«Сам Господь создает условия для того, чтобы наша духовная жизнь не была бесплодной»

Фото: Владимир Ходаков Фото: Владимир Ходаков     

Ваше Высокопреосвященство, 25 мая 2022 года Вы приняли участие в работе направления «Древние монашеские традиции в условиях современности» ХХХ Образовательных международных чтений. На этот раз тема форума звучала так: «К 350-летию со дня рождения Петра I: секулярный мир и религиозность». Обмирщение во все времена представляло угрозу для монастырской жизни. Почему так важно, чтобы монашество, взаимодействуя с миром, как это происходит на протяжении последних двух столетий, сопротивлялось процессу обмирщения?

Русская Православная Церковь четвертое десятилетие неустанно трудится на ниве возрождения монашества на Русской Земле. И сами монастыри, и их насельники, и, конечно же, игумены и игумении наших обителей являются предметом неустанной заботы священноначалия.

Все мы знаем, как тянется душа верующего человека к нашим обителям и их святыням. Мы благоговеем перед светочами Русской Земли, преподобными игуменом Сергием и батюшкой Серафимом, за которыми стоит целый сонм святых преподобных, мучеников, блаженных, Христа ради юродивых и святителей Божиих. Душа устремляется вслед за ними, дух жаждет неба, но страсти, подобно оковам, не дают оторваться от земли.

Обмирщением монашеской жизни называется состояние человека, который внешне носит в себе образ монаха, но внутренняя жизнь его далека от идеала иночества. Он не пытается бороться со страстями, которые живут в нем. Мы сейчас не говорим о том, что в миру нет целомудрия. Многие люди живут благочестиво и вне стен обители. Но мы знаем и то, что наши монастыри призваны к особой духовной чистоте, молитве за весь мир, за Отечество наше, поэтому именно в монашестве мы хотим видеть пример для подражания и источник вдохновения в духовной жизни.

В ходе дискуссии Вы не раз обращались к документу «Взаимоотношение насельников монастырей с внешним миром в свете монашеских обетов», который был недавно подготовлен профильной Комиссией Межсоборного присутствия, где Вы являетесь председателем. Раздел документа, посвященный информационным технологиям, констатирует необходимость присутствия монастырей в информационном пространстве и в то же время довольно жестко регламентирует правила пребывания насельников обителей в Интернете. Нет ли здесь противоречия?

По сути, противоречия здесь нет. Все дело в том, как пользоваться современными технологиями. В документе «Взаимоотношение насельников монастырей с внешним миром в свете монашеских обетов», действительно, рассматривается и такое относительно новое для монастырской жизни явление как Интернет. Но ведь главный образец монашеской жизни у нас и сегодня остается неизменным: человек, пожелавший иноческого жития, оставляет мир – родителей, друзей и сугубо посвящает себя служению Богу. В Житии преподобного Макария Желтоводского (†1444), например, говорится о том, что он двенадцатилетним отроком тайно покинул родительский дом. На протяжении трех лет мать и отец считали его погибшим, пока не узнали о том, что юноша живет в монастыре. Но когда отец пожелал увидеться с ним, то получил решительный отказ. Читаешь эти строки, и сердце отказывается принимать жестокость святого, проявленную к родителям. Размышляя о причинах отказа Макария от встречи с отцом, я нашел для себя такой ответ: он мог означать не что иное, как его решимость умереть для мира, оставить всё, что было до монастыря, всё, что может навредить ему как монаху. И это не жестокость и не презрение к родителям. Подлинная любовь инока распространяется на всех людей, о чем мы можем судить из дальнейших событий жизни святого, и, конечно же, он не мог не любить отца и мать. Мы восхищаемся его решимостью и, руководствуясь таким примером, понимаем, что человек, который оставляет мир, должен отказаться и от всех связей с миром.

Именно эта решимость помогает монаху укрепиться в добродетелях целомудрия, послушания и нестяжания. Если же мы приносим страсти мира с собой в келью, то просто не будем соответствовать тому, к чему были призваны. В этом смысле информационные технологии очень легко могут вернуть насельника монастыря в мир, и это большая опасность. Даже удалившись в пустыню физически, можно духовно оказаться там, откуда ты ушел.

