Как сначала предали забвению, а потом нашли Патриаршую могилу

Обретение мощей святителя Тихона, Патриарха Московского (Донской монастырь Москвы, февраль 1992 г.)     

Век назад, весной 1922 года, Патриарх Всероссийский Тихон прибыл на поселение в кельи возле Тихвинской надвратной церкви Донского монастыря. Но не как Предстоятель самой многочисленной Православной Церкви на свете, а как арестант, заключенный под стражу богоборческой властью, и подследственный по делу о сопротивлении изъятию церковных ценностей. Семьдесят лет спустя, в феврале 1992 года, в той же обители были обретены мощи прославленного Церковью в лике святителей первоиерарха. Событие это было сколь чудесным, столь и малоожидаемым. Статья опубликована в «Журнале Московской Патриархии» (№ 2, 2022).

Погребение Патриарха Тихона в 1925 году имело одну важнейшую особенность. Без нее не будут понятны поистине драматические перипетии, которыми сопровождалось обретение мощей святителя. «В собор никого не допустили, кроме нескольких митрополитов. А они до самой своей кончины хранили молчание, — рассказывал позднее руководивший в феврале 1992 года раскопками в Малом соборе археолог Сергей Беляев (†2019). — Собор и монастырь были закрыты в конце 1920-х годов. В соборе было устроено общежитие рабочих, и, соответственно, место погребения исчезло, никак не было обозначено. Но уже после закрытия в зимнюю ночь от Малого собора отъехала телега, на которой стоял гроб; этот гроб был довезен до крематория и там исчез. Это породило слухи о том, что тело Святейшего Тихона было вынуто из могилы, доставлено в крематорий и там сожжено»^[1].

Укрепило эти толки появление в 1932 году обновленческого лжемитрополита Александра Введенского в архиерейском облачении, в котором москвичи сразу же признали сшитый на фабрике братьев Оловянишниковых в 1917 году зеленый интронизационный саккос, в котором Патриарха Тихона хоронили. Патриарх Алексий I после смерти Введенского в 1946 году выкупил облачение у наследников и передал в только создававшийся тогда в Московской духовной академии Церковно-археологический кабинет. Саккос находился в экспозиции с красноречивой подписью «Облачение Патриарха Тихона». И церковные люди постепенно свыклись с мыслью, что подлинное захоронение Патриарха Всероссийского было разорено.

Циркулировали в народе и другие версии о месте погребения первого после длительного синодального периода русского Патриарха. Одни говорили, что его перезахоронили в безвестной могиле в Донском некрополе, другие — что он покоится на Немецком Введенском кладбище. Все эти толки спустя всего лишь одно человеческое поколение так укоренились в коллективной памяти московских верующих, что на панихиде в Донском монастыре в одну из послевоенных весен митрополит Николай (Ярушевич) горько, но вполне уверенно произносил: «Мы молились сейчас только над могилой Святейшего. Тела его здесь нет»^[2].

Поэтому вполне понятно, что даже с освобождением Церкви из-под большевистского гнета Священноначалие не спешило благословлять работы по поиску захоронения, а подчиненные не стремились на эту ситуацию как-то повлиять. Вмешался, как часто бывает в подобных случаях, Сам Господь. Поздним вечером 18 ноября 1991 года (в день, когда отмечается годовщина избрания святителя Тихона Патриархом Всероссийским) в Малом соборе вспыхнул опустошительный пожар. «Храм выгорел практически полностью, — вспоминает секретарь Святейшего Патриарха Кирилла по г. Москве протопресвитер Владимир Диваков. — Войдя под сень собора, я был потрясен: все стены закопчены, своды черные. Вполне вероятной рассматривалась возможность даже вынужденной перестройки всего здания: был ощутимый риск, что сильно пострадали несущие конструкции. Но после дополнительного обследования выяснилось, что можно обойтись без столь кардинальных мер».

Началась кропотливая реставрация, послужившая решающим побудительным мотивом для раскопок на месте возможного Патриаршего склепа. Работы стартовали в праздник Сретения Господня. Их ход подробно описали в нескольких интервью Сергей Беляев и несший тогда в сане иеромонаха послушание благочинного обители нынешний митрополит Псковский и Порховский Тихон в своей книге «Несвятые святые и другие рассказы». Вначале под полом взорам археологов предстал отопительный канал, при помощи которого зимой собор обогревался теплым воздухом. Сбоку от него обнаружился склеп с тремя рядами захоронений с дубовым гробом и мощами святого. И только по диагонали от последнего, под плитами, служившими основанием для отопительного канала, оказался патриарший склеп. «Уже ночью приехал Патриарх Алексий II, возглавивший молебен», — вспоминает бывший тогда послушником благочинный Донского монастыря игумен Григорий (Качалов). Спустя несколько дней прошло освидетельствование мощей в присутствии членов Священного Синода, чин же их обретения в обители состоялся 22 февраля.

После частичного утепления Большого собора Донского монастыря они пребывают там постоянно. «Раз в несколько лет ризничий монастыря переоблачает мощи в новые куколь, мантию и омофор, а также меняет подушечку в раке. Поэтому время от времени мне приходится быть свидетелем физического состояния мощей, — продолжает отец Григорий. — Они представляют собой полный костный скелет, прекрасно сохранившийся. Уцелели волосы и борода, на спине — объемная часть телесной плоти. Левую длань по просьбе Зарубежной Церкви мы передали американским православным».

В отреставрированном несколько лет назад Малом соборе хранится исторический раритет — дубовый гроб, в котором мощи обрели три десятка лет назад. Сейчас усилия реставраторов направлены на Большой собор, где, несмотря на разгар восстановительных работ, по-прежнему пребывают святые мощи небесного заступника обители. До конца нынешнего года тут намечено завершить вычинку фасадов с воссозданием утраченных элементов, придать кровле и куполам первоначальные профиль и формы, а также выполнить окраску наружных стен первозданным колером — светло-песочным. Реставрируются и помещения кельи у Северных врат, где пребывал под домашним арестом святитель Тихон и где в настоящее время разместился его музей. Это здание находится в государственной собственности, поэтому заказчик рассчитанных еще на два года работ — городские власти. И пока что увидеть обнаруженные в Патриаршем склепе куколь (домашний, который Святейший надевал в келье), митру, панагии (одна из них — работы Карла Фаберже — подарена архиепископу Тихону на прощальном богослужении в 1913 году в Ростове Великом, когда архиерей отбывал из Ярославской епархии в Виленскую) и нательный крест с мощевиками^[3] невозможно.

— В приведенном в порядок помещении откроется обновленный музей, концепция которого еще разрабатывается. Не назначен пока что и хранитель его фондов, — рассказывает игумен Григорий (Качалов). — Конечно, главной останется постоянная экспозиция на втором этаже: документы, прижизненные фотографии святителя Тихона. На первом этаже планируем размещать временные выставки.

В закрытых на время ремонтно-восстановительных работ фондах находятся и самые драгоценные экспонаты — погребальные литургические одеяния святителя (саккос и мантия), в которых и были обретены его честные мощи. Кстати, со временем археолог Сергей Беляев неопровержимым образом доказал их подлинность. Ссылаясь на свидетельства выдающегося церковного архивиста и историка Михаила Губонина, он установил, что на фабрике Оловянишниковых в ноябре 1917 года изготовили не один, а три одинаковых саккоса разных размеров — по числу претендентов на Патриарший престол. Один-то из дубликатов и носил Введенский, а о судьбе третьего до сих пор ничего не известно...