«Развитие богословского образования – условие подлинного возрождения России»

– Формы богословского образования в современной России не отличаются никакой системностью – я имею в виду именно светские вузы, а церковно-государственное взаимодействие в сфере богословского образования у нас как в средней, так и в высшей школе остается до сих пор «притчей во языцех».

Если сравнивать западноевропейскую концепцию классического теологического образования с отечественной, то можно увидеть ряд специфических черт. В средневековой Европе теология как научная дисциплина появилась сразу вместе с открытием высших учебных заведений – университетов. Там теология находилась в центре всех образовательных процессов. Это «высшая наука», как сформулировал крупнейший авторитет средневековой философии Фома Аквинский; все остальные науки предназначены служить теологии.

В европейских странах, которые так же, как и современная Россия, имеют светский характер, теология преподается во многих университетах. Так, в Боннском университете существуют сразу два теологических факультета – протестантский и католический, которые сотрудничают, обмениваются преподавателями. Такая же ситуация в государственном университете Страсбурга. В Оксфорде и Кембридже теологические факультеты являются старейшими и первыми по внутренней университетской квалификации. Мощные теологические факультеты действуют в Берне, Женеве, Фрибуре, Цюрихе, Гейдельберге, Тюбингене, Вене, Берлине, Хельсинки, Копенгагене, Тулузе, Люблине и других крупнейших университетских центрах Европы.

– Однако в России ситуация всегда была иной. В Московском университете теологического факультета никогда не было.

– Пути русской богословской школы были несколько иными. Университетское образование в России появляется в XVIII веке. Среди высших школ предшествующего периода необходимо упомянуть Киево-Могилянскую духовную академию, Славяно-греко-латинскую академию, училище боярина Федора Ртищева в Андреевском монастыре Москвы. В значительной степени эти учебные заведения были уже в тот период подвержены схоластическому влиянию. Главным языком преподавания оставалась латынь.

В 1755 году в России возник Московский университет с тремя факультетами: юридическим, медицинским и философским. М.В. Ломоносов писал графу Шувалову: «Богословский факультет оставляю синодальным училищам». Вовсе не нарочитое стремление к светскости образования побудило Ломоносова к такому шагу. Одной из основных причин отказа Ломоносова включить теологический факультет в число первых университетских подразделений было то обстоятельство, что почти все профессора для университета прибыли из Европы: из десяти только двое были русскими. Неизбежно вставал вопрос: какое богословие они могли читать – протестантское, католическое? В результате в России именно в XVIII веке произошло отделение богословия от высшей светской школы. В это же время прослеживаются две тенденции: русская культура становится все более мирской, секулярной, а православное духовенство опасается католического и протестантского прозелитизма: тогда теология как наука в университетах могла быть только европейской, потому что на протяжении столетий она разрабатывалась католическими мыслителями средневековья. К величайшему сожалению, колоссальная византийская православная традиция была в значительной степени забыта.

Тем не менее, в России XVIII века были высшие учебные заведения с преподаванием теологии. В то время в состав России вошли Прибалтика и восточные провинции Речи Посполитой, где находились Дерптский и Виленский университеты, имеющие теологические факультеты.

В открывающихся в XIX веке русских университетах богословских факультетов также не было. Однако у большинства из них были выстроены многоуровневые отношения с духовными академиями. В университетах на различных факультетах действовали кафедры всеобщей церковной истории, русской церковной истории, канонического права, которые чаще всего возглавляли священнослужители – кандидаты, магистры и доктора богословия, церковной истории и церковного права. Однако в XIX веке взаимодействие духовной и светской высших школ оставалось весьма ограниченным. Согласно уставу 1884 года, отмененному в 1904 году, выпускники духовных семинарий не могли поступать в университеты, а выпускники гимназий и реальных училищ – в духовные академии.

– И это ощутимо сказалось на умонастроениях интеллигенции.