Эту тему мы часто обсуждаем и на монашеских собраниях. Однако сами по себе информационные технологии не хороши и не плохи. Монастыри могут присутствовать в информационном пространстве, насельники по благословению несут это послушание, и тогда за благословение игумена душа их не разрушается. Но если душой монах возвращается в мир, то в чем смысл его пребывания в обители? Вспомним преподобного Серафима. Ведь он думал закончить свою жизнь в затворе, но Сама Царица Небесная повелела ему выйти и послужить людям. Все преподобные святые, чьему примеру мы хотим подражать, испытывали потребность уединиться и пребывать с Богом и Ангелами, чтобы вкушать благодать Богообщения. Но ведь это может произойти только тогда, когда человек охладевает ко всему земному.

Преподобный Варсонофий Оптинский писал: «Когда я был в миру, то любил оперу, хорошая серьезная музыка доставляла мне удовольствие. Я имел всегда абонемент – кресло в партере. Впоследствии, когда я узнал другие духовные утешения, опера перестала интересовать меня». Чтобы возгревать дух монашества, человеку необходимо перестать жить интересами мира.

Монахи уходят от мира, но не отворачиваются от людей, и люди готовы идти за нами. Яркий пример тому преподобный Сергий Радонежский. Игумен Земли Русской удалился в глухие леса, но к нему стали стекаться и те, кто желал иноческого жития, и миряне.

Отвечая на вопросы участников работы направления, Вы сказали, что ни одно послушание не может развратить человека, если он сам с себя не снял «броню послушания и целомудрия». Информационное послушание – и это часто звучит на встречах ответственных за работу в соцсетях – не является для насельников монастырей трудом, на который они соглашаются с радостью. Нередко понимая, с какими именно искушениями бывает связана подобная работа, люди просят не ставить их на это послушание. С другой стороны, известно, что в монастырях не принято отказываться от послушаний.

Если человек говорит, что не готов заниматься тем, что может вернуть его в мир, что ему не по силам такого рода послушание, игумену (игумении) надо его услышать. Не у всех есть необходимый запас духовной прочности для подобного дела, и здесь важно не надорвать человека. Ведь насельник в обители должен духовно возрастать и укрепляться. Вспомним непререкаемую заповедь батюшки Серафима: «Все делай потихоньку, полегоньку и не вдруг: добродетель не груша, ее вдруг не съесть». Даже опытному монаху порой бывает непросто выйти в мир, который он оставил. Но когда Господь дает благословение, то в любом послушании можно найти удовлетворение и духовную радость. В этом случае от того, например, что помогаешь людям из мира находить дорогу к Богу, свидетельствовать о Горнем.

Владыка, по Вашему мнению, правильно ли давать подобные послушания людям, которые получили соответствующее образование или опыт работы в миру? Скажем, имеют филологическое, историческое или журналистское образование и стаж работы по специальности.

Новоначальные должны пройти весь искус монашеской жизни, начиная с самых простых послушаний. Так человек в монастыре закаляется духовно. Затем ему дают «более твердую пищу». Если речь идет о людях гуманитарных специальностей, то это особая область, для работы в которой необходимо иметь определенный навык понимания происходящих событий. Но даже при наличии такого навыка не каждый историк и журналист может трудиться по специальности в монастыре. А бывает, что человек не получил соответствующего образования, но Господь дал ему такие способности, что, исполняя послушание, он со временем становится высококвалифицированным специалистом в той области, где благословили трудиться. В наших монастырях есть прекрасные исследователи, которые работают в архивах, занимаются научной работой, есть те, кто освоил, например, профессию радиоведущего и общается со слушателями. В монастырской жизни трудно «расставить все по полочкам». Монастырь – это живой организм. И нам важно не обеспечить человека послушанием по специальности, а помочь ему возрастать духовно.

Кроме того, нам в своей «лаборатории смыслов» необходимо иметь чуткость восприятия, использовать точные определения, не передергивать смысл, которым наполнено то или иное понятие; но для того, чтобы такая возможность у нас была, нам самим надо быть духовными людьми и стараться соответствовать монашескому образу не только внешне. В современном мире многие понятия смешиваются. Какой смысл вкладывают сегодня светские люди в слова «любовь», «доброта», «милосердие», «семья»?.. Одни и те же слова для разных людей имеют разное значение. Самые важные смыслы отсылают нас к святоотеческим традициям. Но часто, приходя в монастырь, трудник просто не может воспринять то, что от него требуется. Или принимает умом, но не может принять сердцем то, что говорит ему игумен.

