Пастырство

В церковь мы ходим не к священнику, а к Господу. И в любой церкви все Божие. Иди к тому священнику на исповедь, ко­торый стоит у аналоя с крестом и Еванге­лием, и исповедуйся Господу, а священ­ник только свидетель твоей исповеди.

Помоги тебе Господь!

Дорогой отец И!

Братское приветствие Вам и поздравле­ние с праздниками Казанской Матери Божией и Всех скорбящих радости. Да укре­пит Владычица наша Богородица Ваши силы, Ваши разумение и решимость и рев­ность в трудах о славе дома Божия. По-человечески страшат объемы работ и свя­занные с ними затраты, но по-Божьи все возможно для горящего духом веры и надежды на Бога. В этом отношении все три письма, которые я получил от Вас, меня очень порадовали. Сам пророк Бо­жий усмотрел Вас в строителя своего хра­ма и вдунул в Вас свою пламенную рев­ность. Да не угаснет его молитвами и по­мощь во всем. И за храм Иверской Мате­ри Божией радуется мое сердце. Так всё живо в моей памяти.

Служил в этом храме маститый старец отец Аркадий Оболенский, глубоко люби­мый и почитаемый орловчанами. Время не стерло из памяти почти всех, служащих в то время в орловских храмах, так они были все значительны и богомудры Божий служители.

А то, что Вы были воссоздателем Иверского храма, тоже свидетельствует о мно­гих Ваших дарованиях, о Вашей Любви к Богу и о Божией любви к Вам. Поэтому фотографии, полученные от Вас, хоть и прожгли скорбью сердце, но они же и за­свидетельствовали, что мерзость запусте­ния храма попала в крепкие руки мудрого строителя. Ежедневно возносим теперь молитвы о Вас.

Самое главное, что храм ожил сразу, как Вы в него вошли. Я в связи с этим вспоминаю опыт отца Г. К. из Спасова Чекряка около Волхова, у которого был паломником в отрочестве. Он получил для служения полуразрушенный храм и совсем умирающий, запущенный приход и стал молиться.

Сначала один, и сегодня, и завтра один, и неделю один, и месяц. И не заме­тил, как за его спиной его молитва собра­ла паству. А благословение оптинского старца Амвросия открыло в семейном при­ходском батюшке – старца-целителя, из­гоняющего бесов из страждущих.

Только молитва и горение духа могут восстановить и стены храма и, главное, нерукотворные храмы души заблуд­ших и вернуть их Богу ожившими. Буди, Господи, буди!

Спасибо Вам и за приглашение посетить Орел и поклониться дорогим святыням, поклониться далекому детству. Но для меня это теперь уже вряд ли возможно, ибо стар и слаб. Бог весть, сколько еще предстоит мне обременять землю любимую, ведь душа уже начинает тосковать по небу и его любить больше, чем землю. Но народная мудрость говорит: «умирать собираешься, а пшеничку-то сей». Вот нынешние мои посевы едва ли не послед­ние. Очень-очень хочется уж теперь не видеть, а только знать, что ожили дорогие сердцу святыни.

Простите, дорогой батюшка.

Молимся о Вас и о трудах Ваших.

С любовью о Господе, Ваш убогий богомолец

Дорогой о Господе о. А.!

О временах и сроках не знают ни люди, ни ангелы – это положил в Своей власти только Отец наш небесный.

А потому живите ежедневно в Боге, и естественный конец нашей земной жизни придет к нам раньше всеобщего конца, – и этот конец станет началом бесконечной Вечности.

Живите так, чтобы эта бесконечность была радостью жизни в присутствии Гос­пода. А если врачи опасаются за здоровье Вашей матушки, то и Вы не менее их до­лжны беречь ее. Для этого надо соблю­дать Божий повеления и в близких отно­шениях и учитывать те ограничения, ко­торые налагает на Вас служение у престо­ла Божия. Тогда все будет хорошо. А вся­кое предохранение – грех и для миряни­на, не говоря уже о священнике.

Очищайте сердце, тогда и служение будет благоприятно Богу. А пение проф­ессиональное редко несет в себе живой, до Господа доходящий глас. Сердце надо иметь обращенным к Богу. Только тогда никто на пение и внимания не обратит, но все устремятся за Вами к Богу.

О переводе на другой приход раньше времени не помышляйте.

Предайте себя воле Божией и от Его руки принимайте все на каждый день, не заглядывая в далекое завтра.

А отцом А. Вас будут называть, когда Вы, действительно, станете для этих лю­дей Отцом, и Ваши духовные советы им победят их прежние о Вас представления.

Дорогой о Господе А.!

А ведь нужна решимость твоя при вы­боре жизненного пути.

Вот твое сердце склоняется к семейной жизни – и это подвиг, как и монашество, если еще не сложнее. Ведь ответственность здесь не только за себя, но и за супругу, за чад. Но надо решаться. Без подвига жизни нет спасения.

