Таксист и сатанист

Фото: culture.ru

Недавно в одном Крымском приморском городе мы с Машей отправились в храм. Дочке дали путевку на реабилитацию, а я ее сопровождала. И вот решили побывать на службе.

Рискнули второй раз вызвать такси. «Рискнули», потому что первый раз, за полчаса до второго звонка, наш заказ приняли, но водитель, когда перезвонил для подтверждения и услышал, что со мной ребенок-инвалид, сказал: «Выезжаю», – и заблокировал мой номер. Это я поняла, когда он все не ехал и не ехал, и я набирала его, чтобы выяснить, в чем дело.

Решили идти пешком, заблудились и вызвали второе такси. И оказалось – слава Богу, что первый меня заблокировал. Хотя я, конечно, поначалу метала гром и молнии. Аж сама удивлялась, что такие слова знаю.

«Кем-то человек становится только с Богом»

Я назвала таксисту адрес: «Храм такой-то».

– Вот и прекрасно, – ответил он вдруг. – Вы же верующие, православные?

– Да…

Так и начался наш разговор. Таксист – средних лет татарин с прекрасным именем Ибрагим – на удивление оказался тоже православным. Я не сдержалась и спросила, почему. В моем представлении он должен быть мусульманином.

Но Ибрагим в этом смысле был никем. Он так и сказал:

– Никем я был. Потому что кем-то человек становится только с Богом.

Семья его была не религиозной, поэтому ни о чем таком «высоком» Ибрагим не думал лет до сорока. Жил как жил. Старался хорошо. Не врал, не воровал, родителей почитал. Но все это без Бога. Все сам. Сам строитель и хозяин своей судьбы.

Человек может за всю жизнь не совершить ни одного плохого поступка и при этом быть великим грешником. Потому что живет без Бога

– Я вот недавно в интернете наткнулся на изречение отца Димитрия Смирнова, – говорил он. – Не помню уже точно, но смысл такой… Грешник – это не только тот, кто убивает, грабит, насилует. Человек может за всю жизнь не совершить ни одного плохого поступка и при этом быть великим грешником. Потому что живет без Бога.

А к вере Ибрагим пришел очень просто. Как чаще всего и приходят. Заболел их с женой младший сын. Двусторонняя пневмония, какая-то очень тяжелая. Тогда как раз была эпидемия (не ковид, что-то другое), и по России закрывали на карантин классы в школах. Кто-то из знакомых детей даже умер.

Ситуация у мальчика была серьезной. Врачи очень старались, но состояние его никак не улучшалось. И как раз в те дни вез Ибрагим на такси бабушку с внуком.

– Тоже были на лечении, как и вы, – рассказывал Ибрагим. – Ехали молча, только внук ее что-то громко вскрикивал все время. Такой, очень больной мальчишка. Но мне все равно было, я о своем ребенке думал. Ехали-ехали, и тут бабушка меня спрашивает: «Сынок, ты чего такой хмурый?» И я ей вдруг все вывалил. Что малой болеет, боюсь, что умрет. Жена с ним в больнице волком воет. Старшие без присмотра распоясались совсем. От одного сигаретами воняет. А она протянула мне маленькую бумажную иконку: «Вот, возьми. Это Лука – ваш, Крымский. Святой врач. Молись ему – и он обязательно поможет». А я, дурак: «Что ж он вам-то с внучком не помогает?» А она так по-доброму, с улыбкой: «Почему не помогает? Помогает. Без Божией помощи было бы тяжело. А так слава Богу за все». Меня так это удивило. У человека все плохо, а она: «Слава Богу». И решил я, что раз так – что-то в этом, наверное, все же есть. Взял иконку, высадил бабушку с внуком, побормотал: «Лука, сделай так, чтобы Булат поправился». Сына моего так зовут… И вечером жена позвонила: «Резко стало лучше». Врачи руками развели: «Чудеса…»

Бабка-шептунья

Когда Булата с мамой выписали, они всей семьей в Симферополь поехали – к мощам. Потому что бабушка та сказала Ибрагиму: «Ты, сынок, поблагодарить потом не забудь». Сами крестились, детей крестили. Так и началась их жизнь во Христе.

Мы уже подъезжали, и тут выяснилось, что я не могу расплатиться. Потому что наличных у меня не было, а перевод сделать невозможно – интернет здесь сейчас глушат. Только вайфай в санатории, а в городе – старое доброе время без интернета.

– Ну, поехали искать банкомат, – сказал мне Ибрагим. – Все равно вам обратно как-то ехать. Заодно еще поговорим. Я люблю возить братьев и сестер во Христе. А то кто только ни попадается.

Тут действительно кого только нет. И мечеть рядом, и синагога. Их представителей Ибрагим возит с удовольствием. Верующий верующего всегда поймет.

А бывают очень странные пассажиры.