Обращаясь к игуменам и игумениям во время монашеских собраний, Вы часто говорите, что от них зависит качество монастырской жизни: от того, насколько единодушной становится монашеская община, насколько игумену доверяет братия. Может ли при нерадивом игумене вырасти святой послушник и, наоборот, при игумене благочестивой жизни существовать нерадивая братия.

Конечно может. Первое особенно бывает заметно в монастырях со сложившимися традициями и устоявшимся укладом. Даже если руководитель в таком монастыре не наделен какими-то особыми дарованиями, то само братство способно духовно «вытянуть» ситуацию. Сложнее обителям, где еще не сформировался костяк опытной братии.

Встречается и обратная ситуация, когда при благочестивом игумене действительно собирается нерадивая братия. Люди по каким-то причинам могут быть либо не готовы к монашеской жизни, либо, образно говоря, сходят с дистанции по причине духовной распущенности. Такова наша жизнь… Один из учеников Христа тоже ведь предал Своего Господа. Слава Богу, что такие случаи – это исключения из правила.

На наших собраниях мы часто говорим о том, что это нелегко – быть руководителем монастыря. Как нелегко быть духовником или усердным молитвенником. Нелегко и самому жить в соответствии с тем, чему стараешься научить братию. Но другого пути просто нет. Нам нельзя снижать уровень духовной жизни. Самое опасное – это оправдывать свои немощи и соглашаться с тем, что сегодня изменилась норма монашеской жизни.

На встречах и собраниях мы обсуждаем разного рода проблемы и всегда стараемся разбирать конкретные примеры, с помощью которых можно показать выход из какой-то сложной ситуации, чтобы было понятно, как лучше поступить. Для нас очень важна именно практическая составляющая нашего общения.

Возвращаясь к информационным технологиям, обсуждали, например, то, что насельник монастыря должен сам почувствовать, что увлечение общением со светскими людьми в социальных сетях опасно для него. Мы призваны достучаться до такого человека, потому что от качества врачевания каждой души зависит и духовное здоровье монастыря в целом.

Владыка, по Вашему мнению, хорошие отношения монастырей с миром помогают или мешают духовной жизни монашества? Легче или сложнее монастырям развиваться, имея благоприятные, с точки зрения светского общества, условия существования?

Вы знаете, в любой сфере, будь то образование, просвещение, культура, – качество и результаты развития тем выше, чем лучше условия развития этой сферы. Чтобы дерево выросло и принесло плоды, его надо поливать, удобрять, иногда обрезать. Что считать благоприятными условиями для улучшения качества монашеской жизни? Создавая комфорт в монастырях, точно ли мы создаем благоприятные, а не тепличные условия для иночества? Комфорт не всегда позволяет человеку возрастать, а часто, наоборот, является причиной остановки его развития. Тепличное растение неустойчиво к морозу и ветру. Поэтому в нашем случае создание тепличных условий для жизни не всегда оправдано. Спецназовца не воспитать в санатории. Сам Господь, посылая различного рода испытания, создает условия для того, чтобы наша духовная жизнь не была бесплодной.

Благоприятные условия монашеской жизни – это устав монастыря – богослужебный и внутренний. Если человек тщательно его соблюдает, то такая жизнь сама по себе уже способна поднять его на определенную духовную высоту и дать возможность укрепиться в вере. И наоборот: если пренебрегать уставной жизнью, – рано или поздно скатываешься на охлаждение и безразличие к молитве, труду и другим иноческим добродетелям. Это надо доносить до тех, кто выбрал иноческий путь спасения. Не одежда делает человека монахом. Преподобный Серафим молился на камушке, а мы по своей немощи не готовы на камушек встать, но хотя бы должны понимать, по какому пути надлежит двигаться.

Поэтому и Синодальный отдел по монастырям и монашеству, и Комиссия Межсоборного присутствия, и руководители монастырских общин – мы все соборно стараемся делать одно общее дело и находить правильные решения стоящих перед нами задач. Встречаемся на монашеских конференциях, создаем площадки для обсуждения вопросов монастырской жизни. Предстоятель Церкви Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл уделяет много внимания монашеству Русской Православной Церкви – поддерживает нас советом, молитвой, благословением, заботится о нас. Надеемся, что в любых жизненных обстоятельствах монашество будет помнить о том, что призвано уподобиться ангельскому миру и вести за собой христиан по пути спасения.

Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!
Комментарии
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBook ВКонтакте Яндекс Mail.Ru Google или введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×