И выбирать надо подругу по сердцу сво­ему и хорошо зная, на какой подвиг жиз­ни берешь помощницу. А если женишься, и она будет помехой, то это гибель для священника.

Молись Господу и проси даровать для жизни, для служения Церкви помощницу. И благословение Владыки надо выполнить.

Умудри тебя Бог!

Дорогой Р.!

Вот тебе и первое серьезное испытание и выбор – или, или.

Вот тебе и проверка, насколько серьез­ны твои намерения служить Богу и людям в священном сане, выбор придется тебе делать самому. Я только обязан засвиде­тельствовать тебе, что Богу нужна жерт­ва чистая, и невеста будущего священ­нослужителя должна быть девой, как и тот, кто собирается принять сан, должен быть девственником.

Теперь наблюдаю много катастроф, ког­да преступают существующие Каноны Цер­ковные. В конечном счете это получается служение не во спасение, но в погибель.

Вот и подумай, и взвесь все: или служе­ние Богу в сане, или женитьба на Н., и тогда уж речи о сане быть не может.

Дорогой отец Г.!

Плохой из меня утешитель в Вашей си­туации. Насколько велико мое сочувствие К., настолько полно недоумения о Вас.

Батюшка, дорогой, с нее спроса нет, она пребывает по сию пору в неведении об основах духовной жизни, из которых ткет­ся и все остальное, ибо дух – основа жизни. То, что знаете Вы, для нее сокры­то. Как дыма без огня не бывает, так не бывает и болезни без греха. А для нее, безусловно, эта болезнь – путь ко спа­сению, если возобладают в ней чувства, что для Бога и в Боге все предстоит пе­ретерпеть ей.

А вот то, что Вы планируете сделать по отношению к ней, есть опять Ваше вмеша­тельство в Промысел Божий, да еще со­пряженное с грехом соблазна для многих. И ваше близкое присутствие для К. никак не спасительно.

Как было бы хорошо, если бы Вы смог­ли все по-духовному оценить и рассудить и в отношении к Церкви, и в отношении К. и людей, окружающих Вас.

«Кто соблазнит одного из малых сих...»

Мы ведь священнослужители, и если соблазн будет исходить от нас, то как от­ветим пред Богом за израненные нашим неразумением души, как ответим за от­павших от Церкви по нашей вине?

И вот Ваша фраза в письме о том, что Вы думаете все же о спасении души К., дает мне надежду думать, что Вы прислу­шаетесь к моему совету, потому что я сей­час в первую очередь думаю о душе К. и о Вашей душе. Что можете сделать для нее в Москве, сделайте; но ни в коем случае не отяго­щайте ее состояние переездом в Б.

Молюсь о Вас и о ней.

Да управи Господь во благое пути на­шей жизни.

Вы опять мудрствуете, опять беретесь за то, что Вам Господь не поручал. Мы с Вами только священники и должны делать свое дело пастырское в той обстановке и в той среде, которую благословил Господь на данный период времени.

«Нам не было поручено сделать так, чтобы истина восторжествовала. Нам было поручено всего лишь свидетельствовать о ней», – сказал один мудрый человек. И я повторяю Вам его слова. Нам самим надо жить во спасение и делать все, что зависит от нас. А Вы сами отбиваете себе вкус к духовным трудам, мысленно обрекая их на поражение. А мысли-то не в духе Хрис­товом, не по Богу, а по человеческим суж­дениям. А все это потому, что, действительно, мало места в жизни нашей отдано Спасителю. Уже в третьем веке св. муч. Иустин говорил, что не во власти христи­ан прекратить гонения на Церковь, на веру: «Гонения будут продолжаться до тех пор, пока приидет Господь и освободит всех». А нам, верующим, надо оказаться с Ним в тот момент, когда Господь при­дет. «Бодрствуйте, стойте в вере, будьте мужественны, тверды. Все у вас да бу­дет с любовью» (1 Кор. 16, 13-14).

Дорогой отец А.!

Вопросы, которые Вы задаете мне, не решаются формально. Надо всегда пом­нить сказанное нам: «Буква убивает, а дух животворит», а с формальным подходом можно убить в человеке начатки духа, которые только, только в нем проклюну­лись и которые можно угасить одним сло­вом. Чтобы человек перестал краситься, надо священнику терпеливо потрудиться, чтобы не его волевым приказам последо­вал человек, но, осознав совершаемое как грех, мешающий приблизиться к Богу, сам, непременно сам, пришел к заключению, что краситься ему не надо. Вы, дорогой отец А., взяли меч в свои руки. Но ответь­те сами себе, опытный ли Вы хирург, не зарежете ли Вы насмерть многих, за кото­рых Вам же придется отвечать, ибо они шли к Богу, но на их пути оказались Вы с мечом. Ведь многие еще не осознают как должно основы веры, и не мы ли призва­ны их учить, наставлять, вразумлять, вра­чевать, а хирургическая операция делает­ся в крайних случаях, когда исчерпаны все другие средства.