– Действительно, эти моменты приводили к постепенному вытеснению религии из интеллектуальной жизни высшего общества – дворянства, а позднее интеллигенции. Большинство русских великих писателей, ученых, философов – это люди с глубокой верой в Бога, однако большинство русской молодой интеллигенции начала XX века воспринимало религию как нечто отжившее. Именно эта группа формировала идеологию радикальных российских партий, в результате победы одной из которых в стране началось насильственное искоренение религии. В этой связи один известный современный публицист и богослов, диакон Андрей Кураев, заметил, что не случайно Октябрьская революция произошла в единственной из европейских стран, где в университетах не преподавалась теология. Заявление, возможно, несколько эпатажное, но повод задуматься, несомненно, есть.

К чести российских университетов нужно отметить, что они горячо откликнулись на известие о разгроме духовных академий в 1918 году. Так, ученые советы Московского и Петроградского университетов были готовы включить в свои академические структуры на правах факультетов закрытые большевиками академии. В 1920 году при непосредственной поддержке профессуры Петроградского университета открылся Петроградский богословский институт, закрытый властями в 1923 году. Наконец, в Париже в 1925 году был сформирован Сергиевский богословский институт, ставший, по замечанию его первого ректора митрополита Евлогия (Георгиевского), «практически единственным очагом живой православной мысли» в русском зарубежье. Преподаватели Сергиевского института, в соответствии с резолюцией Поместного Собора 1917–1918 годов, попытались осуществить синтез университетского и академического образований. В результате возник уникальный центр настоящей богословской науки и религиозной философии одновременно. В стенах института трудились бывшие профессора как духовных академий, так и самых значительных университетов в России.

– Но это история. А какова ситуация сейчас?

– В современный период истории отдельные богословские дисциплины начинают преподаваться в российских университетах в 1990-е годы. В 1992 году Министерство образования приняло решение о возможности преподавания теологии в России. В декабре 1993 года приказом замминистра образования был утвержден государственный стандарт по направлению бакалавриата «Теология». Но дальше история разворачивалась весьма драматично, о чем, я думаю, многие помнят. Процесс введения новой специальности затянулся на несколько лет. В январе 1999 года в Министерство образования было послано письмо, подписанное Патриархом Московским и всея Руси Алексием II, президентом РАН Ю.С. Осиповым, президентом РАО Н.Д. Никандровым и ректором МГУ В.А. Садовничим, с просьбой принять государственный стандарт специальности «Теология». В августе 1999 года был подписан договор о сотрудничестве между Министерством образования и Московской Патриархией. В феврале 2000 года на заседании Межведомственного совета специальность «Теология» была внесена в «Перечень направлений и специальностей высшего профессионального образования».

– В чем заключалась причина такой задержки?

– Тот факт, что принятие стандарта по специальности затянулось на семь лет и для его принятия потребовалось специальное послание, подписанное Патриархом, не был случайностью. Против введения теологии в вузы выступила когорта религиоведов – в большинстве своем ранее преподававших научный атеизм. Основными аргументами оппонентов было то, что новая специальность противоречит светскому характеру государства в России, усилит рознь между религиозными общинами страны. В дискуссии, которая состоялась по данной проблеме, была показана неверность этих построений. Россия, действительно, многоконфессиональная и многонациональная страна, но это не значит, что из-за подобного положения надо запретить русскому и другим народам изучение своих национальных и религиозных традиций.

К сожалению, теология не включена до сих пор в классификатор ВАКа, и диссертацию по этой специальности невозможно защитить в светском учебном заведении. Проблема и в том, что духовные учебные заведения – академии, семинарии, училища – до сих пор не имеют права выдавать дипломы государственного образца. Это нонсенс с точки зрения мирового права, хотя сейчас в данном отношении есть кое-какие положительные сдвиги. Прошли заседания комиссий, где этот вопрос обсуждался, но решения удивляют. Вроде бы решено, что духовные семинарии через какое-то время смогут выдавать диплом государственного образца, но без государственной символики – то есть на обложке не будет герба! Почему-то любое частное высшее учебное заведение с самым экзотическим названием, прошедшее аттестацию, имеет право выдать диплом государственного образца, а духовные школы такого права не имеют. Мне пришлось участвовать в ряде совещаний по этому поводу, и некоторые депутаты Государственной Думы говорили: «Какой замечательный мы придумали способ избежать противоречия между светскостью государства и духовным образованием». Почему-то вновь срабатывает клише: «Россия – светское государство, а Церковь от государства отделена», поэтому мы не имеем права на государственном уровне поддерживать духовные школы. Этот стереотип, с советского периода существующий, настолько крепко засел в подсознание очень многих людей, в том числе и политиков и чиновников в области образования, что не представляется возможным до конца его преодолеть.

