Протоиерей Иосиф Скиннер: «Идет духовная борьба за душу России»

На путь священства отца Иосифа направил Митрополит Антоний Сурожский, а Россия оставила глубокий отпечаток в сердце на всю жизнь. Священник сетует, что у Православной Церкви в Англии много проблем, но отмечает, что англичане проявляют интерес к Православию. О жизни Сурожской епархии, Митрополите Антонии (Блуме), движении «Black lives matter» и пандемии COVID-19 – наша беседа с протоиереем Иосифом Скиннером.

Протоиерей Иосиф Скиннер

– Как вы пришли к православной вере и почему сделали выбор в ее пользу?

– Моя мама – ирландка-католичка, отец принадлежал к Англиканской церкви. Меня крестили в Католической церкви, отправили учиться в хорошую католическую школу. Но когда мне было 15 лет, я совсем отвернулся от веры. Поступил в Кембридж. И тогда я был удивлен тем, что большинство сверстников из моего круга общения – верующие люди. Так я снова стал практикующим католиком.

Я почувствовал, что Православие – настоящая, исконная христианская вера

Ну, а потом я женился в 1979-м году и поехал в Грецию (это было связано с моей учебой). Там-то и произошла моя встреча с Православием. Поразило меня богослужение, внешнее благолепие, иконы, но, прежде всего, – как отдавались молитве простые прихожане. Я почувствовал, что Православие – настоящая, исконная христианская вера. Прошло некоторое время, пока я жил с этой мыслью. Вернулся в Англию, сравнивал бывший мне тогда родным Католицизм с Православием и пришел к убеждению об истинности Православия.

Я никогда до конца не мог принять в католичестве догмата о непогрешимости Папы Римского. Но это не главное. Главное – это опыт молитвы в Православной Церкви. Мне уже 65, и я помню Католическую церковь во времена, когда месса служилась на латыни, была еще какая-то красота богослужения и храмового пространства, сохранялось и чувство благоговения у верующих. К сожалению, после II Ватиканского Собора многого из этого не стало. И до меня окончательно это дошло именно после того, как я встретил православных христиан.

– А почему выбрали священнический путь служения?

– Честно говоря, никогда не чувствовал, что самостоятельно выбрал священство. Господь избрал – могу так сказать. Это ни в коем случае не были мои личные амбиции. Принял Православие, стал регулярно ходить в храм на богослужения, нести какие-то послушания в алтаре, общаться с духовенством, и этот вопрос начал возникать как-то сам собой. Но конкретный вопрос «быть или не быть» я задал Митрополиту Антонию (Блуму) при последней нашей с ним встрече. И он меня благословил на священство.

И вот, я уже 13 лет как священник, до этого был диаконом. Служу при Лондонском кафедральном соборе во имя Успения Божией Матери. Еще я настоятель четырех приходов вне Лондона, секретарь епархиального совета, руководитель отдела информации и издательства, отдела межправославных отношений Сурожской епархии. Помимо богослужения, я несу самые обычные для любого священника послушания: пастырское окормление – у нас довольно много прихожан, веду библейский кружок, занимаюсь катехизацией.

– Расскажите о своих впечатлениях от общения с владыкой. Что вам больше всего запомнилось в нем?

– Я познакомился с Митрополитом Антонием в 1986-м году, когда пришел в наш кафедральный собор в Лондоне. Он сам меня рукополагал в диакона. Я имел счастье и честь сослужить ему в последние 8 лет его жизни. Всегда был рядом с ним в алтаре. Ну, что про него можно сказать? Это всем известно: он апостол! Настоящий проповедник, можно назвать владыку новым апостолом Павлом – благодаря той роли, которую сыграла в его жизни личная встреча со Христом. Митрополит Антоний был очень образованным человеком. Он нашел общий язык с современным человеком, к какому классу тот бы ни принадлежал. В последние годы его жизни я заметил в нем огромное чувство благодарности, как по отношению к Богу, так и к людям. Он говорил, что благодарность – важное христианское качество, великая добродетель, которая потихоньку ведет человека к смирению. Собственно, владыка Антоний так и жил.

Это всем известно: он апостол!

– Прихожане вашего храма – кто они? Русские (которых немало в Лондоне), или есть и местные жители?

– Большинство – русские люди из разных стран бывшего СССР. Но есть местные – 5–10 % от общего числа прихожан. Радует, что это активные, серьезные люди. Кроме русских, немало среди наших прихожан украинцев, белорусов, прибалтов. В последнее время появились молдаване.

– Какова примерная численность прихожан, их активность в организации приходской жизни?

– В соборе по воскресным дням собирается около 500 человек, а на Пасху – 2–3 тысячи. У нас большая приходская школа, сейчас в ней занимается около 140 учеников. Хор очень хороший, хотя и состоит из любителей, то есть из прихожан, а не нанятых певчих. Социальная служба прихода помогает больным детям из семей, которые приезжают в Лондон издалека на лечение. Но это в соборе. А приходы у нас, как правило, небольшие, 20–150 человек. Но зато там можно найти настоящую церковную общину! Отношения у них – как в семье.

– С какими трудностями и проблемами сталкивается община, епархия и Православная Церковь в Англии?

– Проблем много. Во-первых, не хватает священников, храмов и денег. Большинство клириков вынуждены трудиться на светской работе, чтобы выжить и прокормить семью. У нас все, как говорит Господь: «жатвы много, а делателей мало» (Мф. 9, 37). Во-вторых, у нас, к сожалению, пока нет англоязычной системы духовного образования для ставленников. Русскоговорящий человек может заочно учиться в русской семинарии и потом рукополагаться. Но у нас есть и прихожане-англичане, которые хотели бы стать священниками, а им куда деваться?