В отношении невенчаных браков – почитайте 1-ое послание к Коринф., гл. 7: «Если неверующий муж согласен жить с верующей женой, да не разводится». Жене, может, всю жизнь придется нести крест, молясь о неверующем муже и тер­петь его выходки, – но это ее крест и Вы утяжелите ей его, отгоняя ее от Источни­ка жизни – от Господа. У великого Все­ленского учителя Григория Богослова мать была христианка, а отец – язычник. И это не помешало им иметь святых чад и самим впоследствии стать святыми. Батюшка, батюшка, поостерегитесь!

Господь пришел грешников спасать, и горе, если священник встанет на пути его.

И какое Вам дело до сберкнижки того, кто к Вам подходит каяться. Бабульки собирают по грошам себе на похороны и хранят на сберкнижке, чтобы лихой моло­дец не отобрал ее сбережений, чтобы ее могли по-христиански похоронить и помя­нуть в Церкви. Ведь и Вы, наверное, бес­платно их поминать не будете. Вам тоже надо хлеб есть, а священникам семейным надо еще детей кормить.

Вот и говорит Вам, дорогой отец А., великий святитель и учитель Церкви: «Де­лайте все с рассуждением и с пользой». И еще не забывайте: «Милости хочу, а не жертвы».

Дорогой отец А.!

Получил я Ваше отчаянное письмо и поскорбел о том, кто благословил Вас на принятие сана. Канонические препятствия, которые Вас связали, человеческим реше­нием не развязать. Вот и мучаетесь Вы, а пораженная Ваша воля ни гласу ума, ни боли сердца повиноваться не навыкла. А страха Божия – этого сокровища теперь днем с огнем не сыщешь, ибо вера больше в уме, чем в сердце. Скорблю о Вас, и это моя молитва, а большего сделать не в си­лах. Без Вашей решимости стоять против греха даже до смерти улучшения ждать трудно. Да не только против алкогольного дурмана (оно, конечно, в первую очередь), но и все, что провоцирует к этому, – вся­кие видео и прочие развлечения. Да Вы сами все понимаете, и присовокупите к пониманию усилия к делу.

Одержимость бесовскую Вы получили, когда еще рок- музыкой увлекались. А что делать теперь? Если нисколько не находи­те сил противостоять насилию вражию, то хоть временно отойдите от служения у престола. Займитесь строительством, по­могайте в церкви, но только отойдите от престола, иначе враг Вас погубит и в этой жизни, и для вечности. Пожалейте себя. Пособоруйтесь и поверьте Богу так, что­бы почувствовать реальную Его помощь Вам. А мы о Вас молиться будем. Вот и еще один страшный пример Ва­шей жизни подтверждает то, что нельзя попирать Каноны. Гибель начинает пре­следовать человека. Надо духовно снача­ла ожить и полностью окрепнуть, и толь­ко тогда можно возвращаться к служению.

С искренней любовью и заботой о Ва­шем спасении.

Дорогой отец С.!

Задайте себе вопросы стали ли Вы священником Божиим, приняв сан, изме­нилось ли что в жизни Вашей, стали ли Вы для своих односельчан духовным от­цом???

То, что пишете Вы мне, страшно. До принятия сана Вы уже были связаны вра­гом, и ведь есть грехи, которые навсегда лишают человека возможности стоять у престола Божия. Совокупность всего это­го создает в душе Вашей пустоту, и во­прос: «зачем и для чего это все?» – ста­новится реальностью жизни.

Даже о своем спасении не стоит у Вас вопрос, не говорю о пасомых. Страшно это все, очень страшно, и если не опомни­тесь, то ад наступит уже здесь, на земле. А исповедоваться Вам надо у архиерея, ведь те грехи, о которых Вы упоминаете между строк, священник разрешить не может, но только архиерей.

Дорогой отец П.!

В Почаеве Вам поставили точный диаг­ноз Вашего заболевания. А причина Вам и самому ясна. Бог поругаем не бывает.

Вам совершенно необходимо исповедать­ся своему правящему архиерею, ибо те гре­хи, о которых упоминаете Вы, начиная от утаивания их перед хиротонией, являются каноническим препятствием для Вашего служения у престола. Вам придется выби­рать, ведь если Вы не исповедуетесь архи­ерею и продолжите служение, то последст­вия могут быть страшными и в отношении Вашей болезни, и в отношении Вашей бу­дущей участи. Иерей Вашу проблему ре­шить не может, у него нет такой власти.

Умудри Вас Бог и помоги осознать, что Вы во власти темных сил.