– Однажды вез двух мам, тоже с больными детками, – вспоминал он. – Они между собой беседовали, что по возвращении нужно поехать в какую-то там область к какой-то бабке-шептунье. Им про нее в санатории рассказали. Что шепчет она, шепчет, шепчет-шепчет, и все проходит, как и не бывало. Все болезни до смерти зашепчивает: «От рака до Дауна». Но надо с ней уважительно, все, что говорит, делать, потому что шепотом своим она может «не только благословить, но и проклясть». Я не выдержал, говорю: «Девочки, может, вам в храм? Раз уж у вас такой мистический настрой. Богу помолиться. Ну и к врачу, конечно…» Так они обиделись, решили, что я их самих больными обозвал. Я бы, может, и обозвал, потому что так оно и есть, но я про детей. А про Бога они: «Какой храм? Что за отсталость?! В двадцать первом веке живем…» Я им на это уже ничего не сказал, смолчал. Клиенты же… Но про себя подумал, что бабка-шептунья в двадцать первом веке – это прямо передовые новейшие технологии.

Посмеялись…

«Я – колдунья!»

А однажды Ибрагим вез ведьму. Самую настоящую. Нет, она не была вся в черном и на метле. Это была стильная, ухоженная женщина лет тридцати пяти.

«Вы артистка, наверное?» А она улыбнулась и отвечает так ласково: «Нет, милый человек, я колдунья»

– Такая очень мягкая, с ласковым голоском, «обволакивающая» вся своими словами, – вспоминал Ибрагим. – В шляпке с вуалью. Я еще подумал: «Артистка какая-нибудь». Обрадовался: у нас-то тут культурная жизнь не очень развита. Собрался с духом и спрашиваю: «Вы артистка, наверное?» А она улыбнулась (я в зеркало видел) и отвечает так ласково: «Нет, милый человек, я колдунья». Я чуть тормоз с газом не перепутал. «Все делаю, что хочешь, – говорит. – Тебе что надо?» – «Мне – ничего. У меня, слава Богу, все хорошо». При словах «слава Богу» она сзади аж подпрыгнула. Я опять глянул в зеркало – это было не лицо, а оскал. А из-под ее вуальки сверкали глазища. С ненавистью такой.

Ибрагим, вспомнив это, даже поежился. Рассказывал, что в тот момент даже не знал, что делать. Высадить вроде глупо – клиентка же. А везти страшно. Рулил молча и читал про себя Иисусову молитву. И чувствовал, как женщину просто крутило от этого.

– Боялся, что она мне сзади в шею вцепится своим маникюром. Даже волосы на спине дыбом встали. А я все молитву читал. В итоге она не выдержала, рявкнула, чтобы я остановился, кинула деньги на сиденье и выскочила как ошпаренная. Даже сдачу не дождалась. Вот так… Молитва – великая сила…

Мы нашли банкомат, я сняла деньги. Ибрагим отвез нас к храму, не взял с меня за продление маршрута. Только то, о чем сначала договаривались. Очень тепло попрощались.

Мы с Машей зашли в храм, помолились, приложились к иконам. Я попросила Бога за этого доброго таксиста и его семью. Записки писать не стала. Забыла спросить, как они все в крещении. Так же или нет таких имен. Но это не страшно, Господь все видит. И обратно мы пошли пешком. Хотелось город посмотреть.

Вот такая история. Я еще потом думала, сколько, наверное, у таксистов историй. Ведь, правда, кого им только возить ни приходится…

«Владелец заводов, газет, пароходов»

Кстати, муж моей знакомой Натальи тоже работает сейчас таксистом. Вообще, он инженер, но вот так сложилась жизнь. И тоже кого он только ни возил.

Возил архимандритов. Просто вызвали, раз – архимандрит… Вез женщину, которая вдруг поставила его в известность, что недавно «раскрестилась».

– В смысле? – спросил Роман (так его зовут).

– Меня в детстве крестили. Теперь я познала истину, и мне сказали, что надо все это крещение снять. Вот я и прошла обряд раскрещения.

Действительно, чего только в жизни не бывает…

А недавно вез Роман сатаниста.

Вызов поступил часа в два ночи. Вызов как вызов. Цивильный такой мужчина, ухоженный. Полненький, в очках. Лет сорока…

Сел в машину и почти сразу начал говорить, как всех ненавидит.

– Ты не представляешь, какого монстра я вез, – делился потом Рома с женой.

– Рассказывал мужу, что он «владелец заводов, газет, пароходов» (в прямом смысле), – говорила мне Наталья. – А вокруг «все блохи, черви, планктон, биоматериал. Лишний балласт на земле». Рассказывал, как по одной его подписи увольняют людей. «Они приходят, просят, говорят, что у них дети. А я радуюсь, что их выкидывают. Выродков понарожали…» – «А у вас есть семья?» – спросил мой муж. «Семья? Семья – это обуза и уязвимость. Нужно быть сильным, нужно быть независимым».

Ну и так далее… Увидел у Романа в машине иконы и спросил:

– Ты что, верующий, что ли?

– Да, я верующий. Православный христианин.

