Феофан (Быстров Василий Дмитриевич; 1873-1940),
архиепископ б. Полтавский и Переяславский

Епископ Таврический и Симферопольский с 19.11.1910 г. по 25.06.1912 г.

Биография

Архиепископ Феофан (Быстров) Родился 31 декабря 1873 года в семье священника села Подмошье, Лужского уезда Новгородской губернии.

Закончил начальное духовное училище при Александро-Невской Лавре, Санкт-Петербургскую духовную семинарию и в 1894 году, в возрасте 17 лет, поступил в Санкт-Петербургскую духовную академию.

В 1896 году окончил духовную академию со степенью кандидата богословия и оставлен при академии профессорским стипендиатом.

С 1897 года - исполняющий должность доцента академии по кафедре Библейской истории.

В 1898 году принимает монашество с именем Феофана, в честь преподобного Феофана Исповедника, епископа Сигрианского и в благоговейную память преосвященного Феофана, затворника Вышенского. В том же году его рукополагают в сан иеродиакона и иеромонаха.

В 1901 году митрополитом Санкт-Петербургским Антонием (Вадковским) в домовой церкви Санкт-Петербургской духовной академии он был возведен в сан архимандрита с определением исполняющего обязанности инспектора Академии.

В 1905 году, после выхода в свет его магистерской диссертации Тетрограмма или ветхозаветное Божественное имя (Иегова), он был возведён в звание экстраординарного профессора и утвержден в должности инспектора академии.

В том же году происходит его знакомство с императором Николаем II, и архимандрит Феофан на долгие годы становится духовником царской семьи.

1 февраля 1909 года он назначается ректором Санкт-Петербургской духовной академии.

22 февраля 1909 года, во второе воскресенье Великого поста, в соборе Александро-Невской Лавры состоялась его хиротония во епископа Ямбургского, викария Санкт-Петербургской епархии. Хиротонию совершал Первенствующий член Святейшего Синода митрополит Антоний (Вадковский) с прочими членами Синода и другими, прибывшими в столицу иерархами.

19 ноября 1910 года - назначен епископом Таврическим и Симферопольским.

25 июня 1912 года он был перемещен на Астраханскую кафедру. Причиной этого перемещения стало непонимание, возникшее между епископом Феофаном и членами царской семьи по поводу оценки личности Григория Распутина. Владыка Феофан некогда сам способствовал сближению Григория Распутина с царской семьей. При первом своем знакомстве с ним в 1905 году владыка, тогда еще архимандрит, увидел в Распутине особые духовные качества.

В связи с развязанной в центристской прессе кампанией против Распутина, которая, по своей сути, была направлена против самого государя, епископ Феофан решил: для царской семьи будет лучше, если Распутин будет удален от царствующих особ. В начале 1911 года епископ Феофан выступил перед Святейшим Синодом с предложением официально выразить императрице Александре Феодоровне неудовольствие в связи с поведением Распутина. Епископы, члены Синода, заявили ему, что это дело лично для него, как духовника императрицы. Находясь в то время на кафедре в Крыму, он навещал императрицу, когда царская семья приезжала в свою летнюю резиденцию в Ливадии. Осенью 1911 года епископ Феофан говорил с государыней около полутора часов, и императрица, как сказал сам владыка, «была очень обижена». Возникшее непонимание тяготило как императрицу, так и самого епископа Феофана. Хотя отношения между ним и царской семьей оставались довольно теплыми, но прежнего доверия уже не было. Желая избежать двусмысленности, во время посещения царской семьей Ливадийского дворца в Крыму, епископ Феофан ходатайствует о перемещении его на другую кафедру, и таким образом оказывается в Астрахани.

На Астраханской кафедре епископ Феофан пробыл недолго, но за короткое время своего пребывания здесь он запомнился редким аскетизмом, простотой, доступностью, полным пренебрежением материальным благополучием. Богатый архиерейский дом при нем стал пристанищем бедных и нищих, которые получали там пищу, одежду и деньги. Епископ сам себе готовил пищу, не прибегая к услугам целого штата поваров, упразднил пышные выезды в каретах и, совершая ежедневно богослужения в храмах города, ходил пешком. Богомольцы тысячами собирались на его богослужения, на которых он говорил чудесные проповеди.

В Астрахани епископ Феофан получил изнурявшую его малярию. Приступы приходили неожиданно и начинались почти мгновенно, отчего владыке, если он был в то время на богослужении в соборе, приходилось прятаться от чужих глаз в угол, и дожидаться окончания приступа. Часто он в таком состоянии даже терял сознание. Служба же продолжалась, и никто из священнослужителей старался не показывать вида, что владыке плохо. Когда же кризис проходил, и владыка приходил в сознание, он, изможденный и обессиленный, все же поднимался и продолжал службу. Приступы бывали настолько сильными, что после них он едва мог двигаться. Обострилась и давнишняя болезнь — начался туберкулез горла.

