но еще морозцы были, стирал он, затворник, одежду в реке и вдруг чувствует: руки стали отниматься... Опять парализовало. Так три дня и пролежал – та еще возможность, чтобы покаяться, вновь и вновь перебрав всю свою жизнь. Спустя три дня, откуда ни возьмись, вышли к реке люди, – «Господь послал», – подобрали его уже полуживого, – но, опять же, говорил: «Чудом Бог сохранил!»

От всех этих случаев – «на грани», или, как он еще говорил и пел, «снова на краю» – покаяние только ярче и деятельнее становилось.

Вот и последние его годы он все время был именно «на грани», «на краю», – между тяжкими болезнями, хирургическими операциями, при ослабленности его организма, да еще и крайне скудным питанием и кратковременным сном, он был занят требующей неимоверно тяжелых и скрупулезных трудов работой над огромным, в технике маркетри панно, – тем самым: Распятие, Снятие со Креста, Богородица у Гроба – «Не рыдай Мене, Мати»...

Этих его всежизненных, иным казалось, чрезмерных трудов не понять тем, кто так не падал. И не был так благодарен Всемилостивому Христу.