Подготовка бакалавров по теологии официально возможна по трем профилям: христианская теология, исламская и иудейская. Специально уточнено, что этот список может быть дополнен по представлениям других конфессий в УМО. Очень интересно, что ситуация с разными конфессиями складывается совершенно по-разному. На настоящее время государственный образовательный стандарт существует только по православной теологии. Представители ислама и иудаизма до недавнего времени не интересовались данной возможностью. Видя в этом некое ущемление прав других конфессий, наши госчиновники волюнтаристским методом постановили разработать исламскую теологию, в результате чего появился еще один стандарт. Далее, на государственном уровне было принято решение создать пять или шесть федеральных исламских университетских центров с солидным бюджетным финансированием. Например, только на разработку сайта по вопросам подготовки специалистов с углубленным изучением истории и культуры ислама Северо-Кавказскому государственному техническому университету (одному из участников федеральной программы) было выделено из федерального бюджета около 15 млн. рублей (630 тыс. долларов США)! Согласно «Плану подготовки специалистов по истории и культуре ислама» (его бюджет составляет на период 2008–2010 годов 900 млн. руб.), государственные вузы по рекомендации Духовных управлений мусульман обязаны выделять квоты для внеконкурсного поступления на бюджетные места будущих имамов-хатыбов, преподавателей исламских учебных заведений и работников ДУМов и др. Это, конечно, важно и связано с необходимостью оторвать исламское духовенство от ваххабитских учебных центров в Саудовской Аравии. Государство делает для этого очень многое. В плане есть конкретные распоряжения: когда должны быть написаны учебники по исламской теологии, в каких городах должны быть открыты университетские центры, сколько должно быть подготовлено в ближайшие годы соответствующих специалистов. При этом, несмотря на то, что стандарт и учебные заведения являются религиозными, то есть негосударственными, государство нашло возможным и выделять на это целевое финансирование, и выдавать выпускникам соответствующие дипломы государственного образца. Православным об этом только мечтать приходится! Право выдавать дипломы имеют лишь Свято-Тихоновский университет и Православный университет святого апостола Иоанна Богослова, но не духовные школы Русской Православной Церкви.

– Но теологию в российских светских вузах сегодня все же изучают?

– В настоящий момент теология изучается в 40 вузах России. Из них десять вузов – государственные: в Москве, Омске, Владивостоке. На стадии открытия находятся отделения теологии еще в пяти вузах в городах Сургут, Ростов-на-Дону, Воронеж, Нижний Новгород, Тула. Во многих вузах преподаватели сами добиваются формирования курсов по изучению Православия.

– А как обстоят дела у вас в Самаре?

