Подвиг, Православие

Дорогие М. и П.!

Я не могу выполнить вашу просьбу, не во власти суть. А если бы вы спросили моего совета по задуманному вами делу, то я бы не посоветовал вам сейчас это делать.

Монашество - это ведь не только одеж­ды, но и сугубый подвиг жизни. По состо­янию своего здоровья М. уже не может связать себя монашеским подвигом. Вам обоим сейчас Господь дал путь ясный и краткий ко спасению — М. без ропота не­сти тяготу болезни, а Вам, ее супругу, так­же без ропота ходить за больной женой.

Донесите до конца подвиг своей супру­жеской жизни, а будущее, когда один из вас уйдет, определит Господь.

Дорогая о Господе 3.!

Если там, где живет Ваш сын, нет цер­кви нашей юрисдикции, то молиться и быть в общении с Зарубежной Православной Церковью можно. У нас нет с ними ника­ких канонических расхождений, кроме недоразумений политического характера, которые разжигают известные силы, восстающие вообще на Православие. Но ког­да сын Ваш бывает в России, то общаться с ними здесь, где Богом благословлен свой Патриарх, нельзя. В России они грешат тяжело расколом. Молимся, чтобы Гос­подь разрушил средостения вражды в на­ших отношениях с Зарубежной Церковью.

Дорогой о. А.!

Борьба с Церковью и Православием про­должается от времени ее зарождения иvбудет до последнего дня земной жизни мира. И все верующие церковные люди -от мирянина и священника до иерарха — участвуют в этой борьбе за чистоту Пра­вославия, но каждый на своем месте и своими средствами.

Святейший Патриарх Тихон принял Пат­риарший жезл в самый трагический момент борьбы и сжимал его в руке до последнего вздоха, жертвуя всем до последнего. «Пусть имя мое погибнет в Истории, толь­ко бы Церкви была польза» — его слова.

Владыка Григорий (Лебедев) ушел за штат и, сидя на курятнике, богословствовал и молился, и его труды и подвиги при­няло Православие и народ Божий во вре­мя благопотребное.

Владыка Варнава (Беляев) принял под­виг юродства и с ним прошел тюрьмы, ссыл­ки, затвор, и его подвиг принят.

Братья епископы Варлаам и Герман (Ряшенцевы) трудились на благословлен­ном Богом поприще до изъятия их, а 18 лет шли этапами, сквозь тюрьмы и ссыл­ки, к мученическому концу. 18 лет это целая жизнь мученичества.

Вот, дорогой о.А., и выбирай! Тем, кто оставался в строю и сохранял с трудом и мукой и сердечной болью Православие, обязаны мы. Ведь и Вы не были бы свя­щенником, если бы не их подвиг.

И тем, кто был отстранен не по своей воле, мы обязаны, их кровью крепилась сила служащих.

От подвига, дорогой мой, нам не уйти. Только о личном спасении священник по­мышлять не может.

«Се, аз и дети, яже ми дал ... Бог» (Евр. 2, 13).

Если Господь пошлет Вас в затвор для вящего делания и подвига, уходить нуж­но, но своеволие как бы не обернулось для Вас катастрофой.

И не будем ли все мы ответственны пред Господом, если, удалившись, отдадим Пра­вославие на расхищение инакомыслящим? Можно не вступать в открытый бой, но противопоставить свое стояние в Истине мы обязаны. Умудри Вас Господь!