В Астрахани с епископом Феофаном произошел такой случай. В день тезоименитства государя императора Николая Александровича владыка вышел с духовенством для молебна о здравии государя императора на середину Успенского кафедрального собора. Но впереди архиерея, ближе к алтарю стоял какой-то, судя по одежде, магометанин, как выяснилось позже, персидский консул, в пышном наряде с орденами и саблей, с тюрбаном на голове. Архиерей, бледный, немощный и больной, через протодиакона Севастьянова попросил консула отойти в сторону или встать вместе с официальными лицами, с генералитетом за кафедрой архиерея. Также владыка предложил консулу снять свой тюрбан, так как в церкви не подобало находиться в головном уборе. Но консул никак не отреагировал на обе просьбы епископа и остался стоять на месте. Архиерей, подождав несколько минут, снова отправил теперь уже настоятеля собора протоиерея Николая Летницкого с просьбой не стоять между алтарем и архиереем с духовенством и отойти в сторону. Консул ни с места, продолжая стоять там же и с тюрбаном на голове. Архиерей также продолжал ждать, не начиная молебна. А в соборе собралось все начальство губернии и города во главе с генерал-губернатором Соколовским, английский и французский консулы, аккредитованные в Астрахани, множество военных в парадной форме. Все стояли и ждали, затаив дыхание, чем же закончится противостояние между епископом и персидским консулом.

Владыка снова попросил консула отойти в сторону. Вместо ответа консул, показав на часы, разъяренно заявил: «Передайте вашему архиерею, что уже давно пора начать молебен, как и указано в официальном расписании, молебен о благоденствии Государя Императора. За задержку он, ваш архиерей, и за свое упрямство будет отвечать. На целых полчаса задержал молебен!»

Когда епископу Феофану сообщили ответ консула, он попросил передать ему: «Молебен задерживаете Вы, а не я. И пока Вы не отойдете в сторону, молебен не будет начат». И только после того, как слова владыки передали консулу, тот демонстративно покинул собор. В это время архиерей со своего места слабым, болезненным голосом тихо произнес: «Благословен Бог наш всегда, ныне и присно и во веки веков!» Все находившиеся в соборе вздохнули с облегчением. Молебен начался, хор запел.

Персидский консул в ту пору был очень влиятельным при дворе лицом, так как наметился политический курс на сближение России с Персией. Он сразу же послал сообщение на «дерзкого архиерея, который сорвал молебен о благоденствии Государя Императора». Вскоре Преосвященный Феофан был переведен из Астрахани в Полтаву. Но до этого, в ожидании решения из столицы владыка Феофан сподобился благодатного видения за всенощным бдением в храме. Позже он вспоминал:

Такая скорбь была на сердце по поводу доноса персидского консула, а я такой больной. И как-то находясь на службе в соборе, я увидел на горном месте, в древних блестящих доспехах святого великомученика Феодора Стратилата… О, Господи! да какая же это была для меня радость! Как это поддержало меня! Вся печаль моя, немощь телесная — в миг исчезли. Я понял, что Господь одобряет мое стояние за Его Святую Истину и поэтому и послал мне, немощному такого дивного в мужестве великомученика. О, как меня все это ободрило и возвеселило!

8 марта 1913 года владыка Феофан был назначен епископом Полтавским и Переяславским.

Принимал участие в Поместном соборе 1917-1918 годов.

В конце 1918 года был возведён в сан архиепископа.

В 1920 году владыка покинул Полтаву, уходя вместе с отступающей Добровольческой армией, эмигрировал из России.

Некоторое время владыка жил в Константинополе, а позже переехал в Сербию. Здесь он вошел в состав Архиерейского Синода Русской Зарубежной Церкви, организованного митрополитом Киевским Антонием (Храповицким), но деятельного участия в работе Синода не принимал.

В 1925 году по приглашению епископа Лубенского Серафима (Соболева), окормлявшего в Болгарии русские приходы, он переезжает в Софию, столицу Болгарского Королевства.

В 1926 году архиепископ Феофан и епископ Серафим выступили против своевольного толкования митрополитом Антонием (Храповицким) догмата об Искуплении. Они направили в Русский Архиерейский Заграничный Собор заявление, в котором назвали толкование митрополита Антония еретическим. Собор не поддержал их заявление, что привело архиепископа Феофана к полному разрыву с Синодом Русской Зарубежной Церкви.

16 (29) апреля 1931 года он переезжает во Францию, где поселяется в парижском пригороде Кламар (Clamart) на улице рю Паскаль, 2, в доме русских эмигрантов Пороховых. Позже он переезжает в маленькую деревню Моун (Moune), близ города Амбуаз (Amboise) на Луаре (Loire), а в самом конце своей жизни поселяется в местечке Лимерэ (Limeray), в доме бывшей полтавской помещицы Марии Васильевны Федченко. Ей принадлежали несколько расположенных рядом пещер, в одной из которых владыка устроил маленькую церковь, а в другой поселился сам, где вел образ жизни настоящего затворника.

Скончался архиепископ Феофан 19 февраля 1940 года и погребен на общественном кладбище на окраине Лимерэ, под номером 432.