– Я являюсь директором православной гимназии в Тольятти и возглавляю межвузовскую кафедру теологии и истории религий. Базовой организацией межвузовской кафедры выступает Самарский государственный университет путей сообщения. Основной целью деятельности кафедры является обеспечение целостности высшего образования в вузах Самарской области путем введения теологического компонента в содержание образовательных программ, а также подготовка и переподготовка кадров для вузов области по специальностям «Теология» и «Религиоведение». На кафедре ведется разработка и апробация модели преподавания православной теологии в светских учебных заведениях, реализуются основные и дополнительные программы в области теологии и смежных дисциплин, проводятся научные и методические семинары, конференции, круглые столы, ведется подготовка, издание и распространение учебной, специальной, справочной и методической литературы, материалов конференций. За истекший 2007/2008 учебный год преподаванием в рамках кафедры теологии было охвачено свыше 3 тысяч студентов. Самое главное – это изменения в сознании вузовского сообщества по отношению к религиозным дисциплинам. Когда-то, когда мы только начинали работу на базе Самарского госуниверситета путей сообщения, нашим главным противником была «братская» кафедра по философии и истории науки, где нам было четко сказано, что никаких предметов научной ориентации на теологической кафедре изучаться не может, в том числе и «Религии мира», так как это – исключительно философский предмет. Работники вузов понимают, как ценна борьба за учебные часы, но по примеру МИИТа ученый совет тогда принял решение создать теологическую кафедру. Когда в вузе впервые появились люди в рясах (а никто еще не знал, что многие из них – кандидаты и доктора наук), то отношение было такое: «Вот, попы пришли “мракобесничать”». Нам помогли твердая решимость ректора университета и его ближайшего окружения, поддержка из Министерства путей сообщения и сами студенты, которые с удовольствием пошли на наши лекции. Причем кое-кто опасался возникновения межрелигиозных конфликтов, но у нас мусульмане по этим курсам учатся лучше, чем некоторые русские ребята. Занятия не факультативны: все первокурсники обязательно прослушивают курс «Религии мира» и потом сдают зачет. Позже они могут изучать по выбору один из предметов: «Наука и религия», «Библейское богословие», «История Русской Православной Церкви», «Социальное учение Русской Православной Церкви», «Культурно-религиозное наследие России». Соответственно, один из этих предметов они обязательно сдают. В итоге, когда четыре года назад возникла идея межвузовского студенческого рейтинга предметов, то кафедра теологии дважды занимала первое место, то есть студенты голосовали за нашу кафедру как за лучшую из гуманитарных. И с философской кафедрой сейчас сложились очень конструктивные отношения.

Хочу поделиться своей радостью: при непосредственном участии правительства Самарской области, совета ректоров Самарской области, ОАО «АВТОВАЗ» началось строительство Поволжского православного института имени святителя Алексия, митрополита Московского, в Тольятти. Поволжский православный институт – третье высшее учебное заведение в России подобного типа, ставящее целью готовить просвещенную, патриотически мыслящую, широко образованную молодежь, которая по окончании вуза сможет трудиться в социальной, культурной, образовательной, религиозной сферах. Первый набор запланирован на 2011 год.

Полгода тому назад во все семинарии Русской Православной Церкви учебный комитет направил церковный образовательный стандарт по православному богословию, в котором вопросы сохранения часов и распределения учебных дисциплин были максимально приближены к тому, что требуется духовным школам. Я знаю, что он утверждался не без противоречия со стороны части профессорско-преподавательского состава, полагающей, что светским дисциплинам уделяется больше внимания, чем этого бы хотелось. Однако в настоящее время стандарт существует, он утвержден Святейшим Патриархом. На мой взгляд, в нем учтены основные реалии современного духовного образования в России в той степени, в которой это возможно в настоящее время.

Другое дело: удастся ли его провести в жизнь? Сейчас принимаются государственные образовательные стандарты третьего поколения, где опять все поставлено под вопрос, в том числе вообще будущее утвержденного в 2000 году государственного образовательного стандарта по теологии. Неизвестно, что с ним будет в ближайшее время. Реформаторское рвение, которое Минобразования демонстрирует уже в течение многих лет, серьезно выбивает из колеи академическую науку, в том числе и церковную. В этом состоит наша проблема по сравнению с любым – и западно- и восточноевропейским – государством. Там везде Церкви дано полное право вести образовательную деятельность в соответствии со своими учебными планами, на основании конкордата или другого государственно-церковного соглашения. Церковь при этом выдает выпускникам своих учебных заведений те дипломы, которые котируются в государстве. Молдавия и Прибалтика это делать могут, а Россия не может до сих пор!

В начале 2008 года в рамках XVI Международных Рождественских чтений состоялась работа секции «Теологическое образование, духовно-нравственное воспитание и образование в современном вузе», где была принята специальная резолюция. В ней, в частности, указывалось, что партнерство государства и традиционных религий в сфере образования и воспитания является одним из важнейших факторов возвращения к духовным корням отечественной культуры и оздоровления нравственной атмосферы российского общества. Я лично убежден, что богословское образование – значимый фактор сохранения наших традиционных духовных ценностей, без которых невозможно подлинное возрождение России.