Еще одна проблема – секуляризация всех сфер общественной жизни. Люди начали забывать христианские основы их культуры. Ну, и в Англии есть проблема с русофобией, время от времени нагнетаемой СМИ, которая осложняет жизнь некоторых наших прихожан, особенно тех, кто живет в смешанном браке.

Люди начали забывать христианские основы их культуры. Процесс ухода от христианства длится на Западе более 1000 лет

– Как на этом фоне строятся взаимоотношения епархии с властью?

– Нас стараются не замечать. Бывает, зовут вместе с представителями иных конфессий на мероприятия, посвященные окончанию мировой войны. Если какое-то внимание нам и оказывается, то очень формально.

– Как у православных складываются отношения с англиканами и католиками?

– Знаете, в прошлом отношения с англиканами были довольно теплыми. Например, активно действовало Содружество Святого Албания и Святого Сергия, целью которой было сближение православных и англикан. А теперь мы видим, что англикане все больше уходят от христианской традиции. С другой стороны, местные потихоньку начинают обращаться к Православию. Поэтому отношения с англиканами сегодня сложнее.

С католиками, наоборот, отношения даже лучше, чем были раньше. Большинство наших приходов не имеют своих храмов и вынуждены арендовать помещения. Как правило, католические общины тепло приветствуют наши обращения к ним с этой целью.

– А что поменялось в отношениях с представителями Константинопольского Патриархата после прекращения евхаристического общения?

– На личном уровне ничего не изменилось. Где было знакомство или дружба между священниками – она сохранилась. Но, к сожалению, мы не можем вместе служить.

– Какими Поместными Церквями представлены приходы Лондона?

– Константинопольской, Русской (включая МП и РПЦЗ), Румынской, Сербской, Антиохийской, Болгарской и Грузинской Церквями. Раньше у нас была такая практика: на Торжество Православия собирались представители всех Церквей и служили вечерню. Каждый год ходили к кому-то в гости. Например, один год служили у греков, на следующий – у сербов, потом у нас, и так далее. Теперь это, к сожалению, невозможно.

– Западную цивилизацию иногда называются «постхристианской». На ваш взгляд, насколько оправдан этот термин?

– Я считаю, что процесс ухода от подлинного христианства длится на Западе более 1000 лет. Сначала процесс шел незаметно, а сегодня это происходит стремительно. Но все-таки до сих пор в английском обществе сохраняются христианские ценности, такие, как достоинство человека, уважение друг к другу, справедливость, и даже знаменитая английская вежливость.

– Как сказались на приходской жизни ограничения, связанные с пандемией коронавируса? И каково отношение к этой ситуации лично у вас и у прихожан?

– Главной проблемой карантина было прекращение публичных богослужений и замена их онлайн-службами. Не меньшую тревогу вызывает снижение уровня взаимодействия и общения между прихожанами. Также мы не имели возможности крестить детей, венчать пары и исполнять прочие требы. Конечно же, усилились и финансовые проблемы приходов.

Пандемия и ее последствия заставили нас быть более ответственными по отношению к своей духовной жизни и научиться ценить то, что мы имели в прошлом с избытком: возможность ходить в церковь, когда захочешь. Меня лично беспокоит истерия, нагнетаемая СМИ, и тот факт, что последствия принимаемых ограничительных мер могут нанести нашему обществу больший вред, чем сама пандемия.

– Насколько активна православная миссия в Великобритании?

– К сожалению, не очень активна, если говорить честно. Есть проблема менталитета эмигрантов: мы благодарны Англии за то, что были приняты ею, рады, что можем верить так, как мы хотим, и поэтому беспокоить «прозелитизмом» никого не будем. Но ничего не бывает без Промысла Божьего. В Англию целое столетие идут одна за другой волны миграции, приехали сотни тысяч православных. Количество православных приходов увеличилось. Православие стало доступнее для местных. Хотя мы и не ведем активной миссионерской деятельности как таковой, к нам обращаются местные жители с желанием больше узнать о Православии, даже с желанием присоединиться к Церкви, креститься. Нам уже трудно справляться с таким количеством интересующихся. Я только что получил благословение проводить онлайн-курс православной катехизации. Люди жаждут, а у нас есть Живая Вода Господа нашего Иисуса Христа, и ей надо делиться.

– Почему консервативная Англия идет на поводу у мировых трендов мультикультурализма? Как стали возможным акции сторонников движения Black Lives Matter в стране, находящейся по другую сторону Атлантики от эпицентра проблемы?

– Англия уже давно довольно неоднородна по национальному составу. Может быть, вас это удивит, но процессы активной миграции в страну идут последние полвека, по крайней мере. Это связано в том числе с колониальной политикой страны в прошлом. В современном мире пространство не имеет большого значения. Есть Интернет, есть СМИ. Надо признать, что расизм – мировая проблема, он случается и у нас. Это зло, это грех. Но, с другой стороны, это движение имеет свою повестку дня, которую мы не можем принимать. Это довольно деликатный вопрос.

– Вы когда-то были в России? Если да, что вас больше всего потрясло в нашей стране?

– Первый раз в 2000-м году я присутствовал в храме Христа Спасителя на прославлении Царя Николая Второго, Царской семьи и собора Новомучеников и исповедников Российских. Был несколько раз в паломничестве в Дивеево. Что меня поразило… Во-первых, подвиг новомучеников. Во-вторых, щедрость простых людей. В-третьих, Дивеево, место, освященное подвигом батюшки Серафима, где благодать буквально разлита в воздухе.

У меня было после посещения вашей страны такое чувство, что идет какая-то духовная борьба за душу России. И результат этой борьбы будет иметь значение для всего мира.