– И я хожу в храм!

– В какой?

– В храм сатаны.

Роман начал читать Иисусову молитву.

– Ну и что тебе твой Бог дал? – не унимался тот. – В такси работаешь, да? А наш лучезарный мне дал все. У меня ВСЕ есть!!!

Страшно, что у них есть власть

И дальше минут сорок, пока ехали, пассажир этот рассказывал, что он такой не один, их много, и они много чем владеют. Что к 2047 году населения в России останется гораздо меньше: «Из них нормальных людей – столько, остальное – обслуживающий персонал. Будем продолжать политику на уничтожение. Это нужно для очищения человечества». И так далее. Пишу и сама думаю – бред какой-то… Дальше даже пересказывать не буду.

Но Наталья была очень права, когда говорила:

Страшно, что у таких людей есть власть. Что они где-то у руля стоят. Люди, которые открыто исповедуют сатану

– Страшно, что у таких людей есть власть, что они владеют тем же бизнесом. Что они где-то у руля стоят. Люди, которые открыто исповедуют сатану. Которые не могут держать это в себе, садятся в такси к незнакомому человеку, и их начинает нести. Всех ненавидят, но всех пытаются обратить в свою веру. Но Господь-то сильнее… И знаешь, что показательно… Без Бога, оказывается, невозможно быть счастливым. Этого пассажира несло, но он был весь какой-то зажатый, несчастный. Утверждал, что боль – это норма. От нее человек становится сильнее. Но на самом деле-то сильнее человек становится от Бога. Господь сильнее вот этого всего. И самое удивительное, что и это существо Он тоже любит. Когда я это сказала, Рома даже замотал головой. Но тот человек проговорился, что у него онкология. Этим раком Он может сатаниста привести в чувство. Но путь-то есть. Даже для него, которого переклинило на сатанизме. Господь и ему на него указал.

Роман высадил этого пассажира, заехал в переулок и открыл окна. Ему хотелось проветрить. Выветрить все это… И еще какое-то время приходил в себя.

А я надеюсь, что этот человек просто нездоров… Ну потому что так не бывает. Хотя…

Монах и бес

А мы с Натальей потом говорили…

Понятно, что Господь устраивает самые неожиданные встречи и «совпадения». Казалось бы – невозможные.

– Но понятно, когда это все со знаком «плюс». А вот это все – зачем? – спрашивала она. – И вообще, какова вероятность, что в Москве сатанист вызовет православного таксиста? Она минимальна…

Но повторю, для Бога нет «минимально» и «максимально». Ему все одинаково возможно. А зачем? Наверное, зачем-то это было надо. Зачем-то надо было колдунье сесть в машину к Ибрагиму. Может, все же она что-то поймет. И этот несчастный человек пусть тоже что-то поймет. Наталья же сказала: «Даже его Господь любит».

…Вспомнилось. Не такие, конечно, случаи, но тоже показательно.

Есть один монах-доброволец, который служит поваром в зоне боевых действий.

Монах не может брать в руки оружие, поэтому во время распределения (гранатометчик, минометчик) его и отправили на кухню. Хотя раньше этим он никогда не занимался.

И вот там он однажды познакомился с одним бойцом. Тот узнал, что к ним в часть направили монаха, и пришел на него посмотреть.

– Монах! – протягиваю я ему руку, – рассказывал потом монах.

Он тоже протягивает:

– «Бес»! – Это у него позывной такой.

Вот так и встретились на войне – Монах и Бес…

Оказалось, это не единственная история. Монахи и Бесы на войне, как выясняется, притягиваются. В мирной жизни, впрочем, тоже.

Познакомили меня пару лет назад с еще одним военным. И тоже с позывным «Монах». Человек он мирской, но верующий. И спортсмен еще. Вот и назвали его так сослуживцы. Вроде как Шаолинь, только по-русски.

Рассказывал он мне, как однажды ходил с сослуживцем в разведку. И встретил раненого, от которого узнали, что «где-то там» еще раненый лежит.

– Пошли мы его искать, – рассказывал мне Монах. – Там когда-то лес был, а теперь палки одни горелые торчат. Нет парня... И не позовешь – сразу засекут. И тут откуда-то стон. Лежит – обе ноги перебиты. Напарника моего я в укрытие отправил, а сам с раненым остался. И тут, прямо над нами, – квадрокоптер с гранатой.

Отошел монах от раненого в сторону, чтобы на себя дрон отвлечь, и начал по нему стрелять. Попал и сбил. Эвакуировали они с напарником парня, все, что нужно было сделать, ему сделали. Слава Богу, тот выжил.

– Он меня потом со слезами на глазах благодарил, что я его спас, – рассказывал боец. – Потому что дрон с гранатой прямо над ним завис. «Ты кто? – спрашивает. – Позывной какой?» – «Монах». «А я – Бес».

Вот так и получилось, что на войне Монах Беса спас. Вот тоже вопрос: «Какова вероятность?» Ноль! Но у Бога все возможно.